Рецензии

Настроение у меня перед Новым годом совсем ни к чёрту, сижу и думаю, что бы охаять, куда бы выплеснуть свои негативные эмоции. Ну не писать же про «Елки» или «Американский пирог 5», тем более, что я ни то, ни другое не смотрел, как вдруг — вспомнил! Не уверен, что этот отзыв хоть кто-нибудь, кроме меня и модера, прочитает, ну да какая разница.

Итак, перед нами — говно. Во всех смыслах, в том числе и в буквальном.

Я смотрел вроде как почти все фильмы Пазолини, из которых вполне понятно, какие у него проблемы были — как личностные, так и творческие, но это… Кстати, ещё оговорюсь, что произведение Маркиза де Сада я тоже пытался читать. Сначала подряд, потом через страницу, потом через пять, потом через десять, так вот у того друга проблем было ещё больше. Даже при моих довольно либеральных взглядах, мягко выражающихся в формуле — да хоть лошадь люби, только не в моём присутствии, я всё равно решительно не врубился, зачем сняли этот фильм. Ну что надо было — показать, что фашизм это плохо? Это вроде и так понятно. Обычно голливудские режиссеры переносят действие в наше время по двум причинам — или нехватка денег на воссоздание той эпохи или нехватка мозга у потенциального зрителя на восприятие действия. Зачем Пазолини перенёс? Его волновала судьба родной страны? Нашёл, как выразить свою озабоченность.

Как таковое действие в фильме (в книге тоже) отсутствует, зато в избытке присутствуют голые люди с голыми задницами. Я даже не могу сказать, что у актёров в фильме есть какие-то роли или характеры — просто изображают биомассу, причём иной раз даже в порнухе эмоций от актёров больше видишь.

В общем, это невозможное зрелище. Кто считает его гениальным, пожалуйста, расскажите мне в деталях, почему.

I Сад.

Переходя к рассмотрению знаменитой кинокартины «Сало или 120 дней Содома», снятой по одноименному роману не менее знаменитого графа Донасьена Альфонса Франсуа де Сада нельзя обойти вниманием личность самого автора.

О жизни знаменитого философа сказано много. Мнения относительно причины возникновения у человека, не лишенного общественных привилегий, достатка и уважения, столь антисоциальных и противообщественных убеждений противоречивы. Кто-то объясняет это тяжелым детством (смертью матери), другие необыкновенной жестокостью училища и зверствами войны (Семилетняя война, куда Маркиз отправился в 16-летнем возрасте и где принимал активное участие), третьи работой судьи, вынужденного выносить решения о казни или помиловании, четвертые многочисленными годами, проведенными в заточении в Бастилии. НО известно только, что причина кроется где-то в самой жизни.

Как видим — его философия является некоей психической реакцией на зверства и жестокости со стороны внешнего мира по отношению к индивиду. С ранних лет он видел, что в мире все движения происходят лишь с помощью насилия и принуждения. С годами эта уверенность росла. Неприятие и отвержение всех общественных норм и условностей, основанных на лжи, пороках и лицемерии, вылились в бунт. В итоге, общество заперло его в стенах Бастилии на очень долгий срок. Там-то он и создает свой первый шедевр, написанный на рулоне туалетной бумаги и озаглавленный «Сало или 120 дней содома».

До Сада никто не осмеливался так открыто и явно выказать свое отношение к власти. Он откровенно демонстрирует изнанку общества, отрицает нормы нравственности, идеалы общественности, метафизические и трансцендентные догматы веры (в Германии в это же время Кант пытался дать им вторую жизнь, но как видим, безуспешно), истины, добра.

II Пазолини.

Через 200 лет в Италии всемирно известный, почитаемый, уважаемый, режиссер Пьер Паоло Пазолини, неожиданно решает сменить направление своего творчества с темы красивой сказочной жизни ('«Цветок тысяча одной ночи» — Гран-при Каннского кинофестиваля в 1974 году.) на тему отвратительной реальности власти и подчинения. Являясь известным бунтарем в кинематографической среде, Пазолини не раз решался выказывать свое явное пренебрежение, откровенное неприятие и критику существующего общественного строя.

Столь ненавидимое им общество потребления, в котором душа умерщвляется капиталом, а дух размышляет не о свободе, а о приобретением различных товаров по низкой стоимости отражено в фильме в виде отношения господин-раб. Откровенно и реалистично отражены все виды и формы властного принуждения, подчинения социумом велению господ.

Известно, что Пазолини являлся ярым коммунистом, не поддавшимся «тлетворному влиянию западного общества», он держался собственных принципов и не отступался от них несмотря ни на что. За такое поведение (как и показано в фильме расплачиваются жизнью). И Пазолини отдал свою жизнь за эти принципы.

III Садолини

Очевидно сходство двух творцов в темпераменте, образе жизни, мировоззрении. Оба жили смело, решительно, боролись за правду, обличали несправедливость и отражали в своих произведениях объективную реальность, оценивали жизнь разумно и рационально. Сценарий Пазолини очень близок к оригинальному тексту и отличная, профессиональная постановка точно передает дух, атмосферу книги. Поклонники Сада (коих очень приличное количество) точно не будут разочарованы! НО! Понравится ли такое «утонченное» искусство всем остальным?

В заключение цитата самого М. де Сада, чуть полнее приоткрывающая идею как его философии так и фильма:

«Жизненно важная задача политики любого правительства состоит в том, чтобы поощрять максимальное развращение нации: пока человек истощает свое тело и душу в наслаждениях сладостного и губительного разврата, он не чувствует тяжести своих цепей, и вы всегда можете набросить на него новые так, что он даже этого не заметит. Таким образом, истинной сущностью государственной власти является стократное умножение всех возможных средств оболванить и развратить народ. Открыто творимое зло, вызывающая роскошь в бесчисленных публичных домах, всеобщая амнистия за все виды преступлений, совершенных в пылу разврата — вот средства держать плебс в узде. А вы, претендующие на власть, остерегайтесь добродетели в своей империи: стоит лишь дать ей волю, и глаза ваших подданных раскроются, и троны ваши, покоящиеся ни на чем ином, как на зле и пороке, рухнут очень скоро; пробуждение свободного человека будет ужасным для деспотов, и в тот день, когда он перестанет купаться в пороке, он начнет думать о том, чтобы стать господином.»

Республика Сало была провозглашена Бенито Муссолини на севере Италии практически перед самым концом Второй Мировой Войны. Именно сюда в один из средневековых замков Республики прибыли достопочтимые господа — Епископ, Герцог, Судья и Президент. Цель их прибытия проста: они желают постичь все существующие удовольствия, в том числе и самые необычные. Их жертвы молоды и прекрасны и они даже не предполагают, что их ждет.

Фильм «Сало, или 120 дней Содома» является, пожалуй, одним из самых скандальных и противоречивых кинотворений 20 века. Данная лента стала последней в карьере итальянского режиссера Пьер Паоло Пазолини, взявшего за основу сюжета ленты один из самых скандальных романов мировой литературы — «120 дней Содома» Маркиза Донасьена Альфонса Де Сада. Переняв художественную структуру книги(деление на четыре круга, отчего возникает ассоциация с Адом Данте), Пазолини снял антитоталитарный и антифашистский памфлет с прогуманистической позицией. Однако киноязык фильма является предельно шокирующим и девиантным, с каждым кругом Ада деяния господ становятся страшнее, а жертвы все больше дегуманизируются и низводятся до животного уровня. Пазолини в данной картине изобличает все существующие человеческие пороки, которые стали следствием безграничной власти. Отсутствие у главных героев имен лишь подчеркивает символичность творящегося на экране безумия.

Оператор Тонино Делли Колли снял картину предельно натуралистично, ибо сексуальные сцены в фильме асексуальны. а сцены насилия и унижений предельно реалистичны.

Актерская игра в картине находится на довольно высоком уровне. Среди всего актерского состава картины я особо выделил Паоло Боначелли, Джорджо Катальди и Альдо Валлетти.

Эннио Морриконе написал к фильму удивительный, монументальный и яркий саундтрек, иногда создающий в картине резкий и непропорциональный контраст для усиления общего эффекта шока и катарсиса.

«Сало, или 120 дней Содома» — сложный и шокирующий фильм, который рассчитан на крайне узкую аудиторию, однако если Вы ищете необычное и шокирующее кино со смыслом, данную ленту игнорировать Вам никак нельзя.

10 из 10

Не так уж сложно понять, кого тычет носом в грязь Пьер Паоло Пазолини в своем фильме. Однако от этого он не становится лучше. Собственно, единственный аргумент в защиту фильма — это то, что в нем, отталкиваясь от противного, изображаются различные мерзости, дабы зрители не стали такими, как персонажи фильма. Но это делается с таким перегибом, что только психику расшатывает.

Персонажи фильма делятся на две категории, «хозяева» и «рабы». По сути, так. Хозяева постоянно несут аморальную околесицу. Нам вроде как тычут в мозг, чтобы мы не рассуждали так же, как они. Но сплошные рассуждения о том, «какой зад лучше» и т. д. — смахивают на маразм. Рабы в душе такие же точно. Никто не приходит друг другу на помощь. До ужаса однотипные. Если фильм антифашистский, почему они ведут себя «по-жидовски»? Плюс сексуальная ориентация режиссера не помешала ему подлить в очаг гомофобии масла, ибо Содом после таких фильмов все больше ассоциируется с сексуальными извращениями и гомосескуальностью. Как итог — снимал гей антифашистский фильм, а снял и фашистский, и гомофобный. Притом реальный Содом, библейский, не имеет никакого отношения к показанному на экране. Почему-то обязательно надо ассоциировать Содом не с алчностью и негостеприимством, а с сексуальными извращениями.

Мы должны смотреть на фашистов, показанных на экране, и стараться быть совсем другими? Извините, этому намного лучше обучила гениальная «Сказка странствий» Александра Митты, снятая без грамма пошлости. А плохих людей мы видим каждый день, и можем научиться не быть как они.

Фильм — сплошной театр абсурда. Откровенный трэш, снятый всерьез, позиционируется как глубокое артхаусное кино. Последние минуты три действия мне было крайне сложно досмотреть. Это не то, что заставляет задуматься о смысле жизни, это то, что психику может покалечить.

Можете считать это гениальной картиной, но я это даже произведением искусства назвать не могу. Это просто мерзость, лишенная просвета. Даже в Содоме должен быть Лот. Тут его нет.

Ниже плинтуса.

Осенью 1974-го в ситуации полной секретности Пазолини приступил к съемкам фильма о фашистской республике Сало, взяв за основу роман Маркиза де Сада про 120 дней Содома. Состоявшаяся через несколько месяцев премьера заставила содрогнуться даже мертвых. Поговаривают, что сам маркиз перевернулся в гробу несколько раз и потом долго корчился в рвотных судорогах. Еще через некоторое время, 2 ноября 1975-го, в окрестностях Остии было обнаружено бездыханное тело самого Пьера Паоло… Надо полагать, на том свете пути этих двоих не разминулись, и им нашлось, о чем потолковать, ведь их взгляды на этот бренный мир кое в чем совпадали.

Для того чтобы найти визуальный эквивалент де Саду, как первому литератору-беспредельщику, Пазолини не пришлось покидать собственной родины. Отмотав исторический календарь назад всего на 30 лет, он сделал остановку в 1944-м году, обратив свой взор на последние дни итальянского фашизма. Тогда находившийся на стадии издыхания режим Муссолини создал на севере Италии марионеточную республику Сало. Приспешники дуче, осознавая свой скорый конец, решают дать волю своим самым низменным инстинктам. Они отдают приказ доставить отборных юношей и девушек, чтобы задействовать тех в своих сексуальных оргиях, а затем подвергнуть изощренным и безжалостным пыткам.

Уроки мастурбации, групповые изнасилования, корчи в сладострастных судорогах сменились затем фекальным разгулом: обнаженные юноши и девушки, давясь, глотали экскременты. После этого истязатели принялись отрезать жертвам языки и выкалывать глаза. Новое пришествие Содома и Гоморры, начавшееся как вакханалия, а закончившееся как экзекуция, длилось несколько месяцев.

Завораживающая красота зла (как черная форма СС — притягательная и сексуальная) показана на безжалостно крупных планах: выжигающие последний стыд эпизоды сняты невозмутимо и бесстрастно. Перед нами кино без символизма и метафор, ранее если не обязательных, то, по меньшей мере, характерных для творчества Пазолини. Здесь он не стремится представить аллегорическую сущность фашизма, предпочитая демонстрировать его отражение в зеркале из экскрементов.

Агония власти, выраженная в нейтральном наблюдении насильственного секса и глумления над личностью, выглядит непереносимее насилия в чистом виде. В этом «идеальном воспроизведении первоисточника» заключается главное противоречие фильма: показав реальным де Сада, Пазолини сделал ирреальным фашизм. В жизни всё было как раз наоборот. И этот нюанс приводит в некоторое замешательство.

Трудно понять, кого Пазолини здесь больше ненавидит — палачей или жертв, как стадо баранов смиренно подчиняющихся все новым видам истязаний. Отсюда возникает ещё один важный момент — идентификации. Как правило, в кино к кульминационной сцене мучений зритель по воле автора уже должен себя с кем-то отождествлять. Обычно публика идентифицирует себя с жертвой (потому, что она чаще является положительным или главным героем, нежели палач). А поскольку Пазолини избирает максимально нейтральную позицию, то смиренные жертвы выглядят ничуть не привлекательней палачей. Автор не довлеет над вашим выбором и поэтому «Сало…» — это еще и определенный «тест на вшивость». Подозреваю, что истинные садисты могут получать от этого фильма несравненное наслаждение.

Не меньше (а меня лично, может быть, больше всего) интригуют принципы работы режиссера на съемочной площадке. Как Пазолини ухитрился уломать актеров пройти по кругам этого ада? Если они и не ели собственные испражнения (наверняка употребляли что-то другое), то ведь знали же, что именно изображают, стоя голышом в собачьих позах. Я уж не говорю про другие, пусть и имитационные сцены. Это всё равно, что максимально точно имитировать порнографию: тут без эрекции никак не обойтись, иначе будет уже не порно, а так только — одно баловство. Стремясь сделать максимально правдоподобное кино, Пазолини набрал исключительно типажей. Все равно именитые профи отказались бы от съемок: зачем портить себе репутацию?

Просмотр «Сало» — настоящий мазохистский акт для зрителя, только что без физического самоистязания. Но за отсутствием болевого порога, как ограничителя, он может произвести куда более сильный эффект. Здесь, правда, включается другой тормоз — рвотный рефлекс. Некоторые им пользуются. Причем весьма активно. Естественно, не по собственной воле. Но весьма заметная часть публики все же предпочитает покинуть просмотр, не досидев и до половины. До финала добираются лишь самые стойкие страстотерпцы. Одной такой «сальной инъекции» может хватить на всю оставшуюся жизнь.

С течением лет «Сало» по-прежнему остается фильмом N1 на полке «экстремального кино», даже притом, что в последнее время она стала все более активно пополняться. Но природа явно отдыхает на последователях: творения новых шокменов смотрятся плюгавенькими подобиями. Даже главные экстремалы нового века — Ким Ки-Дук и Такаши Миике, хоть и косят под настоящих плохишей, все-таки остаются подростками на фоне Пазолини. И даже его великие современники — Душан Макавеев и Марко Феррери, будучи видными специалистами в области фекального кино, и то, в лучшем случае, выглядят его младшими братьями.

Пазолини всегда считал себя узником концентрационного лагеря под названием «потребительский ад» и шел по жизни «неправедным путем» — от Евангелия к де Саду: начал во славу, а кончил за упокой. Его многократно обвиняли в преступлениях против нравственности. За это, говорят, и поплатился. Только вот после его смерти великое итальянское кино начало вдруг стремительно хиреть и в 1980-х иссякло как феномен. Наверно, это всего лишь случайное совпадение…

Обратимся к амбивалентной персоне великого-и-ужасного сидельца — дорогого маркиза и выдающегося семиотического перверта — того, кого преследовали самые выдающиеся институции Истории: Семья и Государство. Сад первым правильно маркировал ту предельно человеческую характеристику как Сексуальность. Соблазнительным и инверсивным Секс бытийствует не в удушающих узах Реального, но в обволакивающих облаках Воображаемого, среди белесой дымке фланирующих Означающих. Фактически Сад своей мощнейшей дискурсивностью реактуализировал Сексуальность, став начатком новой эпохи эмансипированных знаков.

Сад продемонстрировал то, что истинный корень греха, субститут порока и безусловного извращения заключен не в бездне праксиса (хотя и он чрезвычайно притягателен), но в процедуре сигнификации (означивания), в предельной комбинаторике Означающих. Парадигма садической концепции фундаментальной перверсии заключается в следующей констелляции. Мужчина занимается сексом с девушкой, засовывая ей кусок хлеба в анальное отверстие. Что это? Не более как редкостная деталь из «жизненного мира» какого-нибудь из буржуазных обывателей. Жалко хлеб, короче. Но что если эту картину поименовать (даже без подпорки из раскрашивающих прилагательных): отец насилует свою замужнюю дочь гостией. Необременительный и экономичный процесс означивания кардинально преображает ситуацию, апеллируя к меоническим глубинам порока; здесь синхронизированы инцест, адюльтер, содомия и богохульство.

Жесткое смещение акцентов в виду элементарного наименования. В данном примере демонстрируется та странная диалектика Секса и Сексуальности, преследующая европоцентристское мышление. Конечно, кто-то из безумных садических адептов, вероятно, пытались претворить в реальности эту парадигму; данное воплощение с точки зрения систематики было бы совершенно излишним, ведь структурная перверсивность лежит именно на фразировки, а не на фрагменте Реального. В том и сущность наследия Сада — ее нарочитая артикуляция, живая комбинаторика Знаков, устроившая перверсивный взрыв традиционных идеологем. Весь же его «жизненный мир», совмещающий непрерывные содомские соблазнения секретарей-прислуги-крестьянок с перманентными преследованиями (и как следует тюремными сидениями) со стороны феодалистской семьи (чистота крови, семейный престиж) и республиканской идеологемы (чистота народных нравов), остался вне семиотических успехов садической дискурсивности.

Сад не высвободил сексуальность (семиотический секс), но своими историями показал, что сексуальность уже давно эмансипирована и гуляет по членораздельным речам человечества. Артикуляция — вот истинная сущность, цель, назначение сексуального. Именно в языковых феноменах (у Сада — в философских размышлениях) таятся самые эротические компоненты. Поэтому постсовременную индустрию хардкор порнографии можно назвать буквалистским, зеркальным, сексуально фундаменталистским, но все-таки правопреемником сексуального материализма Сада. Садический универсум сексуальных сцен и их комбинаторик детализировано переложен в область цифровой вечности даже с большими и многообразными фразировками. Но переложение оказалось предельно буквалистским, с кастрированной частью садической Сигнификации. Передана лишь сексуально отвратительная картинка из череды половых актов, дефекаций, изнасилований, избиений и прочей блевотины.

Сама означающая подставка (ипостасис) садического дискурса (цивилизационная контроверза, продуцирование машинерии Удовольствия, тщательная антропологическая номенклатура с либертенами и жертвами) полностью нивелирована потребительской индустрией хардкор- и снафф- кино, на сиюминутную потребу замыленного Глаза и мастурбирующей Руки. Именно в этом нивелировании истинный садический дискурс приостановлен, а не преемственен. Постсовременные садизм и либертинаж оказались эгалитаристскими эрзацами и ныне представляют собой дискретные, уходящие в семиотическое небытие, образы, несмотря на их дигитальную долговечность. Соблазн ушел, но осталось лишь окостенение Фантазма, «фантазма на продажу»…

8 из 10

По просмотру вполне закономерно возникает вопрос, искусство ли это в кино? И если же да, то каким его воспринимать?

Первое. От искусства мы ждём преломления нашей повседневности и создания атмосферы «un peu plus que la vie», т. е. чуть больше жизни как она есть, «жизни плюс», если угодно. «Сало» вполне «больше, чем жизнь». Назвать гротеском ленту не поворачивается язык, но некоторое фабульное преувеличение имеется налицо. По крайней мере, это значительно больше, чем моя жизнь. И я, приученный «девушками из Авиньона» к искусству, как есть, оцениваю ленту по первому пункту вполне как искусство.

Но другой срез заставляет меня трепетать и волноваться, потому что «Сало» и его герои совершенно не искусственные герои. Я никоим разом не сомневаюсь, что есть такие же люди, как «знать» из этого фильма, существуют и извращения, и места из фильма, существует пренебрежение личностью, и опьянение властью, существует система поставки удовольствий для сильных мира сего, и система сокрытия преступления этих «сильных». Просто говорить о них не принято. Не принято снимать кино, не принято, так полушутя, полунебрежно вводить нас в быт абсолютных моральных уродов. Для нас, обывателей, существуют темы-табу. Как у Жюля Верна в «Детях капитана Гранта» — физически гора в поселении туземцев стоит у всех на виду, но её нет социально, в системе человеческих отношений, на конкретном географическом месте — чёрная дыра. Точно так и с «Сало». Система ответственного и вдумчивого кино предусматривает раскрытие и демонстрацию человечьей сексуальности или а) для раскрытия глубокого психологического сюжета или б) эпатирования или в) другое (причём, другое — совершенно отстраненно и мутно чащей всего). Для чего же Пазолини эксплуатирует эту грязную и порочную тему в своей ленте? Для меня, ядерная смесь провокационной гомосексуальности, воинственного христианизма и ответственности пламенного марксиста приправляется увлечением учением З. Фрейда. Пазолини обнажает наше восприятие, заставляя во всю работать наши инстинкты, наши чувства, заставляет чувствовать дикий запах крови, заставляет ненавидеть, заставляет сочувствовать и переживать. А когда наше восприятие доходит до предела, мэтр пазолини окунает нас с головой в реальность и говорит «Это — неправильно. Так — нельзя!»

И тогда, возвращаясь к вопросу об искусстве, у меня возникает некоторое недоразумение. Фильм — «больше, чем жизнь», но вполне жизнен. И он не «art pour l`art, он настоящий.

Идейная канва у меня не вызывает проблемы в обработке, нить повествования вполне ясна и характеры очерчены более чем ЯРКО. у меня значительная проблема с собственным восприятием «Сало». И дело здесь даже не в сексуальности и извращённости авторского замысла, а в том, что по просмотру ищешь эту грань в реальности, когда гротеск переходит в «чуть больше чем жизнь», но в голове крутятся слова «немецко-фашистская оккупация», и я понимаю, что вполне себе реально застать этот ужас наяву. Не в виде президентов и монсеньоров, не в виде молодцеватых детей с оружием, а в самом себе. Сюжет, мне кажется, разворачивается именно так. Когда развращённые властью, понимают, что залогом их порядочности служит только их внутренний стопор, они уверенно и медленно продвигаются, как двигается (казалось бы — статичный) сюжет картины, где начинается порочность с малого, а в итоге обретает границы, которые не объять с первого раза.

Пожалуй, я не стану смотреть «Сало» ещё раз, по крайней мере, пока.. пока не застигну себя на мысли, что на каком-то этапе порочности, я сам не могу остановиться, тогда — самое время пересмотреть.

Фильм очень тяжёлый. После просмотра остался глубокий осадок, примерно на неделю. Я настолько влился в повествование, что, невольно, стал, как-бы находиться в этой адской атмосфере вызывающего порока, мольбы о жалости, вдруг возникшей любви и тут же грубо и жестоко оборванной.

Я ни в коем случае не рекомендую смотреть фильм, если вы очень впечатлительны и не способны из форм и образов понять смысл. Этот фильм отчасти философия и дело не в ужасных формах и, вроде бы, бессмысленных монологов и диалогов.

Здесь показана ужасная, тёмная сторона психики человека, которая способна уживаться с прекрасным. Например тема казни. На этом фоне играет великолепная и нежная музыка Ансальдо Браччи «Son tante tristo», во время которой один охранник за неимением партнёрши приглашает другого охранника на танец. Они танцуют (в это время во дворе происходят ужасающие пытки и насилие над теми, кто попал в чётный список) и один другого спрашивает нет ли у него подружки.

Показан порок человекообразных господ, которые произносят не лишённую смысла фразу, когда речь идёт о женитьбы на дочерях друг друга и возможных пытках и убийствах: «Буржуазия никогда не остановится перед убийством собственных детей».

Это переплетение статических, мрачных эпизодов, тошнотворных экзекуций, тупых шуток, молодых, невинных ещё почти детей, прекрасной музыки, проституток, рассказывающих о своих мерзких похождениях с улыбкой на лице и покончившей с собой пианистке, которая не выдерживает подобных зрелищ — это всё отражает главный смысл фильма: человек — животное и если у него есть власть он способен упиваться ею, буржуазия порочна, бессмысленна и лишена сострадания. Она лицемерна и не имеет человеческого лица.

И этот фильм актуален и сегодня.

Я сам какое-то время пожил на Западе и то, что нам вбивали в головы в СССР о загнивающем Западе, акулах империализма, поверьте, не лишено смысла.

Пазолини, как марксист, попытался донести до зрителя отчасти этот смысл.

Так вот. Ни в в коем случае не смотрите этот фильм, если вы моложе 30 лет, вы не умеете видеть скрытый смысл, психически не уравновешены, не читали много классики, не знаете ничего о культуре, не знаете истории, не имеете высшего образования, и вы убеждённый шовинист. Если вы попадаете под выше сказанное — фильм противопоказан.

10+ из 10

Предыдущую рецензию забраковали по непонятным причинам. Что ж, буду более конструктивным и последовательным.

Итак, почему мне не понравился фильм.

Начнём с замысла — я не читал книги де Сада и посему не буду говорить про то кто круче. Фильм мне показался намного низменным чем это пишется даже в самых отъявленных романах-ужастиках. Я не про пресловутый фашизм — его здесь нет и в помине. Здесь сюжет замешан на более низменных чувствах людей, утрате нравственности.

Нет игры актеров, нет! Даже в таком гадком фильме. Ищите ее в других фильмах, но не в этом. Все 2 часа мы видим сплошные оргии, поедание экскрементов, бессмысленное насилие и финальное «наказание» грешников.

Может показаться что я слишком категоричен, но таков уж фильм. Я привык получать от фильма удовольствие, привык анализировать поступки героев, вникать в смысл сказанных фраз, делать выводы. Я периодически выключал звук и закрывал руками глаза чтобы не видеть происходящее на экране. Метод доказательства от противного работает во многих фильмах, но только не в этом. Увы, станиславское «зерно роли» сгнило так и не дав ростки.

Совет напоследок — никогда и ни под каким предлогом не смотрите этот фильм, подавите в себе это желание — проживете долго и счастливо.

-100000 из 10

Ну да, ну да, фильм гени(т)альный… Что вы, он бесподобен! Такого ещё не было в кинематографе!! Столько смысла, глубокой философии, нужной каждому!!!

Как вы понимаете, всё вышесказанное — циничная ирония над светлыми нашими головушками Пазолини и Маркиза де Сада. Над такими гениями, которых могут понять только избранные. Избранные извращенцы, маньяки, фашисты. Если я не ошибаюсь, целью фильма было показать, как обычные люди переступают всякую грань человечности. Доказать, что абсолютно каждый человек — это хранилище сладкой грязной похоти, просто надо дать свободу чувствам, кишащим глубоко внутри, в самых глубинах людского нутра… Подобная логика и раскрыта в бесконечной болтовне главных злодеев сей тошнотворной истории. Да, ты боишься и стесняешься признаться себе в том, что все эти извращения, издевательства, пытки — то, что важно и нужно, ради чего стоит жить. Одним словом: переступив грань Ада, ты попадёшь в Рай…

Зрительно я переступил эту роковую грань, за которой — ни капли возбуждения и сладострастия. Не надо доказывать, что истинный кайф в постижении подспудных, грешных, неудержимых инстинктов. В поедании кала, испражнении в рот и сдирании кожи. Может, я ничего и не понимаю в искусстве, но ТАКОЕ искусство уж лучше заменю на пустые мелодрамы и тупые комедии.

Великий (и ужасный) Пазолини постарался воссоздать к счастью не виденный мною роман де Сада настолько достоверно, чтобы зритель пришёл в тот ещё шок. Что хотели этим доказать авторы «Сало…» — непонятно. Я и так знаю, что в оккупации мёд не едят. Знаю, что любая власть так или иначе является одной из тропинок в Ад. Знаю, что разврат заразен. Поэтому меня задела сама постановка и сюжет картины. О чём я думаю после её просмотра? Хотите честно? Не о нашей с вами сущности и её превратностях. Не о составе фекалий, которые по сюжету потребляют несчастные рабы. Не о том, кто посмотрел эту ленту и как на неё отреагировал. И даже не о актёрах и их мнимой смелости сняться в данном «высокохудожественном шедевре».

Нет, я думаю только о том, что ЧЕЛОВЕК — ЭТО ОШИБКА ПРИРОДЫ, ПОСЕМУ НЕТ НА СВЕТЕ СУЩЕСТВА ОМЕРЗИТЕЛЬНЕЕ, ГЛУПЕЕ И НИЗМЕННЕЕ, ИБО ТОЛЬКО ЧЕЛОВЕК, ВОПРЕКИ ВСЯКОЙ ТВАРИ БОЖЬЕЙ, НЕ МОЖЕТ ОПУСТИТЬСЯ НИЖЕ СВОЕГО УРОВНЯ, ТАК КАК УРОВЕНЬ ЕГО — САМЫЙ НИЗКИЙ НА СВЕТЕ… Вы говорите, что «Сало, или 120 дней Содома» заставляет вас задуматься… У меня же, кроме данной мысли, ничего больше в голове не родилось.

Настоятельно не рекомендую к просмотру вообще никому. Это вредное кино, каким бы высоким оно ни считалось. Ставлю в один ряд со всякими «Зелёными слониками» и прочим, прочим, прочим.

В этой картине Бога нет. Нет и Дьявола. Есть лишь всё остальное…

1 из 10