Рецензии

Примерно шесть или семь лет назад я познакомилась с интересным датчанином. На тот момент он был режиссером с мировым именем, любимцем различных кинофестивалей. Познакомилась я с ним посредством dvd-проигрывателя и диска. На диске было четыре фильма: «Танцующая в темноте», «Рассекая волны», «Догвилль» и «Идиоты». Просмотрев эти четыре фильма за два дня, я поняла, что люблю этого высокомерного типа.

Неудивительно, что заполняя какую-то анкету, в графе «С какой известной из ныне живущих личностей вы хотели бы встретиться?» я оставила краткое «Триер».

У меня есть пять режиссеров, фильмы которых я называю «своими». Фильмы близкие, трепетные и повлиявшие на меня. Это фильмы Тарковского, Звягинцева, Альмодовара, Годара и Триера.

Триер открылся для меня с первого увиденного мною фильма, созданного его миром — «Рассекая волны». Я помню то поразительное чувство восхищения перед гением этого режиссера, который обладал каким-то неведомым мне чувством красоты и видения этого мира.

В его картинах нет места фальшивой красоте. Его фильмы — это первобытные чувства, инстинктивные позывы человеческого желания творить.

И вот, где-то два года назад я увидела новость, что Триер собирается снимать порно-фильм.

Да, да, тот самый Триер, объявленный персоной нон-грата на Каннском фестивале из-за своих слов о симпатии к Гитлеру, тот самый Триер, который совсем недавно открыл миру красивейший фильм о конце света «Меланхолия» и тот самый Триер, заявивший в своем «Антихристе», что «Природа есть храм Сатаны». Представить версию порно в его воображении мне было очень трудно.

Зато было весьма интересно следить за новостями о съемках фильма «Нимфоманка».

И вот, на Берлинале, состоялась премьера первой части картины, а в российский прокат фильм символично вышел накануне Дня Влюбленных. Это понравилось бы Триеру.

Слоган фильма: «Забудь о любви» звучит весьма убедительно, если вспомнить, что такое вообще нимфомания. Нифомания — это чрезмерное половое влечение.

Таким образом происходит первая ложь притворщика Триера — одним лишь названием и слоганом, он заставляет нас заранее принять его сторону и буквально впитать в себя мысль о том, что в этом фильме не будет ничего о любви.

И когда на экране, в привычно депрессивной цветовой гамме, появляется героиня Шарлотты Генсбур, лежащая на асфальте под шикарнейший трек Rammstein, мы снова поддаемся обману Триера — его мир наполнен вот такими красками, вот такими звуками. Ведь не так себе люди представляют любовь, не правда ли?

И мы все глубже погружаемся в мир, созданный притворщиком, который заставляет нам забыть о любви.

История начинается с того, как немолодой мужчина по имени Селигман находит немолодую женщину Джо, лежащую на асфальте, избитую, полузамерзшую. Он приводит ее к себе домой, наливает чай с молоком и у них завязывается весьма пикантный разговор, в ходе которого выясняется, что Джо страдает от нимфомании…

Триер мастер своего притворного дела.

Он показывает нам раздор внутри одной семьи. Третья ложь Триера. Специально создавая вокруг героини именно такой мир, в котором она будет далека от матери, но близка к отцу. В котором она не будет смущаться, когда, читая книги по анатомии, произнося «клитор» и проведя пальцами по картинке, изображающей женскую половую систему, ее застанет отец.

Она промолчит и улыбнется.

«Молчание и улыбка». Да, да. Триер кормит нас своей ложью большими порциями. Он создает героиню, которая в изучении своей сексуальности доходит до крайней точки — точки невозврата.

Лишение девственности для нее — механический процесс, постыдный и унизительный, который превратился в числа Фибоначчи «3+5».

Она пускается на странные авантюры, не знает, что такое полифония и не знакома с творчеством По, но прекрасно умеет составлять расписание для своих ночных посетителей и балует их самыми различными сексуальными утехами. Она признается Селигману, что когда она осознала свою женскую силу, она обрела власть.

Но Триер кормит нас самой большой порцией лжи, когда героиня, воспевающая с такими же девушками, как она сама, женскую силу похоти и разврата, вдруг поддается странному чувству — чувству любви.

И появляется совершенно иная Джо. Такую Джо может найти в себе любая девушка: Джо, ищущую встречи с возлюбленным, Джо, пытающуюся сделать ему приятно, Джо, мечтающую о его прикосновениях.

И Триер снова бросает нам вызов своей ложью — он отбирает ту небольшую часть любви, которую внезапно пустил в свой фильм, и снова предоставляет своей героине право пускаться в самые безумные сексуальные игры с малознакомыми людьми.

Нимфомания — это прежде всего форма психического расстройства. Героиня фильма признается, что на то время, пока она ощущала желание быть рядом со своим возлюбленным, она не занималась сексом и катализатором срыва явилась его внезапная женитьба и отъезд.

Уход любви из жизни — потеря контроля. Нимфомания=наркомания.

Наркотик, который точно также превращает вас в ненасытное, беспомощное существо, которое, валяясь на асфальте холодным зимним вечером, будет мечтать только о чашке чая с молоком.

Но Триеру мало щелкнуть нас всех по носу, он щелкает но носу и свою героиню.

Она, обретая то, о чем мечтала на протяжении долгого времени, вдруг осознает, что более не способна принять это. Ее тело отвергает любые чувства. Точно также, как наркоман, длительно принимающий свой наркотик, не способен понять, что и без наркотиков его жизнь может быть прекрасной. Ему плевать на страдания близких людей, он способен на убийство ради очередной дозы. Триер отбирает у героини время, он отбирает у нее жизнь. За этот отрезок она становится самой нездоровой наркоманкой и плачет, когда осознает это. И страх переполняет ее, а экран постепенно гаснет…

Ларс фон Триер — великий обманщик, потому что он снял фильм именно о любви. И, наверное, это фильм, полностью посвященный этому чувству от первого кадра, где милосердие незнакомого человека не дает героине замерзнуть на улице и до последнего, где любовь еще пытается одержать победу над, обезумевшем от своего наркотика, телом. Здесь есть место любви отца к дочери, любви сына к отцу, любви жены к мужу, любви мужчины к женщине, любви женщины к мужчине…

Это фильм, наполненный откровенными сценами, переполненный похотью, не является порно-фильмом, как заявлял великий лжец Триер.

Правильно писал в своей рецензии Антон Долин: «Ему (Триеру) опять удалось всех обмануть!»

Буду ждать вторую часть. Хочется осознать глубину падения человеческой души и тела, если отобрать у него великое чувства любви и дать ему вместо этого великую силу секса.

Все, кто более-менее знаком с творчеством Ларса фон Триера, знают, что маэстро Великий Провокатор. Никогда не угадаешь, какую штуку он выкинет в следующий момент. Вот и от «Нимфоманки» ждали чего-то по меньшей мере необычного, сумасшедшего, опять же провокационного. Особенно после выхода «Антихриста», в котором было больше символики и подтекстов, чем сюжета.

И ведь фильм действительно удивил. Своей… понятностью.

Из всех работ фон Триера «Нимфоманка», на мой взгляд, самая удобоваримая для рядового зрителя. Безусловно, и здесь не обошлось без символов, двусмысленности, недосказанности. Но основное все-таки лежит на поверхности, избавляя нас от необходимости заниматься поисками глубинного смысла. Да и зачем это нужно? Сам фильм неоднократно подталкивает нас к тому, что на любое событие точка зрения у каждого своя. Мы вправе осудить, вправе и помиловать.

Как мы понимаем, что нам близки те или иные вещи? Наверное, проводя какие-то аналогии с собственной жизнью, копаясь в своих знаниях и своей памяти. Так и Селигман, пытаясь осознать личность Джо в полной мере, привлекает понятные ему ассоциации с рыбалкой, музыкой Баха и числами Фибоначчи. Это настоящая находка данного фильма. Сравнения настолько тонкие, меткие, остроумные, что приведут в восторг любого. Заставят и задуматься, и улыбнуться.

Кстати о юморе. Страшно сказать, но в этом фильме Триера он присутствует. Некоторые сцены невероятно смешны и нелепы, вплоть до абсурда (взять, хотя бы, эпизод с визитом жены и троих детей любовника Джо). Иногда возникает ощущение, что режиссер наконец-то решил попробовать себя в жанре комедии, а получилось… как всегда.

Но смешки смешками, а главная тема все-таки сквозит во всей атмосфере фильма, в каждом слове Джо. Это ОДИНОЧЕСТВО. Ни с чем не сравнимое, постоянное, непреодолимое. Сколько мужчин прошло через ее постель, сосчитать невозможно. Кого-то она помнит, о ком-то предпочла забыть. Кто-то вызывает у нее радость и улыбку, а кто-то — раздражение. Но в душе остается все так же пусто и невнятно. Сама же Джо считает себя «плохим человеком» и уверена, что ее одиночество — только ее вина. Она думает, что рушит судьбы, разбивает семьи, но все это не производит никаких изменений в ее собственной жизни.

Джо вообще несколько оторвана от реального мира. Эта красивая, мудрая женщина заперта в клетке собственной болезни. Можно долго спрашивать у ясеня, под воздействием чего сформировался характер главной героини. Лишь эпизоды, рассказывающие о взаимоотношениях Джо с отцом намекают на то, что проблемы-то родом из детства. Это самые трогательные и трагичные места повествования, которые показывают становление личности и ее постепенный слом, в результате чего запущен механизм проб и ошибок. И его уже невозможно остановить.

Хоть слоган фильма «забудь о любви», любовь здесь все-таки присутствует. Но и она доведена до абсурда и представляет собой череду шаблонных романтических совпадений. Селигман справедливо не верит в то, что Джо рассказывает ему о Джероме. Такая любовь-воображение, любовь-причуда-судьбы должна привести только к трагедии.

Но что будет на самом деле, мы узнаем только во второй части.

А пока

10 из 10

Это просто о… енно.

Я, конечно, знал, что фильм такого художника, как фон Триер, оставит много эмоций, но чтобы настолько… Удивительно, что даже «Меланхолия», несмотря на общую апокалиптическую аллегоричность и впечатляющий финал, не повлияла на моё настроение так, как «Нимфоманка» — кино куда более жизненное, «реальное» и приземлённое.

Начало. Полминуты серого экрана с тихими звуками льющейся воды предрекают нечто неожиданное, и этой внезапностью оказываются… Rammstein!!! «Führe Mich», бесцеремонно врываясь в бессловесную завязку, вызывает дикий восторг — как от самого факта своего существования, так и от осознания, что это фон Триер, а не очередное молодёжное кино о вампирах и рокерах. Сочетание поражает, а ощущение схоже с чувствами мирно спавшей кошки, на которую надели наушники и резко врубили в них тяжёлый рок.

Фильм задорен, забавен, местами вызывает истерический смех, местами — слёзы, но ни разу не заставляет отвернуться, усомниться в увиденном или задуматься о целостности повествования — даже в самые откровенные моменты. Впрочем, атмосферность датскому гению всегда удавалась на ура, это сильное место его творений.

Главная героиня — словно человек с другой планеты, донельзя понятная и в то же время невероятная. Чего же ещё ждать от музы режиссёра, которая уже прочно ассоциируется с его именем? Женщин, зовущихся Шарлотта Генсбур, на свете, может, и немало, но в кино она такая одна — неповторимая.

«Основным моим отличием от других людей было то, что смотря на закат, я ожидала от него чего-то большего. В этом, пожалуй, был мой главный грех».

Джо — персонаж Генсбур — находится на довольно сложном этапе своей жизни, когда самобичевание хитроумно пересекается с оправданием собственного прошлого. Семь глав её рассказа разделены на два фильма — и в первом мы знакомимся с начальными четырьмя. Из них следует, что ранние сексуальные интересы Джо по достижении определённого возраста переросли в настоящую манию плоти, причём поначалу половые контакты происходили ради удовлетворения аппетита, потом же, с приходом первых настоящих чувств, — ради попытки вернуть в организм положительные эмоции в сложных ситуациях, вроде шоколадки от депрессии. Когда же любовь по-настоящему протягивает руку, наступает кульминация — и тут фильм завершается…

Первая часть прерывается в лучших традициях бразильских сериалов — на самом интересном месте. Надо сказать, маркетинговый ход оказался весьма удачным: пустить в прокат две половины одной истории не с разницей в год, как в случае с каким-нибудь «Хоббитом», а всего лишь с перерывом в месяц — идеальное решение. Когда фильм будет доступен в сети, смотреть две части подряд будет уже не так интересно — пропадёт интрига. Поэтому советую ловить «Нимфоманку» в прокате, пока не поздно, дабы прочувствовать эффект. И, конечно же, ищите сеансы в оригинале с русскими субтитрами — оно того стоит. А через месяц — «все на просмотр картины второй!», как в песне из приснопамятного «Ночного дозора»…

PS. Да, завершающие первый фильм титры идут под всё ту же «Führe Mich», шикарно окольцовывающую картину в целом. Так что любители Neue Deutsche Härte будут в дополнительном восторге — чего я совершенно не ожидал, занимая перед сеансом единственное свободное место в зале.

10 из 10

Никогда не была в поклонниках у фон Триера, хотя всегда считала «Рассекая волны» — абсолютным кинематографическим шедевром

Я потрясена.

Всем сразу: тем как он снят (DP Мануэль Альберто Кларо снимал «Меланхолию») — это начало, такое феноменальное, серое, дождь-подворотни-кирпичные стены-Скарсгард с советской авоськой в руках и лежащая на асфальте Шарлотта-Джо с разбитым в кровь лицом-Раммштайн «Fuhre Mich». Это все немного Тарковский, но в этом столько красоты, земной, грязной, реальной, но настоящей красоты, это невероятно, и конечно, подразумевает только большой экран и качественный звук, никак иначе.

Совершенно изумительный OST, то есть так хорош, что просто дух захватывает, совершенное сочетание несочетаемого. Потрясающие костюмы, уникальные вкрапления в ткань повествования сцен рыбалки-леса- звездного неба-схем парковки-дикой природы-пенисов как это может только фон Триер.

Проблема в другом. Фильм вроде про секс и неудовлетворенность… Если бы.

Ужас в том, что он о жизни, смерти, одиночестве и отсутствии любви. И это его страшная составляющая, все остальное — просто красивая обертка.

То, как играют даже не Скарсгард (а он абсолютно велик всегда и во всем, что бы ни делал) и Шарлотта (она прекрасна, но пока ее очень мало)., а Слейтер и Турман — это за гранью. Я не представляю как после такого Триера можно сниматься где-то еще.

Слейтер… словами не передать как прекрасен здесь внешне, но как он играет… Это абсолютный шедевр, феноменальная работа, это не актерская игра, это что-то уже за гранью. Этот отец Джо, живущий в своем мире врач, красивый, несчастный со своей холодной и трусливой сучкой-женой мужчина, который, по всей видимости, действительно любит ее такой какая она есть, который спасается прогулками по лесу с маленькой Джо, рассказывая ей о душах деревьев и легенду о самом красивом дереве на Земле-ясене (он, возможно, и есть причина ее страданий, ибо они вроде и близки, и в то же время он пытается справится со своей несчастливой семейной жизнью, уйдя в работу и грезы, а она не знает, что такое любовь ибо, в общем никому в своей семье не нужна, отсюда эти порочные маленькие подружки и ранние секс-эксперименты).

Но это полдела. То, что меня убило — это черно-белая часть «Дом Ашеров» (привет от Э.-А. По) и сцена умирания Слейтера в больнице. В этот момент у меня была тихая истерика, особенно на его словах: «My beautiful daughter», и ее шепоте:' of the beautiful father» сквозь текущие по щекам слезы.

В этом было столько нежности, столько боли ухода, эти бездушные больничные стены, и маленькая девочка (лет 18, не больше), которая рядом с отцом во время его припадков, и опять, как и в детстве, рядом нет мамы ибо она «coward and stupid bitch», говорит Джо, а он опять ее защищает и в последний момент он зовет именно Кей, а не Джо, которая рядом.

И когда она трахает этого случайного медбрата, просто чтобы справиться с болью и одиночеством ибо нельзя в 18 не сдвинуться, и нести в одиночку груз умирания родного отца… Это нечто, ощущение что Ларс знает все обо всем не понаслышке, и вот всю эту изнанку превращает в худ. произведение, и при всем этом ужасе — это очень, очень красиво.

Слейтер даже во время припадков так натурален, а потом просто играет одними глазами, ибо он привязан к кровати и ищет взглядом Джо и улыбается, и это так больно и и невероятно прекрасно одновременно. (А Кей появилась рядом с его кроватью и рядом с Джо только после его ухода, холодная и равнодушная и так же без эмоций покидает палату, оставив Джо одну, и это было страшно, очень страшно, правда)

Турман сыграла здесь свою лучшую роль в карьере, опять же не сыграла — прожила, брошенную мудаком-мужем несчастную зависимую после 20лет брака женщину с 3я сыновьями, и в этой сцене совсем не было игры, она была жалкой, и прекрасной, и настоящей, и я не знаю что еще. Первый раз она была серьезной драматической актрисой, почти без грима, без мечей Хаттори Ханзо и пакетиков с героином.

Последняя глава про 3-х любовников Джо тоже убила наповал, ибо вначале убил рассказ Скарсгарда про полифонию у Баха (очевидно что Триер — совершенный энциклопедист, эрудит и человек высочайшей культуры, это вам не Википедия, тут явно проштудированные фолианты и прослушанная до дыр «Органная книжка» Иоганна Себастьяна), а потом подобрал типажи так, как будто он знает про женщин все: этот толстый F (Николас Бро), для которого оргазм Джо — главная ценность на Земле, готовый на все ее условия, приезжающий на сессии за час и не мешающий пока не кончится другой сеанс, знающий что и как она хочет, но естественно, что ей этого недостаточно, и тут же существует человек-ягуар, которому она готова подчиняться, потому что он непредсказуемый и опасный, с кошачьей пластикой и дающей ей то, что она не получает от F.

Но проблема в том, что как сказала ее подружка B (кстати очень милая шотландка, очень похожая на юную Кирстен Данст Cофи Кеннеди Кларк» the missing ingredient of sex is lovе») и тут на сцену выходит мистер Лабаф, Джером, ее первый сексуальный опыт, лишивший ее невинности), которого она встретила позже, вроде как влюбилась, но он смылся и объявился опять.

Тут случилась еще одна драма: секс был вроде вполне себе хорош, и даже с примесью чувства, но у Джо случился приступ паники: она ничего не чувствует. Еще бы, он очень органичен и явно хорош в постели (но он актер актерыч, «иньская энергия», как сказал бы Палиенко), Триер изумительно подобрал типажи, в десятку, был бы Лиам Хемсворд — не сработало бы.

Вивисектор он этот фон Триер, страшный, жестокий и хладнокровный, знающий все обо всем, режущий без наркоза, заливая все вокруг кровью и прочими жидкостями, он не просто режиссер, он художник, он философ, он редкий экземпляр — думающий, знающий, чувствующий и что странно — до сих пор живой. Он видит уродливое в красивом и красивое в уродливом. Он живет в своем мире и творит его, особо никого не приглашая, ибо в нем страшно, потому что все подвергается анализу. Он точно человек эпохи Ренессанса, и ему ой как непросто соответствовать.

Ничего не буду рекомендовать. Чтобы его понять, надо хотя бы процентов на 30 пережить то, о чем он рассказывает. Иначе никак. Он не соврал ни на полтона. Браво!

Пока рано что-то окончательно говорить про новый фильм Триера, потому что в прокат пустили пока что только его первую половину — чтобы зрители не пугались четырехчасового хоронометража, а кинотеатры не терпели убытков. Но по крайней мере ясно, что это точно не провал, а на вторую часть тоже надо идти. Сейчас выходит слишком мало фильмов, с которых люди выходили бы с таким оглушённым и озадаченным видом.

Сюжет представляет собой историю жизни Джо (Шарлотта Генсбург), которую подобрал на улице в крайне плачевном состоянии мужчина с навыками профессионального психоаналитика по имени Селигман (Стеллан Скарсгард). И то, что происходит на экране, больше всего напоминает сеанс психоанализа — с предельно откровенными признаниями, потными физиологическими подробностями и внезапными метафорами.

«Нимфоманку» в прокате называют эротической драмой, но драма тут конечно скорее порнографическая, а заодно и психологическая (если не сказать психиатрическая). Триер кидает в лицо зрителю огромную пригоршню членов — в первой части все они достаются молодой Джо, которую сыграла французская дебютантка Стейси Мартин. Говорят, что в отцензуренной для проката версии убрали сцену орального секса крупным планом. Сложно сказать, что именно тут подразумевается, но сцена орального секса крупным планом есть (возможно, её существенно сократили, либо имеется в виду другая сцена). Разумеется, обещание Триера о четырехчасовом порно не стоило воспринимать слишком буквально, но в кинематографе такого еще не было. Само собой, здесь не ставилась цель снимать мясную швейную машину, секс воспринимается скорее с медицинских позиций — поэтому он и не вызывает возбуждения у удивленной данным фактом публики. Селигман пытается препарировать историю Джо, вводя аналогии с поведением рыб и рыбаков, полифонией Баха или даже с числами Фибоначчи и золотым сечением (тут сразу на ум приходит дебютный фильм Д. Аронофски), зачем и почему — пока не вполне понятно.

Особняком стоит сцена с Миссис H (Умой Турман), напоминающая киноадаптацию хорошей театральной постановки, вроде «Резни» Полански. Этим комичным эпизодом Триер немного развлекает напрягшегося зрителя, заодно показав, что Ума Турман великолепная актриса.

Первая часть заканчивается на самом интересном месте. Во второй части обещается жестокое БДСМ-порево, падение в пучины ада и, по-видимому, разгадка тайны загадочного Селигмана.

Скромный любитель рыбалки со странным именем Селигман отправляется в магазин за продуктами и на обратном пути натыкается на избитую и беспомощную Джо. Естественно, он сразу же собирается вызвать скорую или полицию, но его новая знакомая просит вместо этого угостить ее горячим чаем. После восстановления, Джо начинает рассказывать о том, как к такой жизни ее привела судьба. Оказывается девушка больна нимфоманией и с юношеских лет меняет сексуальных партнеров как перчатки. Но добрый Селигман не считает Джо таким уж плохим человеком и с помощью параллелей с рыбалкой пытается доказать гостье обратное. Вот только истории не ограничиваются безобидными перепихонами в скорых поездах, а вскоре выходят на новый уровень, где присутствует и боль, и страдание, и отчаяние, и даже чувство любви, которое героиня отчаянно не хочет признавать.

Ларс фон Триер уже давно считается одним из самых главных провокаторов не только европейского, но и общемирового кинематографа. Каждая его работа является настоящим произведением искусства, сопровождаемая тем или иным скандалом. Естественно, «Нимфоманка» исключением из этого правила не стала и как только пошли слухи о том, что датский постановщик собирается снять эротическую драму, граничащую с порнографией, пресса взорвалась. До России фильм шел очень долго, но это того однозначно стоило. Пускай лента была разбита на две части, пускай все самые супер откровенные сцены были вырезаны, но зато она все таки была выпущена в прокат. В кинотеатре, как ни странно, на сеансах полный аншлаг, что уже настораживало, так как ожидания массы зрителей ограничивались добротным поревом с участием известных актеров. Большинство людей были заметно разочарованы, так как вместо обещанной порнографии, они увидели красивую, интересную, трогательную и что удивительно, очень веселую картину об одиночестве, внутренних переживаниях главной героини и любви.

Тем не менее, без откровенных эротических моментов не обошлось. Так, на экране несколько минут чуть ли не в режиме слайд-шоу показываются разные виды мужских пенисов. Практически каждые пять минут появлялись обнаженные тела, но даже несмотря на это, фильм абсолютно точно не про одержимость сексуальными утехами. Скорее, здесь занятия сексом показаны в противовес стандартным занятиям любовью и не для того, чтобы например воспеть все прелести женского тела, а чтобы наглядно показать насколько Джо одинока. Что самое удивительное, большинство своих мыслей и рассуждений фон Триер нынче оставил прямо на поверхности, что ни в коем разе не сделало фильм хуже или не интереснее. Наоборот, теперь творчество Ларса стало чуть ближе к массовому зрителю, который судя по реакции многих выходящих из кинозала, все равно остался в недоумении от увиденного.

Из первой части, лично мне больше всего понравился сегмент с отцом. Черно-белая история про окончательное становление Джо на пути к бесчисленным оргазмам с разными мужчинами была наиболее драматически сильной. Самым веселым, естественно, получился эпизод с мужем, ушедшем от своей жены, которая не оставляет попыток пристыдить своего избранника на глазах у его новой пассии. Кстати, юмора в «Нимфоманке» очень много, что весьма сильно удивило, так как учитывая стилистику предыдущих частей цикла «Депрессии», ожидать столь веселого зрелища было по крайней мере неправильно. Не улыбаться над постоянными сравнениями моментов из интимной жизни Джо с рыболоведческими терминами, практически невозможно. Впечатлили актеры, некоторым из которых пришлось участвовать в весьма откровенных постельных сценах.

Начну пожалуй со Стэйси Мартин, сыгравшую Джо в молодости. Помимо того, что она очень похожа на свою старшую коллегу по роли, так еще и она безумно красива и талантлива. Безумно порадовал Кристиан Слэйтер, который после череды второсортных боевиков и триллеров выдал одну из лучших своих ролей за последние лет этак десять-пятнадцать. Эмоциональные сцены в больнице навеяли воспоминания о лучших временах Кристиана и дали надежду на то, что после этой роли ему снова начнут предлагать достойные проекты. Как всегда отлично сыграли постоянные актеры фон Триера, а именно Стеллан Скарсгард и Шарлотта Генсбур. Последней было не так много как хотелось, но ее время, судя по логике, наступит во второй части, обещающей стать более жесткой и суровой. Хорош был нынешний скандалист Шайа ЛаБаф, старательно вылезающий из шкуры «того самого пацана из Трансформеров». Ну и конечно шикарна была Ума Турман, чье краткосрочное появление заставило до слез смеяться добрую половину зала.

В остальном же, первый сегмент «Нимфоманки» был также великолепен и по сути, практически идеален. Осталось лишь дождаться вторую часть, в которой должна начаться основная жесть, что отчетливо подтвердила нарезка во время финальных титров, предвещающая веселое продолжение. Первый же фильм безумно впечатлил, даже несмотря на свою некоторую «попкорновость», так что общая оценка однозначно максимальная.

10 из 10

Задира и забияка с приставкой немецкого дворянина, начавший рекламную кампанию задолго до выхода фильма, изрядно всколыхнул и рядового зрителя, и прожженного кинолюбителя и поклонников Тинто Брасса. Таким образом, чуть более, чем через месяц после показа картины в Дании, русскому зрителю наконец представилась возможность удовлетворить свое любопытство.

Тьма на экране и ужас от того, что, возможно, никакого порева и голый артхаус, далее картинка сменяется на серые дряхлые стены зданий и капли дождя (а ужас тем временем набирает силы). Смысл на поверхности: капли воды — аллегорическое изображение женщины, дань любимому режиссером Тарковскому. Пока сокрушается голос Тилля Линдеманна, холостяк и рыболов Селигман вышедший за молочком, находит лежащую на земле избитую женщину. Любопытно, что существует психолог Мартин Селигман, изучающий признаки и отличия людей, удовлетворенных жизнью и не имеющих психологических отклонений. Тем временем нимфоманка Джо оказывается в гостях у Селигмана и начинает рассказывать свою историю.

Как художник начинает писать мазок за мазком, так и Ларс Триер создает женщину, степенно, придавая смысл каждой детали и проводя нескончаемые параллели и аналогии. К примеру, поиском Джо сексуальных партнеров он называет рыбалкой, католицизм сплетается с сатанизмом, бессчетное количество половых партнеров сливается в единое полифоническое звучание.

Испытывая калейдоскоп чувств при просмотре (возбуждение, сочувствие, отвращение, удивление etc), осознаешь, что тебя поймали с поличным. Даже те, кто пришел исключительно за зрелищами, гомерически хохоча над некоторыми гротескными моментами фильма, посыл уловили, «воздастся каждому по вере его».

Героиня исполосована пороком, но порочной она не представляется. Ее образ навеян каким-то гипертрофированным течением ее жизни, она словно двулика, ничто и все облачает в ней душу чистую, словно без изъяна, и это уживается в ее теле с болезнью, которая постепенно обгладывает ее изнутри. Это повышенное либидо Джо заставляет ее в буквальном смысле сливаться с природой в лице мужчин, она — самое красивое дерево в лесу, сравнивается с ясенем. Однако эта красота лишь летом, зимой дерево сбрасывает листья и оголяет свои черные уродливые почки.

История Джо нравственна, как она и сама заключает. Красивые ракурсы и картинка также позволяют получить эстетическое наслаждение, что немаловажно. Смотрите, вкушайте радость, ждите продолжения.

Шукран джазилюн, мерси боку, спасибо за внимание.

10 из 10

Современного зрителя трудно удивить порнофильмом, но если порнофильм снимает известный режиссер, то вокруг него начинает образовываться вуаль тайного смысла, а всё потому, что режиссеры со статусом Триера просто порно не снимают. Не снимают? А представьте себе, что Ларс фон Триер снял настоящий порнофильм со своей спецификой: в нем есть всё присущее настоящему кино: красивые кадры, отлично подобранный звукоряд и нетривиальные диалоги главных героев. По сравнению с картиной датского режиссера порнофильмы проигрывают во всем, кроме «экшна». Неудивительно, ведь Триер режиссер с большой буквы, снявший такие бесподобные драматические картины, как: «Догвилль», «Рассекая волны», «Танцующая в темноте». Он с трудом помещается в рамки простого «порно с сюжетом». Если он ставит кадр, то это красивый кадр. Если он приглашает сняться актера, то это актер, способный создать на экране то, что необходимо. Если он подбирает музыку, то Боуи и Вивальди могут спокойно сосуществовать вместе. Но я выдвигаю три обвинения фильму, который, по моему мнению, обделен художественными ценностями.

Глава первая: Венера в мехах.

Главное — любить. Нет, это не заглавие фильма Анджея Жулавского, это правило, которое вводит в свой фильм Триер, чтобы отдалить его от порно картины. Любовь — тема вечная, возвышенная и часто эксплуатируемая, а всё потому, что именно любовь движет искусством. Как правило, всё держится на равновесии двух крайностей, поэтому у любви есть злая сестра-близнец: ненависть. Но в фильме Триера нет ни того, ни другого. Зато есть разговоры о любви, числах Фибоначчи, тритоне (музыкальном интервале, а не земноводных) и многой другой чепухе. Все это и есть миф Триера, пытающегося реабилитировать свой фильм, сгладить и украсить изначально сложную тему для воплощения в интересное кино. «Как трахаться» — истинный призыв картины. Как трахаться и не подхватить инфекцию, как трахаться и не залететь, как трахаться и быть всегда при деньгах, как трахаться и не иметь никаких проблем. Нимфомания — это не проблема, которую поднимает режиссер, это его личная проблема, сатириазис Триера. И, подобно трусливому пациенту, пытающемуся скрыть свой диагноз, Триер окружает свое кино всевозможными сказками-философиями, которые притянуты сюда за уши: они слабы, маловероятны и надуманы.

Глава вторая: Эта долгая история.

Упреки в урезании режиссерской версии весомы только тогда, когда кино получается отменным. В случае с Нимфоманкой — это скорее плюс. Наблюдать два часа за эротическими фантазиями режиссера только в первой части — удовольствие сомнительное. Как и сомнительны ситуации, в которые попадают герои. Потеря девственности, сцена в поезде, ситуация на работе — всё производит впечатление одной долгой неправдивой истории. Фильм подвергся редактированию, но и то, что осталось в кадре вряд ли можно назвать лучшим выбором. Тем более, что выбор оставляет череду вопросов к режиссеру, а главное — к чему это всё? Всё это мы видели сотню раз, всё это мы знаем. Открытие новых горизонтов? Скорее смазывание старых красок.

Глава третья: Не зови меня деткой, просто зови меня Джо.

Элементы эротики и даже порно на грани использовали многие именитые режиссеры, но они не эксплуатировали тему напрямую. Но то, что проходит у французов (а в чувстве такта любви им нет равных), у датского режиссера вызывает даже не отвращение, а скуку. Не от того ли, что Триер не знает женщин? Автор показал Шарлотту Генсбур в роли нимфоманки Джо, показал Стейси Мартин в роли молодой Джо, но не сделал ничего, чтобы сопереживать героини: пустая сентиментальность и обнаженная инфантильность взглядов на секс и отношения. «Вы меня не понимаете», — говорит героиня, но это всего лишь еще один легкий способ завоевать доверие зрителя, ведь он же обязательно тот единственный, кто ее поймет.

Несмотря на все претензии к Триеру, у кино есть и положительные стороны в виде красивых планов, интересной музыки, и даже ряда занимательных сцен, включая эпизод с Умой Турман, которая внесла в фильм свежесть и правдоподобность происходящего. Два часа экранного времени окрашены насыщенными событиями, поэтому нельзя упрекнуть кино в отсутствие динамики. Игра актеров тоже нисколечко не уличает в неискренности. Эти моменты действительно увлекают происходящим на экране, заставляя порой позабыть о всех грешках автора. Может быть доморощенные эстеты углядят в этом фильме мораль, может быть иронию, может быть философию, но для опытного режиссера подобное кино скорее творческий кризис, нежели заявление всему миру. Так вешайте лапшу мне на уши, вешайте, но лучшее порно — в Будапеште.

4 из 10

Всем привет! Сегодня я попробую очень кратко поделиться своими впечатлениями от новой работы датского режиссера Ларса Фон Триера — «Нимфоманка». Почему кратко? Объясню позже, а пока чуть — чуть истории. Триер готовил свой новый фильм специально к Каннам, которые, несмотря на всю скандальность датчанина, крайне благосклонно воспринимают его работы, и наградили уже четырьмя пальмовыми ветками. Правда вот, достались они ему за ранние работы, а последние работы, к сожалению не отмечаются призами, но привлекают к себе огромное внимание. История повторилась и с «Нимфоманкой». Внимание прессы, шумиха, скандалы — все это подстегивало интерес публики.

До последнего момента я был уверен, что пензенские кинокомплексы проигнорируют столь неоднозначный фильм. Но, с моему удивлению, практически все кинокомплексы Пензы выделили по паре сеансов для любителей нестандартного кино.

На премьерном сеансе зал был заполнен максимум на треть. В принципе, ожидать от Пензы большего и не стоило. Но, к счастью, зал адекватно отреагировал на фильм. Разве что начало повеселило всех, даже я не смог сдержать смешок, когда после надписи о том, что Ларс Фон Триер не принимал участия в монтаже обрезанной версии, появился черный экран на пару минут. Невольно закралось подозрение, что такой экран может провисеть все 118 минут.

На мой взгляд «Нимфоманка» — один из самых «попкорновых» фильмов среди работ Триера. Правда я склонен оправдывать эту «слабинку» тем, что для широкого проката режиссерская версия была существенно урезана, а те, кто ожидал откровенной порнухи — жестоко обломаются. Конечно, порнографические сцены присутствуют в фильме, но на них не заостренно внимание режиссера, а скорее они являются дополнением, позволяющим придать сюжету экшена и завершенности. «Нимфоманка» фильм не о сексе, как таковом, а о том, как половое влечение и потребность в этом сексе влияет на жизни людей, при чем не важно ни социальное положение, ни наличие или отсутствие семьи. Перед желанием все одинаковы. Не стоит отрицать, что каждый из нас хотел бы в жизни как можно больше секса, только вот социальные нормы и навязанные обществом рамки и правила морали ограничивают наши естественные стремления, но это тема отдельного разговора. Вернемся к фильму.

Лично мне не понравилось то, что в «Нимфоманке» не было единого стиля. Возможно, таков был замысел режиссера, но смена типа съемки, резкая смена саундтрека не произвели должного впечатления. Да и наличие героя Скарсгарда явно не обязательно. Фильм был бы более «человечным», если повествование шло от первого лица главной героини — Джо. Хотя в «Нимфоманке» именно герой Скарсгарда, Селигман, является связующим звеном между всеми мини историями их жизни Джо, и именно он выполняет роль судьи, оправдывая и отрицая самобичевание главной героини.

Подводя итог не хочется ставить каких — либо оценок, так как стоит дождаться 8 марта и насладиться второй частью, а лучше — найти режиссерскую версию, которая длиться порядка шести часов и насладиться «Нимфоманкой» в полной мере, а пока хочется посоветовать всем сходить в кино, пока не поздно, пока есть возможность не просто наблюдать за происходящим на экране и несколько напрячь свои извилины.

Оскаровской гонке пришлось на время утихнуть. Все потому, что в широкий прокат наконец-то вышла заведомо скандальная картина знаменитого датского режиссера, сумевшая наделать столько шума, сколько все вместе девять номинантов. Похоже, что это настоящая находка для истинных поклонников Триера. Столько личного он сюда вписал: что-то показывал в открытую (как секс), а что-то хорошенько завуалировал. Вышла из кинотеатра с уверенностью, что за каждым диалогом между главной героиней и героем Скарсгарда скрывается все, что «любо-дорого» (как в хорошем, так и в плохом смысле) режиссеру-провокатору. И не ошиблась. «Она [Джо] автопортрет Ларса, темной его стороны. Точно так же, как Селигман, герой Скарсгарда, — воплощение другой стороны Триера», — точно выразилась Ш. Генсбур.

И я наконец-то поняла, что меня привлекает на просмотр в этом случае (хотя его кино, надо признать, все же не мое). Здесь чувствуется личность автора. Достаточно сильно и настойчиво, чтобы это мог заметить каждый, но не раздражающе, чтобы заполненность зала не изменялась в течение фильма. Не остается вопросов, почему его так любят кинокритики (некоторые даже и книги о нем пишут). Это один из немногих режиссеров, чье имя значит гораздо больше, чем название самого фильма. Поэтому говорят «Нимфоманка» Ларса фон Триера. В знак уважения? Восхищения? А теперь напряжем немного мозги: кто снял нового «Робокопа»? Все это, понятное дело, риторические вопросы.

Поэтому Антон Долин был прав — «главный возмутитель спокойствия в современном европейском кинематографе» опять всех обманул, рассказав несколько лет назад, что собирается снимать жестокое порно. «Можно уверенно сказать, что большая часть зрителей узнает многое скорее о рыбалке, чем о сексе», — Эми Николсон.

Кто поймет этих гениев. Почему для рассказа о рыбалке надо было использовать пенисы и вагины. Или наоборот?

Вторая часть уже на подходе: 6 марта этого года.