Рецензии

Они встретились вечером в заброшенном театре на пустынном парижском бульваре во время ливня настолько сильного, что гром и молнии сотрясали стены. Он - Тома, чопорный сноб, драматург, адаптировавший для сцены старинный эротический роман Захера-Мазоха 'Венера в мехах'. Она - Ванда, тёзка главной героини, нежданно и незванно явившаяся на прослушивание после особенно жуткого раската грома. Вымокшая до нитки, громко чавкающая жвачкой, c собачьим ошейником нa шeе, oнa затянута в чёрный прикид доминатрикс. Её грудь теснит кожаный корсет, а между подолом мини-юбки и концами чёрных чулок на резинках, вызывающе белеет полоска обнажённой кожи. Извергающая банальные непристойности, Ванда, на первый взгляд, вульгарная дешёвка, олицетворение всего, что чистоплюй Тома брезгливо презирает в женщинах и в актрисах. Но настояв на прослушивании, она в мгновение ока перевоплощается в элегантную, утончённую, доминирующую женщину из мечты Тома, героиню романa Захера-Мазоха, и его инсценировки, a также, в её страстного критика, когда выходя из образа, она бросает Тома оправданные упрёки в сексизме. По мере того, как репетиция -экспромт продолжается, Тома и Ванда легко и незаметно переключаются от чтения провокационных строк пьесы к их не менее провокационному обсуждению, и вскоре становится ясно, что caм Тома близко отождествляет себя с мазохистским героем пьесы, аристократом Северином, хотя он эту связь всячески отрицает - ведь он всего лишь адаптировал роман. Незаметно, контроль над ситуацией начинает переходить от постановщика к актрисе и обратно, пока не размывается грань между тем, что реально, а что фантастично, кто контролирует кого и в какой эпохе.

Перемещаясь непринуждённо от приземлённого натурализма к умышленно манерной театральности, Ванда интригует зрителей, заставляя их гадать, кто же она, талантливая актриса, частный детектив, или могущественная Roman goddess языческой эпохи, восставшая от тысячелетнего сна, чтобы покарать смертного, осмелившегося отринуть её дары и приподнять покров над её таинственными мистериями. Эта версия вполне соотносится со сложившимся за долгие годы мнением режиссёра и сценариста фильма, Романа Полански, о битве полов как о непостижимо жестокой шутке, в которой мы - марионетки, приводимые в движение некими высшими силами, дёргающими нас за невидимые верёвочки и забавляющимися нашими жалкими потугами найти в этой шутке какой-то смысл. В ответ, насмешливый и дерзкий режиссёр предлагает свои собственные шутки. Одна - это кастинг Эммануэь Сенье, его собственной goddess - жены, музы, матери его детей, в роли многоликой, загадочной и роковой незнакомки. В этой шутке дань любви, дар Пигмалиона - Галатее, режиссёра - eгo актрисе, роль-мечта, которая позволяет Сенье раскрыть в полной мере сексапильность, импозантность и чувство юмора. Другая шутка мэтра заключена в выборе Матье Амальрика, практически, двойника режиссёра, на роль Тома, драматурга, теряющего y наc на глазах индивидуальность и идентичность, ставя свою маскулинность под сомнение. Настолько заворожeн oн преображениями Ванды, что с радостью готов променять и творческий и личностный контроль в своей жизни на добровольное рабство под острыми каблуками её shiny, shiny, shiny boots of leather, которые она, то ли дьявол во плоти, то ли потаённая мечта, ставшая явью, извлекла, похоже, не из бездонной сумки с костюмами и реквизитом, а из тёмных турбулентных глубин его фантазий и фетишей.

Отрицание персонажем Амальрика какого-либо сходства с героем написанной им пьесы и её первоисточника, привносят любопытный контекст в последний фильм Романа Полански, который всегда посмеивался над критиками, зацикленными на постоянном исследовании порочного в его кино, и советовал им относиться к этому не слишком серьёзно. Неоспоримое сходство 'Венеры в мехах' с фактами из его жизни можно интерпретировать как угодно. Кто-то углядит в картине намек на исповедальный подтекст, а кто-то, в очередной раз убедится, что Полански всегда был и остаётся неисправимым насмешником-провокатором. Сам жe он с усмешкой заявляет, что переведённая на французский язык пьеса американца Дэвида Айвза, инсценировка скандального для своего времени одноимённого романа австрийца Заxера-Мазоха, невольного отца термина 'мазохизм', привлекла его возможностью проявить техническую виртуозность при экранизации столь статичного материала. И действительно, в течение 96 минут, Полански доводит непрекращающееся в разных временных и пространственных пластах сражение полов до высшей точки садомазохистского кипения, представив явление австрийско-американской Венеры ординарному французскому ситуайену с неординарными желаниями, с истинно галльским юмором, остроумно используя возможности театрального освещения и кинематографическое чередование близких и дальних планов.

Kамерный говорливый фильм, чьё пространство ограничено всего лишь интерьером захудалого театра, проникнут атмосферой уютной интимности, на фоне которой Полански затрагивает ставшие привычными в его творчестве весьма темные и спорные темы из области человеческих отношений. Экранизацию 80-летнего режиссёра отличает беззаботная изящная лёгкость, превратившая 'Венеру в мехах' в насмешливую пародию на привычные архетипы мужского и женского, банальные, невзирая на их благородные седины. Но лёгкость достигается контролем, под которым истинный мастер за кулисами шоу держит обоих персонажей, позволяя им примерять на себя разные персоны и эпохи, обмениваться мужественностью и женственностью, олицетворять божественное и человеческое в созданном им мире, где “из миража, из ничего, из сумасбродства моего вдруг возникает чей то лик и обретает цвет и звук, и плоть, и страсть.” И начинает вдруг тихонько позвякивать о тонкий фарфор невидимой кофейной чашки несуществующая витая серебряная ложечка. Доносится шелест деревьев, растущих в тенистом саду на страницах старинного романа. Удар воображаемого хлыста, хранимого в глубинах подавленных желаний тысячи ли, сотни лет, резко вспарывает чувственно заряжённый воздух здесь и сейчас, вызывая восхитительный обморочный ужас от сбывающейся опасной мечты, в которой страшно признаться себе самому. И затягивая в свою пучину неотразимoй улыбкoй, нежно обволакивает порочность, настояннaя на декадентстве, иронии и глубинном понимании человеческой натуры, обречённой до скончания веков на таинство игр подчинения и властвования.

Париж, Париж, Париж… Уже не город-мечта для влюбленных идиотов, но и не маргинальная клоака, напоминающая вход в пустоту через прямую кишку. Непривычно бесконечно льющий словно из ведра дождь, заливающий все вокруг и превращающий даже самую безыскусную поэзию в скучный депрессивный быт. Ни просвета, ни привета — театр, выброшенный за пределы всех престижных парижских округов, пуст и ничтожен, как и его главный, все еще начинающий и перспективный на пятом десятке лет режиссер Тома, которому скучно и одиноко…

Ее едва ли можно было назвать прекрасной и нежной. Увы, этот потрепанный жизнью вульгарный бутончик с именем Ванда и нарядом отпетой садомазохистки(все выигрышные места облачены в стильный латекс и изящно подчеркнуты) не претендовал на звание самой красивой женщины в мире, но в ней что-то было притягательное, гипнотизирущее, обольщающее, чарующее и одурманивающее. Ангел со стервозным характером, сошедший не с небес, но с грешной земли. Дива с кошачьими повадками распутной девки. Муза, во имя которой Тома, готов за бесценок продать свое белое тело, а за еще меньшую цену — и черную душу. Венера, в которой нет ничего божественного, но еще больше — человеческого. Женщина-демон, которой хочется поддаться, раствориться в терпком аромате ее кожи, утонуть в безбрежном океане ее волос, стать подле Нее, но не с ней на равных. Актриса, для которой весь мир — ее театр, а театр — сама жизнь. Она тебя подавит, унизит и утолит твою жажду, но все равно губы будут сухими, а тело нещадно стонущим и саднящим.

Роман скандального австрийского писателя XIX Леопольда Фон Захер Мазоха «Венера в мехах», впервые в мировой литературе беззастенчиво рассказавший о том, что садизм — это хорошо, а мазохизм намного лучше, особенно если над твоим бренным телом измывается красивая дама, знавал немало вариаций и интерпретаций в мировом кинематографе: от дореволюционной зарисовки 1915 года до хардкора от графоманствующего кинематографиста Хесуса Франко 1969 года. Однако в 2013 году, в рамках очередного Каннского кинофестиваля Роман Полански представил собственную и, пожалуй, самую нестандартную интерпретацию уже давно ставшего архетипичным сюжета Захер Мазоха.

Третья по счету в карьере Полански картина, сконструированная по принципам театрализованного представления после жесткой «Смерти и Девы» и сатирической «Резни», «Венера в мехах», как ни одно предыдущее творение режиссера полно кинематографических аллюзий, искусно завуалированных и замаскированных, так и откровенно биографических деталей, невольно придающих «Венере…» исповедальные, но нисколько не покаянные интонации. Эдакий напряженный сгусток режиссерского мастерства и драматического актерствования, «Венера в мехах» не ребус, но приятный глазу и слуху перформанс, сотканный из множества мелких, но важных для понимания деталей, фильм-настроение и фильм-философия

Сыгранный Матье Амальриком режиссер Тома сильно похож как внешне, так и внутренне на самого Романа Полански — Enfant terrible всего послевоенного мирового кино, деконструктора старых жанров и привычных тем, нервического типа, изгнанного из США и обретшего свой приют в Европе. Тома — это сам режиссер в молодости, в миг своих изысканий, в моменты неизбежного кризиса, режиссер, вынужденно живущий миром театра и кино, а не реальным. Потому в картине и легко проглядывают темы и мотивы предыдущих картин режиссера, ведь Тома и подобен Трелковскому, на сей раз оказавшемуся в мире искусства ни своим, но и не чужим, а Ванда есть не более чем квинтэссенцией всех предыдущих образов, воплощенных Эммануэль Сенье в «Горькой луне»(тема одержимости плотью и духом в «Венере в мехах» разыграна в ключе гротеска и фарса) и «Девятых вратах»(истинная сущность Ванды так и остается невыясненной, однако есть в ней нечто дьяволическое, потустороннее). Полански с определенной доли иронии воспевает свою Музу, которой уготована для него роль демиурга и воскресителя из Голгофы творческого тупика.

Однако на первый взгляд затейливый и игривый гимн женщине в противовес слабому мужчине(нотки пряного БДСМ есть лишь для галочки) превращается постепенно и в гимн искусству, театру, гимн изобретательному вымыслу и стертым границам реальности с наличием весьма прозрачного конфликта между полом слабым и сильным. Только вот в «Венере в мехах» нет привычного восхваления феминизма, равенства и всеобщего благолепия харрасмента. Есть лишь изощренная ирония над стереотипами современного сознания что мужчин, что женщин, которые забывают, что Венера это не только корень в длинном перечне заболеваний, что это имя существительное, а не прилагательное и не нарицательное.

Реальные персонажи подменяются вымышленными, подмостки захудалого театра становятся самой жизнью со всеми красками, материями, плотью и кровью, и нет уже ни режиссера, ни актрисы — проникновение в мир вымышленный, желанный и долгожданный удалось. Конфликт сглажен, но побеждает не Он, а Она. Женщина, которая все равно остается главнее любого мужчины. Женщина из влажных снов и галлюциногенных мечтаний, поддавшись которым можно не только все потерять, но и многое получить. Хотя бы на минуту или секунду. А она исчезнет, как и положено всем мифическим существам, но после этого жизнь твоя уже никогда не будет прежней.

Это наконец-то случилось! Роман Полански поставил «Венеру в мехах» по нашумевшей театральной постановке Дэвида Айваза. И вряд ли сегодня в мировом кинематографе можно найти настолько подходящее сочетания материала и режиссёра.

Сыграть Ванды Журден маэстро пригласил французскую актрису Эмануэль Сенье, которая, помимо прочих своих очевидных талантов, является его 3-й супругой. А судя по тому, что и как мадмуазель Полански исполняла 20 лет назад в «Горькой Луне» — она идеальный вариант на эту не простую роль.

Действие фильма происходит на сцене парижского театра, где мы встречаем сценариста и режиссёра Тома Новачека (Матьё Амальрик), отчаявшегося найти героиню на главную роль в своей новой пьесе, написанной по мотивам знаменитой повести Захер-Мазоха. Тома собирает вещи, чтобы идти домой после дня неудачных проб, но вдруг откуда не возьмись… появляется опоздавшая даже на окончание кастинга мокрая от дождя женщина в вызывающем кожаном наряде, а-ля Аллегрова в лучшие годы. Её зовут Ванда Журден и она всеми правдами и кривдами заставляет спешащего к жене Тома прослушать её. (Интересно посмотреть на молодого режиссёра дебютанта, который смог бы устоять перед влажной Эмануэль в коже).

И понеслась.

И режиссёр, и кандидатка включаются в сумасшедшую ролевую игру, в которой переплетаются реальность и театральная постановка, и сложно различить, где они сами, а где их герои, и кто с кем флиртует на самом деле. То ли это Ванда Журден решила закадрить Тома Новачека, толи это Ванда фон Дунаев признаётся в любви Северину фон Кузимскому, то ли наоборот. А если заглянуть глубже, то всё до неприличия банально — Сенье объясняется с Полански.

Ванда настолько неожиданно и постепенно раскрывается перед Тома, что он с тем же упорством, с которым не хотел пускать её на кастинг, теперь не хочет её отпускать, и, кажется, они собираются отыграть всю постановку до конца, постоянно прерываемые звонками жены Тома и упрёками Ванды в адрес текста пьесы.

По ходу развития событий мы узнаём историю героев, узнаём про их вторые половинки, их отношение к любви и сексу, но самое интересное — их отношение к отношениям мужчины и женщины. «Женщина твоей мечты может быть гораздо опаснее, чем ты думаешь!» — эти слова Ванды выражая основной посыл, реализуются в фильме через метаморфозы, происходящие в душе инфантильного и амбициозного Тома.

Не берусь судить, насколько Сенье и Амальрик справились со своими ролями, насколько первая смогла передать трансформацию скромной стесняющейся девушки в госпожу из повести Захер-Мазоха, а второй выдержать марку целомудриника даже тогда, когда всё в его руках — бери не хочу — а он боится притронуться к актрисе, готовой ради роли на всё. Но наблюдать, как раскрывается истинное «я» женщины, вызывающей у тебя восхищение уже не первый десяток лет, это чистый восторг и солнечный удар.

В общем, хотя бы для того, чтобы избавиться от распространённых непонятных, вульгарных и надуманных ассоциаций, не имеющих отношения к творчеству Захер-Мазоха, и понять что-то про себя, что-то, что иногда где-то так глубоко у современного человека, что только под стимуляторами и можно различить, нужно смотреть этот фильм. Обязательно смотреть, когда никого нет рядом, и вы везде опоздали, иначе это, как пытаться есть блюдо из ресторана высокой кухни на ходу. Конечно, при определённой сноровке не вопрос, но зачем?! В конце концов есть Макдональдс, в смысле Форсажы-Мстители-Трансформеры.

10 из 10

«И покарал его Господь и отдал его в руки женщины».

Кн. Юдифи, 16, гл 7.

Роман Полански — величайший, культовый режиссер, сценарист современности о котором нужно говорить либо все, либо ничего. Так уж сложилось, ввиду определенных жизненных обстоятельств, что именно Полански стал для меня одним из наиболее примечательных деятелей в киноискусстве поэтому, рассказывая о нем, я выберу второй вариант для своего дальнейшего повествования. К тому же его новая картина, вышедшая в широкий прокат в 2013-году, располагает именно к такой беседе.

«Венера в мехах» — последнее, надеюсь, что на данные момент, детище Романа Полански в котором наиболее отчетливо прослеживается яркий почерк, стиль режиссера. Лично для меня этот фильм подводит определенную черту и является неким итогом творчества французско-польского кинематографиста.

Тем более, что явные отголоски к предыдущим работам Р. Полански сложно не заметить в киноленте 2013-года. Потрясающая Эммануэль Сенье, она же Мими в фильме 1992-года «Горькая Луна» и Вавилонская блудница из мистического триллера «Девятые врата» в котором, к слову сказать, роль книготорговца отлично исполнил Джонни Депп, вновь очаровывает зрителя в роли Венеры.

Нельзя не отметить и жанровую композицию, основу фильма, завязанного на конфликте мужчина — женщина, где слабому полу отдается ведущая, доминирующая роль. И как тут не вспомнить, наверное, наиболее известную киноленту Полански «Ребенок Розмари», где роль обычной, забитой домохозяйки, в итоге ставшей сильной и уверенной матерью, исполнила Миа Фэрроу.

«Венера в мехах» — это еще один фильм Романа Полански именно из этой серии, где привычные отношения рушатся, а драматургия завязана на страсти, желании и выборе, о котором, в своем одноименном произведении, писал Леопольд фон Захер — Мазох.

Думаю, стоит отметить, что «Венера в мехах» снята по пьесе современного американского драматурга Дэвида Айвза, который, в свою очередь, опирался на роман знаменитого австрийского писателя.

Правда, увидеть в фильме привычные сцены из книги зрителю не удастся, но не думаю, что поклонники творчества писателя или режиссера из-за этого сильно расстроятся. Удивительно, но Полански удалось создать совершенно самостоятельное и органичное произведение в котором идея, формулировка Леопольда фон Захер-Мазоха о том, что в отношениях можно быть либо «молотом», либо «наковальней» полностью воплощена в жизнь и единственное о чем здесь стоит говорить, так это об удачной экранизации нашумевшего, в свое время, произведения.

Две роли, два главных героя, наблюдать за преобразованиями которых весьма интересно, театральные декорации и драма отношений, доходящая в конце до взрывной и в чем-то мистической кульминации, образ женщины, поставленный во главу угла, движущий сюжет и вызывающий бурю эмоций — все это «Венера в мехах».

Органичная, целостная игра актеров, Эммануэль Сенье и Матьё Амальрик как всегда на высоте, достойна похвал, а театрализованное представление, приглушенный свет, чистота эмоций и звучания, заслуга композитора А. Деплы и оператора Павла Эдельмана, стоит дорогого в современном мире киноиндустрии.

Именно таким получился очередной фильм у Романа Полански, заинтересовавший и привлекший внимание мировой общественности и деятелей культуры. Основной конкурс Канского кинофестиваля, премия «Сезар» за лучший сценарий и режиссерскую работу — почетные награды, как мне кажется, для весьма достойного произведения.

Режиссёр-драматург Тома (Амальрик) написал инсценировку романа Леопольда фон Захера-Мазоха «Венера в мехах» и проводит кастинг на главную женскую роль в постановке. В конце дня, так и не найдя подходящую кандидатуру, Тома начинает собираться домой, однако в здание театра неожиданно врывается Ванда (Сенье) — молодая, вульгарная, но весьма талантливая актриса, которая умоляет устроить ей прослушивание. Тома соглашается.

«Венера в мехах» — вторая подряд картина Романа Полански, поставленная по известной пьесе. Предыдущий фильм польского режиссёра, который назывался «Резня», также обладал явными чертами «театрального» кино — одно место действия, всего четыре персонажа, чётко выстроенная драматургия взаимоотношений между ним. В «Венере в мехах» Полански пошёл ещё дальше: актёров стало ровно в два раза меньше, а сюжет он выбрал по-европейски элитарный — тонкая игра драматурга и актрисы, в которой не понятно, где образы из книги, а где они сами.

Боюсь, что этот налёт элитарности и не позволил мне в полной мере получить удовольствие от просмотренного. Если в «Резне» сюжет был заточен на психологию «бытовухи» и чуть более приземлённые отношения между обычными людьми, то «Венера в мехах» определённо попадает в категорию утончённого, театрального «арт-хауса». Ну не разговаривают так окружающие меня люди, не ведут таких странных и запутанных психологических игр друг с другом, а уж тем более с малознакомыми людьми. Нет-нет, я верю, что где-то в недрах театрального сообщества подобные истории могут случаться, но сопереживать таким людям и проникнуться такими сюжетами я никак не могу.

Умом-то я всё понимаю, ну да, противопоставление женского и мужского начала, извращённая сила, перетекающая в слабость и обратно, образ Венеры, диктующей свой кодекс поведения, чуть ли не жертвенные пляски Ванды в конце фильма: всё это считывается, но не цепляет. Это не проблема фильма, и не моя проблема. Просто так вышло.

Кому бы я мог посоветовать этот фильм? Тонким ценителям элитарного искусства, французских страстей и театрального почерка Романа Полански. По большому счёту, думаю, что те, кого может заинтересовать этот фильм, уже знают о нём, а остальные спокойно могут пройти мимо.

7 из 10

»… Женщина осталась, несмотря на все успехи цивилизации, такой, какой она вышла из рук природы: она сохранила характер дикаря, который может оказаться способным на верность и на измену, на великодушие и на жестокость, смотря по господствующему в нем в каждую данную минуту чувству…»

Мастер человеческих душ, эстет-интеллектуал, режиссер в изгнании Роман Полански на пике вновь воспламенившейся моды на мазохистские причуды, как ответной реакции на столь опостылевший всем феминизм вкупе с идеей равенства полов, решил высказать свое веское слово и снял «пьесу в пьесе», камерную, необычайно психосексуальную и ироничную версию «Венеры в мехах», скандальной книги, а затем не менее скандальной пьесы о всех пороках сладострастия зависимости и подчинения… Взяв за основу столь своеобразный материал старый сладострастник Полански вволю похулиганил и развлекся, а заодно дал разгуляться таланту, да не только своему. Право слово, от игры Сенье и Амальрика в этих неестественных, душных, насквозь клишированных декорациях хотелось кричать от восторга и хлопать в ладоши — театр в кино оказал воздействие не менее сильное, чем на театральных подмостках.

Итак, два актера, одна сцена. И больше ничего, ни одного голоса (даже в телефонном разговоре), шороха, намека, что в этом мире существует еще кто-то. Дождь, полумрак, готические тени плывут по сцене. Каждый штрих, каждая деталь идеально вписываются и создают неповторимый антураж. Весь фильм лично для меня соткан из 3 слоев, 3 измерений, в которых происходит действо. Первый весьма прозрачный и явный, затравка для пьесы, фон, причина. Прослушивание пьесы Фон Захер-Мазоха, уставший режиссер, отчаявшийся найти годную актрису, опоздание, вульгарная, не первой свежести тетка, не вынимающая жвачки изо рта, уверяющая, что записана на прослушивание и она-де нормальная актриса, просто начинает, она справится, несмотря, что весь ее опыт — роли в порнографическом театре… Слово за слово, реплика за реплику, незаметно перебранка перерастает в диалог, диалог — в прослушивание и перед нами неожиданно предстает Ванда, о, не актрисулька в дешевом кожаном платье, а самая настоящая леди, чей образ свел с ума бедного Северина… Режиссер Тома так неохотно взявший на себя роль второго лица «для подачи реплики» увлекается, входит в роль, и вот мы видим уже другое измерение — пьесу, оживших главных героев, Ванду и Северина, разыгрывающих страсти фатальных болезненных фантазий. Неожиданно, два актера смогли расширить грани возможного и мы лицезреем уже не двух персонажей, а четырех, столь похожих, сколь и различных, острые социально-психологические дилеммы, актуальные для времени романа, выглядят нелепо в условиях современного мира и нынешного взаимоотношения полов, о чем не преминет заметить язвительная Ванда. «Ваша пьеса просто чушь собачья!» Полански горько высмеивает реалии современной моды, когда границы полов оказалась так опасны стерты, что женщина перестает быть женщиной, мужчина стремительно теряет свои доминирующие позиции, однако их конфликт, берущий начало в глубине веков, все столь же актуален, ибо лежит в животной основе человека, его сексуально-звериной сущности и несмотря на сдерживающие оковы, запреты, веревки и связывания готов вырваться наружу…

Ближе к четвертой части фильма начинает выступать на первый план уже «третье измерение», мистическое, наполненное загадками и скрытым эротизмом. Актеры меняются ролями, вещи возникают ниоткуда, Тома открывает в себе новые глубоко спрятанные и угнетаемые черты и вот уже Ванда красит помадой его тонкие губы и прикрывает плечи шарфом, в роли воображаемого меха.. Наступает линия абсурда и здесь проходит очень тонкая грань гениальности и безвкусия, которую с легкостью гимнаста берет Полански, проходя по этой почти невидимой черте, не сталкиваясь в пучину сюра и заведомой бредятины. Нечто подобное наблюдаем и у Булгакова в его гениальном романе, и здесь сама обнаженная Сенье, уже преобразившаяся в греческую Афродиту, первобытную язычницу, развратную вакханку, исполняет свой кульминационный победный танец с яростью и чувственностью всей свиты Воланда.

Открытый, сатиричный финал — есть чему похлопать! Извечная борьба мужчины и женщины, наполненная классовыми предрассудками, религиозными запретами, моральными ограничениями, отрицанием своей сексуальности, чувственных перверсий преобразилась в руках мастера в умное, тонкое, не лишенное самоиронии кино.

В путах чувственно-болезненного наслаждения, не зная как заставить замолчать эти громкие мысли, стучащие в моей голове, я пытался и не мог, вставал и снова шел за ней, той, которая смогла зажечь огонь внутри меня, огонь желаний, позволяя довлеть надо мной, покоряя и желая подчинять, я брел за ней с поджатым хвостом, потому что все кричало об этом. Я не мог, не мог остановиться… Она завладела всем моим существом, я желал ее больше всего на свете, желал целовать ее ноги, прикасаться к ее белоснежной коже, вкушать влагу ее чувственных губ, облизывать ее трепещущее тело, быть внутри нее, принадлежать ей, подчиняться и быть ведомым.

Венера в мехах, мой ангел, мое искушение, мой сон и явь, побудь со мной, будь моей навсегда.

Женское и мужское начала в каждом человеке, жестокость и мягкость, добро и зло, что преобладает?

Пустой театральный зал, два актера, адаптированный сценарий этого достаточно чтобы сотворить великое кино, если этим занимается Роман Полански.

Сюжет картины построен на обыгрывании произведения Леопольда фон Захер-Мазора «Венера в мехах». Почти отчаявшийся постановщик Тома от дурных актрис решается прослушать опоздавшую, выглядящую неподобающим образом актрису-посредственность Ванду. Но стоит ему вступить с ней в первый диалог в постановке как его мнение начинает меняться. Рамки постановки абсолютно размываются: главный герой — это уже главный персонаж пьесы, порабощенный главной героиней, которая уже Венера.

Много «двусмысленностей», как сказала бы Ванда или большое количество «неопределенностей», как бы уточнил Тома, рождает данное произведение. И по ходу всей постановки они сами пытаются разобраться в его сути, стремятся постигнуть его.

Автор с самого начала уводит нас от глупых социальных или иных привязанностей данного сценария и как бы направляет в русло личностного переживания, в зону конфликта сосредоточенного внутри нас самих.

Нужно ли платить за свои желания, нужно ли их пытаться урезонить или все они последствия воспитания, какого-либо воздействия и их нужно принять и смирится — но эта ли главная мысль фильма?!

Это история о садомазо отношениях мужчин и женщин, о способности подчиняться и при этом управлять, о свойстве властвовать и при этом зависеть.

Отдельно хотелось бы отметить игру актеров, которая на высочайшем уровне и не позволяет оторваться от экрана ни на минуту.

10 из 10

Сразу хочу сказать, что я люблю фильмы режиссера Романа Полански, и начиная смотреть что-то новое его, готовлюсь всегда к чему-то интересному и очаровательному. Найдя это кино, я был в предвкушении и с удовольствием посмотрел эту картину. Увидев же ее наконец, хочу сказать режиссеру спасибо. Фильм чудесный.

«Венера в мехах» — атмосферная и туманная драма 2013 года, которая уносит нас в театр под покровом ночи. Тут один режиссер прослушал много посредственности и уже не надеялся найти подходящую актрису к своей постановке, основанной по роману Леопольда фон Захера-Мазоха «Венера в мехах». Собравшись уже уходить, его останавливает опоздавшая актриса, и она просит его прослушать ее, и мы видим их необычное знакомство и проведенную ночь, играя что-то глубокое и запретное…

Полански действительно умеет снимать свое кино. Он создает невероятную, чарующую атмосферу, и его кино гипнотизирует зрителя и полностью погружает в свою историю. Мы видим, как герои раскрывает грани сложного романа и анализируют его персонажей и их действия, и за всем этим раскрываются еще тайны, связанные с режиссером и его новой музой унижения. Жена режиссера Эмманюэль Сенье талантливая и весьма раскрепощенная актриса. Я давно ее заметил, и в ней есть иска и некоторое обаяние. Данная роль в фильме была непроста и загадочна, и Санье справилась с ней на ура. В конце особенно было неожиданно, и слов не хватит это описать. Матье Амальрик актер противоречивых и непростых ролей, и данная роль была именно его. Он сыграл тоже правдоподобно и составил Эмманюэль необычный и свежий дуэт. «La Venus a la fourrure» — кино крайне интригующее и загадочное. Оно смотрится все как в тумане, храня свои секреты, изумляя и очаровывая зрителя. Фильм необычный и сильный в том плане, что все держалось на диалоге всего двух актеров.

Дождливая ночь. Два разных мира, два разных героя. Театр. Напряжение и загадочность мистики.

Приятного просмотра!

9 из 10

Мне уже приходилось видеть камерную картину Поланского, называлась она «Резня», которая была безусловно интересна, но как оказалось режиссёр всего лишь разогревался перед «Венерой в мехах» — это его новая лента, которая покорила меня уже с первых минут.

Всё действие происходит на сцене какого-то театра, где герой картины, Тома, целый день проводил прослушивание и всё безуспешно и вот, когда он уже засобирался разочарованный домой, в зал влетает взбалмошная, вульгарная, с неуёмной энергией, блондинка, которая весьма настроена на прослушивание, она, как банный лист, которому всё же придётся уделить несколько, как казалось, на первый взгляд, мгновений…

Я не читал этого романа и что самое интересное, даже не захотел этого сделать, обычно посмотрев фильм и узнав, что он снят по книге, у меня просыпается жгучее желание ознакомиться с первоисточником, здесь же подобного позыва не возникло даже близко и не потому, что тема мне не любопытна, просто всё настолько тонко и в тоже время разжёвано продемонстрировано, что в иных дополнениях вовсе не нуждается, в моей богатой практике просмотров, это первый раз, чем я не сказано доволен.

Как мне кажется, снимать камерные картины, это огромный риск, слишком многое, если не всё, зависит от правильного, а больше удачного выбора актёров, да, профессионалов, допустим, найти не так сложно, но вот чтоб они отыграли в связке, да так, чтоб у зрителя дух захватывало, это редкость, на которую, в удовольствие себе я и наткнулся. Актёры показали виртуозную игру, они дополняли друг друга, заполняя, казалось, что их связывает нечто большее чем общая профессия, я целиком и полностью был поглощён фильмом, а точнее их игрой.

Меня в напряжении держало не только актёрское мастерство, но и сама фабула -бесконечная борьба мужского и женского начала, а точнее грызня за чувственное доминирование, которая всегда будет актуальной и, что самое главное, всегда с неожиданной развязкой, там не будет победителей, остаются только добровольно побеждённые.

Также, как огромнейший плюс, отмечу, хороший, интеллигентный юмор, который действительно заставлял улыбаться, пускай борьба животрепещуще-сексуальна, местами глубоко личностная, но надо найти силы и храбрости увидеть свою тень и посмеяться над ней.

Фильм буду рекомендовать к просмотру, он нисколько не скучен, напичкан остроумными диалогами, с хорошей актёрской подачей, время летит незаметно, но весьма продуктивно, в том плане, что картина всё же заставляет поразмышлять.

Всем желаю приятного просмотра!!!