Рецензии

Когда начинал смотреть, думал что будет смешно. Было. Местами.

Когда досмотрел, ощущения остались странные, непохожие ни на один из тех фильмов, что я видел ранее.

Кому же и для чего я бы посоветовал этот фильм? Не всем точно. Но тем кто любит яркую, запоминающуюся надолго, актерскую игру, интересные, нетривиальные диалоги, которые можно разбирать на цитаты чуть ли не полностью, и, конечно, саундтрек, которого не много, но в тему, и вообще, кто не любит Джими Хендрикса?

Не рекомендовал бы любителям экшена — его нет, морали — её нет, порицания наркотиков и алкоголя — его нет, да и не нужно всего этого здесь, фильм о другом.

Я не увидел в фильме очень глубоких мыслей, но рассуждения о конце эпохи хиппи, и мысли о дружбе в самом широком её смысле я здесь уловил.

9 из 10

Кино. Кино с большой буквы. Неимоверно сильное, трогательное, вдохновляющее. Нет, оно вряд ли сподвигнет Вас на что-то конкретное, так как по сути такой цели и не имеет. Но по крайней мере меня сие творение заставило крепко задуматься и пересмотреть свое мнение о многих вещах. Не исключено, что впечатление от этого фильма у разных людей будет совершенно разным — на то люди и люди, а не роботы с завода, верно?..

Жизнь, описанная в этой ленте, не близка мне лично (может, и к счастью), хотя по сути имеет немало точек пересечения с образом существования многих «цивилизованных, воспитанных и просто культурных людей», употребляющих спиртные напитки только по праздникам. Прожигание времени и жизни — что ни день, то блажь. Главные герои, проводящие одну половину своего времени в различных сомнительных заведениях, а другую — в грязной, тесной квартирке, по совместительству — бесплатной гостиницей для как минимум одного наркодиллера, всем однако довольны. То есть они конечно не против что-либо изменить, но тут уж будьте добры подать главную роль в спектакле на белоснежном блюдце, а меньшее — тут уж увольте. По крайней мере наш блистательный Уитнэйл рассуждает так, и только так.

По сути, весь фильм — сплошная ирония над жизнью — духовный упадок в облике физического, моральный — в облике материального. И Уитнэйлу ли не знать?.. Погрязнув в собственной лени и лжи (во благо!) верить в свою гениальность.

Единственный почитатель гения — заодно его друг. Друг?.. В течение всего фильма остается загадкой, что связывает этих людей?.. Мардвуд, почти мифическое, всеми искомое «Я», умеет любить и дорожить тем, что имеет. Что же Уитнэйл? Он играет роль, единственную и (увы) неимоверно жалкую — роль циничного алкоголика. Он не снизойдет до жалкого меня, но тогда что заставляло этих людей быть рядом столько лет?..

Ни одна истерика Мардвуда не была выдана напрасно. Да, во имя дружбы и/или несуществующей (?) любви он терпит. И кому, как не ему, ясна та дерьмовая ситуация, в которой он гниет и тлеет, как окурок в обколотой пепельнице. «Но его все устраивает»- скажете Вы. И будете правы. Блаженное, упоительное чувство самоуничтожение, такое сладкое и тягучее, как жидкая карамель. Что здесь может не устраивать?..

Но у ведь у всего есть конец. Он не уходит в никуда как герой псевдоэпичного дешевого романа. Он уходит навстречу к главной роли. Главной роли в своей жизни. Можете быть уверены — он ее достоин.

А Одиночество, Гордость в одном флаконе (или бутылке из зеленого стекла),принявшем облик человека, будут читать монолог Гамлета волкам.

Финал. Он решает все. Он устраивает [гигантский] взрыв в душе зрителя, хотя формально является чистой воды happy end-ом. Лучше так, чем сгнить вдвоем (бок о бок) на улице. И не стоит строить надежд о том, как Уитнейл и впрямь сыграет Гамлета. Ребята, он бездарь.

И все это неожиданно вплетется в мир вони и грязи, ощущаемых буквально сквозь экран, в мир настолько качественно сделанный, что невольно начинаешь проникаться любовью как этим несчастным свободным алкоголикам и к их образу жизни, полному действительно забавных и остроумных сцен, каждая из которых отдается ударом колокола в голове, потому что на самом деле до боли грустна и мрачна.

Картина оставляет глубокий след в душе. В голове. В сердце. Она не дает себя забыть долгое-долгое время.

Стоит ли мне говорить об оценке?.. Вряд ли.

P.S. Провожая единственного любящего Вас человека в другую жизнь, не забудьте испить с ним вина.

Кто-то скажет, что фильм повествует о двух отъявленных пьяницах, которые ни дня не способны провести без бутылки, приправленной дымом от сигарет — и будет прав. Но поверьте, само это их «пьянство» упоительно, оно проходит лейтмотивом сквозь жизнь и вовсе не является главным пунктом рассказа. Скорее уместной декорацией для отражения мировоззрения нескольких отдельных представителей человечества, не претендующей на догму, но честной и привлекательной после глубокого рассмотрения. Вряд ли события происходят на волне веселья, даже будучи попеременно смешными и забавными, они выглядывают из-за занавески дождливой лондонской погоды, туманной британской печали.

Здесь литры вина образуют реки, километры витиеватых дорог проходят лишь от дома до бара и обратно, а изречения наполнены патетичными сентенциями, которые после зрители с удовольствием растащат на остроумные цитаты. Здесь живут, как могут и как хотят, творя бесчинства не для чего-то конкретного, а просто так, будто бы из любопытства. Здесь есть, на что взглянуть с грустной усмешкой на лице и что извлечь наружу из грациозной суматохи на экране. Главные герои, дыша свободой, наполняя ею лёгкие и тут же обречённо выдыхая, желают растолковать, что вечность всё-таки не так бесконечна, как кажется сначала, но сами они уже не способны вылезти из тянущего на дно блаженства, ведь, по сути, им это не надо. Они давно поняли, как всё устроено в мире, и эти истины совсем не блещут радостью, не делают счастливыми и даже не оставляют лживых надежд.

Правда, такое развитие игры (а каждая фраза двух друзей — несомненно часть искреннего перформанса) не действует отрезвляюще и не давит лишним унынием. Так как речь идёт об игре не актёрской или какой-нибудь ещё, речь идёт об игре со своим будущим. И тут даже безнадёжно разочарованный, в глубине души, замутнённым выпивкой сознанием верит в победу, в свою победу, которая синонимична мимолётному (или долгосрочному) успеху. Он может наступить или не наступить, но его проявления настолько многогранны, что их приход иногда остаётся без должного внимания, тонет незамеченным навечно. И даже это не знаменует бесповоротного конца. Формируется впечатление, что пути всего два, вверх или вниз по социальной лестнице, но, на самом деле, их гораздо больше. Сидеть за столиком кафе в компании красного вина и горящей сигареты — это тоже один из возможных путей, причём далеко не самый худший.

Кадры сменяют друг друга, а ты глубже и глубже погружаешься в кинопроцесс, знакомишься с атмосферой естественной и неприукрашенной Англии, с бытом среднестатистических, но выделяющихся из океана серости, неординарных персонажей с привычными бокалами в руках. И спустя какой-то неопределённый промежуток времени понимаешь: отождествление с теми людьми самого себя не случайно, в этом есть смысл. А если смысла нет, то его всегда можно выдумать.

Если на свете когда-то и жили такие неудачники и декаденты, выпивохи и наркоманы, асоциалы и эксцентрики, совершенно неприспособленные к жизни в любом ее проявлении, то выглядели они, вероятно, именно как герои этой картины. Пара «холостых патронов в обойме жизни», переполненных параноидальными мыслями, отягощенных долгами и вдохновленных мечтами об успешном будущем, решает на время взять паузу в сумасшедшем городе и отправиться в провинцию — попросту глухую деревню с навозом, коровами и не вовремя нагрянувшим престарелым гомосексуалом.

Если на свете когда-то существовало зло, то ему стоило быть таким, дабы привлекать как можно больше последователей. Манерный, облаченный в элегантное, но страшно потрепанное пальто высокий изможденный пофигист, прикладывающийся попеременно то к стакану, то к траве, то к сигарете, пропагандирующий гедонизм и отрицающий любую ответственность за что бы то ни было. Совершенно асексуальный, но жутко обаятельный засранец, который легко кинет тебя под копыта разъяренного быка и будет как ни в чем не бывало подбадривать тебя из засады. Кто сказал, что перейти на темную сторону провоцирует только красота, сладкоречье и печеньки?

Если на свете когда-то и существовал способ вырасти над собой и стать лучше, чем ты есть, то это победа над злом. Возможно, главному герою не досталась принцесса и полцарства, но своего дракона-Уитнэйла он победил, эволюционировав в рыцаря без страха и упрека.

Происходящее на экране сложно определить одним словом. Это и социальная сатира, и трагикомедия, и фарс, и пародия в одном, точнее, в двух лицах. Зрителя умело доводят до точки невозврата, за которой только тлен и деградация. Один из героев уверенно шагает дальше, даже не заметив черты, а другой? А другой поворачивает обратно, ясно поняв, куда должен двигаться, но понял он это только потому, что ему было с чем сравнить. Дошел бы он до этого рубежа без того, первого? Или так и скитался бы годами, кругами?

Так и бродят эти неприкаянные уитнэйлы, неподвижно зависшие где-то между более-менее успешными фриками и бомжами с обличающими пороки общества плакатами, помогающие нам откопать свое «я» в мусоре страхов и сомнений.

В Великобритании фильм сразу приобрел статус культового, да и в среде американской творческой молодежи тоже. «Уитнейл и я» получил в 1989 году награду за лучший сценарий фильма. Это кино замечательно сюжетом, актерской игрой, индивидуальным режиссерским стилем, а также потрясающим юмором, элементами черной комедии и психоделической музыкой, отправляющей нас в конец шестидесятых. Но, пожалуй, самое интересное что нам преподносит этот фильм — это атмосфера саморазрушения личности и тяга к самовольному падению, что ясно с первых минут из речи Уитнейла: «Ты только посмотри на нас! Мы лишены всего, на что вправе претендовать разумные члены общества: ни холодильника, ни телевизора, ни телефона…»

Под джазовую обработку песни Procol Harum — A Whiter Shade Of Pale мы окунаемся в обстановку прокуренной комнаты, разбросанных вещей, немытой посуды и непонятно откуда взявшейся патлатой твари. Диалоги в фильме это какой-то триповый бред, не несущий в себе никакой смысловой нагрузки. Герои рассуждают обо всем на свете, и в их абсурдных речах порой уже не видишь грани между вменяемой речью и словами, сказанными в момент наркотического прихода.

Сюжет: В 1969 году два друга — алкоголика, а по совместительству безработные актеры, решают, что им нужен свежий воздух сельской местности, для того чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Они берут ключ от загородного домика у дяди Уитнейла — старого развратника Монти, грезящем о молодых парнях. Приезжая в место обетованное, они осознают, что совершили ошибку. Ведь «коттедж» оказался рухлядью без света, газа, отопления, воды и еды. К сельской местности они привыкают с трудом, неудачно знакомясь с местным населением. И кто бы мог подумать, что дядя Монти вскоре навестит их, а Уитнейл обретет себе врага в виде браконьера…

Сложно отнести это кино к какому-то конкретному жанру. Это смесь социальной драмы, трагедии и черного юмора, плавно переходящей в фарс. Но также помимо тонкого английского юмора и отлично построенных диалогов, к достоинствам фильма можно отнести и то, что кажется он уж очень реалистичным и достоверным. Сколько таких, как Уитнейл? Притягательных параноиков, сидящих на кресле и постоянно врущих ради собственной выгоды. Гедонистов, не умеющих чистить картошку, но рассуждающих о своей гениальности и недооцененности. Сколько таких как «Я» ? Шарахающихся от грозных амбалов, но при этом верных, а в серьезные моменты жизни ответственных и рассудительных. А как дядя Монти? Эксцентричных эстетов, утонченных, интеллигентных, но навязчивых и приставучих?

Уитнейл — образ собирательный. Такие часто пропадают и уходят в никуда. Они не вписываются в формат этой жизни, они вечно бунтующие подростки и постоянно идут против системы. Они не хотят просить денег у богатых отцов, потому что хотят доказать им свою состоятельность, независимость.

Каждый раз, когда я включаю «Уитнейл и я», то этот фильм мне кажется более ярким и сильным. Это творение, не дающее готовый продукт, но затрагивающий определенные струны души. Это то самое кино, которое смотрят много раз (лично я — раз тридцать), и с которым со временем могут установиться тонкие, сложные, но при этом любящие отношения.

P.S Ранее я уже писала рецензию на этот фильм в состоянии алкогольного опьянения (вдохновленная сим творением, к слову сказать), сразу же после очередного просмотра Уитнейла (естественно, модераторы не пропустили). Надеюсь, что в этот раз будет по-другому.

Безусловно черная и эксцентричная британская комедия — одна из исторических основ их стилистики. Элегантный абсурд, самый привлекательный жанр комедийного творчества как такового — искренняя англиканская стезя, по которой как по кальке ваяются их самые великие произведения и знаменитейший британский юмор.

Следующей главой, рассмотренной через призму эксцентричности и абсурда, стало «прожигание жизни». Такая состоятельная тема не могла обойти флегматиков и холериков, страдающих от возможности создавать материал и класть его не только в стол, но и, распоясавшись, заигрывать им перед зрителем.

В этот раз он сошел с рук Брюса Робинсона и надолго остался в нашей памяти.

Речь в фильме идет о двух друзьях, Марвуде, «я» этой киноленты, и Уитнэйле, дружественной ему противоположности. Они оба актеры, уверовавшие в своего гения, и тратящие свое существование на свободу и развлечения. Их нарочито вызывающее поведение — ключевая характеристика картины.

Свобода. Понимание той безграничной свободы спустя практически 15 лет, взгляд взрослого человека на себя, противостоящего общество и верного личным идеалам. «Джентльменские панки», одухотворенные актерской кармой. Прежде всего режиссер разбирается в себе.

Он везде. «Я» — не стоит и сомневаться, о ком ведется речь. «Я» смогло, «я» выстояло и сделало его таким, каким он стал. «Уитнэйл» — это его внутренний идеал. Тот, кем он себя ощущал, кем хотел быть, пока не переборол свои желания, поддался поглощающему миру и утратил свою исключительность. Гипертрофированные герои второго плана — страхи, что уводят, отделяют от истины.

Комедия полна радостного отвращения. Уитнэйл — предстает как призрак нашего идеала, к котором стремится каждый уважающий себя человек свободы. Он остается, он будет внутри нас с тем же иллюзорным почерком радиочастот. Бурная молодость — иногда сожалеешь, что живешь в мире исключительно материальных ценностей, где нет духовного и чистого, где нет той омерзительно кристальной свободы, начало конца которой и зарождается в этом фильме.

Двое безработных актеров, живущих в замусоренной квартирке в Кэмдоне, где в раковине под немытой неделями посудой уже, похоже, завелось какое-то чудовище, делят безденежье, скуку, бутылку и урванную по случаю сосиску. Один из друзей Уитнейл (Ричард Э. Грант) что-то среднее между мятущимся Чайльд-Гарольдом в вечно развевающемся пальто и слегка побитым вечностью вампиром из уморительно смешного фильма What We Do in the Shadows, пребывает в неизбывном трагическом пессимизме по поводу своей неоцененности миром и ждет Роль. Другой, более оптимистичный и упорядоченный «…и Я» (Пол МакГанн), менее привередлив в своих амбициях и ждет хотя бы какую-нибудь роль.

Устав, как это часто бывает, от безделья, и позаимствовав у дяди Уитнейла Монти (Ричард Гриффитс) ключ от его деревенского коттеджа, друзья отправляются в глушь, в деревню, чтобы отдохнуть несколько дней от Лондона. И вот тут-то их и одолевают приключения, свалившиеся на все части тела, включая и мягкое место одного из них.

Первое, чем невероятно привлекает и завораживает этот фильм, так это необычно остроумным и нетривиальным сценарием, который будто написан Шекспиром, случайно заплутавшем в Пенрите, графство Камбрия, а чтобы позабавиться, он разыграет шутки с двумя оболтусами. Но как это обычно бывает у Шекспира, сквозь юмор и комедию положений, здесь проглядывают серьезные вещи.

Словно герои пьесы «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», перенявшие игру своего патрона в безумие и нормальность, заблудившиеся между мирами актеры Уитнейл и Я жонглируют словами, говорят парадоксами и любят абсурдные ситуации.

Что касается упомянутых ситуаций, то нехватки в них не ощущается, поскольку помимо местных жителей, которые не дают друзьям скучать, их чудесную компанию приезжает разбавить Монти, владелец коттеджа, а по совместительству богемный альтруист и гомосексуалист. Его трепетная и открытая искусству душа не может пройти мимо прекрасного, как с картины Микеланджело, друга Уитнейла, тем самым подталкивая двух приятелей к давно витавшей между ними мысли о природе своих отношений, о которой они, так комфортно чувствуя себя друг с другом, никогда не задумывались. Другой вопрос, где кончается дружба и начинается любовь, и можно ли ощутить проходящую между ними грань? Гм…ответ всегда крайне туманный.

Прекрасная режиссура Брюса Робинсона, стремительная и ни на секунду не дающая повествованию провисать, а также фантастические актерские работы всех троих актеров, которые ни разу не нарушили жанрового равновесия, когда комизм не переходит в фарс, а трагизм — это миллион всяческих эмоций, дают возможность ощутить всю прелесть того, что называется британский кинематограф в своем первозданном, даже с театральным привкусом, виде, когда все компоненты удивительно гармонично скроены.

Герои, периодически апеллируя к самой известной пьесе Барда, накладывают на нее, словно кальку, свой рисунок, дополняя его шекспировским орнаментом, и подтверждают тем самым сакраментальную мысль о том, что весь мир — театр, а они в нем актеры, только никак не могущие попасть домой, в свою родную пьесу. И оттого их бесконечно жаль, как бездомных детей, чьи путеводные нити из хлебных крошки склевали птицы.

И потому глядя на потерянных скитальцев Розенцкранца и Гильденстерна, охотно веришь, что если все собаки после смерти попадают в рай, то все безработные актеры точно попадают в «Гамлет», чтобы там, наконец, предстать перед своим Творцом.

8 из 10

- У мужей есть нелепая, надо полагать, сволочная, привычка - схожая на болезненный укол в межреберье. Оскорбляющая честь, но дарящая такую прекрасную усладу для глаз, в танце обращающая скверный день в отменный. Ничего тоскливого доселе не было видно. Так великолепна, но по-мужски брутальная и слегка отталкивающая. Безусловно, порой случаются и пренеприятнейшие конфузы в виде слез прекрасных наших дам – вторых половинок, дочерей и матерей. Шедевральных, роскошных божьих детей, чьи улыбки дадут бой любому мерзкому злу, угрожающему нашей любви. Как вы догадались, эта привычка – употреблять огненную воду. У вас, Денис, она зовется – нажраться!

- Да, у нас она зовется - нажраться, мой дорогой друг! И отвечаю я вам, тряся пенисом на центральной площади города, в лучах уличных фонарей и вспышек камер. Мой iPad ловит слабый сигнал Wi-Fi, и я отправляю вам в прошлое сообщение за сообщением. Прекращу я лишь тогда, когда буду схвачен копами. А пока – меня снимают на смартфоны зеваки, я пытаюсь им объяснить, что «Уитнейл и я» - ода инфантилизму и авантюризму. В наше сухое рациональное время, когда человек самоуничтожается из-за переизбытка, утрачивается человеческое, реальное - это не вернуть уже никогда. Та искренность, с которой не стыдно выйти на люди, в пропахшем табаком пальто на голое тело. Сейчас меня назовут извращенцем и педофилом, а я волен только лишь творить, на лобке моем выбрито имя любимой и кажется, ничего в мире меня не остановит. В это время зеваки кричат, что мой парфюм дурно пахнет. Но как может плохо пахнуть Jim Beam 'Honey'? Да, Уитнейл, вы абсолютно правы насчет оскорбления чувств наших прекрасных дам – моя старушка сейчас лежит дома в слезах, с синяком под глазом. Ненавидит меня, вас, Уитнейл, и заодно Виктора Пелевина (стыдно признаться, но его книгой, в которой живет гомосексуалист Кримпай, моей возлюбленной и прилетело в глаз). Мы помиримся, и она поймет, что Вы – не мракобес, Вы и есть культура.

Вот вам философский вопрос, Уитнейл. Чем бы вы предпочли выковыривать еду из зубов: зубочисткой из слоновой кости, заботливо выточенной губастым африканцем, по имени Тафари, или же заточенной ножом спичкой?

- Предполагаю, что в моем положении будет уместен выбор третьего варианта. Я выковыриваю еду заточенной спичкой, мечтая о зубочистке из слоновой кости. Понимаю, все три варианта безрадостны. Первый, во время процесса дарит мысль о пальце в заднице, от чего наступает щенячий восторг. Во втором же случае, этот самый палец покидает теплое местечко, лишая удовольствия. А вот о третьем варианте уж лучше вы мне поведайте!

- Вы не живете в наше время, но понимаете его. Не таите зла на меня, Уитнейл. Я голый и в плаще, чем я хуже вас? Лишь тем, что нахожусь в своем времени. Мне кричат, - вали домой, там у тебя много порнухи на жестком диске. - И это те, чьи тела сутра просыпаются со стояком в трусах, надевают свои унылые лица, проходят мимо холодильника с магнитиками из дальних стран и ближних городов, открывают дверь и умирают. Умирают, нахрен! А вы, Уитнейл, живете, пьете и куролесите! Даже дядька ваш дышит полной грудью. Втирает пот молодых парней себе в область паха и подмышек. И пахнет он не алкоголем, а стройными юнцами из военной академии. Знаете, Уитнейл, у нас сейчас таких много. О них снимают кино и стремятся романтизировать их образы, в щетинистых поцелуях и борьбе скипетров. У нас тут другое время и новые прогрессивные обычаи, от скуки которых, Уитнейл, вы бы повеселись.

Пересматривая фильм, главным героям которого вы являетесь, мне хочется попасть туда к вам, в мир прекрасного юмора и комических ситуаций, замечательной музыки и небезопасных автомобилей. В мир, где все еще царят туманы и дожди. Я хочу грустить и улыбаться с вами, Уитнейл, ведь я нежеланный сын своей эпохи. Похоже, мне пора, спишемся в следующей жизни, Уитнейл. К сожалению, в РОВД нет бесплатного сигнала Wi-Fi, а приближающиеся парни с дубинками, намекают своим взглядом, что ближайшее время я проведу именно там. Прощайте!

Конец 1960-х - это только расцвет британской культуры, истоки становления популярной эпохи молодёжи, когда жизнь ещё казалось такой лёгкой и беззаботной. Хотя момент коротко-стриженных парней и лёгких гитарных песенок прошёл и казался невозвратно-далёким, ведь усилиями Джими Хендрикса и некоторых психоделических групп музыка в корни изменилась, а именно она формировала умы ещё неокрепших подростков и бродяг похлеще школ и телевидения. Оттого любую эпоху легко определить по истории рока, особенно в господствующей в этом стиле Великобритании. В 1969 на улицах не расхаживали панки с кислотно-зелёными ирокезами, не щеголяли металлисты, тряся по ветру длинными волосами, а Набоковские девочки-нимфетки не поджидали Битлз или Роллинг Стоунз на задворках студий. Никого из них просто нет на улицах того Лондона - вот и всё. То есть как такового периода молодёжного бунтарства не наступило. Люди сидели в квартирах, курили косяки и упивались авангардным 'Сержантом Перцем', и какой тут смысл высовываться?

Даже в таком фильме, как 'Уитнэйл и я' 1987 года, где музыкальная и вообще культурная гамма отсутствует напрочь, по вышеперечисленным признакам период легко узнаётся - тот самый конец 1960-х. С поражающей натуралистичностью режиссёр Брюс Робинсон смог показать последние времена величайшего десятилетия в истории, как его назвал наркодилер Дэнни. Пустые, серые, гротескные улицы маленького Камдена - центрального района Лондона - не представляют никакого интереса, на них машины катаются да собаки бегают. А вот если заглянуть внутрь пабов или простых квартир, то открываются новые возможности познакомиться с тогдашними британцами. Главные герои Уитнэйл и Марвуд - так будет правильнее сказать вопреки названию фильма, откуда становится понятным лицо рассказчика истории. Они живут в настоящей 'помойке': в съёмной квартире кругом разбросаны вещи, грязная посуда, приоткрытые полки, пустые бутылки, и занимаются только попойками и употреблением наркотиков, отчего их жизнь кажется никчемной. Удивительно, но на плаву их держит призвание быть актёрами театра, на деле выливающееся в постоянные переговоры с невидимым зрителю агентом и ожиданием приглашений.

Но общество на корню не воспринимает таких молодых людей, притом что чисто внешне они не похожи на извечных забулдыг. Тот же Марвуд в исполнении актёра Пола Макганна, имя которого мы видим в фильме единственный раз на телеграмме, не ведёт себя вызывающе или инфантильно, тогда как в его голове и намёка нет на бредовую мысль. Когда он получает в пабе оскорбление на пустом месте от упитанного посетителя, то как и многие воспринимает это близко к сердцу, рассуждает, что в нём не так. Становится ли поводом для оскорблений закадычная дружба с Уитнэйлом, особенно когда они ни на шаг не отстают друг от друга? В пабе - нет, там исключительная нападка быдла из-за духов, но например в Озёрном крае, куда они переезжают провести уик-энд, местное население также недоброжелательно к понаехавшей публике. Тоже непонятно, ведь создатели фильма никак открыто на это не намекают, ограничиваясь тезисом 'We don't like your type round here'. Возможно, так неявно продемонстрирован извечный конфликт поколений.

Но если по одному Марвуду история выглядит запутанным клубком арт-хауса, то Уитнейл несколько её разбавляет. Периодически именно он становится для друга сплошной проблемой, втягивая его в неприятности. Но куда важнее сам Уитнэйл. Его образ - это уникальное появление в киноискусстве, негласное олицетворение актёра-неудачника в своей ипостаси. Этот человек невероятно притягателен своей эксцентричностью поведения, по-детски ироничными диалогами и постоянным желанием пить, пить и пить. Серьёзно, Уитнэйл закидывается всю картину и чем угодно: вином, хересом, антифризом, и практически никогда не выглядит в зюзю пьяным. Эта гипербола позволяет предположить, что для героя алкоголь как воздух - смешно и грустно одновременно. С одной стороны перед нами предстаёт ещё ребёнок с зашкаливающим чувством собственной важности, который 'на серьёзных щах' готов остановить ребёнка и попросить справить нужду в бутылку для последующего обмана полицейского. С другой стороны - это потерянный член общества, ничего не делающий для возвращения к нормальной жизни и живущий на пособие по безработице.

Но возникает вопрос - а нужно ли такое общество Уитнэйлу? Пока что оно лишь немного потряслось от Британского вторжения и полнилось людьми старой закалки почти в каждой отрасли (за исключением той же музыки). В кино и в театре - старая элита, живущая по нравственным догмам типа Кодекса Хейса, и когда пройдохи по типу Уитнэйла пытаются пробиться к ним, то становятся отверженными. Вот и вся злая сказка. И это при том, что актёр Ричард Грант сыграл своего героя восхитительно и абсолютно-правдиво передал его готическое настроение и состояние души. Но насколько он хорош в своём ремесле - узнать невозможно из-за отсутствия к нему интереса со стороны важных шишек. 'Такие разгильдяи в искусстве не нужны' - как бы приговаривает время, поэтому Уитнэйл и страдает или умело преувеличивает свои страдания путём бессмысленной траты своих дней и пристрастия к спиртному. От выходок также страдает и приятель - вполне нормальный и не опустившийся человек, для которого в фильме проделаны неприятности вроде дяди Монти.

Коротко говоря, Уитнэйл просто родился не в то время. В свои 30 лет - эпоха хиппи и зарождение хэви-метала. Родился бы он лет на 10 позже, то бесспорно стал бы культовым героем, что с лёгкостью доказывают примеры Сида Вишеса или Иэна Кёртиса. Конец 1970-х стал временем, когда достаточно было покривляться на сцене с отключенной от усилителя бас-гитарой, а по улицам рассекал ветер перемен. Во время действия фильма судьба невостребованного актёра порождает его трагикомедийную сущность, оставив его у разбитой машины без денег, без семьи и даже без стержня. Но при этом герою всё ни по чём, и он продолжает жить, как бы выжидая своего часа-Х. Именно такая лёгкая и сумбурная жизнь наполняет киноленту Брюса Робинсона комизмом, отчего фильм не кажется унылой драмой или поучительной притчей, а над поступками или словами Уитнэйла действительно появляется искренний смех. Поистине уникальное кино. Со временем 'Уитнэйл и я' приобрёл культовый статус, был поставлен в список 100 лучших британских фильмов на уверенное 29 место, опередив таких грандов как 'Доктор Ноу', 'Влюблённый Шекспир' или 'Бразилия'. Можно сказать, что злая ирония до конца похихикала над главным героем и вместила фильм о нём в нужный момент.

9 из 10.

О чем фильм? Ответ несколько абстрактен. Он про эпоху? Близко, но не совсем. Про дружбу? Возможно, но не только. Кусок из жизни двух актеров, оставшихся не у дел, полный серо-желтого кислого дыма, абсурдного быта и, под занавес, выбивающей воздух из легких драмы. Не меньше, но и не больше, нет.

Жанр? Опять же, вопрос. В фильме множество смешных, нелепых, откровенно придурошных моментов, но прошу, держите в уме, что режиссер снимал не комедию - и не снял, хотя заставить пытались. Это явно не то, что Вы захотите посмотреть вечерком под кружку чая, отдыха голове данный фильм принести не способен.

Герои? О, тут все еще интереснее... Уитнейл. Вы можете считать его непризнанным гением, борцом с системой, мятущейся великой душой! Но, уверяю, увидя такого на улице, Вы обойдете его стороной, а то и сплюнете тихое: 'Пьянь!..' И будете правы. А еще он эгоист, врун и сволочь, готовый продать друга (единственного, прошу заметить) за ключ от домика на селе. И это я даже не утрирую. Марвуд. Впечатлительное невысокое создание с кудрявыми волосами, красным мягким свитером и книжечкой для записи собственных мыслей. Только вот именно он пытается прорваться сквозь эту отвратительную до рвотных позывов жизнь и вытащить того, второго - 'Гения'. Одно плохо: 'Гений' вытаскиваться отказывается... К тому же еще есть Монти - ценитель прекрасного, а особенно прекрасных юношей. Выше я написала про ключ от домика - да, речь именно об этом.

Отношения главных героев? Режиссер здорово пошутил, выставив данный вопрос прямо перед зрителем, но ответа не дал. А может и дал, только каждый понял его по своему.

Актеры? Они великолепны. Они заставляют смеяться над пластиковыми пакетами, ловить мерзкий 'приход', чувствовать смущение от вторжения в чужую и очень личную жизнь. Даже если Вы знаете только Ричарда Гриффитса (кто его не знает), будьте уверенны - игра Ричарда Гранта, Пола МакГанна, да и всех остальных, Вас не разочарует.

Финал? Зачеркните все, что я написала про сволочей и мягкие свитера! Я смотрела этот фильм не один раз, но финал все так же болезнен, все так же прекрасен. Обведенные красным глаза, тихое 'Чин-чин' и распроклятый нудный дождь - этого Вы точно не забудете.