Рецензии

Бернардо Бертолуччи, трудно не согласится с легендарностью этого имени и той одаренностью, что стала выражена в шедевральных фильмах. Это человек сумел создать свою эпоху кино, создать свое кино.

«Мечтатели» — в этом фильме показана прежде всего молодость. Молодость о которой вспоминают но не все рассказывают детям и внукам, молодость которая преступает через революции и волнения времени, потому как она сильнее вех истории. Молодость где максимализм, цинизм, эгоизм собственного мира дарит нечто важное.

«Мечтатели» — все символично, их вроде бы трое, а может двое..? Слишком близка, нет не физическая, духовная, интеллектуальная связь близнецов Тео и Изабель. Молодость — третий не лишний, третий это дополнение, третий это игра влюбленности, ревности и неуверенности. «Мечтатели» — фильм о том, что можно быть беззаботными и не жалеть… Я думаю, что этот фильм особенно будет приятен тем, кто любит кино, для тех для кого кино больше чем кино, но меньше чем жизнь.

Прошу прощения, если мои заметки не рассказывают о самом кино действе. Я больше советую и я советую. Смотрите, дядя Бернардо не снимает плохое кино. «Мечтатели» — легкий фильм, дающий возможность подумать о поступках и поведении всех героев фильма, о том чем они обусловлены. Возьмите вкусный алкоголь, садитесь поудобнее, не забудьте пепельницу и сигареты. Приятного просмотра, мечтательных впечатлений

25 марта 2004 года. Этот день я не забуду никогда. В этот день я окончательно и бесповоротно влюбилась в кинематограф и в своих новых друзей — Мэттью, Изабелль и Тео.

Все началось с афиши. Среди бесконечного ряда объявлений о пропавших кошках, купле волос и съеме квартир появилась беззаботная троица, так вызывающе и в то же время по-детски лежащая в ванне, сморенная то ли парами, то ли чем-нибудь по круче, что, кажется, я влюбилась уже тогда.

Все продолжилось обманом. У нас с подругой было два варианта — сеанс в 16:25 (очень скучно), либо в 23:20, который обещал превратиться в праздник. Помню, как бессовестно обманывала маму, что соберется нас целая компания, давя на собственную некоммуникабельность (она очень переживает по этому поводу) — на что только не пойдешь ради любви.

И вот я в кинотеатре. Сеанс задерживают на полчаса. Но ничего, так намного лучше.

В темноте я смущенно улыбаюсь в ответ на тихий восторг Мэттью: он — Парижу, а я — им обоим. Сердце колотится, руки трясутся, и я уже там — в мае 1968. Вокруг — никого, и уже не он, а я говорю: «Образы были настолько сильными, что казалось, гипнотизировали тебя». Я забыла о времени, о том, что снаружи есть город и моя жизнь, такая неповоротливая и обыденная, что плакать хочется. Я всегда была мечтателем, и я знала — они кричат это мне: «Она одна из нас!!!» One of us!!! One of us!!!
И бедный Мэттью, я рада, что Бертолуччи изменил концовку, — его призывный поцелуй и уход под Эдит Пиаф… его лицо в финале — на первом месте в коллекции кадров, из которых я состою.

И когда «Мечтатели» закончились, кажется, они смогли изменить все вокруг. На улице была не ранняя весна, а самый настоящий и любимый май. Мы, взявшись за руки, неслись с подругой по пустынному городу, и неважно, что это был не Лувр, а провонявший морем Новороссийск. И, как кульминация, на стене в моей комнате расположилась та самая афиша, вся в боевых склейках.

«Мечтатели» напоили меня тем зельем, лекарства от которого я не могу найти до сих пор. Я говорю не спасибо, я говорю — благодарю.

10 из 10

Я думаю, что в жизни каждого бывают такие фильмы, которые с первого кадра покоряют нас и мы думаем: да, это то, что нужно, это кино мне понравится.

Так же у меня произошло и с «мечтателями».
Фильм несомненно потрясающий, он смотрится на одном дыхании и кажется, что все в нем работает так же идеально, как механизм в часах.

Когда ты молод ты меньше всего думаешь о том, что происходит по ту сторону двери. Когда ты молод ты можешь говорить на многие темы: о кино, музыке, женщинах, сексе. Ты куришь тысячи сигарет за день и пьешь отличное вино. Тебе хорошо и времени для тебя не существует.

В один один день им посчастливилось встретиться и кто знал, что это повлечет за собой далее?

Фильм рассказывает нам о том, как трое молодых людей укрылись в просторной квартире от внешнего, реального мира, для того, чтобы создать свою утопию, в то время как на улице люди борятся за ту же самую идею. Только способы достижения у них разные.

Фильм рассказывает нам о самом главном, на мой взгляд, моменте в жизни главных героев. Это переломный момент, это то время когда ты взрослеешь, когда ты должен повзрослеть.

Но скорее всего вам этого не захочется. Я бы тоже спряталась, я бы тоже устроила свой мир.
Но как и в жизни, так и в сотворенном мире Изабеллы, Тео и Мэттью, происходят свои ссоры, споры и революции, которые в итоге приведут к расставанию. Но так было суждено. Это было неизбежно.

Любопытный фильм. Последовательность событий логична только первый взгляд. Если вглядеться, то это — логика сна, который мы вспоминаем утром, составляя отрывки образов и действий в что-то связное. Бертолуччи попытался пересказать сон о своей молодости, ведь мы живём в нашем рассказе и молодеем вместе с ним. Вот хочется устроить костёр в центре Парижа и лень искать дрова, — можно вытащить из Сорбонны мебель 17 века и запалить её. Весело! Революция — это чудесный предлог для молодого бездельника не ходить на скучные лекции. С другой стороны, как это здорово — снова почувствовать себя молодым, полным сил и свободным от родительской опёки! Но — в родительской квартире и когда есть, что есть.
Большой плюс этой картины — сексуальные эксперименты героев Бертолуччи показал мастерски и очень целомудренно, не превращая в самоцель. В целом —

8,5 из 10

«Мечтатели» — это, однозначно, кино для гурманов. Своеобразная ностальгия живого классика Бертолуччи о безвозвратно ушедшей дикой юности, о гламуре черно-белого кино 30-х годов, о грезах идеалистически настроенных «детей мая 68 года» и об исчезнувшем поколении бунтарей-романтиков.

«Красный май» в Париже
Бертолуччи начинает свой рассказ с прелюдии майский событий — с закрытия Французкой синематики, которая и спровоцировала студентов на первые уличные столкновения, вылившиеся потом в массовые демонстрации и забастовки. «Запрещать запрещается!» — было основным лозунгом бастующих, в то время, как политические пристрастия студентов одназначно определить было практичеки невозможно. Идея была в самой революции.

«Вставай, товарищ, за тобой старый мир!»

Старый мир в «Мечтателях» отражен в старшем поколении, на поверхность неизбежно вылезает проблематика отцов и детей. Чего только стоит фраза Тео, относящаяся к собственным родителям: «Их всех нужно арестовать! Отдать под суд! Разоблачить! И сослать в деревню для самокритики и перевоспитания!»
Митингующие студенты, в первую очередь, бегут от обыденности и скуки, в желании отменить общество, как таковое.

Пропасть между американцами-обывателями и утонченными французами.

За всем происходящим мы наблюдаем глазами Мэттью — американца, который изначально был не в своей тарелке, не в своем городе и уж точно не посреди своей революции. Режиссер неоднократно сталкивает представителей двух разных стран в диалогах, будь то разговор о сексе, о кино или же о войне во Вьетнаме. Мэттью непонятно общее безумство Парижа, сексуальный бум, бюсты Ленина и Мао на полках и марксистские идеи. Мы очетливо видим пропасть, разделяющую наших героев.

«Разве ты не должен быть во Вьетнаме, Мэттью? Почему ты здесь?»

Добро пожаловать, мистер Фрейд!
Хотя наши герои и встретились в толпе демонстрантов, движимые общей силой студентов, они, однако, решают уедениться в своем «новом» мире, где и устраивают свою революцию, причем как сексуальную, так и нравственную. После просмотра невозможно не порассуждать о философской и сексуальной подоплеке фильма. В любовных делах героев с трудом бы разобрался и сам дядюшка Фрейд. Бертолуччи нарочито балансирует на грани откровенности и разврата, отожествляя все происходящее, как революцию умов подрастающего поколения. В сущности, он показывает нам типичных представителей майских событий 68-го, которых захлестнула волна сексуальных фантазий и мечтаний о новом «другом» мире.

Очень неожиданное кино. Я не знакома с творчеством Бернардо Бертолуччи. «Мечтатели» не похожи не что, что я смотрела раньше. В общем история о парне, который случайно находит единомышленников, с которыми ему интересно, он не может описать своего восхищения ими, но когда узнает их ближе — некоторые вещи начинают повергать его в дикий шок и непонимание, но потом он начинает жить со своими новоиспеченными друзьями и вливается в их столь не понятную для него жизнь…

Первые 10 минут я боялась. Нет, в фильме нет ничего страшного. Но первые 10 минут были такими сложными и информативными, что я физически не успевала переваривать все происходящее и я боялась того, что так и будет продолжаться все 2 часа — занудство и скука. Но только не в этом фильме. Как только Мэттью знакомится с Изабель в фильме что-то меняется. Ну, а чем дальше, тем интереснее… Интересно наблюдать за Изой и Тео. Ты, как и Мэттью наблюдаешь за ребятами и находишься в полном недоумении — почему так? И тут я задумалась, а почему не так? Кто придумал правила поведения? Почему все должны их придерживаться? Если этой семье удобно жить ТАК — почему нет?

Не менее была шокирована, когда Мэттью спустя какое-то время принял правила игры и стал жить так же. Что касается несколько неприличных сцен, то после того как я увидела Тео и Изу в одной постели — я ждала чего угодно. И сцена с мастурбацией уже поразила не так сильно. Что касается режиссерской работы, то с одной стороны у фильма потрясающая атмосфера. Уж, не знаю, атмосфера ли это 60-х (я там не была), но явно какая-то особенная. Благодаря ней ты как-то быстро вливаешься в происходящее на экране, а с другой — мне не очень понравилось, как снят фильм.

Актеры — молодцы. Я в полном восторге. Запоминающиеся образы, отточенные реплики и невероятная правдоподобность! Конец не сказать что предсказуем, но он не оригинален и я думаю, это правильно… Этот фильм и должен был так закончится. В нем все очень логично и жизненно, а Мэттью никак не смог бы остаться с Тео и Изабель…

10 из 10

Кино наверное величайшее из искусств потому, что позволяет сбежать из реальности, укрыться в своем собственном, тобою же созданном мире. И пусть этот мир будет состоять из тебя, твоего брата и странного американца, которого ты знаешь от силы два дня. В этом мире можно побивать киношные рекорды по забегу в Лувре, спорить, кто же смешнее — Китон или Чаплин, играть в странную игру (а-ля «Угадай мелодию») со штрафами.

Эту странную троицу — Изабель, Метью и Тео в принципе можно понять: за окном буйный Париж 68-го, а им всего-навсего нужны покой и любовь друг друга. Ну так и любили бы! Для чего Бертолуччи понадобилось вплетать тему общественных недовольств во Франции, тему революций непонятно, ибо герои абсолютно социально пассивны;, им дела нет ни до кого. В итоге — смазанная концовка, не раскрывающая до конца трагедию их странной любви втроем. Ни отношения в полной мере не раскрыты, ни желание исправить этот несовершенный мир.

«Мечтатели» безусловно известны своей пикантностью. Тут тебе и инцест, и наличие откровенных сцен, и Ева Грин, львиную долю фильма проходившая нагишом (надо признать, что она безумно красива, как в одежде, так и без). Необходимо великое мастерство снимать сцены такого рода. На мой взгляд, в этой ленте все как-то… грязно, что ли. После просмотра возникло ощущение того, что весь фильм тебя словно выворачивали наизнанку. И если Грин своей красотой, своим шармом еще как-то сглаживала это впечатление, то Питт портил все: он был слишком груб и прост по сравнению с дуэтом Грин-Гаррель.

По поводу Луи Гарреля хочется сказать отдельно. Центром повествования являются брат и сестра, Тео и Изабель. Так вот Ева Грин стала центром и душой фильма, а Луи Гаррель — нет. Он словно потерялся на фоне своей партнерши.

Наверное, чтобы понять, что же все-таки режиссер хотел донести до зрителя, надо пересмотреть всего Бертолуччи («Мечтатели» — это его последняя на данный момент работа, так что выводы определенно можно будет сделать). А так…

6 из 10

Красивый и многоплановый фильм. Оставляет, как замечают многие, ощущение некой «нереальности», пограничности с эфемерными состояниями. Думаю, этот эффект достигается за счет раскрепощенности, внутренней свободы, присущей французскому кино (интересно, что, например, в японском кино тенденция противоположная, но постепенно развивается в том же, европейском направлении. Но пока в японском кино заметен синтез образности и символичности — со все более присущей ему внутренней свободой).

«Мечтатели»… и все мы, да, время от времени устающие от рутины заведенной жизненной системы, бегущие от нее в мир более или менее ярких красок (не обязательно воплощенный в мечтах, но могущий быть воплощенным также и в средствах забвения о реальности). Но это одна сторона, так сказать, «бутафорская», сторона декораций, уровень явлений, а не сущности. А в чем же сущность? В отрыве от реальности, но не от реальности абстрактной, а от реальности ДАННОЙ, конкретной, и замена ее — хотя бы на время — своей «реальностью», кажущейся порой реальней этого абсурдного мира.

В любом случае, длительное пребывание в мечтах — это не что иное как БУНТ, протест, противополагание своих целей, идеалов окружающей действительности. Но так как СОЗДАТЬ новую реальность молодое поколение не могло, у него не было иного пути, кроме: рано или поздно принять участие в том, чтО за окном, вовне, в том, откуда ветер и звуки, а не в становящейся все более душной, а затем и удушающей атмосфере мещанского, оплаченного родителями мирка.

Да, дети вышли в пространство реальной жизни, и это стало настоящей проверкой их теоретических, рафинированных, «кухонных» (несмотря на всю их ученость, т. е. теоретическую подкованность) умопостроений.

… И вот тут, за пределами дома, дает о себе знать не только теоретический водораздел, изначально имевший место между Мэтью и Тео (сцена в ванной, например; или едва уловимая глазом, но все же наличествующая напряженность в момент знакомства), но и практический. Пусть безрассудно, не умея играть более глобальную игру под названием Жизнь, не разобравшись в ее правилах, Тео демонстрирует стихийный бунт, под влиянием первых же восторженных и неукротимых эмоций он, фактически, оказывается в авангарде движения, рискуя жизнью и до конца идущий за идею. Изабэль следует за ним, и это не столько инфантилизм привязанной сестры, но и ее подсознательный выбор в пользу Тео. Выбор Изабэль глубоко символичен: она выбирает не костность и застой в лице милого, но «правильного» американца, — она стихийно, душой бесстрашно следует за милой сердцу Стихией Огня, Жизни, Движения в лице Тео… тогда как Мэтью устремляется «в тылы», сливается с общей массой,

… и ведь неспроста в фильме «Мечтатели» звучат античные мотивы: Изабэль изображает Венеру, а Тео внешне так напоминает греческого бога, или же — присмотритесь к нему! — Апполона Бельведерского Микельанджело. Эти мотивы — синонимы естественности наготы, сколь бы ни отдаленно она напоминала оригинал, — нагота все же, как заметил кто-то, не пошлА в этом фильме, она естественна, столь же чиста и первозданна, каковой она являлась и для античной цивилизации. В фильме она олицетворяет, как это ни парадоксально, именно невинность, соответствие формы содержанию. Но и при этом заметна изначальная разница между, например, стилем одежды Мэтью (облаченного в элегантный, «правильный», строгий костюмчик — до тех пор, пока не оказывается в доме Тео и не принимает, пусть на время, порядков этого дома) и стилем одежды Тео (на Тео одежда не бросается в глаза, она создает ему цельный, прекрасный единый образ, но не отличается строгостью одежды Мэтью). Это я говорю к тому, что в фильме не было случайных деталей. Все: одежда, цвет комнат (комната Изабэль — яркий показатель), цвет волос (Мэтью светленький, Тео — темненький, — две противоположности), — все глубоко показательно и символично. А помните, с чего, по сути, начинается фильм? — Мы видим образ жизни родителей, слышим темы, которыми они интересуются, и видим, насколько отстраненно и замкнуто по отношению к ним ведут себя их дети, — словно ужЕ находятся по ТУ сторону баррикад… общение не складывается… даже на расстоянии, телефонный звонок срывается. Антагонизм. Неприятие молодым поколением старых форм и принципов жизни. Но — увы! — бунт молодого поколения именно эмоционален, в нем мало разума (разум есть, в виде убеждений, но он не окреп), и это поколение физически не в состоянии порвать одну важную связь с родителями, связь ужЕ не столько душевную, но — финансовую: дети проматывают нажитое отцами, у детей нет четких принципов.

Кстати, Тео в гораздо меньшей степени склонен был к теоретизированию, нежели Мэтью: рассуждал, или начинал рассуждать именно Мэтью, тогда как у Тео были уже более устоявшиеся убеждения и меньшая тяга к пафосному прожектерству.

Что же в итоге? Потерянное поколение? Пустые мечты, не нашедшие воплощения?

Нет! Перепутье, ощупью движение, столкновение-таки с жизнью… И Мэтью — лагерь будущих консерваторов (ведь кто из него вырастет, риторический вопрос!), а Тео — лагерь нынешних революционеров. Две стороны баррикад. Они вышли из одной Молодости, но шагнули в разную Зрелость.

И консервативная Америка в лице Мэтью грустит по уходящей вперед прекрасной Франции, последним мучительным взглядом глядя ей вслед. Как и мы.

Мэттью исключительно раздражал в этом фильме.
Не его город, не его жизнь, не его революция.

Он слишком обыватель, чтобы быть достойным любви Тео и Изабель. Эти двое — почти идеальные создания. Они знают, чего они хотят, они не думают, поступают ли они правильно или нет, они просто живут. У них свои, понятные только им законы. Их каждой действие обосновано сумасшествием…

Нужно знать эту Революцию, понимать ее, понимать 1968. Это были не просто еще 366 дней в истории мира. Этот год изменил нас, он изменил мир навсегда.

Это время прокричало.

Без этого фильма нельзя понять май 68. Без мая 68 нельзя понять этот фильм.
Революцию делают хорошие, умные, начитанные мальчики и девочки из буржуазных семей, не видевшие войны. Они не знают, какое общество они собрались построить, но точно знают, что хуже, чем сейчас, быть не может.

«Если ты и вправду веришь своим словам, почему ты здесь, а не там?» Потому что очень легко быть протестантом, когда есть плохие родители, все прощающие и молча выписывающие чеки. Потому что фильмы реальнее этой жизни. Потому что легче взять в руки «коктейль Молотова» или надышаться газом, чем повзрослеть и взглянуть правде в глаза.
И все-таки, я не знаю, кто прав — обстоятельный Метью или бесшабашные Тео и Изабель. Пускай ничего не добились — ведь сексуальная революция, реформа образования, освобождение женщин — это не новое общество. Но «скука контреволюционна.»

Фильм, актеры, атмосфера — прекрасны.

10 из 10