Рецензии

Только вернулся из кинотеарта, и признаюсь, давно я не был настолько зол, разочарован, и переполнен отвращения.

Отвратительный саунд-дизай держит в напряжении весь фильм. Причем мерзкие звуковые эффекты сопровождают даже вполне обыденные сцены.

А вот игра актеров хороша. Они послушно исполняют роли безжизененных и безэмоциональных идиотов-роботов, врущих себе и своим близким, согласно задумке сценариста и режиссера.

Теперь о смысле. Логики действий во всем происходящеим не наблюдается. Сюжет вертится вокруг одного события, но предыстроия его и влияние на него главных героев остается за кадром. Все, что остает зрителю - испытывать чувство отвращения, созданное примитивными способами воздействия на низменные инстинкты.

Образность настолько зашкаливает, что связи с реальность нет вовсем. Как нет и законченности, вывода, социального посыла, смысла.

Прежде, чем идти на этот фильм, ответье на вопрос: 'Готовы ли вы погрузиться в атмосферу отвращения, объятого абсурдом на целых 120 минут своей жизни?'

Поклонники творчества Йоргоса Лантимоса непременно останутся довольны его новой работой. Более широкому кругу зрителей фильм может показаться неоднозначным, а кому-то и вовсе не понравиться. Все дело в оригинальном стиле греческого режиссера, который одних может заворожить и привлечь, а других оттолкнуть. Его главные черты — абсурд, гипербола неестественности, карикатурные для нормального человека ситуаций, в которые попадают герои лент, и вытекающая из всего этого тонкая сатира. Препарированию вновь подверглись неизменные для автора темы взаимоотношения полов и семейного института. С одной стороны, это хорошо, поскольку с каждой новой работой, автор снимает с вопроса, как с луковицы, очередной слой, приближаясь к сердцевине. С другой стороны, потенциал режиссера мог бы раскрыться гораздо шире, примени он подобную манеру повествования к другому вектору тематик.

Так и здесь: фильм интересно смотреть, но, например, удели авторы больше внимания глубине Стивена, как персонажа, общая картина была бы только шире. Подвижки к этому были предприняты в постельной сцене, но, к сожалению, развития не получили. Картина оставляет после себя достаточно много вопросов, но все же является законченным произведением. Однозначной морали нет, но есть материал, из которого каждый отдельно для себя сможет что-то вынести. Несмотря на неторопливый ритм развития истории, напряжение сохраняется и весьма возрастает, приближаясь к финалу. Во многом саспенс обеспечен характерным резким и отрывистым музыкальным сопровождением, иногда, впрочем, излишне навязчивым. Актерская игра вызывает интерес и отдачу (насколько это возможно в картинах данного режиссера) лишь в кругу трёх главных героев, в то время, как второстепенные персонажи достаточно невзрачны, даже для своего положения. Работа Тимиоса Бакатакиса, практически бессменного оператора Лантимоса, вышла на новый уровень даже по сравнению с «Лобстером» и балует зрителей не просто качественной картинкой, но порой изысканными эстетическими кадрами. Фильм снят хорошо и на высоком уровне, но всё качество и весь посыл очень узконаправленны. Глубокой истории не хватает ширины, излишняя камерность душит картину. Вместе с тем, лента заставляет обдумывать ситуацию, заставляет говорить о себе и вызывает споры.

Используя оригинальный стиль, который позволяет расширить границы творчества и уйти с головой в глубокие абстракции и сюрреализм, режиссер в очередной раз обыгрывает вполне бытовые темы. Однако, это нисколько не умаляет культурную ценность «Убийства священного оленя», ведь балансируя между тонкой формой и несколько тривиальным содержанием, картины Лантимоса могут служить для зрителя ступенью от массового кино к авторскому.

Эта картина — настоящая современная притча про гордыню и святость. Хирург с комплексом бога, который не может найти в своей душе покаяния, а каждого уверяет в собственной непогрешимости. Такой же его коллега анастезиолог, грешащий тем же, но ещё и пускающийся в прелюбодеяние с женой своего друга. Юродивый («психически ненормальный») мальчик, как будто призванный в этот мир покарать за гордыню тех, кто совершив смертный грех, николечко не раскаивается. Блудница и мать, которая первая «прозревает» и, облобзав ступни святейшего, снимает его с «креста»… Критики говорят про мифологичность сюжета, но, извините, за больше, чем 2000 лет христианства, миф не мог не впитать его черты.

Сначала всё-таки хочется начать с лица художника. Йоргос Лантимос сейчас отдувается за всё греческое кино, покорив европейского зрителя уникальностью своего авторского голоса. Главная интонация этого голоса — любовь автора к абсурду, наверное, сложнейшему жанру в драматургии. Хотя здесь и неуместно слово «жанр», когда речь идёт об авторском кино в контексте всё того же постмодернизма. Без подражания и жеманства Лантимос порой заигрывает с мэтрами, как Михаэль Ханеке или Бергман. Только при этом добавляет для вкуса щепотку иронии. Например, в сцене фатального выбора персонажа Колина Фаррела можно проследить явную перекличку с «Забавными играми» Ханеке, где отцу два мистических существа в белых перчатках, как у Микки Мауса, непонятно, откуда взявшиеся, предлагают выбрать, кого из своей семьи принести в жертву, чтобы остаться в живых: то же охотничье ружьё, та же уютно обставленная гостиная благополучного среднего класса, тот же мешок на голове. Приэтом, это не цитата, не копипаст, это новое авторское высказывание, и сцена получилась настолько же страшной, насколько и смешной. У Ханеке это только пронзительный ужас. «Воруй, как художник!» А это значит, преобразовывай всё старое под себя таким образом, чтобы окончательно его себе присвоить. Мы вот с вами с «Клыка» не сомневаемся, что Лантимос настоящий художник.

У Лантимоса получается сочетать обывательскую простоту с иносказательностью. В сценарии нет ни одного просто так брошенного слова. Все заявленные «ружья» в конце концов выстреливают. Вы же тоже захлёбывались смехом на финале, когда девочка беспощадно поливает кетчупом картошку фри под пафосную органную музыку?

Это настолько кино, насколько это вообще возможно — без критики реальности, зато жизнь духа прописана так, что практически ощутима на физическом уровне. И, конечно же, эстетизм, как какая-то унаследованная черта от эллинизма, когда если красивое, значит, нравственно совершенное. Интересно следить, как трансформируется игра актёров, которые разговаривают в начале фильма голосами роботов, а потом, когда трагедия обрушивается со всей своей неотвратимостью, интонации тоже претерпевают существенные изменения, голоса дрожат, ломаются, оживают. Мир больше никогда не будет прежним. Святость не поселится в душе грешника. Раскаяния не наступит. И от этого всего почему-то гомерически смешно.

9 из 10

Прежде всего вы должны понимать, на какой фильм вы идёте. Ведь само название и рейтинг говорят сами за себя. Я примерно представляла, чего ожидать, поэтому не купилась на эту простоту и какую-то наивность, с которой начинается фильм.

Первое время смотришь на экран и не понимаешь, что вообще происходит. Что за странные диалоги? Где эмоции у людей? О чём они вообще говорят? Но внезапно размеренность и неспешность в картине исчезает буквально за одну реплику. И дальнейшие события вдруг объясняют не только настоящее, но и прошлое. Ты уже начинаешь что-то понимать, но лишь малую часть. А дальше — больше, каждое последующее слово и действие героев отсылает к их прошлым словам и действиям, пока история не проявляется полностью. Эта не та картина, где ты понимаешь всё в один момент. Здесь всё раскрывается медленно, словно лепесток за лепестком, в конце концов демонстрируя тебе бутон — логичную и понятную историю. Сценарий и правда хорош.

И картинку приятно смотреть, а музыка очень гармонично дополняет действие, в нужных местах задавая тон всей сцене.

Несмотря на то, что это очередной фильм отсылающий к чему-то мистическому и загадочному, на этот раз за этой загадочностью стоит хорошая история в хорошем исполнении. Поэтому я даже закрываю глаза на отсутствие хоть какого-то логичного объяснения, что же всё-таки произошло (хотя, пожалуй, это было бы даже лишним), я делаю вывод, что фильм мне даже понравился.

Не самый лучший фильм всех времён, не для широкой массы уж точно, но для своего жанра исполнен отлично.

7,5 из 10

Йоргос Лантимос через нескольких лет после выпуска нашумевшего «Лобстера», презентует спорную и неоднозначную картину «Убийство священного оленя».

Вдохновленный древнегреческими мифами, режиссер адаптирует историю царя Агамемнона к нашему времени. Успешный кардиохирург Стивен (он же Колин Фаррелл) имеет стандартный набор для счастливой жизни: жену (Николь Кидман), двоих детей (Рэффи Кэссиди и Санни Сулджик) и собаку. Казалось бы, у человека есть все, к чему стремятся миллионы людей. В чем подвох? А подвох в том самом «ящике Пандоры», который Стивен пытался скрывать все эти годы. Одна ошибка перевернула жизнь четырех навсегда.

Легенда гласит: «Царь Агамемнон убил на охоте принадлежавшего Артемиде оленя. В отместку богиня заставила его принести в жертву дочь Ифигению». За все в нашей жизни приходится платить. Цена ошибки Стива становится непомерно великой. На кону — души самых дорогих и близких ему людей. Месть призрака прошлого не оставляет шансов закончить эту войну без потерь. Главному герою придется сделать выбор и забрать одну жизнь, чтобы сохранить три.

Несмотря на сильный сценарий, лента получилась, честно говоря, сыроватой. Ожидаемая последовательность действий, сухие диалоги, порой деревянные лица актеров. Безусловно, холод, скупость и эгоизм стали надежной платформой для формирования персонажей. Не хватило жизни. Действо с трудом усваивается.

Тимиос Бакатакис не изменяет своим техникам съемки. Камера все такая же живая, кадры по-прежнему длинные, да и сама камера порой говорили больше, чем персонажи. А уж на подборку цветов было смотреть одно удовольствие. Как и на композиции.

«Убийство священного оленя»- для меня стала той картиной, которую можно посмотреть один раз и оставить на полочке воспоминаний.

«Убийство священного оленя». Фильм получает приз за лучший сценарий (Канны 2017), при этом сам сценарий нарушает все официально принятые «работающие» методы написания. В пространство устоявшихся сюжетов и законов их развития неожиданно врывается грек-режиссер и нарушает все правила. Такое обстоятельство может быть сравнимо разве что с появлением любого из основателей мировых религий, — есть мораль до, и есть мораль после. Просмотр этого фильма подобен боксерскому бою, в котором спортсмена покидают силы, но, если он достоит до 7 раунда, то у него откроется второе дыхание, и он сможет ударно завершить поединок. В этом году, очевидно, не получится избежать сравнений «Убийства священного оленя» Лантимоса с «Нелюбовью» Звягинцева. Но, если Звягинцеву пытается выигрывать бой по очкам, то Лантимос предпочитает нокаут. Именно по этой причине финальная сцена в «Нелюбви» выглядит безвкусным моралите, превращая «античную» драму в школьную басню. В «Убийстве священного оленя» финальная сцена предстает как панч, тактически рассчитанный и явно прибереженный для заключительного раунда, чтобы сделать из сражения шоу, заставить зрителя запомнить этот бой и вызвать желание пересмотреть его еще раз. Подлинную эстетику бокса может оценить только настоящий боксер, для обыденного зрителя это всего лишь ряд бесчисленных ударов. Как, впрочем, и при неожиданной встрече с оленем!

16 февраля в отечественный прокат вышло «Убийство священного оленя» — призёр Каннского кинофестиваля 2017 в номинации «лучший сценарий».

«Царь Агамемнон убил на охоте лань, принадлежавшую богине Артемиде. В отместку она наслала штиль на флот греков, когда те отправлялись в Трою. Дабы вернуть расположение богини, Агамемнон должен принести в жертву Ифигению, самую красивую дочь». Причём здесь мифы Древней Греции? — спросите Вы. Всё просто — это сюжет нового фильма греческого режиссёра Йоргоса Лантимоса.

Когда собираешься смотреть кино из программы Каннского кинофестиваля, на ум приходит цитата Форреста Гампа из одноимённого фильм: «Жизнь — как коробка шоколадных конфет. Никогда не знаешь, какая начинка тебе попадётся». Так и здесь. Картина или западает в душу, или вызывает позывы рвоты. «Убийство священного оленя» относится определённо к первому варианту.

Фильм «надругался» надо мной, и сделал это показательно, с форменным высокомерием. Я удобно сидел в кресле и думал, что держу ситуацию под контролем, но нет. Нарочито спокойное, даже ленивое повествование в первые 40 мин картины усыпляет бдительность, расслабляет. Кардиохирург Стивен (Колин Фаррелл) живёт с женой Анной (Николь Кидман) и двумя детьми — 14-летней Ким и 12-летним Бобом. Всё хорошо, но Стивен зачем-то тайно встречается с подростком по имени Мартин (Барри Кеоган). И когда ты спустя некоторое время начинаешь подозревать их в гомосексуальной связи, выясняется, что Стивен причастен к смерти отца Мартина. Он оперировал его, будучи нетрезвым, и убил. А далее начинается такое, от чего волосы на загривке встают дыбом.

Фильм из «Древа жизни» Терренса Малика превращается в «Чёрного лебедя» Даррена Аронофски, а именно хоррор с элементами детектива. Нутро содрогается от животного страха, потому что ты не знаешь, чего ожидать в следующую минуту. Столкновение реализма с мистическим началом доводит происходящее до немого абсурда, и к концу фильма подходишь в назойливой паранойе. Так что когда в финале градус напряжения взлетает до логичного максимума, умиротворение не приходит, и кошмар продолжается.

Но от чего действительно не по себе, так это от греческого хора и музыки симфонического оркестра из Трондхейма. Они настолько передают атмосферу безысходности и надвигающегося ужаса, что хочется зажать уши руками и вжаться в кресло поглубже, потому что чувство паники в глубине себя так ярко и осязаемо, словно играют на твоих нервах.

«Убийство священного оленя» наглядно показывает, что как бы тщательно мы не скрывали прошлое, его призрак обязательно даст о себе знать, а за совершённые ошибки придётся платить. И операторская работа Тимиоса Бакатакиса доводит это до совершенства широкоугольным кадром и расположением камеры за спиной актёра, отчего ты чувствуешь, как «смерть» следует за тобой шаг за шагом.

Актёрская игра — «бриллиант» этого фильма. Колин Фаррелл, Николь Кидман и Барри Кеоган играют так, что хочется зажмуриться от пугающей достоверности. Характеры персонажей раскрываются плавно, втираясь в доверие, а потом показывают истинную сущность. Если во время просмотра поймаете себя на мысли, что не хотели бы оказаться с героями в одной комнате, то Вы меня прекрасно поймёте.

Со всем этим Йоргос Лантимос создал не просто прекрасный во всех отношениях фильм, достойный самых высоких наград, он создал монстра, после которого Вам захочется взять больничный, чтобы прийти в себя.

9,5 из 10

Обычный день успешного хирурга обязательно включает в себя сложную операцию и последующее отмокание в семейном кругу за обеденным столом. Однако Стивен Мёрфи помимо этого общается с молодым парнишкой Мартином, и чем больше он с ним общается, тем страннее кажутся их отношения. Стивен даёт парню денег и дарит дорогие подарки, гуляет с ним по набережной, а вскоре знакомит со своей семьёй. Чем больше ты смотришь на их манеру общения, тем сильнее закрадываются подозрения, что что-то тут нечисто. И вскоре начинают происходить поистине странные события. У младшего сына Стивена перестают работать ноги, а вскоре он начинает отказываться есть. Но это только вторая стадия, утверждает Мартин, а то что будет на третьей и четвёртой ещё страшнее.

Сценарий не спешит делиться подробностями происходящего и это его главный плюс. Странности в отношениях хирурга Стивена и парнем Мартином ощущаются с первых же кадров его появления. Слишком уж навязчиво Мартин себя ведёт, слишком добр Стивен с ним, слишком много тайн на квадратный сантиметр экранного времени. Слишком долго сценаристы держат напряжение, однако это сложно отнести к недостаткам. Потому что именно таки образом создаётся мистическое ощущение грядущей катастрофы, потому что именно таким образом выстраиваются характеры персонажей, потому что именно так зрителю раскрывается ключевая тематика.

Поначалу манера общения персонажей выглядит очень странно — она чересчур открытая и неестественная — но со временем к ней привыкаешь. Герои подробно расписывают свои чувства и стремления. Если диалог о том, кому какой ремешок для часов нравится больше выглядит вычурно, чуть позже он уже не кажется странным, что старшая дочь рассказывает малознакомому мальчику о начале менструации. Дело в том, что перед зрителем разворачивается не просто психологический триллер или мрачная драма в современных декорациях, нет. Тут замысел похлеще — переложить греческий миф на современные реалии. Причём прямым текстом об этом упомянут лишь раз и то не слишком очевидно («Эссе по Ифигении — это твёрдая пятёрка», с плюсом), а об остальном зрителю предложат размышлять самостоятельно. Правда не стоит забывать про заголовок, который тоже является недвусмысленной отсылкой, но всё равно это относится к разряду домашней работы, к которой массовый зритель может оказаться не готов.

Греческий режиссёр Йоргос Лантимос («Лобстер», «Клык») использует иносказательный язык, как ключевое средство повествования. С самого начала он держит детали истории и мотивацию персонажей в секрете, позволяя зрителю самостоятельно заполнять пробелы походу пьесы. Кирпичик за кирпичиком он выстраивает персонажей и подробно описывает их ежедневный распорядок, чтобы следом в один момент низвергнуть все эти конструкции в пучину хаоса. Смотреть как герои буквально на руках выкарабкиваются из этой пучины — одновременно жестокое и увлекательное зрелище.

Операторская работа заслуживает отдельного упоминания — любопытные ракурсы, игра с фильтрами и линзами, интересные проходы по стерильным коридорам и просторным помещениям. Камера то отдаляется от участников событий, оставляя зрителю самому дофантазировать мимику и эмоции персонажей, то безвольно наезжает крупным планом, заставляя чувствовать себя почти неуютно в столь непосредственной близости от героя.

Музыкальное сопровождение не отстаёт. Безумная оглушающая тишина чередуется с мрачными духовыми и скрипичными партиями, которые как будто исполняются на натянутых нервах зрителей. Есть что-то зловещее в этих мотивах, и оно лишь способствует нагнетанию мрачной атмосферы повествования.

Фильм не получился бы настолько сильным, без крепкого актёрского состава. Роль главного героя, хирурга Стивена Мёрфи, исполнил Колин Фаррелл («Настоящий детектив», «Особое мнение»), который скрываться за пышной бородой и другой телесной растительностью, которую нехотя придётся лицезреть. Интересно наблюдать за постепенной трансформацией из успешного и уверенного в себе человека в слезливую истеричку, в панике пытающегося собрать вместе осколки разбившейся тарелки. Герой с мутным прошлым и ещё более туманным будущим — именно такой образ Фаррелу с успехом удалось воплотить на экране.

Николь Кидман («Бангкок Хилтон», «Большая маленькая ложь»), сыгравшая его жену Анну Мёрфи не отстаёт. Мать, которая ломается под давлением кары и в отличии от мужа готова буквально ползать на коленях, лишь бы вымолить прощение, поистине поражает. Её актёрская игра гораздо богаче и изобилует едва заметными нюансами, которые интересно подмечать.

На роль приставучего Мартина взяли Барри Кеогана («Дюнкерк», «На паузе») и определённо не прогадали. У актёра получилось создать нелицеприятного персонажа, который с одинаковым успехом может вызывать интерес, раздражение, ненависть и жалость.

По сути, фильм представляет собой переложение древнегреческого мифа на современные рельсы. Главный герой — хирург Стивен — человек науки, пытается подчинить неизвестное заболевание простой логике медицинских анализов и раз за разом прогоняет ворох тестов, исключая один диагноз за другим, пока не остаётся ровным счётом ничего! Он отказывается принять факт кармического воздействия и высшей справедливости, как нечто материальное. Режиссёр Лантимос играет на контрасте науки и сверхъестественного. Избитая тема игры в бога обретает новое воплощение — в образе хирурга, который раз за разом купается в лучах славы после успешной операции и скромно упивается восторгами над его чистыми и изящными руками, но при этом позволяет себе ошибки, которые отнимают жизни. Божественная сила давать и отнимать жизни, как две стороны одной монеты — одна чёрная, другая белая, питают тщеславное сознание героя. И вот в его предельно простую чёрно-белую жизнь вмешивается дьявол, требующий того, чего редко просят у бога — личной жертвы.

Встав перед подобным фактом Стивен проходит знакомые стадии от отрицания до окончательного примирения с неизбежным, и следить за этим на редкость увлекательно. Шутка ли, Лантимос запускает бога в человеческое окружение, позволяя ему прочувствовать приземлённый ритм жизни. Когда Стивен оказывается в гостях у Мартина, они вместе смотрят фильм «День сурка» — другой фильм про человека, оказавшегося в физически невозможной ситуации, а с экрана прямым текстом доносится монолог Билла Мюррея о его божественной природе. Чувствуете параллель?

Фильм задаёт вопросы и не спешит давать на них ответы, однако умудряется отпугивать дикостью и жестокостью сцен с копеечной надеждой на позитивный финал и поэтому он прекрасен, однако второй раз смотреть его будет уже сложнее.

«Убийство священного оленя» это фильм, для которого требуется какое-то время на переваривание. Он умудряется с одинаковой лёгкостью быть пугающим, странным и захватывающим, порой в одной и той же сцене. Новая инкарнация греческого мифа от греческого режиссёра, играющего метафорическими образами и размышляющего на темы кармы, игры в бога, вины и последствий, при удачном стечении обстоятельств может стать свежей классикой, однако скорее всего останется уделом лишь ярых фанатов глубокомысленного кино, от которого у остальных просто заболит голова.

8 из 10

Знакомство

Предположим, я не смотрел картин Лантимоса, не имею представления о его приемах и формате и «Убийство священного оленя» стало для меня знакомством с творчеством режиссёра.

Сюжет

Предположим, я не знаком с древнегреческой мифологией, историей и богами и смотрел данную картину самобытно, без связей с мифом об Ифигении и священной лани.

Таким образом сюжет становится довольно простым, а мотивы главных героев понятны. Приготовтесь к тому, что сюжет будет приподноситься очень медленно и плавно, а повороты сюжета, станут совершенно неожиданными.

Герои

В начале повествования главные герои преподносятся этакими педантичными особами высоких моральных принципов, идеальными во всем. Однако, с развитием сюжета, в своем желании выжить, скатываются все ниже и ниже, начиная прибегать к обычным человеческим проступкам и идя на собственное унижение.

Как итог

Абстрагируясь от всего, с чем автор связывает фильм, получаем довольно банальный психологический триллер, если его можно так назвать, который лично меня совершенно не зацепил. Не зная мифологии древней Греции, я лишаюсь возможности в полной мере насладиться происходящим. И это неправильно.

Мистика умерла, да здраствует мистика!

Мне не понравились странные постельные сцены, странные поступки совершаемые героями картины, странная натянутость происходящего, оставшиеся без причин, следствия действий, отторгание режиссером широкой публики и намеренное затачивание формата под фестивали и критиков.

Мне понравились актерская игра и формат преподнесения сюжета.

Вывод: лично для меня, фильм очень странный и растянутый, скорее всего, дома я бы его даже не досмотрел, но за приятный подход к донесению сюжета и актеров

5 из 10

Премьера фильма состоялась почти год назад на Каннском кинофестивале, где «Убийство священного оленя» получил награду за лучший сценарий. К последнему, как и непосредственно к постановке проекта, руку приложил греческий режиссер Йоргос Лантимос, на счету которого такие эксцентричные работы, как «Лобстер» и «Клык». В новой ленте речь идет о талантливом кардиохирурге Стивене, который живет счастливым браком с женой и двумя детьми. Но семейной идиллии приходит конец, когда молодой человек по имени Мартин ставит главного героя перед самым сложным и ужасающим выбором в его жизни.

Если говорить в целом, то это очень странная картина, которая оставляет после себя неоднозначные и противоречивые впечатления. За последний год по степени абсурдности и непонятности того, что происходит на экране, творение Лантимоса может потягаться даже с «мамой!» Даррена Аронофски. Уже со вступительной сцены с сердцем зрителя повергают в легкий шок и далее состояние неуюта только усиливается: действия героев сопровождаются странными диалогами, поведением, оттого они долгое время кажутся безэмоциональными куклами, весь смысл нахождения в кадре которых заключается лишь в дальнейшем продвижении сюжета. Это-то и не понравилось: отсутствие естественности и живучести в персонажах исключает эмпатию к ним, сопереживание. Только под финальные эпизоды эти «роботы» начинают проявлять хоть какие-то признаки жизни.

Некоторые критики уже предрекли для ленты культовый статус и считают чуть ли не шедевром: все это смешно, на самом деле. Как следует из описания, «Убийство священного оленя» представляет собой вольную интерпретацию одного древнегреческого мифа, и совершенно точно, что весь посыл фильма ограничивается моралью этого мифа: здесь нет никакой непостижимому человеческому уму идеи, сверхъестественного смысла, не стоит раздувать из мухи слона. Все вертится вокруг таких смежных понятий, как ответственность и справедливость, нужно только это понять: исключительность картины обусловлена лишь необычной подачей материала, не более.

В то же время не стоит умалять сильных и неоспоримых плюсов данного произведения. «Убийство оленя» относится к той категории фильмов, которые держат по причине того, что по-настоящему интересно, чем все это закончится. И несмотря на наличие нескольких совершенно никчемных, вставленных, кажется, в целях вычурности эпизодов а-ля Кидман ублажает коллегу своего мужа, финал делает свое дело: кульминационная сцена в гостиной получилась просто идеальной, такого в кино вы раньше точно не видели.

Лента также примечательна хорошими актерскими работами Колина Фаррелла и вышеупомянутой Николь Кидман, которым в парочке моментов представилась возможность в полной красе проявить свои умения. Неплохо смотрятся экранные дети актеров и, сюрприз, Алисия Сильверстоун, которая уже много лет не светилась в чем-то заметном. Но, как ни странно, наибольшие эмоции вызывает юный Барри Кеоган, отметившийся в недавнем «Дюнкерке»: актер всей своей внешностью, поведением вызывает искреннюю неприязнь к его персонажу, но за это и стоит похвалить Кеогана: получился один из наиболее одиозных образов в современном кинематографе.

Наконец, по результату качественными вышли как операторская работа, чудесно «играющая» между крупными и дальними планами, так и органично вписавшееся в атмосферу происходящего зловещее и вызывающее дискомфорт музыкальное сопровождение.

«Убийство священного оленя» — очень специфическое кино. Оно интригует, увлекает, поставлено в целом годно, но при этом и не стоит его возвеличивать: оговоренных недостатков тут также хватает. В общем, если вам зашла «мама!» Аронофски, нравятся нестандартные и оставляющие пищу для ума картины, то это кино для вас. Приятного просмотра!

7,5 из 10