Рецензии

Один из лучших фильмов Поланского. Атмосфера ужаса нагнетается постепенно и держит в напряжении на протяжении всего фильма. В фильме показано, как человек сходит с ума. Очень познавательно за этим наблюдать.

Актёры тоже подобраны идеально. Во-первых, сам Полански. Ему только и играть сумасшедших. Во-вторых, инфернальная Изабель Аджани. Ей идеально подходят роли женщин на грани нервного срыва.

Полански отлично удалось создать атмосферу безумия. Каждая мелочь, каждая деталь важна и пугает. Ну и концовка… Неожиданная, но интересная. Уверена, что для 1976 года фильм был очень страшным.

8 из 10

«В какой момент человек перестаёт быть тем, кем себя считает?»

В 1976 году, 7 лет спустя после убийства своей жены Шерон Тейт и 2 года спустя после успеха «Китайского квартала», который не так давно был признан лучшим фильмом всех времен, Роман Полански возвращается во Францию, где завершает начатую почти 10 лет назад «квартирную трилогию», в которую ранее вошли такие фильмы как «Отвращение» и «Ребенок Розмари».

Именно после этих нашумевших картин, Полански записали в ряды мастеров жанра ужаса. С этим фактом трудно поспорить, хотя этот режиссер за свою долгую карьеру перепробовал чуть ли не все жанры кинематографа.

На мой взгляд, явное преимущество фильмов Полански в том, что ему удается напугать зрителя, пустить страх в его душе вовсе не литрами крови, неожиданностью или угнетающей музыкой в нужный момент. Он достигает необходимого эффекта благодаря мрачной атмосфере одиночества, где страх и таинственность, порой мистичность граничат с безумием.

«If you cut off my head, what would I say… Me and my head, or me and my body? What right has my head to call itself me?»

Тихий и неприглядный молодой человек по фамилии Трелковский переезжает в квартиру, бывшая жительница которой попыталась покончить жизнь самоубийством, выбросившись в окно. Поначалу его жизнь на новом месте идет неплохо, если не считать бесконечных укоров со стороны дотошных соседей. Но вскоре происходит череда весьма странных событий, которые наводят Трелковского на мысль о том, что он стал жертвой ужасного заговора. Постепенно он начинает осознавать, что его личность медленно трансформируется в личность бывшей квартирантки Симоны Шуль…

Безвыходность, замкнутость и одиночество главного героя очевидны. Когда окружающие не оставляют ему выбора, он не находит смелости противостоять им. Ему некуда и не к кому пойти, не на кого положиться. В общей атмосфере фильма нет ни единого «светлого пятнышка». Даже Париж, который обычно кажется волшебным и романтичным городом, показан здесь как мрачное, серое и холодное место.

«Ты должен удовлетворить аудиторию, но оставить её слегка голодной, чтобы ей хотелось еще. Сегодня фильмы пытаются объяснить абсолютно всё, и к концу это становится скучно» Р. Полански.

Действительно, во многих работах Полански есть элемент загадки, недосказанности, что заставляет подолгу обдумывать увиденное и возвращаться к этим фильмам вновь и вновь. Кроме того это дает зрителю возможность интерпретировать сюжет как ему угодно. Например, сюжет данного фильма. Каков основной подтекст? Влияние общества на личность? Желание режиссера показать, как далеко может зайти сумасшествие человека? Не исключено, что вы увидите в этой картине совершенно иные идеи.

Напоследок могу лишь добавить, что этот фильм был первым, который я увидела из работ Полански. Вышло это случайно, и я не имела практически никакого представления ни о самом режиссере, ни о его картинах. Но впечатление от просмотренного было настолько сильным и долгим, что вскоре я с большим удовольствием посмотрела и многие другие его работы.

10 из 10

Жанр мистического триллера удаётся не многим режиссёрам. Лишь профессионалы чувствуют грань между ординарным детективом и настоящим психологическим триллером.

Роману Полански удаётся выдержать в своих произведениях особый дух и зловещую атмосферу. «Жилец» может напомнить работы Хичкока. Динамика в этой картине граничит с паранойей, безумием и безысходностью.

Несмотря на 1976, произведение смотрится довольно свежо, жутко, зловеще! Конечно, кинематограф не стоит на одном месте. И благодаря многочисленным экранизациям, в Жильце не так много непредсказуемости.

Сюжет блестящий, но после просмотра современных триллеров мало чем удивляет. Эту картину стоит посмотреть, прежде всего, не из-за сюжета, а из-за своеобразной безысходной атмосферы, которая присуща работам талантливого режиссёра.

Приятного просмотра!

8 из 10

Полански, даже будучи еще молодым кинематографистом, считал зацикленность режиссера на одинаковых фильмах возмутительно недопустимой и всеми силами старался не укорениться в «армии» тех деятелей кино, чья каждая следующая работа поразительно похожа на предыдущую. Несмотря на это получилось все почти так — поляка-космополита чаще характеризуют как режиссера триллеров-драм на основе ограниченного пространства места действия. Однако то чего так пытался избежать Роман, в данном его личном случае пошло на пользу и пальма первенства в психологических конфликтах личности с самой собой или парой окружающих до сих пор принадлежит ему, что позволило совершенно заслуженно занять место в ряду величайших режиссеров мира. И в «Жильце» Полански снова вернулся к камерным триллерам.

Этот фильм в купэ в «Отвращением» и «Ребенком Розмари» складывают в так называемую «квартирную» трилогию. Начиная проводить параллели, историю о Розмари лучше «выкинуть» сразу, поскольку на самом деле их объединяет довольно мало — действительно квартира как место основного действия и оставленная рационалистом режиссером для такого же рационалиста зрителя лазейка для истолкования всего происходящего как галлюцинаций и игры воображения беременной женщины. Но на этом все, к тому же литературный первоисточник и сам фильм в совокупности все-таки склоняет к тому, чтобы остаться на стороне версии о ребенке демоне. «Отвращение» же и «Жилец» железно являются похожими картинами, поскольку в центре повествования находятся люди, больные одним и тем же заболеванием — шизофренией.

Иммигрант Трелковски, сыгранный самим Полански, ищет квартиру для съема, находит таковую и «отвоевывает» даже несмотря на первоначальную нерадушность хозяина, а так же рассказ о том, что прошла жиличка выбросилась из окна. Даже самого что ни на есть рационального человека хоть на секунду бы испугала перспектива пожить в подобной квартирке, но вместе с тем это был очень хороший вариант и здравое мышление без мистических примесей одержало верх. Правда ненадолго.

Новый жилец решает посетить Симону Шуль, ту самую женщину-самоубийцу, которая еще жива, но находится в больнице в очень тяжелом состоянии. После его посещения она умирает. А Трелковски тем временем начинает замечать сходства между собой и погибшей девушкой, начавшие преследовать его еще с первого дня — к кафе он садится на то же место, где всегда была с утра Симона, о чем ему разумеется сразу сообщают. Постепенно параллели становятся все более «насильственными» — в том же кафе Трелковски приносят вместо сигарет что он просит, сигареты которые курила Шуль под предлогом что других нет. По этой и другим причинам его мысли все чаще возвращаются к предыдущей обитательнице его квартиры, постепенно перерождаясь в теорию всемирного заговора против него. Но эти подозрения все больше приближают его к неотвратимому разложению своей личности…

В момент выхода во Франции фильмы был встречен не слишком тепло и один из французких критиков в своей рецензии на «Жильца» написал следующие слова» «Полански сыграл ту же роль, что и Катрин Денев в «Отвращении», но зрителю все равно не хватает Денев». Надо признать, что при всей категоричности, справедливо как сравнение, так и вывод — маникюрша Кэрол действительна была более безумной и ее искаженное видение мира не отступало от зрителя ни на секунду, даже в моменты когда героиня была вынуждена казаться нормальной ее глаза говорили сами за себя. Выигрывает и черно-белая гамма «Отвращения», которая в отличии от светлой панорамы, предстающей в начале «Жильца», сразу настраивает на нужный лад.

Если отставить сравнения, то фильм является довольно интересным экземпляром на тему помешательства с ожидаемым, но все-таки интересным концом, однако те недостатки, о которых говорил и сам Полански (смена тональности, непостепенное выявление безумия) действительно присутствуют, что помешало «Жильцу» получиться на пару баллов лучше.

7,5 из 10

«Он не в своем уме!» - визгливо желчный крик толстой консьержки звенит под потолком коверного коридора, подхватываемый хлопотливо ужасающимися возгласами добропорядочных граждан – жильцов законных ячеек, хранящих чопорную строгость замшелого кодекса квартиросъемщика. Ибо это он, поляк, твердящий о своем французском гражданстве, снова нарушил жуткую тишину дряхлеющего здания, выкинув очередную возмутительную шутку.

С порога, вдыхая духоту побелки желтых стен, ступая по скрипучим доскам ветхого пола, бросая взгляд кроткой вежливости на старинные ухоженный интерьеры, Трелковски неясно почувствовал кислый аромат черной плесени, редкими дуновениями проскальзывающий по ступеням закручивающейся лестницы, тихо нашептывающий скользкую тревогу. Невнятное ощущение еще хлипкого, прячущегося где-то между прочих мыслей страха проскакивает от глумливого смеха консьержки, от мрачной строгости взгляда застывшей злобы старика с верхнего этажа. В воздухе повисла старая французская мелодия, приятным аккомпанементом озвучивающая прилежную картину порядка и уважения традиций. Но по краям уже проступают ржавые пятна тления.

Маленький человек в выглаженном пиджаке с вечно извиняющимися глазами, осторожно произносящий каждое слова, живет просто, не разводя философии, не мучаясь выбором, вот так – легко, обычная работа, шутки, друзья. Какая-то сумасшедшая выпрыгнула из окна! Первая мысль: “А квартирка не освободилась?» - совершенно нормальный подход, а главное практичный. «Мало ли, что с ней, вы, может, каждый день прыгать будете, а мне тут нервничай, сердечные капли пей, я, вот, лучше схожу да поинтересуюсь на счет жилплощади», - ухмылялся Трелковски, осматривая уютную комнату, не очень большую, но достаточно просторную для скромного холостяка. Поинтересовавшись о плачевности состоянии не до конца удавшейся самоубийцы в больнице, вместе похныкав в манере неумелого актера с выделяющей из огромных глаз литры слез подругой несчастной квартиросъемщицы, по дон-жуански исследовав все изгибы ее зеленого платья в кинотеатре под хлесткие удары и ниндзяобразные выкрики Брюса Ли, французский поляк лишь улыбнулся и включил музыку – он абсолютно нормален, здоров и полон сил. «Все хорошо, вот только чай поставлю», - мельком подумал новый жилец.

Хрустально сверкающий графин сознания Трелковски, чеканно точный и прозрачный, наполненный чистой водой мыслей, идеальной адекватностью отражающих все во круг, вдруг начинает еле заметно мутнеть, становясь все менее светлым, с каждым мгновением наливаясь новым мраком. Мелочи, как легкие уколы миниатюрных игл, вонзаясь то тут, то там, прокалывают только кожу, не уходя глубже, назойливо отвлекают внимание: сварливый старикашка с патологической боязнью шума, нравоучительно требующий быть тише, исчезновение только что упавшего мусора, газетная заметка об убийстве излишне громкого соседа, отовсюду напоминания о безумной Шуль: «Она курила Мальборо, а других сигарет у нас нет, она пила шоколад, а кофе еще не сварили, она ходила в тапочках, и вы попробуйте, она упала здесь, вот, и дыра осталась – посмотрите», - нескончаемый гомон разных голосов, металлическим скрипом визжащий в голове, ее платья, ее бюстгальтер, ее косметика, ее жизнь. Как каменный тоннель, незаметно выстроенный вокруг безобидного поляка - только этот путь, ни одного поворота, от тебя ничего не зависит: «Ты – Симона Шуль». Мягкая утренняя яркость окон заливается грязью тяжелых ставен, тишина, как ужасный крик боли хрипит в атрофированном горле немого, углы неумолимо сближаются, сжимая тисками мрака трепещущий мозг несчастной жертвы чей-то ужасной шутки. «Ты – Симона Шуль», - вопят серые стены, издеваясь желтыми полосами ночного света. «А в дыре за шкафом ее зуб», - сдавленно хихикают внутренний голос. Бежать! Спасаться! По улицам мелькающих машин, в постель любовницы, в пучину сна! Нет! Безумство, паранойя, страх, метущийся взгляд, ледяной пот бредового бессилия текут в его венах, жгут кипящей лавой боли воспаленное сознание. Все усилия напрасны, другой дороги нет – каменный тоннель превратился в замкнутый ящик, в который не пробивается даже частичка света. Трелковски теряет себя, он – Симона Шуль.

А консьержка была, на удивление, точна. Надоедливый жилец точно не в своем уме, он в уме безвестной француженки.

Полански режиссер всеядный. Удивительна его способность снять замечательный фильм, практически, по любому сценарию, от пародии на вампирские ужастки («Бал вампиров»), до трагических скитаний гениального пианиста в оккупированной Польше (естественно, «Пианист»). Однако есть у него излюбленная тема, к которой мастер возвращается год от года – психологический триллер. Без капли крови, не прибегая к помощи хоть одного сколько-нибудь ужасного маньяка, показывая совершенно будничные интерьеры, тривиальные истории, он буквально из воздуха создает кристаллик страха, и чем ближе титры, тем крепче становится этот зародыш, тем сильнее зритель вжимается в кресло, перестает моргать, ожидая финала. После «Отвращения» и «Ребенка Розмари» режиссер взялся за роман Роланда Топора «Жилец», где красками света создал симфонию, начинающуюся тихим высоким звуком, монотонными успокаивающими нотами, которые, сменяясь настойчивыми аккордами марша, превращают всю картину в адский шторм, с вклинивающимся хрустом опрокинутых мачт и криками утопленников, все громче, удары, безумная пляска и – бесконечно глубокий, сметающий все звон, раз за разом возвращающийся эхом.

На экране нет страха, он рождается внутри вас…

9 из 10

Для меня «Жилец» — фильм особенный. Во-первых, именно с него началось мое знакомство и безграничное уважение и любовь к работам великолепного режиссера Романа Полански. А во-вторых, в этом фильме я нашла все то, что мне так всегда нравилось — мрачность, мистика и ужас, появляющийся непонятно откуда.

Я смотрела эту картину дважды. При первом просмотре фильм меня зацепил и буквально заворожил, но какого-то четкого и ясного представления о самой сути я не получила, многое осталось непонятным. Поэтому я взялась за прочтение одноименного рассказа Роланда Топора, по которому был снят «Жилец», и во второй раз я уже полностью получила удовольствие от увиденного. На первый взгляд, это некая мистическая история о молодом человеке, господине Трелковсоком, который въезжает в новую квартиру и вскоре начинает замечать странные вещи, связанные с соседями и бывшей квартиранткой, покончившей жизнь самоубийством. Но если задуматься, то все оказывается намного сложнее. Главная идея как произведения Топора, так и картины Полански, заключается в том, как изменяется обычный человек под влиянием общества, как теряет свою индивидуальность и в итоге превращается в того, кого угодно видеть окружающим.

Главным достоинством этой картины я считаю актерский состав. Конечно же в первую очередь это сам Полански, сыгравший главного героя. Он блестяще показал его натуру, все его страхи и сомнения. Честно говоря, Изабель Аджани удивила не особо, чего не могу сказать об актерах, сыгравших соседей. Каждому из них при своей небольшой роли удалось запомниться и в то же время внушить какой-то страх и омерзение.

Еще одним важным моментом, на мой взгляд, является то, что режиссеру действительно удалось передать идею произведения, при всей его абстрактности и сложности, не упустив практически ни одной детали.

Я считаю, что фильм заслуживает внимания. Трудно передать словами весь его смысл, детали, преимущества и недостатки. Думаю, каждый зритель интерпретирует его по своему, причем окончательные мнения и представления каждого будут совершенно разными. Конечно, понравится он не всем, но уверенна, что надолго запомнится и даст повод для размышлений.

10 из 10

По-настоящему жуткий психологический фильм. Понравился мне даже больше, чем «Ребенок Розмари».

Молодой человек Трелковски снимает квартиру, предыдущая квартиросъемщица которой покончила с собой, выбросившись из окна. Но она не покинула квартиру, а осталась в ней неким символом, призванным свести с ума нового жильца. Оставленные ею платье и косметика — станут инструментами, окончательно вскрывшими психику Трелковски.

В какой-то момент просмотр становится действительно страшным. Более всего меня устрашил момент с бредом героя, когда он ночью выходит в туалет.

Фильм рождает ощущение безнадежности, невозможности спасения. Никуда не спрятаться и никуда не скрыться. Теперь уже не жилец живет в квартире, а «нехорошая квартира» живет в нем. Жутко! (в общем-то, такое же ощущение у меня было и при просмотре «Ребенка Розмари» — второго фильма «квартирной трилогии»).

Полански молодец — он умеет манипулировать чувствами и ощущениями зрителя — что для режиссера очень важно — смотря его фильмы не возможно оставаться безучастным, равнодушным.

...В камне боли нет, но в страхе от камня
есть боль. Бог есть боль страха смерти...
(Кириллов, Бесы)


О шедевре писать трудно, так как никакие слова его не достойны. Рукою автора «Жильца» водили, но кто они. Кто вы, водившие?

Путеводитель по шизофрении. Экзистенциальная притча, мистический этюд, обернутый в ветошь Достоевского. Квартирная сага, в коей открылось зияющее потайное дно.

Было всего два момента, когда при просмотре кино поднялись волосы на голове. Один из них был в «Сердце ангела». Второй - в «Жильце». Это были сухие кристаллики страха. Можно, конечно, поморщиться глядя на кретина, бегущего с бензопилой наперевес. Но, честно сказать, это не очень страшно. От кретина можно убежать, его можно больно ударить ногой с размаху. К занесенным из космоса вирусам есть шанс подобрать чудо-сыворотку. Страшны фильмы о войне, однако всегда есть надежда на победу.

Но сцена, где мсье Трелковски примерил парик...

Ужас и отчаяние, бесконечные и бесповоротные. Обвал ментальных свай. Ад, установившийся без Страшного суда, средь бела дня. Здесь и сейчас. От этого не отмашешься бейсбольной битой. Оставь надежду всяк сюда попавший.

Какая часть тела есть человек?

Он мелок, этот Трелковски, он ничуть не симпатичен, он потирает ладоши, узнав, что предыдущий жилец умрет, ведь освободится присмотренная жилплощадь. Но почему-то ты сопереживаешь ему. Почему, в самом деле? Не нужно лицемерить, ты прекрасно знаешь, почему.

О чем эта повесть с египетскими знаками, двойниками, кошмарными сюрреалистическими вставками и мелким неприметным служащим в полумраке лестничного марша? Метафраза текстов Достоевского? Разрушение индивидуальности при прохождении сквозь нее социальных потоков, воплощенное в аллегорических фигурах? Жизнеописание человека на земле? Течение душевного недуга? Фантасмагория блудного поляка?

Концовка, зациклившая историю в жуткий круг.

Человек легко разрушим. Кто вы, чтобы его судить? Общество, сочетание генов, набор случайностей? Убившие его родных, заменившие игрушки игрушечным же расстрелом; принесшие наркотики, невиданные потери и нездоровые наслаждения.

О да, он виновен. Потому что обречен.

10/10.

Фильм отличный.
Жанр соблюден, выдержан, соткан. Роли сыграны на совесть.
Просто и страшно.

Радует то, что может быть страшно и без спецэффектов уровня Спилберга. Напомнил фильм 'Психо' сценами с переодеваниями. Оригинально, переработано в 'Поланском' ключе и очень на мой вкус сочно, точно, ЖУТКО.

Сложно ведь сделать не отвратительный фильм, а жуткий. Отвращение вызывают кишки (не у всех, конечно) и их в лицо зрителю бросить проще, а вот жуть - мутации. Психики, жизни, отношений. Относительно нормы. И визуализировать мутации нашей жизни сложнее.

Стартовая ситуация меткая, психологичная. Герой делает выбор в соответствии со своими потребностями, но против своей сущности, и сам методично ведет себя к собственному краю.
Начало конца положено посещением перебинтованной. Спрашивается, что потянуло. Хотел убедиться скоро ли помрет? А там и подруга симпатяжка. Как все хорошо!

Конечно, все не так уж красиво оказалось на самом деле. Недаром тетенька перебинтовалась.

Так или иначе, 'норма' главного героя начала колыхаться. А потом и вовсе поползла к окну, чтобы полетать. И вроде не из-за склочных соседей..

Вопросы после фильма остались, это главное. К себе.

Достоевские вопросы-то, вопреки своей совести пойдешь, чего доброго найдешь?


10 из 10! Я люблю Полански.

Этот фильм я могу точно отнести к своему любимому жанру - смесь мистики, где реальность переплетается с шизофренией, действительно мрачной атмосферы и тонкого чёрного юмора, который не превращает картину в безвкусный балаган.

Замесить всё это вместе под силу только выдающимся режиссёрам. Время нисколько не состарило этот фильм, а как хорошему креслу придало ему эффект 'потёртого шика'. Единственное, что не порадовало, - перевод. Мне достался одноголосый, якобы профессиональный. Надеюсь, вам повезёт больше.

Про Изабель Аджани узнал только здесь. Амплуа нимфоманки её на 100% (как шлюхи у Моники Беллуччи). Потрясающая актриса.

Смотреть думающим мужчинам и умным женщинам. В одиночестве и с рюмкой коньяка.