Рецензии

Общее впечатление: Скромный конторский служащий Трелковский (Роман Полански) решает сменить место проживания и переехать на новое место. Он снимает квартиру в обветшалом здании с недружелюбными соседями. От консьержки он узнает, что предыдущая квартирантка, Симона, покончила с собой, выбросившись из окна. Со временем Трелковский начинает всё больше и больше думать о ней, стараясь узнать как можно больше подробностей. Вскоре он начинает винить соседей в её гибели.

Необычная история, которая дает пищу для ума в самом конце повествования. Лишь в финале задумываешься над подачей и тебя посещают такие мысли, как, а было ли вообще все это? Кажется что монотонный сюжет ни к чему не приведет, но постоянное запутывания зрителя, наталкивает на размышления, что перед нами неполная картина, она как разбитый стакан, который нужно собрать. Вуаля, и у нас в конце то, что в начале.

Могут ли соседи довести человека до припадка? Вполне, а если и сам человек немного не от мира сего? То пик безумия будет все ближе. Если вы не знакомы с Романом Полански, скажу сразу, это польско-французский режиссер, то для первого знакомства лучше выбрать картину другую. Есть в его фильмах, как и у всего польского кинематографа особая деталь — неспешность. «Жилец» совершенно никуда не торопится и за весь хронометраж 126 минут нагло об этом заявляет. Именно роль детектива, как медленного жанра и проявляется во всей красе. Что самое интересное, лично я успела за просмотр посмеяться, а особенно в конце. Этакий черный юмор.

В целом, о сюжете сложно рассказать, так как потеряется вся интрига. А кому смотреть — тем, кто хочет знакомится с лентами Полански. Все-так 1976 год — из раннего. И тем, кто хочет заценить неспешный триллер.

7 из 10

От человека испокон веку мало что зависит, в поисках лучшей и спокойной жизни можно обрести диаметрально противоположную, не подозревая об этом ни на йоту. Вот и поляк Трелковский (Роман Полански), новоявленный француз, тихий, скромный, в наглаженном костюме и зализанными волосами, желал лишь одного: обрести обыденную жизнь, похожую на миллионы, сняв небольшую квартирку. Но по итогу попал в круговорот таких событий, которым могут позавидовать завсегдатаи шпионских романов.

«Жилец» - картина, основанная на романе Роланда Топора, является своеобразной хронологией того, как за короткий промежуток времени можно упустить землю из-под ног, а другими словами – потерять рассудок. Настоящий мастер-класс от господина Трелковского. Но так ли это на самом деле? Каждый зритель сделает свой собственный вывод. Одно можно утверждать с уверенностью: «Le locataire» - крепкий психологический триллер от Полански, полного сил, способного ввести в ступор и напугать своего зрителя без намека на какого-нибудь маньяка или же без внезапных скримов из-за закрытой двери.

Раз! И ты уже бежишь от всего многоэтажного дома в постель к любовнице, подозревая всех и вся, конечно же, в заговоре, неаккуратно и едва ли умело круша все вокруг. Два! И ты уже надеваешь на голову парик, дабы быть максимально похожим на самоубийцу, предыдущую квартирантку, место которой ты без задних мыслей занял. «Она жила здесь до вас, покончила с собой, вон, взгляните, дырка от ее падения осталась, нужно заделать» - с неким ужасом поддакиваешь, киваешь головой, а затем уже существуешь под психологическим влиянием то ли окружающих-соседей, то ли своей заболевшей головы.

«Вот, кстати, мальборо, ее любимые, а ваших сигарет нет, а вот еще и горячий шоколад, она его любила, самоубийца Симона Шуль, ваш привычный кофе мы не приготовили, да и вообще машина сломалась» - сначала Трелковский спокойно реагирует, но затем глаза и все тело Романа Полански протестуют, мозг активирует статус неприкрытой агрессии. «Подонки! Убийцы! Вы за все ответите! Я вам покажу!» - неконтролируемый крик из уст, сходящего с ума поляка.

Бергмановский оператор Свен Нюквист в лучших традициях создает картинку «Жильца» неповторимой, стильной настолько, что веришь не только в круговорот происходящего в голове Трелковского, но и в то, что каждый кадр фильма способен стать если не отдельным полотном художника, то постером, что не стыдно расположить на стене собственной комнаты. Сам Полански помимо своей привычно нервной режиссуры еще и вселяет посредством актерской игры тревогу в зрителя, заставляя возвращаться к обдумыванию сюжета «Le locataire», причем даже спустя некоторое время после просмотра. Настоящая классика от Романа Полански.

На сегодняшний день мной этот девятый по счёту самостоятельный фильм этнического поляка с французским паспортом Романа Полански просмотрен был уже как минимум раза три. И именно 'Жилец' остаётся для меня самым загадочным фильмом Полански. Это из-за особенностей начала ленты и его концовки, которые совпадают между собой, но это как раз и изумляет больше всего, заставляет задуматься и впоследствии не раз возвращаться к тому, что же на самом деле Роман Полански хотел сказать своим необычным подходом к началу и, особенно, к концовке 'Жильца'. Пока лично для меня эта интрига всё ещё жива, так что вряд ли удивлюсь тому, что опять приступлю к просмотру фильма и попробую разгадать метафору от польского француза.

Теперь же перейду к тому, что ещё оставило о себе воспоминания. И в первую очередь хотелось бы отметить непередаваемую атмосферу картины. В принципе, практически все ленты от Полански имеют свою непередаваемую атмосферу, где саспенс царит безраздельно, но это особенный саспенс, не такой как у Альфреда Хичкока: излюбленный маневр Полански - это отряжать своих вполне обычных героев в не совсем обычные, зачастую даже таинственные, обстоятельства. Вот и в 'Жильце' главный герой (о нём поговорить надо будет тоже, но позже) оказывается в странных обстоятельствах. Как и сам Полански, который и сыграл этого герой, мсье Трелковски - польский француз. Он не женат, у него нет детей, нет домашних животных, он вполне себе такой безобидный, неприметный клерк, который подыскал себе квартиру за невысокую плату. Правда, местные жильцы ставят довольно жёсткие рамки проживания для Трелковски. А вскоре мужчина узнаёт, что девушка, жившая тут ранее, выбросилась из окна. Трелковски решает понять, что же произошло с девушкой, но всё больше и больше погружается во мрак, хаос и паранойю.

Вот эта атмосфера - постепенного угнетения, ломки сознания, превращения в какую-то иную сущность - поистине держит в напряжение. А ведь ещё совсем недавно Трелковски веселился по выходным со своими друзьями, познакомился с девушкой, с которой позволил себе флирт. В общем, на первый взгляд всё обычно... Было. Несмотря на все утверждения критиков, несмотря на заявления самого режиссёра, у меня есть собственное мнение на то, что стало происходит со скромным клерком: его поглотила судорожность проживания, его патологическое дружелюбие и этикет не позволял критиковать местных жителей, которые постепенно своими правилами, наглым вмешательством в личную жизнь ломали сам характер Трелковского, они уничтожили последние крохи его самоуважения и психика не выдержала, и вот вместо клерка перед нами предстал совершенно другой человек. Это можно назвать бунтом мозга против мелкого тоталитарного режима, устроенного местным домовладением. По сравнению с ними властная управдом из 'Бриллиантовой руки' - нежное и доброе создание, хотя бы потому что ей можно было дать отпор предоставив корочку милиционера.

Теперь, как обещал выше, подхожу к исполнению персонажа мсье Трелковского. Каким он перед нами предстаёт и каким становится можно понять из предыдущего абзаца. Мне больше понравилось то, что Роман Полански прекрасно понимал этого героя, что можно с лёгкостью объяснить тем, что некоторые характеристики образа Трелковского были взяты от самого Полански. Но основное достижение режиссёра, сценариста и исполнителя главной роли 'Жильца' в том, что его героя искренне жаль, волнительно наблюдать за изменениями в его поведении, отношении к окружению и так далее. В общем, ценителям творчества Полански стоит посмотреть 'Жильца' ещё и из-за того, что Роман показал себя ещё и одарённым актёром. Женскую актёрскую компанию Полански составила 21-летняя тогда Изабелль Аджани, которая уже получила свою порцию признания после картины 'История Адели Г.'. Если честно, то характеризовать игру Аджани по 'Жильцу' не получается - у неё заметная, но всё же второстепенная роль. Одно точно можно утверждать: несколько сцен с её участием оставляют о себе память и невольно ассоциируются с Изабелль, например, всё те же сцены начала и конца фильма...

8 из 10

С творчеством Полански не особо знаком, но это уже вторая картина просмотренная мной у этого режиссёра. В целом лента удачно воплотилась в своём жанре, в котором прекрасно сочетаются элементы мистики и психоделики. Особенность фильма ещё в том, что он выполнен в духе картин А. Хичкока, это и придаёт ему значимость.

Во время просмотра, уловил себя на том, что режиссёр сам выступил здесь в качестве главной роли. Его облик отлично вписался в колоритный образ гл. героя по фамилии Трелковский. Роман Полански достойно исполнил образ человека, которого ужасающе окутывает наваждение, страх, сомнение в окружающих его людях и в самом себе, разрушение личности во всей красе.

В общем интересный психологический триллер, сделанный на уровне. Постепенно нарастающее напряжение, а также поразительная концовка, выводят картину на отличный завершающий аккорд. После просмотра этого фильма, я в новой форме взглянул на стиль режиссуры Полански, и думаю с удовольствием посмотрю ещё, его интересные работы.

Данная картина является заключительной частью «квартирной трилогии» Романа Полански. Фильмы объединённые общими темами психологической изоляции, паранойи и одиночества. До этого вышли «Отвращение» 1965 года и «Ребёнок Розмари» 1968 года. И каждая картина стала заметным явлением в мировом кинематографе, оказав большое влияние на творчество многих выдающихся режиссеров современности. Не стал исключением и этот фильм.

Перед нами тонкий психологический триллер. По началу ничего особенного не происходит, но по мере развития событий режиссер мастерски погружает зрителя в пучину безумия и паранойи. Атмосфера нагнетается постепенно и напряжение во второй половине фильма выходит на самый высокий уровень. Роман Полански в сюрреалистическом стиле показывает историю эмигранта, который меняя место жительства, снял квартиру в старом доме с недружелюбными соседями. Полански использует любимый для себя мотив, в котором герой оказывается помещён в нездоровую для себя обстановку и подвергается воздействию неведомых сил.

В итоге фильм изначально заявленный как триллер, предстаёт экзистенциальной притчей об одиночестве, о двойственности существования человека в нашем мире. Картина представляет собой объект для глубокого психоанализа. При этом режиссер добавляет в фильм элементы черного юмора и абсурда, что придаёт ленте некий шарм.

Разрушая грань между реальностью и вымыслом, автор ставит под сомнение всё происходящие на экране. Финал запутывает и без того сложную историю, побуждая зрителя самому искать ответы. Сюжет предлагает множество трактовок для интерпретации. Я люблю элементы неопределенности, а потому был в полном восторге от фильма.

В главной роли выступил сам Роман Полански. Доказав всему миру, что он не только великий режиссер, но и сильный драматический актер. Вышел очень проработанный образ, реалистично показан внутренний мир героя, его эмоции и переживания. С полной отдачей показано одиночество сводящее человека с ума. В актерской карьере режиссера это его лучшая работа. На втором плане выделить кого то сложно, так как внимание направленно исключительно на главного героя. Из всех остальных можно отметить француженку Изабель Аджани.

Жилец атмосферный, напряженный, а местами весьма жуткий психологический триллер. Странный, необычный, запутанный сюжет держит интригу до самых титров. А неоднозначный финал оставляет глубокую пищу для размышлений. Если вы любите глубокое кино, где всё не так просто как кажется, то эта картина безусловно для вас. Рекомендую смотреть ночью в одиночестве, это позволит полностью проникнуть в атмосферу происходящего ужаса. Классика мирового кинематографа.

8 из 10

1976 год. Франция. Париж. Париж… Как много в этом слове для сердца польского сплелось. 12 лет назад в этом городе выходит роман Ролана Топора «Le locataire chimerique» («Призрачный жилец», если позволите). Топор, польский еврей (или еврейский поляк) пишет очень странный и тревожный роман о некоем Трелковском, парижанине, только что переехавшем в новую квартиру, предыдущий жилец которой покончил с собой, сиганув из окна.

Прочитав роман Топора Роман Поланский просто не мог остаться в стороне и не экранизировать новеллу. Но режиссер не стал сразу плюхаться в режиссерское кресло, а настолько прочувствовал образ Трелковского что сам решил исполнить в фильме главную роль.

«Жилец» Поланского завершает так называемую «квартирную трилогию» режиссера (первые два — «Отвращение» и «Ребенок Розмари»). Фильмы эти объединяет даже не общая «квартирная» тема, но то ощущение беспокойного уюта, которого сумел добиться Поланский в своих «квартирных» фильмах. Мы не просто наблюдаем за происходящем в квартирах Кэрол, Розмари и Трелковского. Мы как бы наблюдаем за происходящим на экране из своей квартиры, откуда и смотрим кино. (Возможно данная трилогия является единственной, смотреть которую лучше не в кинотеатре, а именно дома). Наша квартира и квартира с экрана как бы сливаются воедино, но не в коммунальную квартиру, а в некое сожительство. И мы становимся невольными соседями ее жильцов.

Персонаж самого Трелковского крайне неоднозначен, как и все в романе. И у самого Поланского не до конца точно и образно получилось передать характер, описанный в книге. Позже режиссер скажет: «Оглядываясь назад, я понимаю, что безумие Трелковского выявляется недостаточно постепенно, что галлюцинации возникают слишком неожиданно. Где-то посередине фильма происходит неприемлемое изменение тональности. Даже утонченные киноманы не любят смешения жанров. Трагедия должна оставаться трагедией. Комедия же, если она переходит в драму, почти всегда обречена на провал».

«Жилец» на примере простого польского парижанина Трелковского повествует о полной утрате личности человека. Утрате в силу того, что сама личность, как позже обнаруживает сам Трелковский, отсутствет. Тема «личности» и «свободы личности» сама по себе является для Запада одной из центральных. Топор иронизирует над западной мыслью: в лицо Трелковского он изображает именно такого западного, европейского интеллигента, польского эмигранта, гражданина Франции, для которого так важны права человека, так важна частная собственность, гуманизм и свобода личности. И именно этот человек, так ярко и хлестко описанный пером Топора и является олицетворением полной несостоятельности данного течения в европейской мысли.

Все происходящее с Трелковским происходит не просто с каким-то абстрактным человеком, все это происходит конкретно с нами, практически с каждым из нас. Ситуация, в которую попал незадачливый поляк, состоялась не в силу его неудачливости, сложившихся обстоятельств или просто выдумки автора, вовсе нет. Ситуация создалась самим Трелковским. Не внешний фактор, а фактор самого субъекта вмешивается в жизнь Трелковского, доводя того до полного исступления. Видимо есть в человеческом существе что-то, что, вопреки сложившимуся мнению, противиться механичности и автоматичности человека. Есть что-то, что подталкивает нас к деиндивидуализации, растворении и «утрате личности», а есть что-то, что этому противиться. Но это «нечто» не сама наша личность, не стержень нашего характера, не психологический скелет, а что-то, что выжжено на подкорке нас как человеческих существ, а не как продуктов цивилизации и социума.

Что-то глубоко субъективное, что-то отштамповонное на другой стороне личности Трелковского противиться его бесхребетности, его бесхарактерности. То есть не сам по себе Трелковский замечает что «у него нет ничего такого, что было бы конкретно его, а не кого то еще», «что было бы отличительной чертой его личности». Нет, дело совсем в другом. Именно «это что-то что было бы его» и указывает на отсутсвие личности Трелковского оно и указывает на то, что сам Трелковский хочет стать соседом по отношении к самому себе. Потому что у соседа-то личность есть. И именно его беспокойство и порождено тем, что не у каждого должно быть «что-то», какая-то черта характера что и является достаточным основанием для современной европейской мысли утверждать на присутсвие личности. Как раз наоборот, именно некая отсутсвующая субъективность Трелковского и указывает на то, что у каждого есть не его «индивидуальное», а именно «общее» со всеми другими мыслящими людьми. Именно гнетущее чувство субъективности толкает Трелковского к его безумию. Оно показывет ему бездну его личности, которая как дырка в стене в которую вставлен зуб Симоны Шуле, указывает на что то, что должно быть вставлено туда, некий ключ. Но вместо этого Трелковский вставляет туда свой зуб, часть себя, уже обработанного.

«Я должен снова найти себя самого!» — неустанно повторял он себе.

А в самом деле, существовало ли в реальности нечто такое, что могло принадлежать исключительно ему одному, что делало его вполне конкретной личностью, индивидуальностью? Что вообще отличало его от всех остальных людей?

Что было его этикеткой, наклейкой, на которую можно было бы при случае сослаться? Что позволяло ему думать и считать: это — я, а это — не я.

Тщетно Трелковский бился над этой загадкой и потому в конце концов был вынужден признать, что не знает ответа ни на один из этих вопросов».

Драма романа и фильма жаже не в том, что Трелковский ищет свою личность, «этикетку», а в том, что оборотная сторона его личности, темный двойник, хочет обнаружить самого себя в Трелковском. Из-за этого поляку начинают мерещется заговоры и видяться галлюцинации. конфликт между отсутствующей «этикеткой» Трелковского и отсутствующей субъективностью рождают настоящую драму романа и фильма. Соседи «хотят» превратить его в кого-то, в некую Симону Шуле, абстрактную единицу, которая, как окажется позже, сама была такой же трагичной фигурой как и Трелковский, и ей самой пришлось выброситься из окна. Сколько еще таких шуле и трелковских выброситься из окна злополучной квартиры. Мы видим что и сейчас европейцы не находят ничего другого как выброситься из окна своей цивилизации, не найдя своей личности и уехать «черт знает куда, но подальше из этого ада».

«Жилец» Топора и «Жилец» Поланского это не просто произведения европейской литературы и киноискусства, это документ и заверенное свыше свидетельство не просто кризиса и потери личности, а самого основания той мысли, которая сама эту личность легитимизирует, делает законной представление о такой подлинности. Топор и Поланский не завершают свои произведения. Жилец заканчивается там же, где и начался, он вечно возвращается на свое место жительства, место, в котором ему неуютно, больно и неприятно, он стеснен, забинтован, ему остается только кричать. Это место не только жильца, но и практически любого современного европейца. В конце концов, это и наше место.

Они все за одно…

Ох, до чего Трелковский напоминает Башмачкина. Маленький человек. Не трогайте меня, зачем вы меня обижаете? К тому же, не лишенный мнительности. Один раз наступили на ногу, толкнули на улице, а для него это уже вселенский заговор. Такой типаж личности крайне раним, нервозен, стеснителен, а небольшой конфликт уже для него огромное нервное потрясение. Печально…

В конечном итоге Трелковский становится жертвой из-за:

-собственной паранойи (вначале, может быть, самовнушения, которое дошло до абсурдного);

-бездействия других (нет, ну это уже несерьезно — целая толпа спокойно стоит и смотрит, как искалеченный псих лезет в окно, а врач, видя то ли признаки белой горячки, то ли припадка, дает ему успокоительное (!) и отпускает домой (!);

-национальной нетерпимости (вишь, «Понаехали!»);

Совпадения, совпадения, совпадения… В лавке постоянно нет сигарет «Голуаз», хозяин квартиры все время жалуется на бедного Трелковского (а ему и в голову не приходит, что дело в старческой ворчливости), ему потакают и остальные — консьерж, жильцы вечно недовольны шумом в квартире Трелковского (а возможно, дело все в том, что стены слишком тонкие). Кажется, Трелковский забыл, что он — чужак, и совсем не знает местных порядков (например, может быть неприличным приглашать шумные компании в час ночи и не ночевать дома), может, поэтому его подозревают буквально во всем и относятся с недоверием? Вечная проблема маленького человека в большом городе…

Это один из самых любимых мною киношедевров и лучший фильм из «квартирной трилогии» Романа Полански. «Жилец» в очередной раз подтверждает тот факт, что место может свести с ума, особенно если человек фатально одинок. В истории парижской жизни Трелковского нет традиционного французского романтизма, нет истории любви. Эта кинокартина полна страха, ужаса, отчаяния, безумия, шизофрении и бреда. Вызвано ли все это одиночеством? Или герой Полански повторяет судьбу предыдущей жительницы этой квартиры?

Что за кукловод помещает в эту дьявольскую квартиру очередного жильца и для чего, какова его цель? Ответа нет, да и нужен ли он. Трелковский примеряет чужую судьбу и как будто соединяется с ней в единое целое. Тема двойничества потрясающе раскрыта художником Полански: жутко и еще раз жутко. Сцена ночного отражения в туалете запомнилась мне навсегда, нет никакой гарантии в том, что вы не увидите кого-то или себя в окне дома напротив. И троекратное спасибо за устрашающую стену с зубом — такое не забывается!

Этот фильм достоин высочайших похвал. Вряд ли, кто-нибудь когда-нибудь сможет дотянуться до гения Романа Полански.

Если присмотреться к каждому режиссеру внимательнее, посмотрев несколько его фильмов, то можно заметить, что его волнует одна проблема с одним взглядом на мироздание. Кого-то терзает страх перед соседями, кого-то беспокоит вопрос любви, кого-то материальное положение и тому подобное.

Посмотрев, как ее называют, «квартирную трилогию», я поняла, что у Романа Полански страх старых квартир с милыми на первый взгляд стариками, которые таят плохие намерения.

По стилистике картина похожа на остальные два фильма. Преобладание зеленого цвета в кадре, струнная триллерная музыка, развитое воображение героев, зловещие старики…

Думаю, что главный герой Тренковский потенциальный сумасшедший, в котором дремлют его демоны. Они так и ждут удобного случая, чтобы выйти наружу и уничтожить тебя. И этим удобным случаем становится бедная перемотанная бинтами Симона, которая орет в больнице от боли. И после этого идет точка отчета до собственного безумия, которому способствует воображение, фантазия и мнительность.

Картина отличное описание того, как сходят с ума, причем не понимая, что ты уже тронулся. «Сойдешь с ума и не заметишь» -, думаешь после просмотра.

8 из 10

Фильм в жанре психологического триллера и смотреть его надо именно с настроем на психологический триллер.

Роман Полански чрезвычайно разносторонний режиссер и это не может не восхищать. Сложно представить, что «Бал вампиров», «Пианиста», «Оливера Твиста» и «Жильца» снял один и тот же человек. А ведь он ещё и выступает и в качестве сценариста и даже актёра, как в данном фильме, а ведь это жутко сложно.

Роль Полански подходит очень. Персонаж Трелковский поначалу не очень колоритен: его с лёгкостью разводит бродяга на деньги, не сказав даже «спасибо»; в разговорах с жильцами и управляющим дома он разговаривает без особой уверенности; странно ведет себя в отношениях с девушкой Стеллой. У Романа Полански очень интересное лицо, эдакого зажатого тихони и это играет значимую роль в составлении образа главного героя, как и в «Бале вампиров».

Три фильма — «Отвращение», «Ребенок Розмари» и «Жилец» Полански объединяет в часть под названием «квартирная трилогия». Если вы не смотрели первые два фильма и вам понравился «Жилец», то советую просмотреть и их.

Я бы ещё много чего хотела написать про этот фильм, но, боюсь, что это будет описывать сюжет, а ведь многие читают рецензии к фильмам ещё перед просмотром. Просто скажу:

Я восхищена замечательной игрой талантливого во всем человека.

8,5 из 10