Рецензии

В последние годы как-то модно стало снимать фильмы про закат европейской цивилизации. Первое что приходит в голову «Нашествие варваров» Денни Аркана, но на самом деле об этом сняты десятки фильмов вплоть до «Великого Гэтсби» (да-да, он и про это тоже).

Понятно, что расцвет высокой культуры, декаданса и прочих вкусностей сейчас уже позади, то есть если стриптизерша то обязательно 40-летняя и сидящая на ботоксе, а если веселый паравозик то с участием толстух у которых дурно пахнет из подмышек! Толерантность, мать ее!

В этом смысле сама идея снять фильм про Рим, где город и его ночная жизнь окажутся на первом плане выглядит довольно своеобразно, просто потому что пик успеха этого города вполне себе отражен в «Сладкой жизни» и «Риме» Феллини, режиссера с чьим именем связывают расцвет итальянского кино!

Паоло Соррентино режиссер достойный, но вряд ли гениальный, и потому сложно ждать от него адекватного ответа классику! Перед нами 65-летний писатель Джепп Гамбарделла, когда-то в юности, написавший успешный роман «человеческий аппарат» и вот уже 40 лет живущий за его счет, а заодно берущий интервью-развенчания современных звезд! Он безусловный интеллектуал, но смерть старой возлюбленной заставляет его пересмотреть смысл жизни! И в перерыве от инъекций ботокса, светских похорон и вечеринок ответить себе на вопрос кто мы и зачем существует в этом мире! Потому разговоры, разговоры, разговоры!

В итоге, Соррентино снял историю про город, умирающий от роскоши и бессмысленности, историю про тех кто забыл о своих корнях, о чем и напоминает 104-летняя святая, заехавшая в Рим, чтобы проползти на коленях по лестнице, дарующей искупление грехов, которые есть у любого даже самого достойного человека!

Ну, а лучший среди всей череды героев фильма для меня это католический кардинал, рассказывающий кулинарные рецепты с интонацией проповеди!

9 из 10

Высоко художественная драматическая история о смысле бытия, о мире в котором мы живем, о ничтожности индивида, о красоте чистой и напускной, о большой и чистой любви, о доброте и искренности, о пути который мы выбираем.

Картина очень метафорична, наполнена глубоким замыслом, но в то же время она скучна большинству аудитории будет просто неинтересно её смотреть, это главный недостаток фильма, неисправимый в какой то мере. Повествование ведется от лица главного героя которому уже стукнуло 65 и он начинает созерцать все вокруг, чем он стал, чего добился и правильно ли все сделал в жизни. Герой является «королем» богемы поэтому на экране мы наблюдаем так называемый «высший свет» общества со всеми его пороками и манерами.

Режиссер показывает какова раздутость и никчемность персонажей, вся их жизнь это набор лжи и выбранных ролей, которые играются за частую даже не по своей воле. Рим изображается в виде адского жерла который сжигает судьбы хороших людей, человек становится все менее важным в таких больших городах, одиночество самая большая проблемах мегаполисов.

Советую картину к просмотру она стоит ознакомления с ней, единственное заранее будьте готовы к спокойному и осмысленному созерцанию в течении 2 часов, в фильме есть над чем подумать, если вы захотите, это тяжелое кино

7 из 10

Фильм «Великая красота» — очередная виртуозная работа итальянца Паоло Соррентино, ставшего самым популярным режиссером у себя на родине за короткое время, и одним из самых перспективных в мировом масштабе. В позапрошлом году побывав на премьере в Каннах со своей предыдущей работой «Где бы ты ни был», даже при участии в фильме Шона Пенна, сорвать бурю оваций не получилось.

Картина двухлетней давности не впечатлила студию «Weinstein», получив в Северном прокате жалкое количество копий, и после взлета фильма «Изумительный», тенденция подъема с «Где бы ты ни был» не продлилась. Но не в случае с «Великой красотой», режиссер вернул к себе своего любимчика Тони Сервилло, и снял потрясающий в плане визуальной иллюстрации и морали фильм.

Эта картина если кратко — то, наверное, о неизбежности человеческого одиночества, она и о человеческой жизни в целом, и о главном герое отдельно. Кто видел фильмы Соррентино, тот понимает, что принцип однозначности у режиссера довольно таки условный. С одной стороны он демонстрирует знаковое умение смешить и удивлять на экране, передавать тонкий и сатиричный юмор, а в другой момент, фильмы режиссера в любой момент могут настроить на самый серьезный лад и дух зрителя, который только может быть во время просмотра.

«Великая красота» — поэзия, которая буквально стоит перед пропастью арт-хауса, но явно туда не собирается падать, фильм вполне способный достичь гораздо большую зрительскую аудиторию, нежели это сделали прежние работы режиссера. Как говорит главный герой — в Риме все изменилось, а, похоже, изменилось в жизни все, любители цитат, предположу, разрежут данную картину на тысячи страниц, что удостоено богатейшими по смыслу диалогами, да и сценарием в целом.

Похоже, Соррентино нашел идеальный для понимания язык, который вскоре подарит его картине участие в премии «Оскар» в качестве фильма на иностранном языке. Красивый, эстетичный, а иногда и пошлый, но, тем не менее, все это дополняет фантазии главного героя, ровно, как и режиссера в их «Великой красоте».

9 из 10

Паоло Соррентино считается, вроде как, единственным достойным современным итальянским режиссёром (есть конечно те, кто таким называет Маттео Гарроне, но их мы оставим за скобками). И в целом, он довольно интересен и самобытен по своему киноязыку. Данный фильм многие поспешно сравнивают со «Сладкой жизнью» Федерико Феллини, что отчасти оправданно, ведь с самого начала есть несколько сцен пародирующих этот фильм. Но в общем история журналиста и бывшего писателя Джепа Гамбарделла немного о другом.

Там где Феллини энергично возвеличивал Рим с его вечной красотой над обычными мещанскими проблемами мелких человечков, Соррентино со свойственной ему созерцательностью разрушает этот образ, показывая то, что город мёртвый, наполненный живыми мертвецами и мёртвым искусством. И не важно когда всё это было создано: тысячи лет тому назад или же здесь и сейчас. Никто не пытается понять, что чувствует человек, пусть даже художник, а после его смерти всё это и вовсе становится бессмысленным, да и сами они давно слились в бесконечном карнавале забытья, чтобы хоть на время скрыть собственную бессмысленность существования. Вообще не важно даже, кто есть кто — модный художник, погрязший в претенциозности настолько, что сам стал верить в собственный бред, или же монашка, слепо верящая в то, что несёт добро. Разницы никакой нет. Все рано или поздно станут неразличимыми в убогости собственной смерти, каким стал Рим — гигантский город-зомби (хотят тут подойдёт практически любой мегаполис). Потому только и остаётся вспоминать о кратковременных хаотичных вспышках красоты, которые окрашивают жизнь хотя бы мимолётным цветом.

Я немного отошла, усмирила рвущиеся наружу поросячьи визги, и могу рассуждать относительно спокойно. Но слова по-прежнему подобрать сложно. Название «Великая красота» не один раз мелькало перед моими киноориентированными глазами в списках лучших. Не буду врать, ничего особенного я не ждала. Но сейчас могу сказать, что если это и не лучший фильм, который я видела, то один из самых красивых.

Фильм понравился сразу. Первый час пролетел незаметно, и вот я уже развесила радужные сопли, затаила дыхание, в очередной раз влюбилась в итальянские прелести. Помимо прочего, это одно большое признание в любви к Риму. В любви, которая побеждает время, преодолевает трудности перемен, которая живет своей отдельной жизнью, несмотря на то, что вокруг так много разочарований, боли, странностей, непонимания, душевной тупости.

Главный герой давно лишился иллюзий. Он хорошо видит мир, в котором живет, он понимает, насколько мелочны и смешны все эти вечеринки, амбиции, разговоры, претензии. Он знает, что другой жизни не будет. Но… вдруг, она могла бы быть?

Все происходящее периодически кажется фантазией. Настолько неправдоподобно выглядят эти сеансы ботокса, чокнутые артисты, увлеченные кулинарией будущие папы римские, полуживая от старости монахиня, 70тилетний наркоман, человек с ключами от «самых красивых дверей Рима». Жизнь идет, день за днем, и сегодня она выглядит так.

Очень хочется, чтобы тот, кто собирается смотреть это кино, знал, что в нем нет ни крутых сюжетных поворотов, ни головокружительных событий. Есть потрясающая музыка, пейзажи вечного города, чье-то путешествие, которое скоро подойдет к концу. «Все заканчивается так. Смертью. Но сначала была жизнь, скрытая за бла-бла-бла.» Это клубок историй, в которых не всегда есть начало и конец. Это любовь, это жизнь, это мечты, это надежды, это слезы. Нам просто дают заглянуть незнакомый мир, который не так уж и далек от нашего.

Несколько раз, в совершенно неожиданных моментах, захотелось плакать. Даже сейчас не знаю, почему.

Подумайте, стоит ли вам об этом все знать. Хотите ли вы погрузиться в чужие воспоминания, и прочувствовать чуждую вам историю о жизни. О великой красоте, которая ищется и не находится. Потому что я, честное слово, не знаю, кому именно из всех своих друзей и знакомых посоветовать это кино

8 из 10

Злая сатира и гротескная карикатура, умело играющая с метафорами и с большой точностью цитирующая другого итальянца, некогда посвящавшего свои фильмы вечному городу. Здесь много отсылок к Феллини. И меж тем сама «Великая красота» является своего рода продолжением великих картин ушедшего мастера, показывающая нынешнее состояние Рима и его жителей. Здесь ничего не осталось от «8 1/2» и «Сладкой жизни».

«Я хотел быть королем. Не просто ходить по вечеринкам, а иметь власть испортить любой праздник». Эти слова произносит главный герой фильма, 65-летний писатель, который написал только одну книгу и теперь работает в глянцевом журнале. Он живём в самом центре бурлящей жизни Рима. На его юбилейной вечеринке, на крыше здания собирается весь бомонд из стареющих извращенцев, известных в прошлом актрис, стриптизёрш и прочих персонажей загнившей богемы. Да, великий Рим теперь превратился в обитель людей, являющимися лишь жалким отражением былой славы и величия. Это обитель вечных тусовок, где всё сплелось в танце пошлости. Здесь даже туристы умирают. И город мёртв. Как и сами жители его.

Творческий дуэт Паоло Соррентино и великолепного Тони Сервилло в очередной раз создаёт красивое полотно, которое хочется смотреть ещё и ещё. Это цирк, парад уродов, где режиссёр, смакуя, выставляет на обозрение очередного персонажа, над которым жадная до зрелищ публика желает потешиться. Но зрелище не доставляет удовольствия. Становится страшно и до опустошения грустно. Нет ничего более. Всё мертво. Осталась только красота.

Один из самых сильных фильмов в 2013 году.

Красота спасёт Рим?

«Великая красота» — комедия нравов, переходящая то в сатиру, то в гротеск, то откровенную карикатуру. Но одновременно это и признание в любви неистребимой красоте Вечного города. Время, застывшее в античной архитектуре Рима, покрытого патиной упадка, олицетворяется здесь в образе многофигурной богемной клоунады, ежевечерне устраиваемой на арене цирка под названием «сладкая светская жизнь». Мы смотрим на это представление глазами Джепа Гамбарделлы — 65-летнего светского хроникёра, уже не способного вдохновляться настоящим и всё чаще предающегося воспоминаниям…

«Сладкой жизни» Феллини уже более 50 лет, а пресыщенных роскошью пустословов, отбывающих свои номера на ярмарке тщеславия, с годами ничуть не убавилось, ведь именно такой образ жизни многих вдохновляет на то, чтобы ему следовать. Искушение Паоло Соррентино переплюнуть Феллини остаётся не больше чем поводом. С гениями тягаться непросто, но, наверно, всё-таки нужно. Другое дело, что гении имеют привычку «закрывать тему». Похоже, Феллини именно это и сделал в La dolce vita. Но было бы непростительно и глупо утверждать, что его преемник расписался в полной творческой несостоятельности.

Соррентино этой весной уже в пятый раз сражался за «Золотую пальмовую ветвь». Достигнув пика творческой зрелости (42 года как раз принято считать таким пиком у кинорёжиссеров), он, судя по замыслу, взялся реализовать свой самый амбициозный проект. Видно, как режиссёра одолевают соблазны вывести на чистую воду современных римских нуворишей, которые именно наслаждение предпочитают всем остальным делам на свете. Но стать их обличителем и бичевателем ему явно не позволяет совесть. В конце концов, кто, если не они, раскошелятся на такой роскошный опус, на который Соррентино потребовалось без малого 10 миллионов евро. И именно поэтому в кадре над Вечным городом ярче, чем Луна, светит лейбл «Мартини».

Режиссёр отдаёт главную роль своему постоянному исполнителю Тони Сервилло — обладателю лица даже более выразительного, чем у Геннадия Онищенко, и сегодня, по всей видимости, ключевому персонажу цеха итальянских актёров. Соррентино и Сервилло уже немало поработали друг на друга, превратив собственные имена в бренды высокого качества. 54-летний Сервилло и по жизни выглядит старше своих лет, поэтому вполне адекватен тут своему пожилому герою. В истории журналиста Джепа при желании можно разглядеть продолжение судьбы Марчелло Рубини, главного героя «Сладкой жизни». Джеп занимается тем же — пишет для интеллектуального журнала о современной культурной и богемной жизни.

Шаржировано изображенный богемный парад-алле, вроде как ставший предметом насмешек, на самом деле является очень даже весомым объектом желания для многих его участников, променявших на пожизненную прописку в нём свои самые сокровенные и заветные мечты. Собственно суть этого труднопреодолимого соблазна — утонуть в декаданской роскоши прозябания и потребления — вполне передаёт короткий диалог Джепа с очередной светской львицей:

- Чем ты занимаешься?
- Я богатая женщина…
- Хорошая работа.

Сюжет, структурированный вокруг фигуры главного героя, тем не менее, распадается на мелкие осколки — зарисовки, извлеченные не то из записных книжек, не то из фантазий, походящих порой на умопомрачительной красоты сновидения. Но в мире, где любая красота давно уже попрана, она теперь всё чаще может обернуться кичем. И осознание этой истины не несёт утешения. А величественный масштаб этого замысла обесценивается уже тем только, что объектом вдохновения является тут другой фильм (пусть даже и шедевр), в то время как жизнь — главная питательная среда для творца — всё чаще становится поставщиком продакт-плейсмент.

Соррентино и Сервилло, Сервилло и Соррентино. Одного зовут новым Феллини, второй лучший актер Италии на данный момент. Уже этого бы хватило, что бы посмотреть эту картину. Плюс сексуальнейшие Итальянские женщины, отлично подобранная музыка.

В фильме нет ничего нового, в плане идеи. Жизнь богемы, жизнь стареющего ловеласа и центра любой компании, но на каком уровне это воплощает Тони? На высочайшем. Невыносимая легкость бытия, казалось бы, но она скрыта за практически живой камерой Луки Бегацци. Помпезность Рима кажется даже несколько зловещей, местами создается впечатление, что в одном кадре встречаются Оливер Стоун, Федерико Феллини и Висконти, и ты прыгаешь в сюрреализм.

Я не говорю, что в фильме нет содержания, но есть, в тонких диалогах, в полутонах, в удивительной химии между актерами. Но форма тут настолько совершенна, что именно она делает так, что от экрана не оторваться, фильм сделан так вкусно, так изящно, что появляется гордость за Европейское кино. Такие фильмы несомненные жемчужины.

Главный герой проживает красивую жизнь, в вечном городе, где любовь умирает, но это еще не конец, где дружба уходит и это еще не конец, где уходит все, и это еще не конец. Это только начало, начало романа, очередной фокус нашей сложной жизни.

Для меня, наряду с Жизнь Адель и 12 лет рабства — лучший фильм года.

Можно пуститься в глубокий анализ о смысле и морали, об идее, которую преподносит картина Соррентино. Но делать этого не стоит, поскольку главная ценность этого фильма состоит в его индивидуальном толковании, кто-то увидит в нем бессмысленно прожигающую жизнь богемную элиту, кто-то был бы не прочь сейчас же присоединиться к ним, а кто-то может быть узнает в одном из персонажей себя.

Гамма героев весьма обширна, здесь и потерявшейся в жизни сценарист, и эксцентричный врач, и таинственный человек, «которому доверяют», и много продавшихся снобизму художников и писателей, а в завершение несколько неоднозначных представителей духовенства. Героев много, и все образуют яркий контраст друг с другом. Все немного противоречивы, и все не без изъянов. Не без греха и надломленный, но эпатажный Джеп Гамбарделла, чьи размышления будут медленно сносить нас волнами к финальным титрам.

Сценарий может показаться немного сумбурным, и конечно же можно проводить много аналогий с творчеством Феллини, но в этом совершенно нет ничего зазорного. Ведь кто-то должен продолжать дело Феллини, Пазолини, Антониони, Бертолуччи и других итальянских маэстро. Много ли можно назвать тех, кто снимает в наше время подобное кино в Италии?

Каждому любителю фестивального и авторского кино стоит отправиться в это римское путешествие, и открыть этот неодносторонний и необычный фильм для себя. И может даже у вас получится найти великую красоту.

Кто-то видит в «Великой красоте» Паоло Соррентино загнивающий в пресыщении высший свет Рима, а кто-то — сон, прекрасную мечту о мире без нищеты и борьбы за кусок хлеба. В показанном режиссёром Вечном Городе уже всё свершилось — и незачем писать великие романы или ставить грандиозные пьесы. Не потому, что всё великое уже сказано или совершено. Не потому, что некому будет оценить новое произведение искусства. И даже не из-за каждодневной суеты, отвлекающей от серьёзных занятий, как, лукавя, сетует своей подруге Джеп Гамбарделла.

Пожилой журналист, он приехал в столицу ещё юношей, полным энергии и каких-то планов на будущее. А стал, по сути, меланхоличным типом, с почти презрительной жалостью и скукой взирающим на вечно бурлящую «культурную» жизнь и её героев. Возможно, он хотел стать великим писателем, но успел написать лишь один роман, изданный 40 лет назад. Можно только предполагать, что его творение, пресловутый «Человеческий аппарат», описывал искусственность и притворство новой для Джепа среды, где люди, будто заведённые машины, кружатся в ускоренном ритме модных тенденций, не в силах остановиться. Ведь «в Риме всегда что-нибудь происходит».

А уход из высшего света грозит не просто забвением, а неизвестностью. Страхом перед другой жизнью… Перед жизнью, которую Джеп мог бы провести иначе. Другая жизнь, оказывается, бывает: можно питаться одними кореньями, как сестра Мария — миссионерка, почитаемая за святую. Напрасно Рим зовёт её в свои объятия — столетняя женщина принципиально не даёт интервью. Напротив, это она спрашивает уставшего Джепа: «Почему Вы больше не написали ни одной книги?»

Тревога на лице Джепа, поставленного перед главным для себя вопросом, перекликается с открытием скоротечности жизни в лице немощной Марии. Если красив каждый день… разве не становятся такие дни обыденностью, не достойной слов? Приевшимся деликатесом, так не похожим на неожиданно вкусный ужин после трудового дня. Его уж точно запомнишь во всех подробностях и подберёшь нужные слова — запомнишь и дату, и запах цветов, и звуки ночи на скалистом берегу, и собственную очарованность той, которая приоткрыла тебе в лунном свете тайну Великой Красоты.

8 из 10