Рецензии

Я не отношусь к фанатам азиатского кино, но в силу того, что слышала хорошие отзывы, решила пойти на этот фильм. В кинотеатре было 4 человека, увы. Отношение к фильму менялось на протяжении его показа. Отношение к фильму поделилось на три пункта, итак:

Начало фильма: достаточно жестко, не отличающееся динамичностью развития сюжета, в каких-то моментах я отмечала про себя, что мне скучно. Вытянутые паузы и совершенно не вызывающие никаких эмоций герои фильма. Мне показалось несколько затерто то, что плохой такой парень легко подталкивает людей на увечья, но убить рыбку не может — вот она сентиментальность и доброта.

Кульминация фильма: герой задается вопросом, но не что такое жизнь/смерть, любовь/ненависть, а другой, который редко попадает во внимание на экране — деньги. Что такое деньги? Зачем? Почему? К чему ведут? Для чего они? Возможно, я не дословно перечисляю вопросы, но это и не важно. Однако, когда в фильме прозвучало слово «месть» тут пазл начал складываться. Вот оно! Теперь появилась динамика, появился тот интерес к фильму, которого не было в начале. До меня начал доходить весь смысл всего происходящего и почему появилась мать.

Развязка: вот она жестокость в самом цвете — изводить и унижать человека, пользуясь его чувствами. Дать человеку ощущение тепла и любви, и отнять это, мучить и играть на чувствах, выбить почву из-под ног. Извести его. Превратить жестокого вымогателя процентов в маленького мальчика, который очень напуган и потерян. Потрясающее спланированная месть. Вот она, жестокость и бессердечность в самом соку. Все умерли и все несчастны. Ура.

И все же, я считаю, что этот фильм скорее стоит посмотреть, чем нет. Как никак, затронуты отличные и вечные вопросы для современного человека, которые идут с ним рука об руку на протяжении всей жизни.

7 из 10

Пьета

Взявший на 3 года творческий тайм-аут корейский режиссер Ким Ки Дук, вернулся на большой экран, расписав свое новое полотно характерным для него кроваво-красным почерком. И, словно усмехаясь над европейскими представлениями о всепрощающей материнской любви, назвал картину «Пьета» — иконографией оплакивания Христа девой Марией, а для большей аллюзии вынес на афишу сцену, которой не было в фильме — мать в свадебной фате, держащая на руках своего умершего сына. Впрочем, о христианской мифологии забываешь после первых 5 минут просмотра.

Главный герой — одинокий Кан До (Ли Чжон Чжин), который работает на контору по вышибанию долгов с просрочившихся жителей промышленного района. Азиатский терминатор — противник стандартных клише и к каждому клиенту подбирает свой подход — кому-то достаточно раздробить сустав, а другому отрубить руку, чтобы получить страховку по нетрудоспособности и тем самым рассчитаться с долгами.

После получаса старательной и методичной расправы над должниками, Кан До встречает женщину (Йо Мин Су), которая называет себя его мамой, оставившей малыша в приюте. Не знавший слов любви отморозок, проявляет свои сыновние чувства в свойственной ему манере — кровавые сцены идентификации своей мамы — такие как предложение съесть отрезанную им собственную окровавленную плоть или ее изнасилование под девизом «Так значит я отсюда вышел на свет?», после увиденного ранее кажутся вполне идиллическими и появляется надежда на скорейший катарсис героя. И действительно, выбиватель долгов, придя к очередной жертве, не сможет сделать свое дело, проникшись трогательной историей про то, что жертва, во имя своего ребенка, готов сам раздробить себе суставы, чтобы обеспечить его будущее.

Однако от самого титулованного и плодовитого азиатского режиссера, чья рука явно не устала колоть и резать и в восемнадцатом по счету фильме, не приходится ждать счастливого хэппи энда. С этого момента кровавый триллер превращается в психологическую драму со свойственным жанру погружением во внутренний мир, правда, в азиатской стилистике и при участии все того же колюще-режущего антуража.

На меня фильм не произвел впечатление в принципе. Дело не в том, что 'Пьета' - социальная мелодрама в форме очередного сочувствия госпоже Месть (как будто Ким Ки Дук мало снял мелодрам), а в том, что мелодрама бесхитростная с одним лишь интригующим поворотом, неизобретательная на детали. Стержень сюжета - перерождение злодея очень нехитро сделан, без психологических изысков. Какими-то натуралистическими изысками фильм тоже не потряс, городские пейзажи вполне традиционны.

При том, что фильм сугубо режиссерский, а актерам отведена роль статистов, на главную мужскую роль можно было бы отрядить кого-нибудь пофактурней и выигрышней в плане киногеничности, потому что центральный актер совсем пустяшный, лишенный харизматичности.

Ким Ки Дук в последних фильмах какие-то фокусы вытворял, так что когда вернулся к старой манере, жюри Венецианского фестиваля радостно вздохнуло и наградило за работу, уж во всяком случае повторичней и слабее нежели там 'Плохой парень' или 'Самаритянка'.Это мои вкусовые предпочтения, но и любители других фильмов корейского режиссера, уверен, найдут работы более близкие нежели 'Пьета'.

6 из 10

Его зовут Кан До, но никто не называет его по имени. Ему тридцать лет, но он никогда не был с женщиной, его секс – эротические сны и ночные поллюции. Ему не знакомо тепло материнских рук и уют домашнего очага. Его появление на пороге чужого дома – плохой знак: он предвещает нестерпимую физическую боль. Ведь Кан До работает наемником в кредиторской фирме, его задача – чтобы долг был выплачен вовремя, и он с ней справится, ничем не погнушавшись. Если должник не может погасить необходимую сумму, пусть за него это сделает государство, выплатив ему компенсацию за утрату способностей трудиться. А Кан До поможет утратить эти способности.

Но однажды на пороге его дома появится женщина. «Дин-дон, я ваша мама» - пав на колени, прося прощения за тридцатилетнее отсутствие, удовлетворив сначала запросы плоти, а затем и заполняя душевную пустоту. И мир человека переворачивается. И герой впервые обнаруживает в себе способность к состраданию. И возможность впервые за всю свою жизнь почувствовать себя ребенком. И он даже примет решение оставить свою работу – искушать деньгами и причинять боль. А женщина будет делать почти все возможное, чтобы восполнить упущенное, чтобы стать настоящей матерью. И, кажется, любовь, высшая из любовей, озарит, наконец, жизнь этих двоих людей…

Но его зовут Ким Ки Дук. И появление его фильма на экране тоже не предвещает ничего хорошего. Нет, за весельем и слезами умиления – к кому-нибудь другому. А здесь вас ждет если не пытка, то испытание на прочность. Крики, слёзы, падения, невыносимые исповеди, изощренное насилие, крики, слёзы, кровь, крики, слёзы…

«Пьета», триумфатор Венецианского смотра 2012 года, - знаковый фильм в творческом пути режиссера. Это фильм–возвращение после тяжелого духовного кризиса, после исповеди в «Ариране» и молитвы в «Аминь». Но это не просто возвращение к тому кино, которое Ки Дук снимал раньше, это еще и развитие, новое обретение себя и ощущение своего голоса, языка. Это размышление, высказывание, после молчания.

Анализируя состояние современного общества, Ким Ки Дук, как и прежде, задается большими вопросами. Собственно, если два вечных вопроса человечества – «В чем смысл жизни?» и «Что такое смерть?», то герои «Пьеты» прибавляют к ним еще один, не столь метафизический, но бесконечно важный в истории человечества и особенно в наши дни: Что такое деньги? Начало и конец всего. Но если смерть может стать избавлением, искуплением, очищением, то деньги – это смерть всего нематериального, духовного, тотальная несвобода человечества, средство подавления и угнетения. А даже самая серая и пустая жизнь оправдывается возможностью любви.

Просмотр «Пьеты» не станет легким времяпрепровождением и приятным отдыхом. Озарение любовью может оказаться иллюзорным: не солнце, а настольная лампа, не любовь, а жажда мести? Болью отвечая на боль, можно только умножить боль. Но прежде, чем свет погаснет, что-то бесповоротно изменится в душах героев фильма. И зрителей - прежде, чем пойдут титры?

Красивый, жесткий и пронзительный фильм. Настоящий Ким Ки Дук.

Вероятно, только такой режиссер, как Ким Ки Дук, обладающий собственным, уникальных видением материала, способен поднимать так часто затрагивающиеся в кино темы, каждый раз рассказывая свои истории в несколько ином ключе, нежели обычно. Здесь зрителю дают понаблюдать за угрюмым мизантропом Ли Кан До, работающего на ростовщика и беспощадно вышибающего долги с несчастных заемщиков, зачастую доводя дело до инвалидности, а значит и до такой необходимой в этом деле страховки. Не имеющий четкого распорядка дня, живущий словно на автомате и подчиненный животным инстинктам - именно таким предстал перед нами главный герой в первые минуты этой вновь очень жестокой, можно даже сказать, беспощадной картины корейского постановщика.

Тем занятнее было наблюдать за взаимоотношениями внезапно появившийся матери и бесчувственного громилы, выросшего по ее собственному мнению, 'совсем без любви'. Мать и сын, между которыми пропасть, бесконечно долгая пауза, длинною в тридцать лет, внезапно обретают друг в друге успокоение. Пусть их отношения прописаны автором очень непросто - проверка родственной связи, затеянная недоверчивым сыном, может смутить даже видавших виды зрителей, ибо творец совсем не стесняется порой окрашивать свое монументальное полотно в кроваво-красный цвет, то и дело вызывая шок на чисто эстетическом уровне. Надо-ли говорить, что центральный дуэт сыгран на максимально высоком уровне, ведь любая, даже малейшая фальшь или наигранность могла разрушить тщательно выстроенные, сыгранные на тонких нюансах образы, вызывающие с каждой минутой все больше сочувствия.

Можно сказать, эмоциональный фон разворачивающегося действия зашкаливает, требуя полной отдачи от целевой аудитории, даря взамен целый спектр всевозможных человеческих чувств, но ни разу тем ни менее не скатываясь в слезовыжималку. Просто Ким Ки Дук, верный себе, не щадит ни своих героев, ни зрителя, ни даже выбегающего на свободу белого кролика. Смерть, такая неуловимая, но ясно ощущаемая на подсознательном уровне, присутствует в каждом кадре. Подобное настроение достигается почти неуловимыми, ловкими штрихами настоящего мастера, вкупе с необычным, мрачно-выверенным визуальным рядом. Пусть такая простая по началу история снята в почти документальном стиле, без каких-либо технических изысков, за исключением разве что грамотной операторской работы и как всегда душераздирающего музыкального сопровождения, чьи патетичные ноты на сей раз звучали весьма уместно в контексте набирающей обороты трагедии едва-ли не древнегреческих масштабов.

Вскоре конечно, в сюжетной линии проскользнет необычно-обставленный, но все-таки предсказуемый, даже необходимый тут ход, еще лучше раскрывающий свойственный восточному кинематографу месседж, а в финале эффектно подчеркивающий несомненные художественные достоинства всей ленты в целом. Может быть, что даже и сам Ким Ки Дук хотел ввести поначалу в заблуждение, обмануть, на что наталкивает и выведенная в заголовок отсылка к скульптуре Микеланджело 'Оплакивание Христа'. На деле-же сакральный смысл 18-го по счету фильма маэстро содержит в себе рассуждения и о высокой цене искупления страшных грехов, и о моральном разложении людских душ вследствие губительного влияния денег. О том, что месть заходит порой так далеко, что превращается в пытку для самого мстителя. В конце концов, протаскивая Кан До через бездну психологических испытаний, режиссер как-бы показывает, что любовь сына к матери(пусть даже основанная на иррациональной установке) - великая сила, способная даже в монстре пробудить человека.

9 из 10

Новое творение южнокорейского гения вновь сталкивает нас лицом к лицу с миром насилия: недаром фильм «Пьета» уже успел обрасти легендами о чрезмерной жестокости первых 15 минут, и, говорят, слабонервные люди даже выбегают из кинотеатров. Не всё так страшно, но начало действительно оставляет впечатляющий отпечаток в голове; Ким Ки Дук в оправдание творческого метода заявлял, что специально снимает такие сцены, ибо без чёрного невозможно показать белое. Не закончивший школу и проработавший некоторое время на заводе режиссёр не понаслышке знает обо всех изощренных ужасах индустриального центра Сеула, куда он и поместил действие фильма, приехав с дешёвой камерой снимать родную трущобу, где провёл молодость.

Кино рассказывает нам об одиноком и озверевшем Кан До, выбивающим долги у заёмщиков ростовщика, на которого работает. Несчастные люди не в состоянии вернуть долги, и Кан До заставляет их калечить самих себя, чтобы они могли получить страховку по инвалидности и вернуть с них причитающееся. Ким Ки Дук безжалостно поясняет, что никакие мольбы не помогут: если человека подвели к краю, то его обязательно столкнут вниз. Беспощадная расправа может показаться преувеличением, но режиссёр и не думал ничего фантазировать, в Корее это обычное дело, так-то. Ну а Кан До на своём поприще встречает женщину, которая называет себя его родной матерью, когда-то бросившей сына в роддоме; поселяется у него жить, готовит еду, постоянно ходит за ним попятам и, в конце концов, Кан До настолько привыкает, что не может представить жизни без этой незнакомой женщины…

Если вы видели предыдущие ленты режиссёра вроде «Самаритянки» или «Береговой охраны», то по уровню жестокости в сравнении с «Пьетой» они тянут процентов на 60. Последняя работа Ким Ки Дука почти гид по насилию как физическому, так и психологическому. Уделяя внимание теме взаимоотношений человека и техники, механизации жизни, режиссёр отправляет главного героя собирать дань по различным мастерским и заводам, где можно провернуть руку в измельчителе или поломать пару костей. Испытуемые персонажи ведут себя по-разному: одни падают на колени, моля о пощаде, другие сами ложатся под машину ради дополнительных денег. Всех их объединяет одна жажда — жажда денег. Ким Ки Дук считает, что деньги — вселенское зло, он презирает их и людскую одержимость этим бумажным мусором. Капиталистические отношения в современном мире превратились в навязчивую идею, человек порою не замечает, как за 30 сребреников продаёт душу изо дня в день. Как говорит главная героиня «Пьеты»: «деньги — это и конец, и начало всех вещей». Увы, но это действительно так. Они рушат семьи, они заставляют кончать жизнь самоубийством, они уводят человека от Бога и делают много других нехороших вещей. И цепь ростовщик — Кан До — должники — их клиенты разорвать куда сложнее, чем может показаться простому человеку, ни разу не слышавшему хруст собственных размозжённых костей.

Второй вид насилия, самый изощрённый и оставляющий бесконечный простор для воображения, — психологический. Вывести человека из эмоционального равновесия просто и эффективно, и доброе большинство персонажей «Пьеты» этим грешат. Картина названа в честь знаменитой мраморной скульптуры Микеланджело Буонарроти, изображающей Деву Марию, оплакивающую снятого с креста Христа; но герои Ким Ки Дука выступают антагонистами этим святым, их сущность жестока и жажда мести доминирует над любым другим помыслом. Женщина терпит от Кан До издевательства, которые способна вынести лишь мать или злейший враг, жестокость сына окрашивается в света инцеста и садизма, что порою страшно смотреть на экран. Но со временем её непоколебимость и жертвенность закрепляют для неё место в ледяном сердце Кан До, который учится плакать и быть милосердным. Парадоксальны параллельные сцены насилия и детской привязанности к матери, воспитывающей его и усердно создающей атмосферу кокона вокруг их сформировавшейся семьи (любимая тема творчества Ким Ки Дука на ряду с религией и деньгами). В фильме нет ни одного положительного персонажа и ни одного не доставляющего боль кадра. В финале картины мы видим, что ответить жестокости может только ещё большая жестокость, порождающая саму себя снова и снова, эта связь циклична и непрерывна, хотя, по словам режиссёра, человек не рождается добрым или злым, таким его делает окружающая обстановка, но выбор остаётся за человеком. Христианская символика же в названии говорит о боле и грусти, которую постоянно испытывает каждый человек, как бы не старался бежать от неё со скоростью Форреста Гампа. Таким образом, кино поднимает не только социальные проблемы, но и открывает внутренние истоки зла в отдельном человеке.

Фильм «Пьета» получил Золотого льва Венецианского кинофестиваля, чему Ким Ки Дук был безмерно рад, сказав, что признание на международной арене доказывает, что его труды не напрасны, а будущее кинематографа за малобюджетном авторским кино. К слову, бюджет «Пьеты» составил какие-то 100 тыс. долларов — смешная по нынешним меркам сумма, при виде которой упал бы в обморок любой голливудский киношник. И хотя Изабель Юппер и Джуд Лоу, которых Ким Ки Дук приглашал в фильм, отказались от участия, кино нашло отклик у европейского зрителя. Несмотря на всю жестокость фильма, его стоит увидеть не один раз, ведь, «если фильм хороший, то можно даже услышать, как бьется его сердце», — обещает нам режиссёр.

Любите кино, друзья.

Наиболее выигрышно для этого фильма, по-моему, понимание его как истории одной слабости. Главные герой совершает ошибку лишь один раз — когда впускает эту женщину в свою жизнь. Наверное, кого-то шокирует та жестокость, с который он выбивает долги. Но, кажется, ему действительно не от кого было узнать, что к людям можно не относится жестоко. Да и та ненависть, которой все ему отвечают, лишь усугубляет его безразличие к их страданиям.

В конце концов, эти изуродованные люди — как раз та цена, которую общество платит за переход от невзрачных домиков к роскошным небоскрёбам. Их неудачи обусловлены скорее экономическими и социальными факторами, которые обрекают их на нищету и гибель(что хорошо понимает один из них, старик, 50 лет проживший в этом районе). Можно по-разному относится к этому процессу, но едва ли в силах протагониста остановить его. Но, своей бездумной злобой, которые незадачливые кредиторы отвечают ему, они вызывают лишь отвращение.

Собственно, единственный кому хочется сострадать — как раз таки главный герой. Первый, судя по всему, раз когда он испытал на себе чью-то любовь, оказывается для него последним. На фоне его жизни, страдания его жертв выглядят довольно своеобразно — как ни странно, почти у всех, находится кто-то, ради кого они могли бы жить дальше и кто потом заботится о них.

Женщина же, которую он принимает за свою мать, отвечает весьма изощрённой и жестокой местью на действия того, кто, возможно, подобно животным и детям, просто не понимал, что делает другим людям больно. Она и мать другого погибшего как раз таки вновь отказывают человеку, никогда не знавшему материнской любви и ласки, в сострадании.

Главный герой выступает лишь в роли катализатора, который ускоряет, но отнюдь не причиняет гибель этих людей. Они слишком настойчиво называют его «дьяволом», говоря том «искушении деньгами», в которое он их ввергает, но почему-то всегда забывают, что искушению можно и не поддаваться. Конечно, у них у всех есть причины и весьма весомые, чтобы ему поддаться, но почему-то лишь один из них говорит хоть что-то об ответственности.

Фильм снят в достаточно тяжёлой и медленной манере, что, похоже призванно дополнить и усугубить его и без того более чем драматичный сюжет. Режиссёр специально выносит за кадр крайние проявления жестокости или сексуальности, чтобы придать повествованию более классический и трагедийный характер(что кажется мне одним из основных недостатков картины).

7 из 10

«Оплакивать может только Мать; говорят, что быть в депрессии — это нести в себе воображаемую фигуру до скончания века оплакивающей меня Матери»

Ролан Барт

Семья — это то, что остается, когда заканчиваются деньги. Маркс писал про пролетариат как владеющий лишь своим потомством — единственным неотторгаемым имуществом. Ким Ки-Дук погружает зрителя в мир кустарных мастерских, беспризорно ютящихся на задворках постиндустриальной цивилизации, у обитателей которого начинают день в страхе закончить его на улице. На этом страхе паразитирует босс главного героя, раздавая кредиты под немыслимо высокий процент. Сам же Кан До занимается тем, что собирает деньги, а вернее, помогает должникам обзавестись суммой, которую им необходимо вернуть. Он форсирует страховые случаи, которые приводят должников к инвалидности и одновременно гарантируют им страховые выплаты, за счет которых покрываются долги.

Согласно буддизму, любое живое существо могло в прошлых жизнях быть нашей матерью. Фромм указывал материнскую любовь как источник любви к жизни и окружающим. Кан До видит в своих «клиентах» ублюдков, которые не возвращают взятый кредит. Этой логически неоспоримой позиции Ким Ки-Дук противопоставляет аргумент, которого Кан До не хватало всю его жизнь — ту самую безусловную любовь матери, неожиданно возникшей в его жизни будто бы из ниоткуда. Мы сопереживаем человеку на экране, который становится таковым в полном смысле слова лишь на четвертом десятке лет.

Для раскаяния необходимо осознание собственной вины. Достоевский считал, что искупление возможно лишь через страдание. 18-й фильм Ким Ки-Дука, традиционно жесткий, тонкий, режущий и проникновенный, снискавший Золотого венецианского льва, — это элегическая ода матери; это безжалостное к зрителю исследование человеческих механизмов, оправдывающих и блокирующих агрессию; это фильм о жестокой мести и общечеловеческой любви.

Неизменно органическими, не оставляющими возможность оценки, остаются подбор и игра актеров, свет, операторская работа, музыка, атмосфера, манера повествования. Ёмко, сильно, цельно.

9 из 10

Есть режиссеры, выхода нового фильма которых ждешь с нетерпением. Ким Ки Дук один из них. «Пьету» стоит посмотреть не только из-за Золотого льва Венецианского кинофестиваля (хотя, не буду скрывать, что этот факт был еще одним побуждением к просмотру), но и не только фанатам корейского кинематографа. Всем, кого интересует смысловое кино — смотреть обязательно!

Сюжет картины, на первый взгляд, прост. Молодой мужчина Кан До (Ли Чжон Чжин) зарабатывает на жизнь тем, что выбивает деньги для ростовщика у заемщиков. Он одинок и кажется бесчувственным и слишком суровым по отношению к должникам. Однажды появляется женщина (Чо Мин-Су), которая буквально следует за ним по пятам и, в конце концов, объявляет себя его матерью. За этим следует развитие очень непростых, сложных и просто таки больных отношений между теперь уже сыном и матерью. Преображение главного героя происходит постепенно, и тем оно трогательней. Вместо ранее важных денег должников, у него появляется новый смысл жизни. Но, говоря словами главной героини, деньги — это месть. И Кан До сталкивается с нею.

«Пьета» тяжелый фильма, помимо психологической, он несет сильную социальную нагрузку. Но он заставляет задуматься о многом: покаянии, смерти, любви и о лейтмотиве всего сюжета — оплакивании человека.

9 из 10

Приятного просмотра!

Наверное Ким Ки Док устал искать оригинальные названия для своих фильмов, поэтому свое новое творение окрестил «Пьетой»: исходя из афиши и трейлера, желая стать в один ряд с самим Микеланджело Буанаротти. Жури Венецианского кинофестиваля-2012 сделало вывод, что это обоснованная амбициозность, а не сумасшедшая дерзость и бахвальство, и благословило Кима, присвоив ему, между прочим, главный приз.

Итак, «пьета», или же «милосердие» — изображение сцены оплакивания Бороматерью распятого Христа, лежащего у нее на коленях. Микеланджело создал его в мраморе, Ван Гог и Тициан — масляными красками на холсте, а вот Ким Ки Доку не удалось это сделать на пленке. Корейский кинематографист попытался зафиксировать вариацию на тему трагического библейского сюжета на фотоаппарат, лишив зрителя наслаждения от широкого формата картинки и обрекая его на неоправданно дрожащее изображение.

Режиссер как будто отталкивается от идеи божественного искусства и приземляет иконографию до уровня корейских рабочих кварталов. Кимовского Христа зовут Кан До, ему, конечно же, тридцать, и он достаточно предсказуемо спускается с небес к земным нечистотам: ежедневно копается в грязи, зарабатывает на грехе. Насущный хлеб его — пытки должников ростовщика, вареная птица да сексуальный сомнамбулизм. Кан До одинаково невозмутимо расправляется с человеческими конечностями и куриными лапками. Его жизнь такая же отвратительная и скользкая, как и окровавленные потроха, что валяются у него в ванной — по доброй воле к нему никто не решается даже дотронуться. Никто, кроме одной красивой женщины, которая именует себя его матерью. Он должен простить ей величайший «долг» — то, что она бросила его после родов. Женщина вымаливает прощение, как у Бога, Кан До же требует искупления через суровую «епитимию». Багровые геометрические уста матери соглашаются на шокирующую евхаристию, и даже сжатые губы молят об одном — милосердии. Изумлённая аудитория, в свою очередь, должна поверить в то, что в жилах нелюди, наконец, потечет тепло сыновьей любви.

Христианское «…и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим» Ким Ки Док считывает на удивление прямолинейно и твердолобо, некинематографично ретранслируя через насилие и многочисленные извращения. Его несвятое семейство совершает таинство «крещения» через омовение грязью, и только так, хотя бы временно, воссоединяется и избавляется от лукавого.

В «Пьете» Ким Ки Док максимально отдаляется от эстетических ценностей, с помощью которых когда-то искушал синефилов в «Весна, лето, осень, зима…. и снова весна». Неубедительно желая донести определенный гуманистический посыл, режиссер просто-напросто втискивает его в финальный монолог матери, и разрубает все сюжетные узлы простейшим, но крайне жестоким образом. «Пьета» безбожно китчевая: у «Христа» есть своя плащаница в виде вязаного свитера, он поглощает последнюю вечерю с собственным Иудой, зверское прошлое тянет его крестом в пропасть, а в конце несомненно должно произойти ритуальное жертвоприношение. Вот только в Библии это имеет смысл, а у Ким Ки Дока — апокалиптическую азиатскую желчь.

6 из 10