Рецензии

Фильм состоит из отдельных отрывочных сцен, которые образуют общий нарратив отношений молодой пары французов. Главный герой недавно демобилизовался и ищет свое место в новом образующемся обществе. Почувствовав контраст лишений армейской службы и комфортом общества потребления, он осознает тот контраст, в котором пребывают слои современного, казалось бы демократичного и социалистического общества. В иллюстрацию этому в начале фильма идет отстраненное размышление о том, как определить образ среднего француза. Кем является этот 'средний' француз? Принадлежит ли он рабочему классу? Или является ребенком обеспеченных предпринимателей?

Этот конфликт проходит лейтмотивом сквозь весь сюжет фильма. Стоит отметить, что сам фильм снят в контексте протестного движения в Европе. Видимо отсюда и берут свое начало все контрасты фильма. В качестве иллюстрации этого можно заметить, насколько резко сменяют друг друга искренние разговоры об отношениях мужчины и женщины, и сцены внезапной смерти. Причем смерть в данном контексте выглядит не устрашающе и трагично, а наоборот комично и нелепо, и показывается с такой же легкостью, как и сцены романтичных разговоров на кухне.

На фоне этого конфликта раскрываются романические отношения между главными героями, которые являются главной составляющей фильма. Тут стоит сказать насколько завораживающе и искренно показаны все эти разговоры в кафе, в туалетах, ванных, на кухнях. Насколько у главных героев получается быть интересными, насколько хорошо девушки держатся в кадре и насколько изящно проявляют свои эмоции.

Главный герой находится на острие этого протестного движения, в то же время принадлежит его массе. Поэтому сквозь весь фильм идут рассуждения о социализме, о справедливости войны во Вьетнаме, обозначаются темы неравенства, голода, войны массовых смертей. Главные герои об этом постоянно рассуждают, но при этом всецело принадлежат обществу потребления - ходят в бары, рестораны, кино, в которых и разворачивается основное действие фильма.

Главный герой уходит с работы в газете и начинает работать социологом, опрашивая людей для составления анкет. В финале он приходит к выводу, что невозможно просто составить анкету, которая бы отражала реальное общественное мнение, поскольку сама подача и список вопросов транслируют через себя идеологию. То есть никакой список вопросов не в состоянии отразить реальность, а лишь способен исказить или даже создать это 'общественное мнение' под воздействием создаваемого дискурса. Забавно, что при этом фильм начинается с размышлений на тему 'среднего' гражданина, который в теории как раз и должен обладать этим общественным мнением.

10 из 10

'Мужское-женское' показался мне очень динамичным фильмом, несмотря на то, что какого-либо 'экшна' там практически нет, а только обаятельные диалоги обо всем и ни о чем, и периодические вставки драматических уличных сценок. Динамику создает монтаж и деление на части.

Здесь нельзя говорить о сюжете. Скорее, важна переданная атмосфера: заинтересованность молодежи в социальных проблемах, взаимоотношения полов, но, что более важно, определенная беззаботность героев (напоминающая другой фильм Годара, 'Посторонних'). Вопросы революции и социализма ставятся остро, но они не занимают всего внимания персонажей. Сперва они говорят о квалификации рабочих, а затем сразу же обсуждают интимные моменты жизни собеседницы. Кто-то совершенно не интересуется тем, что происходит в мире. Но фильм не осуждает героев за это, он просто показывает тот мир, в котором они живут. Мир кафе, легкой музыки, неудачных походов в кинотеатр и мир социалистических идей, вопросов контрацепции и вьетнамской проблемы здесь пересекаются, и нельзя сказать, что здесь важнее и ценнее - Маркс или кока-кола. Это цельная картина, состоящая из множества фрагментов, то причудливо переплетенных между собой, то не имеющих друг к другу отношения.

Поэтому не стоит смотреть этот фильм, если хочется выделить какую-либо мораль. Здесь нет однозначной оценки, но есть живые и яркие зарисовки жизни Франции 60х, подобные наброскам в людных местах: всего несколько штрихов, но как же дышат жизнью и правдоподобностью герои, изображенные на них!

«Мужское-женское» когда-то было позывным для многих поколений синефилов, в том числе и советских, сейчас это словосочетание ассоциируется, к сожалению, с дегенаративным телешоу федерального канала. Впервые я посмотрел его, когда мне было столько же, сколько герою Лео – 21 год, и он произвел на меня колоссальное впечатление новаторством киноязыка вкупе с доступностью основной концепции. Годар попытался на излете «новой волны» создать портрет поколения, сочетая легкость своих ранних фильмов с новой для себя социологичностью.

Фильм имеет подзаголовок «15 точных фактов», потому он всецело эмпиричен и исходит, что редко для Годара, не из головы, не дедуктивно, а от чувственно-воспринимаемых вещей, от того, что мы видим вокруг. Главный для меня вопрос, является ли эта картина сексистской, как мне показалось поначалу? Показывает она женщин конформистками, которых интересует лишь мода, музыка, одежда, любовь, но которые полностью политически индифферентны в отличие от мужчин, одержимых идеями перевернуть мир?

На самом деле, сейчас в 33 года я вижу, сколь деликатен этот фильм в противопоставлении мужчин и женщин, он скорее – о том, что пол дифференцирует восприятие молодости: мужчины более фундаментальны, их интересуют планетарные вопросы, женщины же легче и проще воспринимают мир и свою юность, умеют не грузиться. И это не значит, что мужчины лучше женщин, по Годару, они просто разные. В этом, по мнению режиссера, состоит драма любовных отношений – в несоизмеримости восприятия мира полами.

В «Мужском-женском» нет фирменных для Годара глубокомысленных сентенций и цитат, утяжеляющих восприятие для зрителя-нефилософа, напротив – диалоги органичны и просты. Наверное, никогда у Годара, персонажи не говорили столь естественно, а речь не занимала столько экранного времени. Когда-то Делез применительно к фильму Жана Эсташа «Матушка и девка» сказал, что целью режиссера было заснять речь. Те же задачи ставил и Годар, без сомнения. В картине много сцен в духе «синема-верите»: одни персонажи интервьюируют других при неподвижной камере, рассматривающей свой объект скрупулезно и дотошно.

Такой прием нужен Годару, чтобы сделать фильм максимально пронизанным документальностью, социальной фактологичностью: «Я не придумываю из головы, смотрите», - будто говорит он. Здесь также нет идеологической перегруженности, как в «Китаянке», зато нет и той поэзии бунтующей молодости, которая делает ее такой обаятельной. «Мужское-женское» предельно прозаичен, для такого эффекта Годар и помещает действие в кафе, на улицы (наверное, со времен «На последнем дыхании» и «Жить своей жизнью» он так пристально не вел уличную съемку), чтобы поместить зрителя и героев в самую гущу жизни. Но не бытия, а повседневности, потому все происходящее и кажется необязательным, неважным, случайно схваченным (такой эффект вызывают все фильмы национальных «новых волн»), при этом легким и непосредственным.

Герои «Мужского-женского» не знают, что им делать с их жизнью, понимая только, что существующая система отношений несправедлива и не должна существовать, но они – не фанатики и нигилисты, их сознание дистанцированно от обывательского, но пока еще свободно от идеологических химер. Поль никогда не пойдет убивать, в отличие от Гийома из «Китаянки» или хиппарей из «Уикенда», и в этом его преимущество перед ними. Годар до «Китаянки» и «Уикенда» не приемлет насилие как таковое, его герои – всегда жертвы угнетения, сегрегации, но никогда – палачи. Смотря «Мужское-женское» в зрелом возрасте, не можешь не сожалеть о собственной юности, в которой тоже было место подобным разговорам, исканиям и мечтам.

Чем старше становишься, тем ты дальше от ранних фильмов Годара, и это источник непреходящей грусти. Как этот человек, которому при выходе на экран его полнометражного дебюта исполнилось 30 лет, смог всего за семь последующих лет так выразить чаяния и заблуждения целого поколения, оказаться так близко к молодежи, самой сути ее бунта? Это не укладывается в голове, в этом есть что-то мистическое.

- Ты знаешь где сейчас идёт война?
- Нет, мне это неинтересно.

Поль - 21-летний молодой человек, увлечённый политикой и всем, что происходит в мире. Довольно естественно для мужчины, не правда ли?..

Мадлен - примерно такого же возраста девушка, она хочет стать поп-певицей и просто быть красивой.

Что же объединило этих двух людей? А да, то самое, о чём обычно мы брезгливо любим говорить, смущаясь самого этого слова - любовь. Только она могла объединить абсолютно непохожих людей, две противоположности.

Это вечная борьба мужского и женского. Мужчины грезят о космосе, революциях, размышляют на глубокомысленные философские темы, а женщины... А что женщины? Женщины хотят семью, носить платья и просто быть счастливыми. Им неинтересна политика, им неинтересно где там кончается Вселенная, им хочется просто жить!.. Жить, любить и улыбаться. Но разве это плохо?.. Женщина, которая участвует в мужской борьбе за власть, деньги, достижения - разве ещё женщина?.. И если бы все женщины были увлечены такими же идеями, что и мужчины, кто бы заботился о более насущных жизненных вопросах, кто бы приготовил мужчине поесть, позаботился о его самочувствии и просто обнял, когда ему плохо? Мир бы рухнул. Как мир бы рухнул без физиков, инженеров, политиков - без мужчин, так бы он рухнул без женщин.

Да, мужчины и женщины разные, но совершенно немыслимые друг без друга. Годар это блестяще показал.

10 из 10

Есть одна очень славная и добрая традиция, повторяющаяся из раза в раз после просмотра фильмов Годара — решать для себя, как ты к ним относишься. Великое ли это искусство для особенных, нарицательный образ для избранных мира сего, или же одноуровневое наблюдение, скорее даже, самолюбование, где игра в кошки-мышки за зрителем является ключевой фабулой.

«Мужское/женское» хочется сиюминутно разложить по полочкам исходя из названия, начать притягивать сцены за уши, использовать текстовые вставки режиссёра для поиска подноготной истины, которая в конце концов даст объяснение, что по мнению француза является сугубо мужским, а что сугубо женским. Для меня представить, что Годар вкладывал в название и в саму ленту смысл разделение является задачей трудоёмкой и непростительно поверхностной исходя из того, что за игрок стоял по ту сторону экрана.

По правде, «мужское/женское» — это смонтированные и для удобства озаглавленные нарезки бесед и кадров, в одном городе и в одной колеснице персонажей. Это молодое поколение, ожидающее революции свободы сознания и свободы мышления, ожидающее открытие границ к новому миру, всё чаще задумывающееся о поверхностном, об удовольствии и влечении. Избрав героями парня и девушку, Годар водрузил на них и на сменяющихся в кадре представителей разных полов объёмные серые диалоги и монологи, о повседневном, о том, что интересует поколение в тот момент и с тем высоким заделом. В ленте нет контактов героев, нет связей между ними. Наибольшей правдой названия является «дефис», показывающий насколько персонажи далеки друг от друга. Ни мужское, ни женское здесь не обладает символикой, не является выражением суждений автора, это просто акт демонстрации двух сторон разговора, одновременно путающихся в своих мыслях, ищущих новый путь взамен старому, уходящему так же стремительно, как и их детские взгляды.

Выстрелы, фразы, смерти, агрессия здесь не более чем приёмы внутри томительных, ничего не значащих монологов, для резкости, для зрителя, для попытки задуматься, для рассуждения и поиска смысла. Отсутствие истории, сюжетной линии как таковой всегда ставит фильм под значительную угрозу — смогут ли говорить лицезрение, наблюдение, камера, смогут ли монологи быть пронзительными на весь хронометраж, а диалоги вызывающими на рандеву. Сможет ли рождаться атмосфера фильма из отсутствия замысла. Я не вижу, за счёт чего данная лента могла бы расположиться в историческом каталоге, не имей она личности автора и машинописных вставок экспрессии, таких влюбчивых в себя со стороны высшего искусства. Единственное, за счёт чего картина выигрывает — это демонстрация среза общества в своеобразном видении, следовании за героями и их художественном портрете, практически в документальном репортаже с места событий, заглядывающем внутрь человека, а не водящим камерой по его лицу, хотя для меня, как для зрителя, ограничение столь описательным концептом видится абсолютно недостаточным.

Просто обожаю «Жить своей жизнью» Жан-Поля Годара, но здесь даже миленький Жан-Пьер Лео не спас. Я понимаю, что тут социальщина подымается. Но, к сожалению, все это сейчас не совсем актуально.

Каждый воспринимает такое кино по своему. Мне например интересно было смотреть диалоги, а также как все снято в документальной стилистике. Актеры не играют, а просто беседуют, естественно себя ведут. Главную героиню хочется в конце просто придушить. Интересно, это апатичность поколения была показана?

5 из 10

Когда человек 21 века смотрит подобные фильмы, в его голове еще перед просмотром должно сложиться ощущение, что сейчас приоткроется завеса какой-нибудь тайны. Нашему взгляду уже тяжело воспринимать черно-белую съемку, специфическую работу, молодых актеров — наш глаз людей из 2015 года привык к качественному, проработанному образу, чтобы ничего не приходилось додумывать.

Здесь же все слишком пространно, непроработанно, но с визуальной точки зрения — да, красиво, да, свежо. Париж 60х, которого вы никогда не увидите. Молодые лица интеллектуалов и женщины в платьях с большими пуговицами. Да, на это интересно взглянуть.

Однако здесь нет революции.

Провокационные диалоги и отсутствие цельности в сюжете — отнюдь не то, на чем может строиться фильм, рассказывающий о революции.

И в 60х, и в нулевых существовала легкомысленность, посредственность и конформность, в этих естественных человеческих качествах нет налета времени.

Всегда существовали женщины, мечтающие петь, и мужчины, рассуждающие о жизни.

Однако если Годар говорил о клише, пытаясь завуалированно подтолкнуть нас к мысли о легкомысленности молодых женщин, то эти клише слишком размыты, на них не сделан акцент.

Общее впечатление после просмотра: субъективно неплохо, но лишь из-за интересной съемки и диалогов, к которым лично я питаю страсть.

В остальном: я не увидела сюжета, я не увидела истории, но увидела неловкую подачу мысли, заключенную в странную игровую обертку режиссера, как будто с помощью этого фильма Годар говорил не со зрителем, а вел диалог с самим собой.

Оттого у меня сложилось неполное впечатление, словно из «Мужское-Женское» намеренно вырезаны какие-то важные для зрителя сцены, которые могли бы добавить фильму определенности.

6 из 10

Бедный Годар! Даже сочувствуешь ему. Тяжело, поди, превратиться из кумира, о котором кругом толкуют, в свое прошлое имя, фильмы которого почти никто не смотрит. Закономерная эволюция, если подумать. Эксперименты с целью разрушить культуру и сложившийся социальный порядок, подвергнуть их, то ли формальной рационализации, то ли стихийной «перестройке» (под лозунгом революционного их обновления, конечно) даром не проходят.

Вот «Мужское-женское», но где там мужчины и женщины? Их нет. Действуют инфантильные мальчики и девочки, обуреваемые сексуальными проблемами, ну, и ведут бесконечные пустопорожние разговоры якобы о социальных проблемах. И так — почти весь фильм. Попытка социологического исследования в кинематографической форме не очень удалась, хотя персонажи постоянно подвергают друг друга глубинным интервью, а перед финалом идет размышление о методике опросов. Вопросы революции и пола в фильме исследуются, но как-то уж очень односторонне.

Фрейдомарксизм какой-то. Поколение бэбибумеров тогда давило на общество своей массой, старшим хотелось к ним «примазаться», «омолодиться». «Великий философ Сартр», «гениальный режиссер Годар» — ну-да, ну-да…

А этот фильм снят незадолго до известных молодежных бунтов во Франции. Избалованные юнцы и девицы (мужское — женское») самого благополучно поколения в истории нашей цивилизации перебесились. Те, кто не умер от передоза, преодолев сексуальное истощение, устроились вполне по «буржуазному». Гора родила мышь.

А куда деваться их былым кумирам? Сейчас невозможно понять, как ТАКОЕ могло кому-то нравиться. Но как документ эпохи, как ключ к ней, лента может представлять определенный интерес.

3 из 10

Режиссер французской новой волны Жан-Люк Годар с картиной «Мужское-женское» не оставит равнодушным ни одного киногика, любящего кино всей душой при том не усугубляя сюжет излишней занудностью.

Безусловно, картина, имеющая свой особый колорит. Годар рассматривает французскую молодежь с разных сторон, рассматривает поколение, которое невольно сравниваешь с современным, сравниваешь изменения, которые безусловно есть, но и не меньше сходств. Он — мужчина, главный герой — Поль, вернувшийся из армии, имеющий левые взгляды ищет себе работу, заодно и находит ее — женщину, Мадлен — начинающую певицу поп-музыки, яркую представительницу, как она сама в итоге выражается, поколения «Пепси».

На протяжении всей картины мы наблюдаем за их отношениями друг к другу, к жизни, что выражается в странных и порой философских разговорах между ними, их друзьями и другими представителями молодежи поколения Поля и Мадлен. Все происходящее подкреплено «вкусной» картинкой для настоящих ценителей кинематографа, любящих искусство кино в исполнении такого маститого художника как Жан-Люк Годар.

Подводя черту, если вы любите пленку, Ч/Б кино, кино, которое можно назвать «пищей» для мозгов, а в добавок не прочь получить эстетическое удовольствие, то безусловно вы не должны проходить мимо этой уникальной картины.

9 из 10

Фильм Жана-Люка Годара «Мужское-женское» был снят в 1966 году и получил несколько наград Берлинского кинофестиваля. Конечно, это вряд ли может что-то сказать о данной кинокартине, поскольку за 5 лет до этого Годар уже получил Серебряного медведя за комедию «Женщина есть женщина», которая после просмотра оставляет только чувство недоумения. Однако новый фильм прославленного режиссёра стал в некотором роде культурным феноменом, достойным высшей оценки.

Свою роль в этом сыграло и время, в которое был создан фильм — за два года до Мая 1968. В воздухе уже витают неспокойные настроения, главный герой со своим другом бахвалятся разговорами о коммунизме и разрисовывают машины американских военных, протестуя против войны во Вьетнаме, а зритель не может понять, где разворачивается большая драма: в отношениях главных героев, не способных понять друг друга, или в современном им французском обществе, не способном понять молодое поколение?

Как и раньше, Годар прибегает к своему любимому приёму, показывая в центре сюжета любовную историю двух молодых людей. Правда, на этот раз его герои не так типичны: если Мадлен еще немного напоминает «годаровскую девушку», довольно легкомысленную, пребывающую в постоянных сомнениях и с сомнительными целями в жизни, то Поль, которого играет прославившийся ролями в кинолентах режиссёров новой французской волны Жан-Пьер Лео, имеет четкую жизненную позицию, заключающуюся вовсе не в угоне автомобилей и соблазнении прекрасных барышень. Прошлые герои Годара таким образом бежали от скуки буржуазного уклада жизни, но Полю подобное времяпровождение так же скучно, как ежедневная работа и прогулки с глупыми подружками любимой девушки.

Эти девицы, рядом с которыми Мадлен со своим стремлением стать поп-певицей выглядит самодостаточной и целостной личностью, постоянно встревают в отношения главных героев и выглядят сатирой на женский род. Вообще, в фильме довольно много женских персонажей, что нехарактерно для Годара, учитывая, что яркими красками обрисованы лишь два мужских образа — Поля и его друга и соратника по революционной борьбе Робера. Молодые люди — социологи, и режиссёр вставляет в фильм эпизоды, где они опрашивают знакомых девушек, подчёркивая пропасть между полами не только своим отличным образом жизни, но и зоной интересов.

Непреодолимый антагонизм полов, вынесенный в основу кинокартины, проиллюстрирован изматывающими отношениями главных героев. Мадлен, подруга Поля, нежным голосом и лучистыми глазами за густой челкой напоминает Франс Галль, еще не нашедшей своего Гинсбурга, но Поль, хоть и пишет стихи, на роль покровителя совсем не годиться. Он — мыслитель, герой своего времени, его душит окружающее общество — хотя, казалось бы, где можно быть свободнее, если не в Париже середины 1960-х?

Чувство свободы, как писал Джон Рот в статье о «Тошноте» Жан-Поля Сартра, со временем начинает вызывать тошноту. Так и Поля тошнит от этого отлаженного мира, от мира, где всё позволено, где выбирай — не хочу, где автомобиль ценится дороже, чем степень бакалавра. Жизнь в таком мире не имеет смысла, как казалось в то время многим мечущимся молодым людям. Жан-Поль Сартр, единственный, кого во время майских событий 1968 захватившие Сорбонну студенты пустили в университет, предлагает решение этой проблемы, утверждая, что через акт сознания и выбора «Я» лишенный смысла мир обретает значение и ценность. Забавно, что Годар делает изящный реверанс в сторону его идей в начале фильма в диалоге Мадлен и Поля, когда Мадлен сама себе отвечает: «А вам не кажется, что вы — центр мира?», побуждая Поля (и зрителя!) осмыслить этот на первый взгляд ничем не вызванный и совершенно неожиданный вопрос. Более того, автор идет дальше, доводя аллюзию на творчество Сартра до логического конца, вставляя через несколько кадров недвусмысленные интертитры: «У ФИЛОСОФА И РЕЖИССЕРА ОБЩЕЕ ТО, ЧТО У НИХ ОСОБЫЙ ОБРАЗ СУЩЕСТВОВАНИЯ, ОСОБЫЙ ВЗГЛЯД НА МИР — ВЗГЛЯД ПОКОЛЕНИЯ».

Позднее о Годаре напишут: сам того не осознавая, он уловил и отобразил в «Мужское-женское» дух поколения, предреволюционный дух. Однако если он и только фиксировал действительность, то шёл в этом вслед за настроениями, которые царили в обществе. Подчиняясь собственным словами, Годар отдаёт свой объектив своему поколению — больному поколению, чья действительность изувечена абсурдом.

Неслучайно всё происходящее в фильме немного абсурдно: вот, женщина стреляет в мужа в кафе, а через несколько кадров снимает в том же кафе клиента; красивая блондинка в парижском метро называет своих спутников мерзкими неграми, а в руках держит пистолет; незнакомый мужчина угрожает главному герою ножом, а втыкает его в себя; два гомосексуалиста целуются за незакрытой дверью в туалете кинотеатра, а Поль пишет на двери их кабинки: «Долой республику трусов!»; случайный прохожий просит у Поля спички, а за углом выливает на себя бензин и поджигает. И все эти люди кричат на главного героя, прогоняя его прочь.

Было бы странно говорить только о том, что действительность отвергает Поля без каких-либо усилий с его стороны. Скорее так — не делая никаких усилий, чтобы вписаться в окружающую действительность, мужские персонажи фильма, в отличии от женских, показывают своё нежелание удовлетворятся ею. В эпизоде в кинотеатре Поль говорит про себя то, что могло сказать всё его поколение — и всё еще пытающееся вписаться в систему, и уже готовое порвать с ней: «Мы не видели фильма, о котором мечтали, всеобъемлющего фильма, который каждый из нас носит в себе, фильма, который мы хотели бы снять, или, тайно в душе, хотели бы прожить».

Фильм, о котором мечтало поколение, развернется через несколько лет на улицах Парижа, да только Поль его не увидит. Не в этом ли состоит печальная ирония судьбы? Поль — воплощение своего времени, и в его судьбе мы можем увидеть предвестие бесплодности и безрассудности будущих студенческих волнений.

Таким образом, я прихожу к выводу, что «Мужское-женское» — едва ли не лучший фильм Жана-Люка Годара периода новой волны. Эпоха неопределённости, безвременья, показанная в фильме, достойна своего шедевра, которым и стал фильм Годара.

Париж завис в предвестье бури, и кажется, что веселая песенка Шанталь Гойя, рефреном проходящая через весь фильм, за напускным веселием скрывает предчувствии беды.

9 из 10