Рецензии

Эпопея Никиты Михалкова подошла к концу. И я бы не сказал, что ощущения у меня не однозначные.

Не понимаю, почему оценки «Цитадели» ниже «Предстояния» (7). На мой взгляд, «Цитадель» не только более внятна в плане сюжета, но и представляет собой довольно внятную какую-никакую драму (что в «Предстоянии» лично мне было не очень заметно).

На самом деле, финальная часть вызывает даже своего рода ностальгические чувства, обыгрывая сцену, аля «возвращение блудного сына», не смотря на то, что отсутствует атмосфера объединения (ну это так задумано), которую я так люблю лицезреть в кино.

Некоторые вещи по-прежнему выглядят не реалистично, например, история с отцовством Кирилла (я вижу на его месте Митю — он здесь смотрится как-то более логично и уместно), но лично мне глаза это режет не сильно. Сама атмосфера фильма Михалкову удалась, занимательность картины имеется — все нелогичности и нестыковки (которые, Никита Сергеевич списывает на издержки художественности) я умудряюсь прощать (даже не замечать) данной картине, предпочитая «отключать мозг» и наслаждаться картиной.

Конечно, вопросы остаются нераскрытыми. Оправдание Сталина, звучащее как «ты сел, чтобы в нужное время выйти» является пустыми словами и не даёт реальной причины ареста Котова; резкая смена судьбы Мити вызывает тот же вопрос «почему?». Я промолчу про «чудо» в конце фильма — подобного рода повороты уже использовались в американских фильмах (ну не с миной в главной роли, конечно) — однако, создаётся эффект по-своему неожиданный и приятный.

В итоге, должен сказать, «Утомлённые солнцем 2: Цитадель» мне показался более приятным фильмом, нежели «Предстояние», более драматичным, внятным и интересным. Да и критики написали целых две положительных рецензии (в то время, как «Предстояние» ими обделили вообще).

Вы спросите, каковы мои впечатления по поводу «Утомлённых солнцем 2»? Я вам отвечу: положительные. Почему? Просто я люблю фэнтази.

7 из 10

хорошо

Великая Отечественная война. Для каждого из нас эти слова что-то означают. Я хотел бы поделиться тем, что они означают для меня.

Великая Отечественная война. Вторая мировая. Это, наверное, самый тёмный и страшный эпизод в истории нашей Родины. Война принесла невообразимые разрушения, унесла миллионы жизней. Но ценой невероятных усилий нашего народа враг был повержен. Это подвиг, совершенный простыми людьми. Это подвиг командующих, руководства и страны в целом. Ведь ещё ни одна страна не смогла дать отпор захватчикам. Да и хотели они этого? Было ли это им нужно? Ведь не было ни одного европейского государства, по отношению к которому применялись такие жестокие меры, цель которых — уничтожение населения. Ни одна страна мира не испытала того, что довелось испытать нашей Родине, нашему народу.

Но мы устояли. Мы победили. Мне трудно употреблять местоимение «мы», ведь по большому счету, сегодняшнее поколение мало что знает о той войне. Но незнание не должно отражаться на уважении, светлой памяти и, в конце концов, гордости. Гордости за то, что именно МЫ одержали победу в борьбе с врагом. С мировым врагом. И гордость эту и память нужно передавать от поколения поколению, пронести через века.

Увы, но все подвиги красноармейцев… да что там подвиги — великие военные операции и сражения Второй мировой уже теряются на фоне союзнических военных операций. Уменьшается, если не уничтожается, вклад СССР в победу во второй мировой войне.

Историю переписывают. Сейчас говорят, что было именно «так», а не так как говорили раньше. Усилиями наших масс-медиа воспевается героизм чей угодно, но только не наш. По всем фронтам «идёт наступление» на СССР. Льётся грязь. Очень жаль, что многие наши соотечественники поддерживают эту линию. Но ведь СССР — это часть нашей истории хотим мы этого или нет. Если мы перестанем уважать нашу историю, грош нам цена, как говорится…

Вот и фильм «Утомленные солнцем» призван «смыть ложь» о войне, которой нас якобы «пичкали» все время до него. Какую ложь? Чем смыть? Нам показали тупых офицеров, фанатиков-партийцев, идиотов красноармейцев, отморозков штрафников, монстров особистов. А ведь это наши деды и прадеды. Мы их потомки. Вдумайтесь!

Нужны совсем другие фильмы о нашей войне. Нужны фильмы, которые будут вызывать светлое чувство гордости. Которые будут показывать то, как наша страна (СССР) боролась и одержала верх, а не чушь про расстрелы НКВД-шниками идущих в атаку наших солдат, и штурм железо-бетонных укреплений с палками в руках.

0 из 10

Скажу сразу: вопреки всем михалковоненавистникам и злопыхателям, я являюсь ярым почитателем его режиссёрского таланта, а его» Неоконченная пьеса для механического пианино» и «12» вообще на верхушки моего личного топа лучших фильмов. И тем не менее эта рецензия будет абсолютно-негативно-отрицательной!!!

Оставим позади рассуждения о том, как хорош был первый фильм, с его оригинальной стилистикой, непревзойдённой игрой актёров, и вполне заслуженным на то время «Оскаром», и зададимся вопросом, а надо ли было дальше?

Пародоксальными становятся все попытки хоть как-то ли связать концы с концами, первый фильм с его продолжением, а уж тем более с продолжением продолжения.

В общем, сначала все вроде бы весьма драматично умерли, но потом все оказались как-то случайно и комично живы, ну а если уж выжили после репрессий, тюрьм, лагерей, то не возьмёт нас ни танк, ни бомба, ни мина, ни фашистские неврозы…

И если ещё как-то можно смирится с нелогичностью сюжета, то уж в актёрской игре проступают полные непонятки.

Маленькая бойкая целеустремлённая девочка Надя превращается в плаксивую размазню, которая только потеряв дар речи оказывается способной на какие-то волевые поступки, и в конце, опять же, заикаясь подтверждает полную невнятность персонажа.

Маруся. которой мы так верили в первой части, и за которую так переживали, когда она нервно барабанила по стакану, увидев Митю- свою самую большую любовь, превратилась в истеричную бабу, готовую спать с первым попавшимся сочувствующим, державшим её за руку. И это когда рядом всё тот же Митя…

А про Митю и Котова вообще комментировать нечего… бредово это всё с точки зрения человеческих чувств. И если этим Никита Сергеевич хотел сказать, что вот как, мол, обстоятельства трансформируют человеческую натуру, то это у него получилось плохо…

Несомненно достоинства в фильме есть: стоит отметить операторскую работу.

И я бы лично лично отметила некоторых актёров: это Миронов в «Предстоянии» и Чурикова в «Цитадели». Ради эпизода с Чуриковой, пожалуй, можно было просмотреть весь этот нудный трёхчасовой фильм, а ещё лучше вообще не смотреть — а приходить к концу сеанса на этот последний эпизод… Конец… Титры…

Большинство отзывов заходят от фильма, отсюда и идет негатив в связи с отсутствием реализма, всякими вывертами и прочим. А на самом деле надо зайти от режиссера.

Представьте себя на его месте. В прошлом уже есть гениальные фильмы и роли. Что еще можно снять? Любой человек все-равно так или иначе соотносит себя с другими, особенно когда думает в какую сторону посмотреть снимая фильм.

Есть Сталлоне с Рокки, причем последний фильм без зазрения совести можно назвать кинематографическим шедевром, но ведь есть у Сталлоне и Рэмбо. Есть у Шварценеггера Коммандо и прочее. Есть неувядающий Брюс со своим ТрудноУмирающим МакКлейном. И даже отечественный Коммандо в лице Пореченкова появился. А у еня боевиков нет! Итак, делаем боевик с Я в главной роли? Но ведь за спиной много фильмов с исторической тематикой, и опыт Федора показывает что с фантастикой вряд ли выгорит, за Голливудом тут не угнаться даже взяв хороший сценарий, поэтому придется брать что-то из реалий, а стало быть ВОВ, куда ж без нее. Ну и разумеется чтобы проще было делать рекламу надо взять какое-то хорошее известное имя, да и чтобы по времени как-то попадало в тему ВОВ, а персонажей и прочие несуразности (снова живой Меньшиков) можно потом подогнать либо плюнуть на оные. О! «Утомленные солнцем» — прекрасный фильм, под такой сразу можно ожидать много желающих его посмотреть, а главное, набрать хороших актеров.

Вот собственно и все. Исходя из этих позиций все что мы видим, связанное с темой ВОВ — не более чем исторический антураж, совершенно не претендующий на какой-то реализм. Это не фильм подгоняли под тему ВОВ, а тему и сюжеты ВОВ кусками накидали в сценарий чтобы разнообразить достаточно линейный и очевидный сюжет любого боевика: герой-страдалец — заключение — побег — подвиг — признание государством (либо просто серьезными дядями) — еще больший подвиг голыми руками. Гаджеты на пальце — это что-то вроде выщелкивающихся из сапог у Ван Дамма ножей или (из фильмов этого века) выпадающих когтей Росомахи. Местами действительно берущие за душу сцены — это, безусловно, опыт прошлых фильмов, почерк режиссера, без этого фильм уже откровенно смахивал бы на плохой боевик, чем он, по задумке режиссера, как мне кажется, и является.

Искренне жаль хороших актеров, которые снимались в фильме. Они, возможно, действительно думали, что снимаются в «Утомленных солнцем» старой школы, а получилось… то что получилось.

Наверное все вышенаписанное и выглядит немного цинично, но вся история человечества (включая и фильмы) если смотреть на нее изнутри, а не снаружи вещь зачастую страшная, но именно взглянув изнутри понимаешь почему оно так выглядит снаружи.

«И головы подобие венчалось подобием короны у него». (Мильтон. Потерянный рай)

Нигде с такой легкостью не относят недостатки картины на счет зрителя как у нас. Особенно усердствуют в этом «правдорубы», каждый из которых мнит себя этаким средневековым блаженным из тех, что плевали в глаза слепцам и те прозревали — в глаза-то они плюют, но вот ожидаемое ими прозрение все не наступает, и потому каждая следующая премьера заканчивается обыкновенно помаванием головы и старой присказкой: «Ах, как еще не развит русский человек».

Любопытен и сам факт, что человек сатанинской гордыни учит нас вере, но небезынтересно посмотреть — как он это делает. Метод самый средневековый — посредством чудес. Да каких! Чудес киношных, бутафорских, где божок Михалкова, потрясая бородой из пакли, карает отступников то снайперской пулей, то бомбой. Надо признать, что основания жаловаться на зрителя у Михалкова все же есть, только под его лицемерным «Ах, как еще не развит…», следует понимать «Увы, как еще развит…». Невежество — вот основа, на которой должен был утвердиться успех картины. Так Котов-Михалков с пафосом и криком озвучивает старую глупость, что, дескать, извели опытных военачальников, а то давно бы уже были в Берлине, забывая, что неприкасаемые Ворошилов и Буденный — крупные и умелые военачальники Гражданской, во время ВОВ никак себя не проявили, а уцелевшие генералы, позднее заслуженно ставшие маршалами, своими действиями в начальный период войны тоже не смогли угодить Котову-Михалкову. Михалков сам не задумывается и предлагает зрителю не задумываться, и потому за всеми его трухлявыми аргументами, которыми он размахивает как абонементом на истину, нет ничего кроме воинствующего невежества, которому «И так все ясно!». Впрочем, в одном вопросе Михалков проявил даже излишнюю сдержанность и глубокомыслие. Заметили вы, с какой осторожностью оберегает себя Котов-Михалков от деятельного участие в войне. В противостоянии фашизма и русского народа, он — лицо постороннее. И если в «Предстоянии», Котов убивает немцев, исключительно в состоянии аффекта и в целях самообороны, то в «Цитадели» вообще ни один немец от рук Котова не пострадал. Видимо на суде истории под председательством Михалкова, это ему зачтется. Т. е. поторопились наши деды браться за оружие и защищать свою свободу и само право на жизнь, по мнению Котова-Михалкова нужно было отстраниться от этих «дрязг», сесть и глубоко задуматься, а там — что Бог пошлет.

Упрекнув русского зрителя в неразвитости, Михалков заметно понизил градус совершенства своего героя. Теперь это уже не пародия на Данте, странствующего и созерцающего. Котов становится суетлив и многословен настолько, что становится физически больно от отсутствия рядом с ним здравого и живого человека, который бы взяв эту тряпичную куклу за воротник, встряхнул бы ее, так чтоб зубы клацнули, и сказал бы: «Не срами ты себя перед нами». Но надеется не на что — Великий инквизитор старательно вычистил все окружающее Котова пространство, оставив лишь лакеев, призванных забавлять «батю» своей милой дурашливостью, вилять хвостом и умильно заглядывать тому в глаза, да всех прочих, обязанных ежеминутно ронять себя в глазах зрителя. Какими расточительными болванами выглядят рядом с Михалковым все великие художники, наделявшие своих злодеев и плутов симпатичными чертами — остроумием, проницательностью, храбростью, а иногда и пусть ограниченным, но благородством. Великий инквизитор обошелся одной краской — черной, истратив, по-видимому, всю радугу остальных на семейку Котовых — не потому ли это совершенные мыльные пузыри?

Глядя на повеселевшего Котова, едва не мурлыкающего себе под нос песню «Как хорошо быть генералом», завистники упрекнут его в том, что за чины и сопутствующие им материальные блага, Котов-Михалков готов забыть любые обиды. Но автор-то знает, что на самом деле его герой презрел личные счеты потому, что никому мысль, высказанная Митей — «без таких как Котов нам войны не выиграть», так не очевидна как самому Котову. Так что все очень благородно. Не правда ли? И продолжать бы Михалкову свою эпопею дальше в духе комических мечтаний Кости Иночкина, возвращающегося из изгнания, чтобы преблагородно спасти своего недруга и гонителя редкой 33-й группой крови, но нет — к финалу бедлам только нарастает. Откуда такое удивительное отвращение к простоте? Да еще при желании рассказать правду. Таков эпизод, где Котов встречается глазами с Митей, пробирающимся по окопу — кадр, который, по мнению режиссера, видимо должен был сказать все — так он его смакует. Но позабыв басню своего отца «Жадный богач», Михалков возжелал уместить на лоскутке своей физиономии, такое количество чувств, мыслей и переживаний, что остался ни с чем, и похожий на выпавшего из дупла совенка, таращится в камеру. Даже акт обоняния у его героя особый. Он не прозаически тянет воздух, как все остальные жители планеты, а нос у него просто пускается в пляс, «скакаше, играя веселыми ногами». Вообще, фильм вызывает отторжение еще и потому, что он глубоко не русский. Фильм — криклив и претенциозен. Некогда Шиллер, предостерегая художников от драматических излишеств, сказал: «Не спугните криком духа!». Нигде, так как в России не восприняли этот его призыв. Понимая всю могучую внутреннюю силу простоты и обыкновенности в искусстве, сначала русская литература вышла на первое место в мире (по моему убеждению), а затем и кинематограф. Самый великий приверженец простоты в искусстве — Чехов, как раз понимал, что глубину можно увидеть только в тихую и ясную погоду, а если лупить палкой по действительности (для пущего эффекта), то ничего кроме пены и брызг не увидишь. Я и не увидел.

Смотрел эту ленту в объеме телевизионного показа по федеральному каналу. Показывали сразу и Предстояние и Цитадель. Полностью все серии не посмотрел, каюсь. Но, к моему сожалению, диагноз стал ясен с самого начала, далее все подтвердилось в еще более тяжелой форме, чем я предполагал. Досматривал уже остальные серии с чисто медицинским интересом, только для того чтобы оценить глубину падения мастера, и с надеждой найти хоть что-то хорошее или нужное в этом кино.

Михалков талантливый человек, мой любимейший фильм «Несколько дней из жизни Обломова», …и я все-таки надеялся, что в такой знаковой патриотической теме он сделает что-то более серьезное. Все таки вес и возраст располагают… Ну хоть сменит интонацию повествования и уберет присутствующий везде фирменный «михалковский» балаган. Видимо, не дано…

Мне не приятно это писать, но это фильм не о войне, это фильм о Михалкове. Ничего в этом фильме нет, кроме «него». Вся работа, все деньги, все время потраченное …все зря… просто позор. Не нашел я в этой работе ни одного положительного момента. Некоторые актеры зажигают искорку жизни, но в общем контексте режиссуры сцен, все утопает в пустоте и фальши. Нет там войны, не увидел я там трагедии, …все что мы видим похоже на пустое бессмысленное движение, слышим пустые слова, а сам Михалков при всей пафосности, выглядит на экране шутом. Я даже не заикаюсь про сюжет…

Никита Сергеевич, кажется, уже не владеет адекватной самооценкой, а рядом отсутствует человек, который может спустить его пониже, с той вершины, на которую он сам себя воздвиг. Меня всегда раздражали эпохальные фильмы Озерова и. т. п. режиссеров, снимавших на заказ, но Михалков нашел какой-то новый способ эксплуатации военной темы, еще более циничный,…при котором кроме самолюбования, демонстрации себя и дочери перед всей страной (и за казенные деньги, если не ошибаюсь), в фильме нет ничего. Не знаю, как это у него получается… вольно или нет,… но это уже не проблема низкой художественности, это вопрос элементарной человеческой этики режиссера.

Я вспомнил, что у Германа в «20 дней без войны», был всего один взрыв бомбы, и действие происходило далеко от линии фронта, но фильм насквозь пропитан войной. Есть еще «Подранки», «Судьба человека», «Иди и смотри»,«Они сражались за Родину», «Иваново детство», «В бой идут одни старики», «Женя, Женечка и катюша», «Проверки на дорогах», «Восхождение», «Торпедоносцы», есть еще фильмы … но не так много на самом деле. Они все разные, но в главном они объединены, они настоящие и честные, …в этих фильмах война, смерть, и страдания не используются режиссером как маркетинговые составляющие.

Я с содроганием жду еще одного «шедевра» от еще одного правильно политически ориентированного «режиссера», о переломном сражении в Великой Отечественной войне.

Кажется, на этот раз Михалков не угодил никому. Он решил работать на патриотическом поле по своим правилам, но это поле — самое нетерпимое изо всех полей. Здесь можно работать только так, как положено. Здесь нельзя ругать Сталина, а он поругал. Здесь нельзя говорить о бездарности командования, а он сказал. Здесь нельзя показывать немцев тонкочувствующими интеллектуалами, которые то ли аккомпанируют Вагнеру с помощью пулемета, то ли с помощью Вагнера пытаются заглушить пулемет, чтобы у них, таких утонченных, уши не увяли. А он их приблизительно такими их и показал. В общем, патриоты фильм Михалкова не приняли. Либералы не могли принять по определению. И получился ничей ребенок.

Все надежды Михалкова, что зритель когда-нибудь дорастет до его фильма, тоже тщетны. Не дорастет, потому что фильм элементарно плох. Часто люди, имеющие определенный талант, всю жизнь бегут от него и пытаются работать в другой области, несмотря на то, что не имеют для этого никаких способностей. Карл Брюллов был прекрасным портретистом, но всегда считал это занятие слишком низким для себя и брался писать исторические полотна, вроде «Последнего дня Помпеи». Получалось плохо.

Михалков делал прекрасные камерные фильмы, такие как «Пять вечеров» или «Неоконченная пьеса для механического пианино». Еще он потрясающе играл неотразимых мерзавцев, вроде Паратова или князя Волковского. Занимался бы этим — все были бы довольны. Но его потянуло на притчу, а это совершенно особый жанр, работать в котором нельзя научиться, если тебе это не дано. Тарковский, будучи по возрасту совсем мальчишкой, снял «Страсти по Андрею», и у него получилось, потому что ему это было дано, а Михалкову не дано. Все это воинство с палками, штурмующее цитадель, жучки-паучки, исполняющие Божью волю вместе с джидаем Котовым — это не просто плохо. Это смешно. Кстати, второе пришествие Котова в чем-то напоминает второе пришествие Христа, вы не находите?

Вместо «Войны и мира» получился «Последний день цитадели». Ради душевного здоровья Никиты Сергеевича искренне надеюсь, что действительно последний. А то ему придется ждать инопланетян, которые одни смогут оценить его великое искусство.

1 из 10

Итак, Никиту Сергеевича опять выдвинули на получение Оскара за последнюю часть своей трилогии «Утомлённые солнцем». Что это? Преклоняющаяся любовь западных кинокритиков? Или академики углядели в этой картине новый шедевр? Разберём по частям эту ситуацию.

1994 год. В свет выходит «Утомлённые солнцем», режиссёром, сценаристом и исполнителем главной роли в котором является Никита Михалков. Драма производит фурор и в российском, и в «нероссийском» обществе. В фильме подаются открыто почти что все минусы сталинского правления. На арену вышли люди, которые пострадали от взмаха руки «вождя народов». Для России — это новая страница правды (ну может быть, не стопроцентной…), для Запада — проявления свободоносных качеств через кинематограф новой страны. Поэтому, «Утомлённым солнцем» без колебаний дают Оскара за лучший фильм на иностранном языке.

2010 год. Спустя много годков Михалков запускает продолжение своей знаменитой на весь мир драмы. Больше десятка лет прошло. Для чего? Денег у него не хватает на жизнь? Сомневаюсь. Слава и известность вкупе с талантом у Михалкова тоже есть. Неспроста придумал он такой ход!

И что мы видим в картине под названием «Утомлёные солнцем-2: Предстояние»? 1941 год, тут до войны с немцами рукой подать, а мы вдруг узнаём, что… Надя (дочка комдива Котова) жива и является примерной пионеркой… под покровительством самого дяди Мити, конечно же, неровно дышащего к жене Котова. Он, к тому же, уже полковник. Бред? Ведь ещё в первой (тогда Михалков ещё и не думал о продолжении) было указано, что Котова расстреляли, а с его семьёй поступили тоже не лучшим образом. Нет, это не бред. Документы тогда тоже поделывали. И этот хитрый ход язвлено показал режиссёр во второй части. Ладно, с этим можно согласиться. Но вот дальше…

Война! Бедная Надя теперь на фронте в свой несовершеннолетний возраст. Девочка она крупная… годик, два себе прибавила, и айда на фронт по пионерской совести. А на войне… Поп из ракетницы умудряется попасть в зад немецкого лётчика, захотевшего ради хохмы с большой высоты пометить своими отходами жизнедеятельности советский корабль. «Воскресший» Котов сбегает из тюрьмы вместе с придурковатым напарником прямо под носом у чёткой немецкой охраны. Бред? Отчасти — да! Такие приколы существенны лишь для второсортных голливудских экшинов. Но и здесь есть своя правда — на войне (… от деда знаю) происходит такие вещи, что и вообразить сложно. Поэтому может произойти всё, что угодно. Так как обстановка ужасная, а люди находятся в состоянии аффекта. Даже молоденький танкист со смертельным ранением, на последнем издыхании просит медсестру Надю показать… голую грудь! Напоследок почувствовать себя мужиком. Он то и с девками не был. А тут конец жизни… такой ужасный.

Котов пока Надю не нашёл, а фильм представили на показ на Каннском кинофестивале.

2011 год. И вот она… третья — последняя часть «Утомлённых солнцем» под названием «Цитадель». Опять вокруг да около? Нет. Вот оно логическое завершение.

Котов, наконец, находит Надюшу. Сталин его восстановил в должности, дал орден и корпус в придачу на разрушение одной из мощнейших крепостей немецкого войска. Пусть, и невероятным выстрелом эвенкийский безграмотный снайпер постарался… поджечь проводку в одном из складов этой крепости, откуда и пошло возгорание, и мощнейший разрыв снарядов, повлекший за собой разрушение всего сооружения. Пусть на крепость они лишь шли с одними палками. Да смешно. Но это не в угоду Голливуду. У нас здесь свои «экшины». Да и позор наш не в таких сценах. Позор в том, что человека — комдива, отца семейства решили таким уродливым способом удержать в своих лапах, дабы потом запустить в самое пекло. Сначала — в «марусе» на Лубянку увезли, потом посадили, а потом — отпустили, а в конце ещё и Героя Советского Союза дали. И что? Солнце нужно было затмить для того, чтобы оно потом вновь засияло. И это не упрёк в сторону СССР. Это было так всегда, в разные режимы и в разных странах. Мучали, а потом героем сделали.

Вывод…

Третья у Никиты Михалкова получилась очень жестокой по отношении к своему народу, к правилам войны, победителям и побеждённым. Ну а разве было мягко тому народу, который утопая в крови, схоронив миллионы своих соотечественников, отдавая инициативу врагу в первые месяцы войны (т. к. — не были готовы к войне, по одной из причин)… всё же смогли выиграть эту войну! И американцы с этим, всё же, уж как-то посчитались и теперь…

Тотальная убогость — по-видимому, это то, что хотел показать Михалков в своём фильме. Убогость народа, убогость их правителей, убогость всех, кроме Михалкова, пардон, Котова. Но в данном случае я наблюдал только тотальную убогость творчества Михалкова.

Я не хочу писать об исторической или моральной ценности картины, к ней такие «штампы» неприменимы. Я смотрел это, как кино из параллельной вселенной.

Но ведь даже такой фильм можно сделать хорошо! Ведь был же Геббельс, было его министерство, там делали такие фильмы, в которые верили даже его противники. Не надо только убеждать меня, что Михалкову было стыдно идти по следам Геббельса, думаю, это не тот человек, он такими простонародными чувствами не страдает.

Но и это всё сделано ужасающе убого. Вот генерал, он пьет водку и посылает тысячи невиновных людей на смерть, ну сделай ты так, чтобы я ненавидел этого генерала и рыдал от гибели этих людей! Ведь ты и режиссёр и сценарист в одном флаконе, талантище нашей страны! Ну почему в этом фильме всё выглядит так убого? Убогий жирный генерал посылает убогую серую массу непонятно куда, вокруг все мрут как мухи, ссут и рожают как животные, а мухи (и прочие мышки-норушки) в последнюю минуту спасают наш убогий народ…

Или вот Котов встречает Митю в окопе. Эта встреча должна вызвать взрыв эмоций, это разрушенная жизнь, ложь, корысть. Ну зачем же они там играют в прятки? Почему зрителю становится неловко от этой встречи, хотя он должен напрячь свои нервы в ожидании её развязки? Может быть, потому, что сам Михалков уже давно не способен переживать эмоции того масштаба, на который он пытается замахнуться?

И всё остальное в фильме вызывает чувство несуразности, нелепости, в первую очередь, сценария. С одной стороны — абстрактная цитадель и полное игнорирование реальности (например, наличия авиации и дальнобойной артиллерии в то время). Хорошо, может быть фильм представляет собой чисто психологическую драму, для которой война — просто расплывчатая декорация? Но и здесь, увы, глубина сценария примерно такая же. И, словно понимая это, сценарий демонстрирует нам стыдливый комизм там, где должна быть чистая драма, а свободное место заполняет демонстрацией задницы героя Меньшикова.

На странице фильма написано: «если вам понравился этот фильм, не пропустите Бресткую крепость». Но ведь это же совсем разные фильмы! В фильме Котта показана и историческая действительность, и личные драмы реально существовавших людей, и их духовный подвиг. И, если бы он был снят в советские годы, он никогда не вышел бы на экран, как это случилось, например, с замечательным фильмом Проверка на дорогах, нашедшим зрителя только в годы перестройки из-за демонстрации советских военнопленных, что тогда было запрещено. Это, наверное, единственное гипотетическое сходство Крепости Котта и Цитадели Михалкова.

В фильме Михалкова тоже присутствует замах на демонстрацию «войны, какая она есть». Но ведь война совсем другая. И не надо говорить, что никто сейчас не видел войны. Есть и люди, которые видели войну, есть материалы, есть историки, занимающиеся их изучением. Война Котта — это война документальная, война, показываемая зрителю с точностью до выстрела, до крика, до смерти человека. Война Михалкова — это нелепый перформанс, плод фантазии обывателя, и не надо писать про него, что он истиннее реальной войны.

1 из 10

Как известно, в этом году на «Оскара» от России выдвинут фильм Никиты Михалкова «Утомлённые солнцем-2. Цитадель». Процесс выдвижения сопровождался серьёзным скандалом: председатель российского «оскаровского комитета» Владимир Меньшов отказался подписывать протокол, считая, что конкуренты были намного сильнее, да и «Цитадель» успела доказать свою несостоятельность, оглушительно провалившись в прокате и собрав солидный запас негативной критики.

Тем не менее, на главной мировой кинопремии нашу страну всё-таки будет представлять последняя работа Михалкова (если попадёт хотя бы в шорт-лист, конечно). И хотя после убийственного «Противостояния» я совсем не собирался тратить время на знакомство с его продолжением, после заварухи с «Оскаром» решил всё-таки уделить 2 с половиной часа своей жизни ленте, завершающей эпопею про «утомлённых солнцем».

«Цитадель» — это нечто невероятное! Если «Предстояние» насквозь пропитано кровью и насилием, то здесь сделан упор на психологизм — в специфическом понимании режиссёра, естественно.

В результате мы имеем страдающего Котова и рефлектирующего Митю, которые вроде бы и хотят выяснить отношения, но почему-то никак не могут это сделать. Подобно юному Вертеру, они страдают и снова страдают, вызывая непреодолимое желание нажать на кнопку перемотки. Типа, один предал другого, потом доложил его жене, что тот предал её, а жена предателя — незавидная участь, поэтому он как бы намекает: «Станешь жить со мной — всё будет в ажуре». Но отношения не складываются, жена предателя начинает жить с другим человеком, и тут, словно чёртик из табакерки, в 43-м году в доме Котовых возникает Митя вместе с Сергеем, которого все считали давно погибшим. Естественно, скандал, затем любовная сцена, потом расставание — и так грустно, так печально на душе, что хоть телек выключай, пока слезами всё вокруг не залил.

Хуже другое. Вся эта мелодраматическая катавасия происходит на фоне Великой Отечественной войны, и если судить по фильму, война эта была не такой уж Великой. Ещё в начале ленты нам показывают неадекватного генерала-самодура, который по пьяни и дури посылает на штурм укреплённой немецкой Цитадели штрафбат, прекрасно сознавая, что этот поход обернётся самой настоящей бойней. Ближе к финалу нам являют воплощение Зла на нашей планете — товарища Сталина, который, желая, видимо, переплюнуть алкаша-генерала, отправляет в атаку той же крепости 15 тысяч мирного населения, дабы ужаснуть мировую общественность масштабами своего злодеяния. И во главе этой очкасто-интеллигентной армии, которое командование вооружило… деревянными кольями, Сталин ставит восстановленного в должности Котова. Тот с приказом не спорит, в бою не робеет и идёт впереди всего своего народного ополчения, собственным примером демонстрируя, что русские не сдаются!

Представители немецкого командования оказываются немного благороднее. Один даже говорит, что не хочет смотреть на бой: «Я немецкий офицер, а не палач!» И это правильно, ведь, согласно логике Михалкова, палачи-то как раз наши! И быть бы грандиозному побоищу, если бы не… паук.

Именно это хитрое членистоногое смутило вражеского бойца, приникшему к прицелу. Отвлёкся на паучка и схлопотал пулю в лобешник. А тут и белая мышка-норушка, бегающая по граммофонной пластинке возле внезапно убиенного, сгодилась. Столкнула лампу с маслом, открывая поле для действия ясному солнышку, которое, преломив свой лучик в линзе фашистских очков, зажгло лежащую на столе бумажку. От неё огонёк перекинулся на упомянутое масло, с масла — на перчатку, с перчатки — на провод, с провода — ещё куда-то, и тут как земля содрогнётся, как взлетит в небо вся Цитадель со всеми своими мышками, паучками и немецкими офицерами. Так вот! А мы-то думали, Победу наши деды добывали, кровь проливая в жестоких боях. Ничего подобного! Без насекомых и грызунов проиграли бы войну…

Подобная сомнительная символика пронизывает весь фильм, который, к примеру, открывается сценой рождения комара, впоследствии спасшего… русского бойца. А тут ещё и бабочка, прихлопнутая противным героем Меньшикова аккурат на обложке папки с делом, которое грозит ему расстрелом. Занимательная энтомология, а не фильм о самой страшной трагедии ХХ века!

Про провалы в сценарии, ляпы и неувязки говорить даже не хочется — думаешь о другом. О том, например, что Михалкову выдали нереальный бюджет в 45 миллионов долларов, прибыль от проката второй части «великого фильма о великой войне» (именно так его позиционировали на рекламных плакатах) едва-едва превысила полтора миллиона, а ему хоть бы что?! О том, почему наше государство поощряет съёмки ужасных (во всех смыслах) фильмов съехавшего с катушек кинодеятеля, пафос и самолюбование которого зашкаливают даже на шкале зашваливаний?! И о том размышляешь, что мы же позиционируем себя, свою страну, свой кинематограф перед всем миром, выдвигая на «Оскар» не уже получившие кинематографическое признание «Елену» Звягинцева или «Фауста» Сакурова, а провалившуюся, никому не нужную и беспомощную в своём мнимом величии «Цитадель»?

Год назад Михалков возил своё «Предстояние» в Канны — члены жюри престижнейшего фестиваля, в своё время высокого отметившего первых «Утомлённых», только плечами пожали да поглядели на режиссёра с состраданием: «Умаялся, бедненький». А нам плевать — мы снова вперёд! Канны не осознали всей глубинной сути эпопеи — может, Голливуд проникнется? Только, боюсь, не помогут «Цитадели» волшебные паучки да мышки — не берёт американцев наше самое сильное оружие. Ой, не берёт…