Рецензии

К 1940 году Чарльз Спенсер Чаплин был уже невероятно популярен на весь мир, сказочно богат, независим от любых киностудий, и имел за спиной несколько снятых шедевров немого кино, таких как «Огни большого города» и «Новые времена». Многие считают «Великого диктатора» апофеозом творчества Чаплина и самым сильным его фильмом, но мне сложно с этим согласиться.

Если рассматривать эту работу как вызов, как сатирическое высказывание и как брошенную перчатку, то это одна из самых смелых и сильных картин в истории кино. Снять такое при живом Гитлере, при набирающем обороты нацизме, при нейтральных отношениях Германии и США, это верх смелости и это действительно поступок великого человека. Чаплин, как сейчас модно говорить, нещадно прожарил Гитлера, Муссолини и весь режим в целом. Причём в фильме нет какой-то невероятной выдумки и фантазии, Чаплин скорее просто гиперболизировал и пародировал: нацисты выставлены жестокими, озлобленными и властолюбивыми идиотами, и ведь это совсем недалеко от правды.

Но все-таки не стоит забывать, что это полнометражный фильм, а не политическая заметка, и в художественном компоненте «Диктатор» вышел куда слабее предшественников: он далеко не такой смешной, элементы немого кино уже не смотрятся на звуковой плёнке, да и сюжет как-будто бы не очень аккуратно нанизан на основную идею схожести Гитлера и еврейского цирюльника, и тем самым отходит на второй план. Да и насколько в целом правильно делать комедию про подобные события и снимать шутливые зарисовки издевательств немцев над евреями в гетто и концлагере? Хотя сам Маэстро позже признавался, что никогда бы не выпустил этот фильм, если бы знал какие ужасы принесёт Вторая Мировая война. По сути, он стал заложником своей же проникновенности и таланта и невольно заранее высмеял главную трагедию XX века.

В любом случае, при всех плюсах и минусах, «Великий диктатор» - это огромный пласт в истории кино: это возможно самая известная политическая и военная сатира, это гениальная сцена с земным шаром, это первый полностью звуковой фильм Чаплина и последнее появление на экране «маленького бродяги». Ведь стоило ему молчать больше 20 лет, чтобы в концовке выдать такую жизнеутверждающую и проникновенную речь.

8 из 10

В противоположность ожиданиям «Великий диктатор» не произвел на меня такого впечатления на большом экране, как «Огни большого города» — что-то показалось устаревшим, что-то прямолинейным, что-то утрированным. Однако, для своего времени при живом Гитлере снять такую картину было бесстрашным шагом, потому «Великий диктатор» — прежде всего политическое высказывание и лишь потом — трагикомедия и произведение искусства. Чаплину, как и в «Месье Верду», здесь важно было высказаться о наболевшем, сказать ценные для его зрителя вещи, и лишь потом — развеселить и растрогать.

В сравнении с безусловной художественной отточенностью и безупречностью «Огней большого города» в «Великом диктаторе» есть недочеты и даже просчеты, как стилевого, так и концептуального плана. Прежде всего это попытка Чаплина приспособить приемы немого кино к звуковому (в «Новых временах» это еще работало, ибо герои молчали, за них говорили механизмы), некая ходульность образа Хинкеля, попытка одновременно осмеять его и выставить чудовищем. Просчет Чаплина состоит в том, что юмор всегда очеловечивает и осмеянный вызывает симпатию, если только мы не имеем дело с жестким гротеском и сарказмом (как в фильмах Феррери, например).

По этой причине Хинкель очеловечен добрым юмором Чаплина, его зловещие поступки и слова (даже в гениальной сцене с воздушным шаром-глобусом) не выглядят такими уж ужасными, ибо герой просто нелеп и жалок. Потому, чтобы не говорил Кракауэр, карикатура Чаплина немало не повредила имиджу Гитлера, хотя помпезных тиранов все равно нужно высмеивать, даже если это получается неудачно. Зато сатира на Муссолини и сцены с участием двух дикторов удались режиссеру на славу, это настоящий триумф бурлеска! По причине серьезности мессиджа Чаплин почти полностью отказался от романтической, любовной линии, потому фильм лишен сентиментальности.

В «Великом диктаторе» нет сцен, которые могли бы растрогать, все здесь подчинено задачам политической сатиры — жанра, в котором Чаплин никогда раньше не работал, Жгучая злободневность фильма, его полемическая заостренность против нацизма и тоталитаризма, легкая считываемость за жалкими персонажами реальных прототипов (особенно удался Чаплину буффонный Геринг и зловещий Геббельс — по его мнению, подлинный архитектор гитлеровских злодейств), определенная бледность, вторичность линии цирюльника (единственно подвижной и живой части этой гигантской политической притчи) — все это делает «Великого диктатора» несколько сконструированной картиной, лишенной естественной органики «Огней большого города».

Противопоставление диктатора и «маленького человека» — это прямой спор с ницшеанской этикой гитлеризма, культом сверхчеловека, однако и Хинкель, и еврей-цирюльник одинаково очеловечиваются юмором, хотя Чаплин преследовал иные цели — высмеять первого и по-доброму посмеяться над вторым. В «Великом диктаторе» слишком много комического и вместе с тем серьезного (финальный монолог цирюльника, в который Чаплин вложил свои взгляды, постепенно начинает напоминать речь Хинкеля — трудно сказать против ли воли режиссера или благодаря ей, но защита демократии тоже может привести, по мысли Чаплина, к диктатуре, что и доказал маккартизм), но при это напрочь отсутствует романтика, без которой раньше Чаплин не обходился, добиваясь сплава сентиментального, драматичного и комичного.

В любом случае, углубление в недостатки этой замечательной и нужной картины, обличающей тоталитаризм и защищающей гуманизм, не должно помешать ее восприятию. Таких картин, в которых мировоззрение режиссера предстает в таком откровенном неприятии зла и защите человечности мало. Особенно в нашу эру презрения к «маленьким людям» и возрождения ницшеанства. Чарли, прости нас за то, что мы так ничему и не научились!

Картина, совершенно не похожая на ранние работы Чаплина, поставила окончательную точку в отношении Бродяги — персонажа, ставшего настоящей легендой в эпоху развития кино и на перспективу. И, признаться, послевкусие после просмотра остаётся слишком уж тяжелым для анализа.

Изначально сатирически-политическая зарисовка, не свойственная для всего творчества Чарльза, предполагала собой исключительно высмеивание диктатуры, делая из главных антагонистов настоящих клоунов (завуалируя все это дело весьма «толсто»).

Постепенно, с развитием сюжета, где персонаж Чаплина исполняет две совершенно полярные роли, весь юмор начинает приобретать весьма «острый» оттенок, в последствии вызвавший негодования среди многих зрителей и критиков: расстрелы, концлагеря, сумасшедшие правители со своими «хотелками» из предмета для насмешек превращаются в довольно мрачную и жестокую реальность. Конечно, не смотря на свой бесспорный талант в актерской игре и режиссуре, создатель картины не мог смотреть так далеко вперёд, но вопреки многим факторам, «Великий диктатор» стал фильмом-знамением, хотел того автор или нет. Такова роль и проклятие настоящего творца — никогда не угадать, поцелует тебя толпа в следующий раз или воткнет нож в спину.

Но без сомнения, продираясь через эти «политические дебри», Мастер приходит к потрясающему финалу, который может и выглядит как оправдание, но в искренности последних слов Бродяжки никак не отказать. Эта точка получилась очень выразительная, эмоциональная и, вполне возможно, обрисовывающая под жирной чертой все то, к чему стремился Чаплин все двадцатые годы. Утопично? Да. Но все же.

8 из 10

Бродяга Чарли просуществовал в кино 27 лет. За это время этого персонажа полюбили почти все люди в мире. Этот герой должен был жить вечно, но, к сожалению, всё хорошее когда-нибудь кончается. Таким образом, последним фильмом Чарльза Чаплина, в котором он использовал свой бессмертный образ бродяги Чарли, является картина «Великий диктатор».

Пользуясь тем, что персонаж бродяги и Адольф Гитлер похожи (особенно по усам), Чаплин не мог не снять сатирический фильм про основоположника национал-социализма. Надо сказать, что данная картина является, возможно, самой смелой в творчестве Чаплина, ведь она высмеивает не только фюрера, но и других его соратников: Геббельса, Геринга. Также представлен в смешном виде и Бенито Муссолини.

Особенно хочется выделить две сцены фильма, которые, по моему мнению, являются гениальными. Первая сцена — танец Хинкеля с надувным глобусом. Под прекрасную увертюру к опере «Лоэнгрин» диктатор то плавно перекладывает модель Земли из руки в руку, то тихо пинает его. Но в конце танца Хинкель слишком сильно обнимает шар, который в итоге лопается. В одной сцене Чаплин смог показать, что было, если бы Гитлер получил власть над миром. Заполучив господство над земным шаром, этот человек уничтожил бы его, полагая, что все его действия верны. Вторая сцена — речь цирюльника. И, говоря откровенно, это лучшая речь, которую мог сочинить человек. Чаплин в образе цирюльника говорит самые правильные слова. Слова о братстве людей и борьбе за справедливый мир.

«Великий диктатор» — один из самых лучших фильмов Чарльза Чаплина, а финальная речь является лучшей речью в истории кинематографа. И хотелось бы, чтобы всё, что сказал в ней гений киноискусства, сбылось, ведь всё это в наших силах.

10 из 10

Пронесло

Вероятно если бы лента «Великий диктатор» была бы снята (но пронесло) в наше время, то богомерзкие шутки про туалеты и фекалии имели бы место в фильме с таким названием. Но как говорится и вправду пронесло, ведь в свое время за дело взялся талантливый, а теперь можно смело сказать — великий Чарльз Чаплин. Кинолента являет собой очень смелую попытку показать фашистскую Германию, когда у власти был Адольф Гитлер. Лента лишена пошлых шуток, да ей это и не нужно, достаточно тех эпизодов, где Гитлер ведет себя как истеричная баба… Ой, извиняюсь, в кинокартине-то он не Гитлер, он Аденоид Хинкель. Ведь, как и говорилось в начале титров: «Все совпадения c реальными именами случайны». Так что всем Аденоидам просьба не беспокоится.

Цирюльник и Хинкель

Казалось бы, одни и те же усы, один и тот же человек, но Чарльз Чаплин сделал своих героев совершенно разными. Если еврейский цирюльник наивный, добрый, но смелый, то Аденоид Хинкель его полная противоположность. Да и имеет ли смысл описывать второй персонаж Чарли Чаплина, если всем понятно, кто является его архетипом. Но есть у обоих персонажей одно сходство — оба способны вызвать улыбку и смех. Если над цирюльником мы будем смеяться и одобрительно кивать головой, то над действиями Аденоида Хинкеля и вовсе будем держаться за живот, вспомнить хотя бы сцену с бронежилетом. Такие вот в меру веселые персонажи и в меру веселый фильм. Почему в меру? Все же он снят на опасную тему, даже Чарльз Чаплин признался, что если бы знал, что творили немцы в концлагерях, то воздержался бы от проекта «Великий диктатор».

Опасная тема

Если бы фильм подобного рода снял Роуен Аткинсон, то почти на сто процентов где-то прокололся бы, наверное дело даже не в таланте, а в манере подачи историй о войне, а еще намного сложнее, когда история о людях, оружии и гонениях должна быть сатирой. У Чарли Чаплина всегда было нечто большее, чем юмор и кривляния, актер и режиссер умел показывать все настолько грамотно, что цензура не могла с ним долго спорить. Мы же, зрители, сами сможем понять, когда нужно смеяться, а когда умолкнуть и начать размышления, и для этого абсолютно не нужен закадровый смех. Мы все поймем сами. Также ситуацию спасает наличие химии между цирюльником и Ханной — такая легкая любовная линия дает почву для драматических событий и пищу для дум. Все хорошо, когда грамотно. А когда «за рулем» талантливый режиссер, то все обязательно получится. Сколько прошло лет с выхода фильма — не важно, вопросы, которые затрагивали там, животрепещущи и сейчас.

Речь

А ведь как любопытно начинается «Великий диктатор», словно на протяжении хронометража будет показана нелепая комедия, но все пошло не так. Чем ближе зритель к развязке событий, тем все минорнее. Уже не особо успокаивает тот факт, что это заведомо комедийная сатира. Да и если задуматься, то комедия ли это? Вряд ли. Комедия — лишь оболочка этой киноленты, а намного глубже запрятан уксус. Кинокартина была номинирована на пять премий Оскар, но вот что удивительно… Неужели речь цирюльника в лице Аденоида Хинкеля не стоила хотя бы одной? Ведь в словах Невеликого диктатора было столько правды. Такой вот кинопродукт от «Chaplin studios». И смело можно сказать, что этот фильм — шедевр, а если и нет, то очень близкий к этому определению.

С одной стороны фильм действительно хорош. Как политическая сатира, как попытка расшевелить зрителей и посмотреть на злободневную тему. Высмеять зло — действительно очень неплохой способ бороться с ним, во всяком случае смех над злом помогает не сойти с ума, когда тяжело живется. Однако…

Однако это уже не смешно, к сожалению. Потому что Чаплин позже и сам признавался, что не стал бы снимать такой фильм, знай он о реальном положении дел в Германии. И уж совсем фильм перестает быть смешным, когда знаешь что произошло с евреями, русскими, цыганами, немецкими коммунистами и всеми остальными потом.

Иногда попытка посмеяться на злом — даже очень талантливая — выглядит откровенно неудачно. И, при всем моем уважении к Чаплину, здесь все именно так. Часто можно услышать восторженные отзывы критиков: «Смех побеждает зло — великий диктатор повержен великим комиком». Извините, это очень сильно коробит. Год создания фильм — 1940. Гитлер даже не заметил, что повержен и вовсю продолжал захватывать Европу.

В общем, фильм безусловно гениальный, но слишком уж грустно смотрится теперь. И это не говоря подробно о том, что дурновкусия в гэгах хватает: «живой» микрофон, игра мячом-глобусом, не смешные (особенно теперь) шутки про отравляющий газ и, простите, откровенно сопливая концовка (ужас у холодильника: парикмахера-то наверняка убили после такой «вдохновляющей» речи).

5 из 10

И то из уважения «к старости» и к чаплинскому стилю, который безусловно узнаваем.

Чаплин долго сопротивлялся появлению звука в кино. Первый звуковой фильм вышел в широкий прокат в 1927-м году, преобладать они начали в начале 30-х, но Чаплин лишь в 36-м году вводит отдельные звуковые элементы в свою работу («Новые времена»). «Великий диктатор» же был первым полностью звуковым фильмом. И одновременно последним, в котором Чаплин использовал прославивший его, но уже неактуальный образ бродяжки Чарли. Комедии ушли от слэпстика с наивными гэгами, в котором главным героем был маленький человек, и Чаплин (неохотно) это признает. При этом комический эффект фильма в целом достигается уже испытанным ранее (например, в «Огнях большого города») смешиванием разных образов — в данном случае образов робкого еврейского цирюльника и «великого» диктатора Хинкеля. Так что с художественной точки зрения этот фильм, пожалуй, отличается от предшествующего чаплиновского творчества меньше, чем следующие за ним.

Интерес режиссера к социальной драме также не нов; впервые к ней он обращается еще в начале 20-х годов. Предыдущий фильм, «Новые времена», был проникнут пафосом бездушного капитализма, но политика не была составляющей этого пафоса. «Диктатор» же — в первую очередь политический манифест, иллюстрированный картинами влияния политического на социальное. Начиная с совершенно слэпстиковских сцен (которые без изменений могли бы быть частью немого фильма) войны, на которой простой человек выглядит мягко говоря не на своем месте, Чаплин переходит к критике фашизма. Его сатира очень смела, тем более по меркам тогдашних США (до «Касабланки» еще 2 года!). Если уместность смеха над идеологической составляющей фашизма уже особо не подвергается сомнению, то право смеяться над преследованием евреев обсуждается до сих пор. «Жизнь прекрасна» (1997) вызвала волну возмущения. Да что уж тут говорить, если аж «Список Шиндлера» критиковался в свое время за само художественное изображение Холокоста.

Конечно, сам Чаплин не знал обо всем происходившем в Германии. Но даже его наивного взгляда хватает, чтобы понять смехотворность нарциссизма диктаторов и бессмысленную претенциозность нацизма, очень точно подмеченную в разговоре цирюльника с Шульцем:

«- Я всегда считал тебя настоящим арийцем!
- Я вегетарианец.»,

а также в гениальной сцене с воздушным шаром-глобусом, который не выдерживает диктаторской власти. Чаплин верит в силу авторитета и его голоса: в сцене начала еврейских погромов цирюльник живо реагирует на доносящуюся из динамиков речь Хинкеля, рыки которого не могут не пугать несчастного маленького человека. финальная речь заканчивается бурными аплодисментами, ничем не отличающимися от аплодисментов настоящему диктатору. И этот факт, как и та же вагнеровская «Лоэнгрин», которая играла в сцене с мечтаниями о диктатуре над всем миром, делают финал не таким уж светлым, а веру в позитивное изменение общества не такой уж сильной. А может быть, дело просто в том, что Вагнера любят как арийцы, так и вегетарианцы?

Классический кинофильм Чарли Чаплина 1940-го года. Политическая сатира на нацизм и на диктаторов тоталитарных режимов.

Действия фильма начинаются в период Первой Мировой войны. Молодой еврейский цирюльник сражается за свою страну Томанию. Во время одного из сражений он спасает жизнь летчику Шульцу, но сам получает тяжелую травму и впадает в кому на 20 лет. Война закончилась, наступило время перемен. Страной руководит великий диктатор Аденоид Хинкель, ненавидящий евреев и желающий поработить весь мир, а к тому же он как две капли воды похож на цирюльника. В то время как Хинкель придумывает планы по захвату соседней страны, цирюльник пытается восстановить свою прежнюю жизнь, попутно знакомясь с девушкой Ханной, с которой он и окунется в водоворот невероятных событий.

Историческую значимость «Великого Диктатора» сложно переоценить. Это первый голосовой фильм Чарльза Чаплина, и как многие считают — его политический манифест. Выход картины был сопровожден рядом трудностей, т. к. США в 1940 году еще придерживались нейтралитета в отношениях с Рейхом, однако фильм был показан на большом экране все равно, и имел большой успех. Кроме того, кино демонстрировалось в Лондоне во время битвы за Британию, сопутствуя поднятию боевого духа среди солдат и горожан, постоянно подвергающихся немецким бомбардировкам.

Во время войны выпускалось множество антинацистких фильмов, однако произведение Чаплина выделяется из них. Нужно быть очень талантливым человеком, чтобы суметь качественно показать важные проблемы общества, одновременно сохранив людям хорошее настроение. Выставить напоказ пороки диктаторов, которые они так тщательно маскируют за своими пафосными речами, и воплотить их в актерской игре. В этом особенность «Великого диктатора». Как я и писал выше, он отображает проблемы, намекая на пути их решения, при этом не вгоняя зрителей в отчаянье, а наоборот, подбадривая. Именно поэтому сей фильм показывали во время битвы за Британию, и именно поэтому же он поднимал настроение и боевой дух людей. В этом и заключается гений Чаплина, который многие несправедливо очерняют.

К слову, иронию мы можем наблюдать в самом описании: великого арийского вождя ведущего нацию сверхлюдей в светлое будущие не отличить от «грязной крысы» и «вонючего жида» цирюльника, чей внутренний мир к слову куда богаче Хинкельского.

В речах Ханны мы с первых минут ее появления в фильме видим призыв Чаплина объединится против нацисткой угрозы, такую же самоотверженность наблюдаем и в остальных героях. Проблема правоохранительных органов, превращающихся в тоталитарном государстве в аппарат принуждения и насилия, в картине замаскирована под шуточную драку цирюльника с нацистким офицером. Бедолага зовет на помощь полицию и говорит, что хочет подать в суд на офицера за оскорбления, но ирония то и заключается в том, что его унижает как раз те, кто должен защищать. И нет здесь справедливого суда и справедливых законов, как нет свободы и справедливости вообще…

Кульминацией произведения, безусловно, является конечная речь Чаплина. Речь, вызвавшая столько споров. Но отбросив левые идеи Чарльза, которые в его высказывании имели далеко не ведущую роль, мы увидим, что главным было призвать людей к доброте. Обычной доброе, о которой в 20 веке мы все забыли. Диктаторы сделали из личностей машины для убийства. Машины, уничтожающие свободу и жизни миллионов. Машины, сражающиеся за мнимое общее благо. Благо, которое никогда не настанет, благо ставшее откровенным обманом. Пока жива в нас личность, мы будем оставаться людьми. Людьми, которые не дадут кровавым диктаторам смешивать нас с грязью. Он говорит не сдаваться и бороться. Но бороться не за диктаторов, а бороться за свою свободу, потому что она превыше всего. Больше никаких обожествленных тиранов, никакой деспотии, геноцидов и расстрелов, только демократия и жизнь! А будущая победа антигитлеровской коалиции подтвердит его слова.

Обращаясь уже к вам, дорогие читатели. Пожалуйста, не

потеряйте свою личность, не видитесь не на милитаритские, псевдопатриотичные речи политиков, это все один большой обман. Сохраните в себе свободу и дух демократии. Нельзя допустить повторится тому, что было в двадцатом веке. И как говорил Чаплин, не забывайте что вы люди, а не машины.

Не знаю, насколько это правильно знакомиться с творчеством Чарли Чаплина, маэстро немого черно-белого кино, с фильма, где впервые только-только появился звук и речь, зрителю, спустя 76 лет после выхода на экраны, но однозначно оно того стоит. В некоторой степени фильм «Великий диктатор» весьма тяжелый, не смотря на весь его юмор, который будет понятен далеко не каждому. Все было бы так смешно, если бы не было так катастрофически ужасно в реальной жизни. И умолять весь деспотизм нацистской культуры, делая на него сатиру, просто немыслимо смело по тем временам. Неудивительно, что Чарли Чаплин не стал бы спокойно пародировать Аденоида Хинкеля, зная спустя годы, те военные ужасы, которые он творил. Удивительным является то, что в России в открытом прокате он появился только в 2004 году, в то время как в США уже в год выпуска имел успех. Скорее всего, человеку знающему историю и политические нюансы, эта картина будет понятна, и воспринята весьма серьезно, не смотря на то, что она снята в комедийном жанре.

Сюжет весьма незамысловат. На протяжении двух часов мы видим гениальную актерскую игру и перевоплощение и режиссера, и сценариста и главного героя — Чарльза Чаплина из великого вождя в обычного цирюльника, который потерял память во время падения самолета с летчиком Шульцом (Реджинальд Гардинер). Однозначно, показывается нелепость бойни с первых же кадров, когда обычный человек не может воевать, и, бегая среди окопов, и под обстрелом не понимает, что ему делать. Поэтому так запросто ему было сесть в самолет или встать к пулемету, если ему приказано. «Конечно, я же должен». Оказываясь в дальнейшем без памяти, он возвращается в цирюльню, искренне не понимая, почему солдаты рискуют на его окнах: еврей и пытаются как-то этому воспрепятствовать. Возвращаясь к юмору тех лет, мы должны понимать, что вылитая на человека краска, удар по голове сковородкой, кидание в друг друга едой, то, что герой поскользнулся — все это забавно и человек, который сидит по другую сторону экрана должен смеяться, как заведенный болванчик. Но, для меня лично ценность представляет военная сатира, злободневность того, что показано и сказано, в промежутках, между абсурдными сценами. Юмор — однозначно спасет мир, но и правда должна воодушевлять людей, чтобы не быть одураченными диктаторами и правительством. Два часа, с большими перерывами во времени трудно высидеть, потому что фильм для нашего времени нудный. Но, для истинных киноманов эти два часа, действительно того стоят, чтобы дождаться финальной речи, о, которой ведется столько толка и шума.

Ключевые и видные фигуры. Хенкель (диктатор вымышленной Томании), который постоянно говорил, а все его только слушали и хлопали. Его приспешники, Гарбитч (Генри Дэниелл), и подхалим-генерал, со своими глупыми идеями, имеют реальных прототипов. И вот пока диктатор брызжет изо рта слюной, произнося непонятные речи, для окружающих, имеющих яркую эмоциональную окраску, параллельно, мы видим, как маленький человек сражается с несправедливостью военной диктатуры. Та же Ханна (Полет Годдар), которая трудолюбива и хороша собой, не может жить в хороших условиях и найти себе работу, потому что подвергается гонениям. В очередной раз советуется простому народу надо сплотиться, против абсурдных правителей, которые как малые дети делят между собой Землю, перекидывая его как воздушный шарик, и решая людские судьбы. Будь то Наполони (диктатор Бактерии), перед которым дрожит Хейнкель, желая показаться выше, значительнее, держа в страхе целое государство. Для них вывести, ввести войска, разрушить чьи-то дома — это всего лишь детская забава, как помахать перед друг другом палкой колбасы, или обкидывая друг друга макаронами. Неудивительно, что такой гигант киноиндустрии, который сделал целое поколение черно-белого кино, вставил свое веское слово, чтобы простой народ не терял силу духа в трудные времена и верил в светлое будущее.

«Ханна, ты меня слышишь? Где бы ты не была: тучи рассеются, и выглянет солнце. Мы выйдем из мрака. Выйдем. Будем жить в новом мире. Добром, где не будет места людской ненависти, жадности и жестокости. Взгляни Ханна: человеческой душе дарованы крылья и мы можем взлететь. Взобраться на радугу, оказаться в свете надежды, в будущем, которое принадлежит тебе, мне и всем нам».

Самое уникальное в фильме, то что жестокий тиран показан шутом. Шутом которого бояться даже стыдно. Как было в фильме, а как было на самом деле. На самом деле, у Гитлера была армия что держала всю Европу в страхе; в фильме у ГИНКЕЛЯ была смехотворно жалкая армия, самолеты сталкивались друг с другом, при этом на параде а не на фронте. В фильме еще присутствует сцена где он старается внушить величие делая свое сиденье выше. Но у него не получалось. Сцена так и кричит «чем выше нос не задирай, великим не станешь!». Фильм как и «Малыш» содержит результат кармы. Если в «Малыше» женщина делая добро нуждающимся находит своего сына, в «Великом диктаторе» парикмахер на войне спасает пилота, который во время тирании над евреями, помогает ему и его друзьям. Есть также момент, где Гинкель показывает насколько он низок, что даже своим же словам не верен а также меркантилен. Это показывает сцена где он оставил евреев в покое на время, только для того чтобы богатый еврей дал ему взаймы денег для войны. Гитлер бы в гробу перевернулся.

Что касается парикмахера, так это простой человек. Добродушный еврей. К тому же влюбленный мужчина, который уже пробыл на войне, видел взрывы и смерти, из-за войны лишился памяти и чуть было не лишился своей парикмахерской. Из-за тирании фашистов он оказался в бегах, в риске находятся его друзья и его возлюбленная. Это тот самый человек, которого можно назвать жертвой войны и тирании. Фильм вызывает смех до финальной реплики парикмахера которого приняли за Гинкеля, так как внешнее сходство стопроцентно. Финальная реплика так и наворачивает слезы. Реплика, как и весь фильм призывают к демократии, или проще говоря к миру. Картина как такова призывает не боятся диктаторов, не стараться превосходить других, жить дружно и любить, призывает к миролюбию. Вернемся к финальной реплике Чаплина. Благодаря этой самой реплики этот фильм еще жив, хотя сам Чаплин давно мертв, но если подумать можно ли сказать что он мертв, ведь его идеи все еще живут в его фильмах. В фильмы его остаются актуальными, ибо эти фильмы призывают быть человечнее, при этом не навязывая и без тяжести. Фильмы его легки для восприятия потому они остаются в памяти на долго, а главное в сердце.