Рецензии

Вместо вступления

Фильм произвёл на меня двойственное впечатление. С одной стороны, он интеллектуально насыщенный, интересный, и с идейной, и с эстетической стороны он мне понравился… Но, знаете, с другой стороны, он оставил в моей душе какое-то странное послевкусие, состоящее из отвращения к происходящему и удивления от него.

И ведь действительно, фильм-то далеко не самый обычный.

Что мне нравится в Висконти, так это то, что он умеет оставить зрителя как бы наедине со своими персонажами. В этом фильме ему, мне кажется, удалось сделать невероятное: создать гиперреалистичную картинку, которая тонко и плавно трансформируется в гротескное зрелище.

Это можно объяснить тем, что у Висконти получается блестяще синтезировать приёмы исторического фильма (взять хотя бы то, как показана «Ночь длинных ножей») и приёмы того кино, которое сейчас мы назвали бы постмодернистским (далее эти приёмы будут рассмотрены).

Литературная традиция и аллюзии

Сюжет фильма Висконти во многом связан с традициями классического европейского романа о семье, представленными, например, в «Саге о Форсайтах» Дж. Голсуорси или в «Будденброках» Т. Манна.

Перед нами три поколения: старшее, уходящее понемногу в небытие, среднее, вступившее в активную фазу своего бытия, и младшее, набирающее силу и уже способное сместить с арены своих родителей и т. д. Но борьба идёт не только между поколениями, но и внутри них. В основе их борьбы — стремление получить власть как внутри семьи, так и в партии, и в стране в целом. Иными словами, семейная тема плавно перетекает в тему партийной борьбы за власть.

В общем-то, вся сюжетная линия фильма является аллегорией внутрипартийной борьбы. И рассматривать его нужно именно с этой позиции. Партия так устроена, что каждое новое поколение партайгеноссе съедает предыдущее, а иногда съедает и само себя, после того, как покончит с соратниками. И здесь подспудно проскальзывает сквозной для фильма образ «партии — семьи», в которой, в общем, все повязаны кровью…

Висконти сделал интереснейший ход. Действие фильма разворачивается в эпоху укрепления власти НСДАП, мы узнаём о том, что Рейхстаг подожгли (1933г), мы видим, как «наступила» «Ночь длинных ножей» (1934г), но ни разу мы ни увидим ни Гитлера, ни Геббельса, ни Геринга и т. д. (разве что Рёма издалека). Однако в фильме все эти личности незримо присутствуют. И это оказывается возможным благодаря ряду аллюзий, разбросанных автором по всему фильму. Рассмотрим некоторые из них.

Самоубийство в фильме — аллюзия на самоубийство Гитлера и Евы Браун в бункере. Эпизод с девочкой — аллюзия на Достоевского. Да что там аллюзия! Настоящая цитата из его «Бесов» (не намёк ли?). Кстати, ведь именно эта книга была одной из самых любимых книг Геббельса. И таких аллюзий множество в фильме, если присмотреться повнимательнее.

Аллюзии позволяют режиссёру играть с нами, зрителями, эта игра сближает Висконти с постмодернистами.

И это, с одной стороны, делает фильм чрезвычайно интересной исторической шарадой, с другой — превращает его в кино для зрителя, который, как модно сейчас говорить, в «теме», то есть знаком с историей НСДАП хотя бы на начальном уровне.

Смысл названия

Так почему же «Гибель богов»? Начнём с того, что, как известно многим, так называется опера Р. Вагнера. Любимого композитора Гитлера. Музыка Вагнера во многом сформировала гитлеровское мировоззрение. Во-вторых, по германо-скандинавской мифологии, гибель богов — это одно из центральных событий Рагнарёка, который наступит после битвы богов с чудовищами. Так не предположить ли здесь следующее? Все, кто был до Мартина — это вот те самые монументальные боги, от рук которых приходит в движение история. А Мартин — то самое, хтоническое чудовище, битву с которым они проиграли.

Самые страшные боги гибнут от собственных рук, но, по сути, от рук Мартина. Вспомним то, что ранее было написано об этой аллюзии.

Всё! Нет больше «Гитлера»… Но как же Мартин?

После просмотра фильма у меня возник вопрос, а почему Мартин остаётся в живых? Зачем это нужно режиссёру? А потом я вспомнила про то, что в 50-е — 60-е г. г. в Европе начал набирать силу неонацизм, который, и я не удивлюсь, казался гораздо более страшным явлением, чем нацизм 30-х-40-х. В этом явлении, возможно, режиссёр видел полное и скорое крушение всякого гуманизма и свободы в мире… Конец мира… Рагнарёк.

А, если подумать, разве неонацизм сейчас исчез куда-нибудь и мало таких закомплексованных мартинов без стыда и совести? Уж простите меня за морализаторство.

Здесь кто-то писал, что фильм Висконти устарел, но это не так, на мой взгляд. этот фильм нужен. Он даёт возможность посмотреть на Нацистскую Германию, на нацизм в принципе, с другой стороны. Задуматься над тем, что происходит с этой идеологией сейчас.

До сих пор, даже спустя 45 лет после выхода этого фильма, к сожалению, задумываться об этом приходится…

Лукино Висконти — колоритный и значимый режиссер итальянского кино, в последствии стал одним из столпов европейско/итальянского кинематографа. Благородный, «недурно» воспитанный представитель аристократии, несущий «тяжкий и неподъемный груз» в виде титула граф. Как и большинство итальянцев — человек тонкой душевной организацией, чрезмерно эмоциональный, и с нетрадиционной ориентацией (последнее к первой части предложения не относится). Все это как то не вяжется с его фильмами, насквозь «изрешеченными» безкомпромиссным насилием, кадрами, доводящими зрителя до тошноты, и поднимающий самые сложные и актуальные темы нашего мира. И делает он это — потрясно и сногсшибательно. Полноценный автор, наверно, отличный театральный режиссер (к сожалению, не видел ни одного его спектакля), но это чувствуется в его кинокартинах. Костюмы, прически, постановка кадра и мизансцена актеров — все это здоровски и блистательно сделано и выстроено. Великий режиссер, привнесший в мир кинематографа свой стиль и оставшийся в памяти на всю жизнь.

«Гибель богов» фильм 1969 года. Эпический, драматический и невероятно увлекательный, душещипательный фильм, открывающий завесу стольких запретных тем и так нагло разбирающий их, что об этом можно писать очень много, и все равно не получится выразить и половину того, что творится на экране. Столько табуированных тем, так просто и всеобъемлюще показанных, что наверно в свое время, фильм приводил в настоящее шоковое состояние и имел «эпилептический» эффект. Больше чем трагический/драматический фильм — это настоящий гид по жизни аристократии и выявление природы фашизма, его истоки, развитие и немиуемое падение.

Острый и провокационный фильм, с мощнейшим воздействием на умы всех зрителей, особенно неготовых к тому искусству, которое непременно будет отвергнуто и непринято ими. Депрессивная и темная картина, выявляющая всю грязную подноготную элитарного круга общества, их попытки захватить власть, готовых на все ради этого всеми нами желанного кусочка оазиса, богатств, которые принесут им успокоение, но не насыщенность. Распад и разложение семьи — самого важного и ценного в нашем мире, которую нельзя предавать и продавать — ибо это смерть в самых страшных муках. Придворные и внутренние перевороты никогда не приносили пользу, а всегда приносили раздор, агрессию между членами семьи, разрушающих ее изнутри и создающие только слабость семьи, невозможность конкурировать с соперниками — в конечном счете, приводит к «Гибели богов».

Приближающаяся война и возвышение, усиление фашистской власти проходит красной нитью через всю ленту и оставляющий, только грузные, страшные и непонятные ощущения. Фашизм, как одно из самых антигуманных и антирелигиозных явлений показан блестяще и очень убедительно. Становится понятно, почему заблуждались миллионы людей, искренне веривших в величие и непобедимость третьего рейха. Внутреннее устройство фашизма, принципы, которыми они руководствуются и действия направленные на заполучение безграничной власти, всех богатств мира, манипуляцию людьми, переступая при этом через горы трупов, безпринципности своих решений и уподоблении животным в своих желаниях и инстинктах.

Декаданс, подстегнутый и ускоренный фашизмом — это отвратительное сосуществование. Омерзительное и неподдающееся оправданию существование человека, поддерживающего нацистскую власть в такое непростое время. Где человек теряет свои последние ценности, воспитание и хоть какую-то гуманность. Он становится безжалостным и безропотным орудием в новой гнусной, исторической реалии.

Множество других тем вплетены в эту ленту. Семейные отношения, как отдельный интереснейший эпизод жизни в кино. Взаимоотношение сына, матери и ее любовника. Тема инцеста и фактически современная интерпретация «Варфоломеевской ночи», все это рифмуется и сцепляется воедино, создавая незабываемое, страшное действо.

Восхождение и явление настоящего безпринципного зла, преображение несносного, ненужного человека, униженного и вскоре опьяненного властью над всем и каждым. Ни это ли главная опора новой власти — хрупкая, несносная, неконтролируемая, вспыльчивая и саморазрушающаяся. У нее нету, ни каких шансов и даже предпосылок стать великой и всеобъемлющей.

Сама идея фашизма преступна и запрещена. Столько зла и страдания принесли в этот мир нацисты, пропитавшие все народы, их семьи болью и яростью, которая не должна скатываться в пафосные слова и не должна забываться никогда.

Великолепные актеры, играющие театральные роли на большом экране. Великолепнейший и легендарный актер Дирк Богард. Потрясающий и хладнокровный карьерист. Ингрид Тулин главная злодейка. Опасна, хитра и неоспоримо коварна. Хельмут Грим — настоящее лицо фашизма, во всем своем проявлении. Шарлотта Рэмплинг — необычайная красотка и талантливая актриса.

Хельмут Бергер. Актер, муза и любовник Лукино Висконти. Потрясающий, ослепительный, воодушевленный актер. Мощная, выдающаяся роль, очень сложная и многослойная. Страдания, мерзость, инцест, насилие, кажется, что Мартин фон Эссенбек впитал в себя все отвратительные черты, которые вытеснили все остальные. Персонаж полный противоречий, логики, психически нездоровый, но такой живой, беспечный и замутненный. Только страх и смерть окружают его, в нем было этого всегда, фашизм только подтолкнул к его полной раскрепощенности и своеобразной реализации. Великая роль актера.

Эпичный, эффектный, мощный, антифашистский, великолепный исторический фильм на смелые темы. Горячо рекомендую всем посмотреть, а при возможности пересмотреть классику мирового кинематографа. Шедевр мирового кино.

Осталось только посмотреть.

10 из 10.

Грязь, гомосексуализм, похоть, инцест, педофилия, ненависть, бесконечные предательства, самоубийства, бесчеловечность — все это персонаж по имени Мартин, который по задумке режиссера Лукино Висконти, являлся аллегорией ко всей фашистской Германии.

Ни в коем случае не хочу делать комплименты нацизму и фашизму, но слабо верится в то, что система, которая завоевала всю Европу, была построена на бесконечном предательстве столь скользкими и патологически больными людьми. Сложилось впечатление, что каждый завод в Германии, каждый человек путем тонких манипуляций был вовлечен в пучину фашизма совершенно того не желая. Так ли это было на самом деле? Я больше склоняюсь к мнению, что фильм чересчур гиперболизирован со всей своей грязью. Она, конечно же, имела место быть, но не в таких масштабах и не у каждого фашиста в голове.

(легко об этом рассуждать, когда пишешь рецензию в теплой квартире, в какой-никакой, но демократии 21 века)

Так в чем же причина такого преувеличения? Прочитав немного фактов из жизни Висконти, картина постепенно начала приобретать целостность. Оказывается, что Лукино являлся идейным коммунистом, а, как известно, фашисты и коммунисты не особо ладили друг с другом. И этот факт не мог не отложить свой отпечаток на творении 1969 года.

Встает вопрос: каким источникам информации можно верить?

Коммунисту, который снял фильм? Или логическим рассуждениям, основанным на накопленной информации?

(как видно из рассуждений, я выбрал второе, а что выберите вы?)

Лукино Висконти — наверное, самый неординарный итальянский режиссер. Судите сами. Настоящий аристократ, потомок знаменитого герцогского рода при этом коммунист, марксит да еще и к довершению всего гомосексуалист. Мне кажется, что этих определении уже достаточно, чтобы заинтересоваться творчеством такого человека. Начал он свой путь в кино как один из основателей неореализма. Движение, которое отражало тогдашнюю послевоенную жизнь итальянских бедняков. Но в какой-то момент его аристократические гены стали выходить наружу и вскоре он начал снимать то, что близко ему, а именно масштабные постановки с дорогими декорациями, театральной или даже оперной игрой актеров. И показывал он в своих фильмах уже не жизнь крестьян, а аристократов, герцогов, всевозможных правителей. Венцом его творчества стала так называемая немецкая трилогия — «Гибель богов», «Смерть в Венеции» и «Людвиг» в которой он в полной мере свою противоречивую аристократическую, декадентскую, гомосексуальную натуру миру явил.

«Гибель богов» это первый фильм немецкой трилогии и он же, на мой взгляд, является самым важным во всем творчестве Лукино Висконти. В молодости в бытность своего увлечения коммунизмом Висконти был арестован фашистами, приговорен к смерти и просто, каким то, чудом ее избежал. И вот через почти тридцать лет Висконти этим фильмом в полной мере выразил свое отношение к такому явлению как фашизм.

«Гибель богов» это фильм о загнивании фашисткой аристократии. В центре повествования огромный немецкий клан сталелитейщиков. Начинается фильм в их огромном дворце, у главы клана барона Иохима фон Эссенбека день рождения. На нем собралось все семейство и собственно все участники данной картины. В разгар празднования приходит известие о том, что в Берлине коммунисты подожгли Рейхстаг. Это событие заставляет Иохима уволить с поста вице президента Герберта мужа его внучатой племянницы, человека левых взглядов которому теперь приходится бежать за границу и назначить на этот пост своего младшего сына Константина члена нацисткой партии. Но этой же ночью Иохима убивают вдова его старшего сына Софи вместе со своим любовником Фридрихом Брукманом сваливая все на сбежавшего Герберта и теперь пост достается сыну Софи и соответственно внуку покойного Иохима, Мартину. Мартин в свою очередь под давлением своей матери отдает этот пост Фридриху, этим фактом, разумеется, не доволен Константин со своим сыном Гюнтером. И начинается кровопролитная борьба за власть над сталелитейным концерном на фоне второй мировой войны.

Первое, что хочется отметить так это то что фильме почти нет положительных персонажей. Каждый готов абсолютно на все ради власти. Грубый и хамоватый Константин. Он по своей природе палач. Не удивительно, что он занимает важный пост, в штурмовых отрядах. Трусливый Фридрих, тоже очень хочет залезть повыше, но в силу своего слабого характера не способен и шага сделать без Софи, которая всю свою любовь и заботу отдавала ему, а не своему родному сыну. И она готова переступить через кого угодно ради власти и денег. Но самый яркий образ создал Хельму Бергер который играет ее сына Мартина. С детства подавляемый своей матерью он вырос психически и сексуально неполноценным. Ему вообще все равно, на чьей стороне быть. Он одинаково ненавидит всех. На мой взгляд, это вообще один из самых отвратных персонажей в истории кино, наравне может быть с Алексом в исполнении Малькольма Макдауэлла из фильма «Заводной апельсин» Стэнли Кубрика. Мне кажется, именно эта роль поставила точку во всей дальнейшей актерской карьере Хельмута Бергера. Я вот лично уже не мог воспринимать его в роли Людвига Баварского. Перед глазами все равно был этот растлитель и выродок, в женском платье пародирующий Марлен Дитрих.

На мой взгляд «Гибель богов» это самое сильное антифашистское высказывание в истории кино. Висконти показал загнивание и разложение самого главного — Семьи и семейных ценностей. А там где нет семьи, нет ни любви, ни жизни, ни будущего.

10 из 10

Два с половиной часа человеческих патологий

Это тот фильм, который дважды я, пожалуй, смотреть не буду. И дело не в художественных достоинствах/недостатках, а в том, что картина представляет собой два с половиной часа человеческих патологий, гадостей и мерзостей, показанных во всех подробностях. Впрочем, это полезный зрительский и человеческий опыт. Потому что эти гадости и мерзости были показаны именно, как мерзости и гадости, как болезненное, ненормальное состояние человеческой души, что ныне редкость, ибо чаще на экране можно увидеть скорее прямую рекламу греха. Такая расстановка акцентов, когда порок отвратителен, а не соблазнителен, роднит авторский взгляд с христианским, и в этом, на мой взгляд, главная ценность этой и некоторых (не всех) других картин Висконти. Другое дело, что сам он был марксистом (впрочем, не рядовым, так скажем), поэтому подлинных духовных корней аморализма своих персонажей выявить не смог. По этой причине фильм остается блестящей иллюстрацией болезни без какой-либо попытки диагностирования причин её появления и выявления способа лечения.

Объективна ли критика нацизма?

Другой вопрос, насколько такая концентрация грязи что-нибудь говорит о природе, собственно, нацизма? Ведь та людская скверна, которая в таких подробностях демонстрируется в фильме, является внепартийной, внеклассовой, вневременной, общечеловеческой чертой. В ХХ веке она получила бурный расцвет из-за окончательного отрыва человека от своих религиозных корней. В силу чего из четкой системы координат с предметным пониманием добра и зла он попал в некое безвоздушное пространство, где он и его похотения становятся единственными мерилами добродетели. Но разве это всё имело место только лишь в нацистской Германии? А как же СССР? Да, и все остальные «цивилизованные» страны, где это происходило менее концентрированно, в тлеющей форме (что опасней).

К примеру, отрицание личной морали, о котором в положительных тонах рассуждает в фильме эсэсовец, – это разве изобретение Гитлера? Не то же ли проповедовалось большевиками? Или разнуздание ненависти (классовой, национальной), как фундамент политического строя. Это ведь опять-таки инструмент не узко-германский.

Такую однобокость можно списать на идеологическую принадлежность автора. Но сути это не меняет – природа нацизма в фильме остается нераскрытой. Его необходимо рассматривать именно как иллюстрацию разложения нравственных устоев в ХХ веке вне привязки к какой-то конкретной национальности, партии и т.д. В таком ракурсе картина действительно достойна самого пристального внимания.

А у нас…

К сожалению, ничего подобного о ленинизме-сталинизме ни в одной стране снято не было (за исключением ангажированных страшилок посредственного качества). Очевидно, эта тема ждет своих героев.

Семейство фон Эссенбеков в полном составе собралось на очередную годовщину главы клана Йоакима фон Эссенбека (Альберт Шёнхальс). В самый разгар торжества поступило сообщение о поджоге рейхстага, организованного коммунистами. На самом деле это была провокация, устроенная нацистами и послужившая условным сигналом для массовых расправ с целью устранения политических противников и полного захвата власти сторонниками Гитлера. Поджог, словно выстрел стартового пистолета, запустил кровавую гонку за делёж наследства сталелитейной империи, начавшийся с убийства отца в его день рождения.

Лукино Висконти снял не банальную семейную драму, а большое историческое полотно о трагедии всей Германии. С приходом нацистов рухнули традиционные представления о морали, человеколюбии. Прикрываясь нацистской идеологией, новая власть забирала себе самые лакомые куски и прежде всего связанные с военной отраслью. В преддверии грядущей большой войны она брала под свой контроль всё на чём можно озолотиться. Золотой телец стал единственным божеством того времени.

На примере семьи фон Эссенбеков показано, как нацисты стравливали между собой родственников, убирая в первую очередь сильных, самодостаточных. В итоге единственным наследником стал самый слабый, трусливый, психически ненормальный, способный даже на инцест с собственной матерью и просто ничтожный Константин. Номинально хозяин, а фактически марионетка в ловких руках серого (или коричневого) кукловода.

В этом фильме сложно кого-то выделить, очень сильный актёрский состав, создавший яркие, достоверные характеры, ну разве что Ингрид Тулин в роли Софи фон Эссенбек — женщины, считавшей себя сильной и уже примерявшей кресло хозяйки стальной империи, но предательство людей, которых она считала друзьями и родного сына, обрушили её надежды.

Эта картина является для меня продолжением темы, начатой в «Змеином яйце» Ингмара Бергмана» (хотя и снятом позже), в котором говорилось об истории простых людей на фоне прихода «коричневой» чумы в Германии в более ранний период, во времена пивного путча, за 10 лет до поджога рейхстага. Их атмосфера во многом схожа. После просмотра фильма осознаёшь, что роль Гитлера, которого нет впрямую в обоих фильмах, но его дух присутствует, сильно преувеличена. Как известно, «короля играет свита». Именно серые, незаметные люди творили историю, наживая себе огромные состояния на горе простых людей, потому что боги для них умерли и не было никаких моральных запретов. Очень сильная, многослойная историческая драма. Безусловный шедевр.

10 из 10

Фильм является признанным шедевром. Висконти, сам проведший некоторое время в застенках гестапо, вместо того чтобы показывать документальную хронику произошедшего в годы войны и показывать ее последствия и ужасы, в своей германской трилогии решил пойти «другим» путем. Он постарался раскрыть тему о психологических причинах возникновения фашизма. Годом-двумя позже на экраны выйдет «Конформист» Бертолуччи, и эти два фильма станут вдохновлять их многих последователей.

А последователей будет много. Например, стилистику «Гибели богов» очень четко использовал в своих многих работах Фассбиндер. А Тинто Брасс в «Салоне Китти» фактически попытался развить некоторые сюжетные линии «Гибели…» с теми же актерами. Вдохновение «Гибели богов» чувствуется и в «Кабаре» Боба Фоссе, и в «Змеином яйце» Бергмана, и в «Ночном портье» Кавани.

Более того, после выхода «Гибели богов» стало практически невозможно снимать кино о фашизме не посмотрев (вдохновившись или, наоборот, отрицая) работы дона Лукино.

Традиционно Висконти придерживается эпической стилистики — фильм осмысленно затянут, практически нет крупных планов, очень серьезное отношение уделяется интерьерам. Но, самая большая удача фильма — вдохновенная игра всего актерского ансамбля. Конечно же солируют Хельмут Бергер и Ингрид Тулин (наверное одна из самых сильных женских актерских работ в 1969 году).

Сюжет особого интереса у меня не вызвал. Практически все сюжетные линии были предсказуемы, а финал картины представляется слишком пафосным по отношению к остальной картине. Показ духовного распада людей, которые получали власть и исходили из соображения «минимальное зло делается во благо большинства», не является новинкой со времен шекспировского «Юлия Цезаря».

В то же время фильм имеет и ряд преимуществ. Прежде всего они связаны с феноменальным умением Висконти держать напряжение в кадре. Некоторые сцены очень колоритны и интересны:

- номер в исполнении Хельмута Бергера, пародирующий Марлен Дитрих;

- диалог Шарлотты Рэмплинг и Ингрид Тулин, когда первая просит содействовать в отъезде;

- сцены с приступами властной истерии Дирка Богарда;

- сцены танцующих нацистов и т. д.

Резюмируя: кино «не для всех», не для семейного просмотра. Рекомендую всем кто интересуется историей кино. В свое время оно было революционным, но за последние годы было снято много средних и хороших фильмов затрагиваемых подобные вопросы.

8 из 10

Доктор Мортимер (озадаченно): По-вашему это неинтересно, Мистер Холмс?

Шерлок Холмс (смачно выпуская табачный дымок с неподражаемым скептическим выражением лица и равнодушной интонацией): Интересно (пауза)… Для любителей древности.

Х/ф «Собака Баскервилей». 1981.

Великий Феллини на излёте своего тернистого и блистательного творческого пути с горькой иронией изрёк: «Мой зритель умер». Отмахнувшись от этой игривой и слегка лукавой фразы насмешливого итальянца, как от кокетства самокритичного киноколосса, решил для себя, что ажурные холсты кисти почтенных римских классиков не могут быть неактуальными или неуместными, ибо тлен, казалось бы, покрывает только заурядность, не прикасаясь к подлинным произведениям искусства. Посмотрев «Гибель богов», склонился к мысли, что, похоже, ошибался.

Сперва списывал всё на собственное невежество и ограниченность. Однако чувство собственного достоинства нахально нашёптывало мне, что это не так. После чего, свалив своё явное неудовольствие от просмотра картины Висконти на невнимательность, решив, что недостаточно вдумчиво вчитывался в авторский стиль – пересмотрел повторно. И это не помогло. На сей раз счёл, что главной причиной неприятия признанного шедевра является несходство частного художественного и этического вкуса с режиссёрским, хотя всегда считал себя всеядным и терпимым зрителем. Для проверки продемонстрировал фильм парочке просвещённых товарищей. Полотно оставило их равнодушными. И только тогда подобрался к надменной и богомерзкой, но, тем не менее, неизбежной необходимости замахнуться на святое и сформулировать небесспорные и, конечно, глубоко личностные выводы.

Раньше никогда бы не подумал, но кино, равно как и человек, может почить в бозе. Омертветь, окоченеть, закоснеть, при этом сохранив горделивую стать, величественную осанку и благообразие форм, словно мумифицированное туловище Аменхотепа III. Увы, но при всем своём форменном великолепии, виртуозном исполнительском мастерстве, выпестованном сценарии и детальной портретной прорисовкой образов распадающегося аристократического семейства фон Эссенбеков (прототип - реально существовавшие сталелитейщики Круппы) детище апеннинского художника с неумолимым течением лет утратило фундаментальный стержень. Глубокий пронизывающий взгляд сквозь эпоху, которым Джаконда одаривает посетителей Лувра, Демон Врубеля вглядывается в горизонт, а роденовский Мыслитель грустно всматривается в паломников, стоящих у подножья его постамента. Притупилась острота авторских интонаций, истончал смысловой масштаб, исчезла пронзительность художественных подтекстов. Спряталась в самозабвенную нирвану, спуталась в клубок, съёжилась сущностная подоплёка. И в этом мэтр Висконти нисколько не виноват, т. к. предвидеть затейливые трансформации общественного сознания дано немногим, а создавать произведения на все времена - суждено лишь единицам, поскольку рано или поздно в свои законные права вступает воля случая.

Случилось же конкретно следующее. Национал-социализм, как идейное движение, непосредственная угроза общественной безопасности и эстетическая доктрина, потерял свой жуткий ореол, окружавший его первые десятилетия после краха Третьего Рейха. Превратившись в жупел, став объектом карикатуризации, намеренного утрирования и голодных игр в жанре – «Приделай хвост ослу», нацизм выродился в этакого городского сумасшедшего, в которого только ленивый не ткнул своим мозолистым пальцем и не обозвал бранным словом. Разумеется, сие не есть плохо и, вне всякого сомнения, нацизм того заслуживал, но глаза, что называется, замылились, а уши устали от однообразных и затасканных поношений, дублирующих друг друга с завидным постоянством.

Именно по этой причине, когда-то впечатляющие откровения режиссёра о том, что идеология и эстетика нацизма ужасны и омерзительны, превратились в не раз пережёванные очевидности и банальности; извращённые духовные болезни героев картины, их жажда подавлять и господствовать – в само собой разумеющиеся аксиомы, не требующие витиеватых доказательств.

Не обошлось и без квазиисторических передёргиваний. Во-первых, нацистский период истории семьи Круппов-Эссенбеков мифологизирован вплоть до нюансов. В этом может убедиться каждый пытливый исследователь. Во-вторых, тот однозначный и безапелляционный посыл, что все нацисты или их подавляющая и наиболее высокопоставленная часть были моральными выродками, инфернальными маньяками, деспотами, педофилами, гомосексуалистами и прочими носителями всего мирового зла одновременно, сегодня примут за чистую монету лишь те, кто не вчитывался в исторические источники. Можно с апломбом и упоением твердить, что духовные чада фюрера, подобно Мартину Эссенбеку, спали с собственными матерями, развращали детей и третировали родню, а можно ознакомиться с новейшими исследованиями, изучить многочисленные свидетельства и понять, что далеко не всё так очевидно и элементарно. Примерные семьянины, любящие отцы и матери, дружные братья, почтительные дети, слившиеся в едином порыве преданности идее всемогущества нордической расы и железной воле арийского вождя, составляли костяк нацистской элиты, её плоть и кровь. Как раз в этом-то и заключается главный сущностный парадокс: нацизм укреплял и лелеял институт семьи, а не разрушал его в отличие от поздних аморфных либеральных течений. В свою очередь, упрощение и демонизация, сколь бы они талантливы не были, уводят от истины в запредельные дали и не способствуют проникновению в глубины того или иного явления.

Висконти полагал, что снял кино для потомков, которые не ведают, что такое нацизм. К несчастью, вышло так, что он изготовил картину лишь для своих современников и немногочисленных фанатов кинематографической архаики, которая спустя чуть более четырех десятков лет безвозвратно лишилась вневременного каркаса и стала выглядеть будничной и хрестоматийной в шеренге демонстраций прописных истин о том, что нацизм ужасен, порочен, разрушителен и чудовищен. Оспаривать это непререкаемое утверждение нелепо. Но от шедевра требуется нечто большее, чем азбучная констатация факта и назойливое смешивание в одном флаконе различных оттенков чёрного с остервенелым искажением исторических реалий.

Культура и возраст все расставляет по своим местам, но не всегда взрослый интеллигент способен удержать вещи на своих местах. Висконти снимает фильм в пожилом возрасте и он интеллигент, и не случайно ценность, которую он последовательно отстаивает в фильмах — семья. Это классическая ценность на все времена. И фильм о семье Эссенбеков, когда-то прочно сплоченной, во всяком случае до убийства главы семьи — Иоахима фон Эссенбека. Но есть молодые и не обремененные культурой люди и идеалы молодых, есть их порывы, семью расшатывающие. Молодые ухватываются за политические, карьерные, сексуальные ценности. Из-за них убит старший Эссенбек, что в конце концов никому не приносит выгоды. Образ молодых — Мартин с его гомосексуальной тягой к «настоящему мужчине», с его тягой к педофилии; в сущности он занимается ерундой и толком не определился гомосексуалист он или педофил. Это — увлечения молодости. Фридрих — карьерист, он убивает старшего Эссенбека из карьерных соображений и в конце концов сталкивается со столь же обуянным ерундой Мартином. Тему вообще можно взять более широко: есть политиканы, писаки, литература со всеми их «теориями» — политическими, любовными и всегда страстными, максималистскими и завладевающими молодыми сердцами. Все эти «теории» тысячекратно рекламируют себя во всех подворотнях культуры и сбываются на руки как наркотик. Нацизм пример такой «теории»: это дешевая литература «Мейн Кампф», написанная не обремененным ни возрастом, ни культурой человеком, адресованная к точно таким же молодым и лишенным культуры людям, это то, что называют «поп-культурой», которая оказалась … государственной идеологией. И в фильме мы видим как разрушается семья по причинам разных «теорий» (сексуальных маний, карьерно-политических). И как ужасающе фальшива свадьба Фридриха и Софи, как он ужасен, этот брак по карьерно-политическим соображениям, столь некогда желанный. Сбылись их карьерно-политические соображения, ради которых была поднята рука на целостность семьи, сбылись, как кошмар.

Фильм начинается с того, как глава семьи наслаждается днем рождения в кругу семьи — разнородной, пестрой, большой и целостной и затем начинается бред, бред, бред, переходящий в кошмар.

Висконти — аристократ и снимает фильм о хорошо ему известном — о чести рода. В мире расшатано старое рыцарское «честь рода», о которой писали академики (Корнель), да и романтики (Шиллер) и символ этого — Мартин, с его поступками, марающими ее, и когда никто, даже глава семьи не в силах повлиять на него, не обремененные культурой члены семьи (их хочется назвать «молодые члены семьи», это прежде всего Константин и Софи: они в возрасте, но недостаток культуры оставляет их на уровне подростков) набрасываются на ресурсы семьи, как стая шакалов, разнося ее в клочья.

Отсутствие культуры сохраняет до старости интеллект подростка и Константин и Софи калечат семью как котята моток шерсти.

Поистине, с тоской в сердце и душе, я спустился с прекрасных гор. Скольких крабов ловил там по ночам. Тоскует теперь Ваш старый друг, ведь горы совершенны. О облака над моей головой — Вы смеетесь надо мной?

Как бы опасны и омерзительны не были торгаши, в них нет той темной и омерзительной порочности, которая была присуща нацистам в Германии. Бедный германский народ. Почему именно он д. б. стать объектом этих чудовищных экспериментов над душой. Ведь Гитлер и его «пахнущие рты», пытались стереть границы между добром и злом для того, чтобы ускорить принятие правила вседозволенности. Поистине, с нечистыми помыслами они бродили по миру!

«Гибель богов» рассказывает нам о сталелитейной империи семейства Эссенбеков и трагедии этого рода. Висконти показывает нам, к чему может привести эта болезнь (паразитические интересы), а именно к всеобщему духовному кризису и упадку! Человеческая жизнь стала стоить ничего, родственные связи и чистая любовь — потеряли свою значимость и вес. Была раз и навсегда потеряна духовная и традиционная связь м/у поколениями. Отсюда и название картины, которое, как я понял, отражает все выше сказанное мной. Люди потеряли свою веру, изменилось отношение к человеку и основам мироздания.

Гениально поставлены заключительные сцены картины. Какая метафора дьявольского торжества. Умерщвление Фридриха и Софи. Фамильный дом Эссенбеков наполнен скоморохами, чудовищами всех мастей (эсэсовцы), грязными блудницами. Но сострадать мы не можем. Ибо здесь находятся пожирающее друг друга… (это уже не люди, не звери (невинные существа, чистейшие)), а демонические существа какие-то.

Л. Висконти совершил мужественный поступок, он взял такие высоты, которые еще никому не покорялись.