Статусы Охреневший мальчик.

Я так смеялся, что ствол пистолета выпал у меня изо рта!
- - -

Как суждено жить, так и суждено умереть.

Стоявшему не доплыть, улетевшему не сгореть.

Суждено писать, так и суждено слушать.

Привыкшие принуждать, предпочитают сытно кушать.

Суждено любить, так и суждено делать боль.

Предлогающий исцелить, сыпит на рану соль.

Суждено вспоминать, так и суждено забыть.

Начавший копать, так или иначе забывает ради чего начинал жить.

Суждено быть печали, так и суждено быть радости.

Мечты в реальность за стеной воплощали, а со своей смертью встречались у виртуальности...
- - -

Есть тут одна девица, которая не из простых.

Не до конца прочитана страница, но и строки в ней не из блатных.

Вроде и нежна, а порою и укусит, будто невзначай.

Каменная княжна, которая в лаве топит свою печаль, а может и не скрывает…

Кто этих дев разгадает, ведь разгадки на века!

А ведь жизнь с каждой минутой убывает, а ты останешься вечностью в чьих то глазах, будто первая упавшая листва.

Ты ведь из тех, чье пламя зимой не угасает.

Ты ведь из тех, ради которых разъединяют мосты.

Ты знаешь о тех, кто твои строки, типа, читают, ну а кто-то по твоим следам садит цветы.
- - -

Вышла Олька с утреца на крыльцо.
- - -

Смотри, сколько книг и все ведь не прочтешь за один заход.

Ни за день, ни через год.

Также и с жизнью, когда находишь того, кого через время по своей дурости посылаешь ко всем чёртям, коих выкармливал за своей спиной.

Не раз встретишь идущих в слепом поиске своего.

Не раз увидишь взывающих к холодным небесам.

Не раз посчитаешь себя исключением средь их теней, забывая что создаешь себя их же рукой.
- - -

Я не узнаю сколько у тебя лиц, как и не узнаю под какой следующей ролью настоящая ты.

О твоем отражении писаны сотни страниц, но из тех писателей никто не видел твоей наготы...

Так к чему их нелепые фантазии?

Так зачем они падали к твоим ногам?

Все как один тянут руки к твоим вечным садам, но руки их по локоть кровью измазаны.

Я не из стражей, кто сможет их остановить.

Я не из тех, кто рожден быть тебе королем.

Вспоминаешь удар сердца, который научил тебя по-настоящему жить.

Вспоминаешь того, кто стал для тебя однажды всем.

Провожаешь взглядом уходящих птиц вдалеке, вспоминая услышанные где-то слова:

“Слияние с тьмой неизбежно в каждой судьбе”.

И лишь звук будильника напомнит о том, что ты была заложницей очередного кошмарного сна.
- - -

Цветок в тепле и зимой цветёт.

Когда за окном холод, метель и никто в ней его не ждёт.

Хозяйка придёт, польёт и пойдет накрывать уставшему мужу еду на стол,

Цветок примит воду, укрепит ствол.

Так повториться 111 дней...

Чтобы с каждым упавшим лепестком было что вспомнить однажды среди холодных теней.
- - -

Завтра солнце погаснет и человечность вместе с ним,

Я ни вспомню тебя другою, как и ты не вспомнишь меня другим, когда был неизвестен.

А был ли честен?

А была ли откровенной?

Искушающей песнью сереной.
- - -

Никто тебя не задержит, но ты этому будешь и не удивлен,

Под ногами вечной щебенкой создаваемый скрежет, а в глазах от былой жизни только тлен.

Где твой пламень, который горел у тебя в груди?

Остыла горячая кровь, которая пульсировала по молодым венам?

Вспоминаешь, когда подростком встречал корабли, спотыкаясь по знакомым ступеням.

Знакомые стены, но чужие взгляды в знакомых лицах,

Вкладка поиска стала поводом для перемены, а корзина привычный финал в актуальных страницах.

Никто тебя не задержит в писании, когда дверь внезапно открылась,

В песнях сирен не сыщешь слов о разочаровании, когда каждая встречаемая ею человеская сущность со всем смирилась.
- - -

Пора сжигать листы, написав свои имена на нём, чтобы смешать пепел с холодным дождём,

Опьяневшими чувствами чертили свои линии жизни, слушая связанных екзорцистов над расскаленным углем.

Срезали с друг друга куски мяса и не затупливали при этом лезвие ножа,

Смешно перебираем ножками к вратам рая, спрятав лезвия под закатанные рукава.

И не уставали ведь петь песни о греховности у трескавших костров, забыв о своей теневой индивидуальности,

И не счесть дней, когда мы терзаемы демонами прошлого, разбивали втупую костяшки в кровь.

Пепел наших имен ещё вернется частицами невиденных глазом частиц из толщи земли,

Выпавшая кость из наших чертогов памяти станет единственным поводом для Цербера, который заснет вечным стражем у могильной плиты.
- - -