Рецензии

По своему содержанию фильм получился очень глубокий и философский. Именно эта экранизация мне понравилась больше всего. Акира Куросава очень хорошо понял глубокий смысл произведения и на мой взгляд смог показать то, что хотел сказать Федор Достоевский в своем произведении.

Фильм производит осень сильное и глубокое впечатление, которое охватывает тебя всего целиком и полностью. Впечатление очень сильное и остается в душе и сердце надолго. Все эмоции героев откликаются в твоем сердце и душе.

После просмотра этой экранизации, ты начинаешь переосмысливать свою жизнь, свои поступки и поступки других людей.

Масаюки Мори в высшей степени прекрасно сыграл главную роль. Он настолько глубоко вошел в образ, что смог правдоподобно передать все чувства и эмоции главного героя.

Акира Куросава смог сделать классическое произведение невероятно интересным глубоким и поучительным.

Актеры игравшие в фильме невероятно гармонично смотрятся вместе и это тоже производит приятное впечатление.

И на мой взгляд, фильм 'Идиот' Акиры Куросавы можно пересматривать не один раз, и при каждом следующем просмотре открывать для себя что-то новое.

Кто не читал «Идиота» Ф. М. Достоевского? Поднимите руку вслед за моей. Великий режиссёр Акира Куросава заменил все русские фамилии японскими и перенёс действие к себе на родину, в послевоенное время конца 40-х годов ХХ века. Трёхчасовой чёрно-белый результат был снят для японской киностудии Shochiku. Позже Акира Куросава говорил о картине: «Из всех фильмов, которые я снимал, чаще всего мне писали об этом (…) Я хотел сделать «Идиота» задолго до «Расёмона». С раннего возраста я полюбил русскую литературу, но я понял, что Достоевский лучший, и я долго думал о том, что можно сделать из этой книги замечательный фильм. Достоевский всё ещё остаётся моим любимым писателем, и он единственный — как я считаю — кто правдиво писал о человеческом существовании».

Камэда-сан, милый и вежливый человек, бывший военный преступник, мучающийся ночными кошмарами после несостоявшегося расстрела, возвращается на корабле домой из Окинавы. От пережитого потрясения, когда думал, что через несколько минут его казнят, он сошёл с ума. В госпитале его подлечили, успокоили и отправили к родне. И все окрестные барышни в него влюбляются.

В Саппоро наш герой встречает роковую женщину, Насу Таэко, которую готовы купить самые отчаянные самураи острова Хоккайдо. Красавица решает, что скандальная жизнь с ней счастья парню не доставит, и всячески сватает его к хорошей девушке Аяко, дальней родственнице Камэда-сана. Многоходовка выливается в трагедию. Метания между двумя женщинами когда-нибудь хорошо заканчивались?

Поразил купеческий особняк Дэнкити Акамы, страстного, сильного и порывистого наследника состояния, до смерти влюблённого в Насу Таэко. Полностью занесённый внутри снежными сугробами и с висящими с потолка сосульками. Дворец Снежной королевы какой-то. Только на втором этаже небольшая печка-буржуйка, обогревающая небольшой участок спальни. Да у страдающей деменцией старушки-матери алтарь с огнём у статуи Будды в какой-то дальней каморке на первом этаже. Из еды – только крепкий алкоголь и зелёный чай. Суровые японцы.

Своя драматическая судьба у актрисы Сэцуко Хара, великой японской иконы кинематографа, сыгравшей в этом фильме Насу Таэко. Когда ей исполнилось 42 года, она на пике славы оставила кино и уединилась в своём доме в Камакуре. Стала затворницей, не фотографировалась и отказывалась давать интервью. Дожила до 95 лет, так и не вышла замуж, у неё не было детей. По результатам проведённого в 2000 году в Японии опроса, она была признана лучшей японской актрисой XX века. Красавица, с полными чувств глазами, благородной внешностью. Поразила меня эта история. В «Идиоте» Сэцуко Хара сияет ярчайшей полярной звездой

Мы все так или иначе задумываемся о великой любви, некоторые её даже переживают, но не всегда отдаём полностью отчёт, насколько всё может трагично закончиться. В сказках и любовных фильмах обычно хорошие финалы. А в реальной жизни большинство историй страсти совсем не радужные. Да и в целом, не открою Америку, судьба очень жестокая и несправедливая. И мы либо рано умираем, либо спиваемся, либо сходим с ума, либо стараемся пережить боль и жить с нею дальше. Жизнь нас постоянно ломает. Даже если мы годами сидим на диване и смотрим кошмарные новости о катастрофах и мировых катаклизмах. Но есть хорошее кино, искусство. Давайте больше погружаться в него.

Фильм посмотрел практически как комедию. Казалось бы, не самое смешное произведение и не самый смешной режиссер, но очень уж забавно наблюдать вмешательство в известное произведение Достоевского такой вещи, как японский менталитет. Когда я читаю вслух, то порою пропускаю некоторые слова и фразы, чем-то дополняю, а что-то заменяю на другое.

Здесь тоже самое. Сценарист (или режиссер) многие интуитивные вещи, которые в изобилии есть в 'Идиоте' посчитал нужным разжевать, а некоторые сугубо этические - дополнить. Выглядит невероятно комично и очень смешит японская интерпретация.

Например, историю о приговоренном к смертной казни, но в последний момент помилованном, князь Мышкин рассказывает отстраненно (хотя это реальная история из жизни Достоевского). Всегда считал этот элемент биографии определяющим для данного труда автора, но Куросава пошел намного дальше - неудавшаяся казнь у него не только была в жизни его князя Мышкина, но он эту тему еще и развивает. Победа японской логики над русской душой. На вид ему было лет 25 или 48.

В итоге мне очень понравилось и это первый фильм Каросавы, от которого я диком восторге. Игра актеров прекрасная, оттенки соблюдены и они глубокие, интересные. А музыка, кстати, часто российская и самая неожиданная.

10 из 10

Фильм снят по мотивам романа Ф.М. Достоевского «Идиот». Куросава оставил основную сюжетную канву, но изменил ряд деталей, чтобы сделать кино понятным для японских зрителей.

Японский князь Мышкин - Киндзи Камэда, - в исполнении Масаюки Мори, отправляется на Хоккайдо из Окинавы, где он прожил несколько лет в больнице для душевнобольных из-за эпилепсии и нервного срыва, полученных после попадания в плен во время Второй мировой войны.

По дороге Камэда знакомиться и сближается с Дэнкити Акамой, в исполнении любимого Куросавой Тосиро Мифунэ. Тот едет домой, чтобы вступить в наследство. Акама рассказывает, что полгода назад украл у отца – скупого и расчетливого человека – деньги, предназначенные для развития семейного дела, и купил на них подарок для Таэко Насу (Сэцуко Хара), содержанки богача Тохаты. После чего Акама сбежал из дома, чтобы избежать гнева семьи, и возвращается только спустя полгода из-за смерти отца.

По приезду на Хоккайдо Камэда обнаруживает, что его дальние родственники – семейство Оно – продали его имущество после вестей о его плене. Он селится в гостинице и входит в круг общения Оно, знакомится с дочерью семейства – Аяко (Ёсико Куга), которая испытывает к Камэде смешанные чувства, секретарем Муцуо Каямой (Минору Тиаки), и главное – судьба сводит его с роковой Таэко, женщиной с грустной судьбой.

Куросава перенес действие из России XIX века в послевоенную Японию XX века. Герои рассуждают не о месте религии в жизни человека, а о ценностях, понятных человеку любой национальности и религии – что такое добро, что значит быть хорошим человеком. Окружающие считают Камэду наивным идиотом из-за его непоколебимого человеколюбия, не понимают ужасов войны, с которыми он столкнулся.

Куросава – большой поклонник русской классической литературы – с любовью отнесся к первоисточнику, постаравшись сохранить не только сюжет, но и характеры персонажей. Особенно удачным оказался персонаж Тосиро Мифунэ - Дэнкити Акама. Эта интерпретация Рогожина максимально соответствует духу оригинала - Андрей Тарковский даже назвал героя Мифунэ самым русским из всех Рогожиных.

Японский колорит, который, конечно же, присутствует в фильме, только украшает, дополняет историю. Присущий японцам символизм – черный плащ Таэко Насу, звук молитвенного колокольчика, безлюдные заснеженные улицы - играет на напряжении, тонко намекая на трагический финал. Атмосферу дополняет умелая работа со светом – порой контраст света и тени создают ощущение нереальности, иллюзорности происходящего.

«Идиот» – необыкновенно красивый и душевный фильм. В нем сплелись две совершенно разные культуры, разные восприятия мира, разных эпохи, но тем не менее, Куросаве удалось поймать ту неуловимую атмосферу оригинального романа, понять Достоевского, как ни один другой режиссер до него.

В оглавлении я напечатал слово 'Наш' без кавычек, поскольку оно их лишается (кавычек) после просмотра картины. 'Нашесть' — что это? Это ФМД с его психологической сложностью и гипертрофированной психологичностью и страстью персонажей.

Ох уж эти скрещенные на груди ручки князя Мышкина. Одним этим жестом он олицетворяет христовидную беззащитность и открытость. Этот снег, эта музыка — Куросава понял хирурга русской души (ФМД). Сплошной надрыв. Эта порывистость, метание из крайности в крайность... Аглая, Настасья Филипповна — их я так и представлял в романе, который читал очень давно (а их совместная сцена в концовке — трансцендентный 0). Ох уж эти свечи в конце, которые заставят понять даже того, кто следит только за сюжетом.

Эта боль под названием 'Вы счастливы?'... Расёмон и безбашенный самурай в роли Рогожина — обнаженная страсть с налетом мрачной безысходности.

Данный фильм — одна из лучших иностранных адаптаций великих русских сочинений. Под термином 'классика' обычно понимают, что произведение необходимо прочитать/услышать/посмотреть всем, поскольку оно вбирает в себя базис существующей интеллектуальной культуры. Вот здесь, насколько роман стал классикой, почти настолько и кинокартина ею стала (уступая роману по значимости, ведь многие моменты романа Куросавой редуцированы в угоду эмоционального следования сути, но это неизбежно).

Общепринято считать эту экранизацию Федора Достоевского одной из лучших. Общественность, даже советская, достаточно лояльно отнеслась к смелому японскому режиссеру Акире Куросаве, 'посмевшему' перенести действие классического романа в Японию.

Уверен, что при обсуждении фильма, большую часть положительных отзывов получает именно за то, что Куросава провел символический 'мост' между культурными традициями России и Японии. Он действительно ведь показал, что великое классическое произведение можно реализовать на основе практически любой мировой культуры. Думаю, что даже в традициях маори 'Идиот' Достоевского смотрелся бы не менее величественно.

Как и французская экранизация Жоржа Лампена, 'Идиот' Куросавы выглядит весьма сдержано. На первый взгляд, может показаться, что все происходящее эмоционально сглажено, без острых 'подъемов' и акцентов. Но, вероятно в этом и заключалась задумка Куросавы.

Его фильм передает историю в рамках японских традиций, менталитета. Даже экспансивный прообраз Рогожина получается весьма спокойным. Кстати, его превосходно исполнил не кто иной, как Тосиро Мифуне.

Уверен, что Куросава, снимая фильм, ожидал активного его обсуждения. В силу этого обстоятельства, кино кажется чуть более, чем это требуется академичным и 'правильным' (возможно, чтобы не давать критикам прямых оснований для уколов). Возможно именно поэтому, многие сцены излишне театральны.

Оценивать картину сложно. С одной стороны, фильм мне совсем не понравился. Его смотреть мне было сложно и неинтересно. Однако, я не могу не отметить и достойную игру актеров. Многого стоит прекрасно сыгравший Мифуне (впрочем, в данном фильме, он не столько играл, сколько типажно идеально вписался в роль) и другие исполнители. Да и смелость Куросавы нужно уважать.

В итоге: фильм конечно неплохой, без явных провалов, но на меня особого впечатления не произвел. Излишняя затянутость, также вызвала недоумение. Кстати, много лет спустя Анджей Вайда снял 'Настасью' и показал, что такое настоящая креативная экранизация.

5 из 10

Вполне достойная картина, критикуемая больше, чем на то заслуживает. Беда фильма в том, что он является экранизацией, причем, экранизацией очень серьезного произведения, и естественно, что зритель невольно сравнивает картину с оригиналом. Да, нельзя не признать, что литературный оригинал более серьезный и, конечно, более ценный с точки зрения новаторства. Но если все-таки удержаться и не проводить такое сравнение, то сам по себе 'Hakuchi' смотрится весьма неплохо. Здесь подтверждают свой высокий класс и режиссер, и задействованные актеры. Особенно хороши исполнители основных ролей.

Масаюки Мори (Камэда) выглядит убедительно и интересно. Правда, его образ несколько отличается от того, что обычно понимают в образе князя Мышкина. Возможно, виной тому эффект рассового различия, но складывается ощущение, что Мори выражает собой скорее воплощение Будды, чем Христа, тем более, славянского. Однако, так или иначе, на мой взгляд ему удалось убедительно изобразить человека с истинно чистым сердцем.

Сецуко Хара (Таэко) очень хороша. Возможно даже, что наилучший образ фильма. Можно сказать, что все или почти все наиболее яркие сцены фильма проходят с ее участием.

Ёсико Куга (Аяко) тоже вполне убедительна. До образа Таэко не дотягивает, но вообще, судя по суюжету, и не должна.
Великий Тоширо Мифунэ (Акама) великолепен, как всегда. Правда, это можно сказать в большей степени о его игре, чем о режиссерском прочтении его образа. Прочтение неоднозначное, сцены диалогов между Акамой и Камэдой нельзя назвать ровными. Особенно в финальной части - откровенно говоря, неубедительно получилось.

Такаши Шимура (Оно) на своем высоком уровне, но роль ему досталась довольно пресная. Роль Минору Чиаки (Каяма) оставила неоднозначное впечатление. Пусть и в эпизодах, но как всегда яркое впечатление произвел Бокузен Хидари (Каору). Другие, неупомянутые мной актеры, в общем, тоже вполне органичны в своих образах.

Правда, вся органичность, которая есть в фильме, идет с поправкой на то, что вообще весь сюжет, как перенесенный в Японию, не выглядит вполне органичным. Несмотря на то, что люди называют друг друга японскими именами и называют японские георграфические названия, не оставляет впечатление, что место действия - Россия. Как будто японцы решили экранизировать произведение иностранной для себя литературы, как оно, собственно, и было. Как, например, в советском кинематографе есть масса экранизаций английской, французской и др. литературы. Возможно, что нами эти экранизации воспринимаются органично, но как смотрят французы на советские фильмы про Францию на основе французской литературы? Наверное, примерно так же, как смотрим мы на фильм 'Hakuchi' - интересно, но несколько странно.

Тем не менее, в целом, среди экранизаций 'Идиота' данная экранизация, возможно, не лучшая, но тоже вполне достойна внимания.

9 из 10

Уж кому-кому, а Фёдору Михайловичу Достоевскому несказанно повезло с экранизациями «на современный лад». Практически каждый режиссёр, снимающий кино «по Достоевскому», считает своим долгом перенести действие в родные для себя время и место. Не стал исключением и гениальный Акира Куросава.

При всём при том, что время и место действия изменены, главная сюжетная линия сохранена вплоть до отдельных реплик героев. Побочные ветки отсечены, что неудивительно, ведь они касались в основном современной Достоевскому России, и в Японии 1950-ых герои вроде Ипполита Терентьева выглядели бы по меньшей мере странно.

Однако даже главная линия, будучи перенесённой на японскую почву, выглядит весьма экзотично. 'Достоевские' страсти кажутся нехарактерными для японцев, которых мы привыкли считать сдержанным и мудрым восточным народом. Не знаю, как кто, но лично я просто не мог отделаться от ощущения, что в Японии ничего подобного просто не могло происходить. Остаётся впечатление, что фильм для русских и про русских, просто этим русским почему-то даны японские имена.

Понимание книги у Куросавы очень глубокое, диалоги в некоторых местах изменены ровно настолько, чтобы дать зрителю, знакомому с первоисточником, представление о том, как он трактуется режиссёром. Игра актёров завораживает, и в некоторых эпизодах уже их мимика проливает дополнительный свет на то, как режиссёр понимает происходящее в романе. Особенно в этом плане показательна одна из финальных сцен: визит Айяко к Таэко (Аглаи Епанчиной к Настасье Филипповне), в которой мимика Сёцуко Хары (Таэко) замечательно иллюстрирует изменения в отношении Таэко к Айяко (Настасьи к Аглае).

И великий Тоширо Мифуно прекрасен, конечно. Вообще Рогожину везёт на исполнителей.

Общий вердикт: если отбросить в сторону некоторую искусственность перенесения русских страстей на японскую почву, кино великолепное – очень художественное, с глубоким пониманием Достоевского и с прозрачным донесением этого понимания до зрителя.

9 из 10

То, что Акира Куросава модернизировал в дальневосточном ключе Достоевского, перенеся действие в послевоенную Японию, слишком общеизвестно, чтобы мы останавливались на этом, а стоит. То, что несмотря на отсекание 'вспомогательных' сюжетных линий романа, режиссер добился несомненной аутентичности духа, тоже общее место, и на нем тоже стоит остановиться. Иначе слишком легко это принимается, некритически.

Начнем с того, что большие по объему и смыслу романы плохо 'ложатся' даже в более чем двухчасовые экранизации. Поэтому пропали некоторые персонажи, и не самые неважные, но мы-то помним, что в романах Достоевского людно, там толкотня, и с экрана это считывалось бы невнятно. Фильм очевидно ужимает романный нарратив, не только срезая боковые ветви: все события происходят зимой, то и дело показан снег, лежащий грудами в доме Акамы-Рогожина, падающий с крыши как предзнаменование рогожинского преступления, сверкающий снег прогулок с Аглаей – Аяко - и, конечно, тревожная метель. Куросава любит наблюдать героев вдвоем, втроем, изблизи, словно фигуры на классической картине, в статичном положении с четко разделенными передним и задним планами, иногда половинами, третями и четвертями «холста», границы меж которыми прочерчены линиями предметов и задника и которые охарактеризованы разными эффектами светотени. Часто статичность одной фигуры контрастирует с непрерывным движением другой. Этот визуальный ритм уравновешивает внутреннюю дисгармонию, прорывающуюся в репликах, символизирует соположение персонажей в архитектонике драматизма, сведенного к лаконичным сценам, сменяющим друг друга чередою в целом ровной, а не волнообразной, как в романе.

Но интересно и другое сокращение. Глядя на фотографию Таэко (Настасьи Филипповны), Камэда-Мышкин не говорит: 'Ах, кабы она была добра!' Он говорит лишь о ее страданиях. Вообще идеологическая нагрузка образа Мышкина как идеала христианского смирения, его длинные монологи вырезаны или модифицированы. Например, Камэда не пересказывает повести Виктора Гюго о приговоренном к смерти. Он сам был приговорен как мнимый военный преступник и получил помилование перед самой казнью. Мы помним, что в биографии Федор-Михайловича было такое дело с эшафотом. И наложило свой отпечаток на психику гения. Безумие Камэды - странная квази-эпилепсия Достоевского? Картина припадка вроде подтверждает это. Но приходит в голову и другое сопоставление: кроткий толстовский Пьер Безухов именно как мнимый военный преступник едва не казнен. И это становится его 'озарением'.

Неслучайно Куросава 'сбрил' христианские аллюзии, но и не ради их японского аналога. Проповедуемое русской церковью смирение, так полюбившееся некоторым публицистам 19 века, да и последующих, сильно отдавало восточным, но далеко не христианским фатализмом. Куросава искал универсальных моментов в романе и за его пределами, в биографии Достоевского, у Толстого. И любимое горе-патриотами 'смирение' (главным образом перед начальством) хотя и 'восточно', однако все же не универсально. Как и сам тип юродивого, блаженного - не универсален для культурной ситуации XX века. Совмещая разные тексты и контексты, Куросава создает историю человека, повстречавшего свою смерть и разминувшегося с нею, но не огрубевшего, а ставшего пронзительно-кротким, любящим, хотя и не вполне умственно здоровым.

И надо сказать, наиболее трезвый из консерваторов-патриотов 19 века, Константин Леонтьев к христианской проповеди Достоевского относился подозрительно. Это, мол, какая-то социалистическая любовь к общему благу, а не христианская добродетель. Куросава наверное не знал о теологическом недоверии Леонтьева, но тоже почувствовал фальшь патетического краснобайства. Ведь, скажем откровенно, 'идиотизм' Мышкина по Достоевскому - это некий сумрак, из которого выступает отнюдь не блаженный, а весьма велеречивый, просто светски-необточенный человек. И в этот сумрак он погружается, произнеся все то, что должен был или что хотел услышать от своего персонажа автор. Камэда Куросавы явственно-нездоров, он сочетает необыкновенную прозорливость с нелепостью, путается в словах, хотя вообще молчаливее Мышкина, больше слушает. Смерть почти прикоснулась к нему, он чутко улавливает и понимает чужое страдание, но он беспомощен перед ним, бессилен даже не причинять его. Возможно, нечто буддистское примешивается к образу Камэды, но это лишь то из содержания буддизма, что можно считать вполне общечеловеческим: страх муки и неизбывность боли. И мы не видим, как Камэда приходит к овощному состоянию мышкинского финала, можем только догадываться, что происходит с ним.

Мы должны признаться, что очень многие смыслы, важные для Достоевского, стали риторическими, условными для нас, девятнадцатое столетие - Атлантида, а драма Идиота, от корня «идиос» - «особенный», все равно привлекает и волнует. И, очищенная от всего социо-культурного подтекста, она доступнее нам у Куросавы, чем в самом романе. В этом-то особая аутентичность, которую как будто предполагает любая модернизация – но только предполагает.

9 из 10

Честно – это кино я начинал смотреть с особой осторожностью. Отчасти из-за боязни, что Достоевского экранизируют плохо, отчасти из-за глупой русской гордости, мол, наш писатель, и только мы его можем понять во всем его величии и глубине. Хочется сказать сразу, что ни первое, ни второе опасения не оправдались. Потому что Куросава снял действительно великолепное кино, через 50 с лишним лет оно смотрится так же интересно, потрясающе и свежо, хотя местами немного наивно. Но мало того, что кино хорошее так это еще и экранизация потрясающая. А уж про «понять русского писателя» и говорить не приходится, Куросаве удалось это сделать лучше, чем Пырьеву и Бортко. Вот так мой родной «славянофилизм» вылился в не менее родное «японопоклоничество».

Действительно Куросава читал внимательно, но как бы внимательно не читали люди истинно творческие или люди гениальные, они всегда буду искать своё. Можно миллион раз поставить Шекспира и миллион раз он будет у каждого свой. С Достоевским, конечно посложней, но нет ничего невозможного.

Лишнее убрать, тут соединить, тут добавить, тут переписать монолог, здесь перемешать события. Вот так под пером автора преобразуется великое произведение. Может для кого-то это и кощунственно, но ведь это кино. И даже за 10 часов экранного времени нельзя показать всего того, что хотел вложить Федор Михайлович в свой роман, а тут 2-40. Но за эти два сорок, лично для меня открылся новый Достоевский и новые его герои. А может быть не новый Достоевский, а новый «Идиот». Местами автор угадывал и показывал такие тонкости, какие я мог заметить лишь со второго или третьего прочтения. Экранизация – это всегда рамки, только картину в эти рамки можно повесить разную.

Японские имена я конечно не запомнил. Японские лица запомнил с трудом. Их мимика весьма интересна, выражения эмоций иногда непонятны. Князь Мышкин (все ж я буду пользоваться оригинальными именами) беспрерывно держит руки на груди – знак смирения, наверное. Женщины тоже красивы, но красивы по-японски. Аглая и Настасья Филипповна, как и полагается, самые лучшие. Вообще Куросава с актерами не прогадал. Они все, абсолютно все, ну может быть кроме генерала Иволгина, идеальны. Кажется, если б Достоевский был японцем и писал свой роман в 50-х годах, то вот именно такие они бы и были. Думаю про игру расписывать неуместно, она - идеальна.

Причем не только актеры адаптированы для Японии, но и многое другое тоже. Но что удивительно - ничего не бросается в глаза и даже обмен талисманами (вместо православных крестов) между Рогожиным и Мышкиным выглядит естественным и предусмотренным писателем именно писателем, а не сценаристом.

А как великолепно прописаны и сняты сцены. Скажем вечеринка у Настасьи Филипповны с последующем сжигание денег – это нечто. Я пересматривал несколько раз и каждый раз наслаждался и удивлялся и говорил себе, да, да, да вот так надо было снимать вот так надо было делать. Хотя, когда я читал, то в голове снимал свой, непохожий на этот фильм. Или скажем завтрак у Епанчиных. Как ж великолепно автор рассказывает нам то, что, в виду ограниченности времени, не смог снять, а в тоже время как он отлично преподносит нам все семейство, не смотря на их несколько «обрубленный» состав (всего две дочки).

Совсем забыл сказать еще про двух актеров этой картины. Это потрясающая музыка, так свойственная японским фильмам, и погода. Эти два актера вносят свою огромную лепту в фильм. И если музыка добавляет атмосферности, а местами показывает глупому зрителю где ему напрягаться, то погода практически непосредственный участки событий будь то падающий снег на крыше, ветер раздувающий огонь в печи, и гром в конец, гром, гремящий посредине снежной бури…

С трудом эту картину можно назвать христаматийной экранизацией Достоевского, но так же с трудом этот фильм нельзя называть вовсе не экранизацией. Это, пожалуй, что-то среднее, причем это средние и оказалось самым лучшим. Если скажем Бортко точно перекладывает текст на пленку, как собственно и Пырьев, то Куросава делает свои какие-то особые выводы, он демонстрирует нам свою точку зрения, поворачивает книгу под тем углом, под которым, быть может, русский читатель и не взглянул бы на неё. Вывод из этого такой – если вы школьник и не хотите читать, а хотите смотреть или если вы сторонник, чтобы в фильме было «все как в книге» то думаю картина Куросавы не для вас. А вот если книга прочитана вами и хочется с кем-то поспорить, поделиться или узнать чьё-то мнение, то милости просим. Автора рассказал историю как мог, «своими словами».

Правда, конец фильма меня несколько ввел в недоумение. Если честно Аглаю я представлял несколько другой, возможно хуже, если уместно это слово, чем у Куросавы, впрочем, не хочу навязывать свое мнение, тем более в оценки фильмов-экранизаций, всегда стараюсь дистанцироваться от оценки самой книги. Ну что ж как получилось.

P.S. Советую смотреть версию с субтитрами, только здесь, я почувствовал, что японцы могут не только кричать, но и говорить, причем говорить красиво. Я даже несколько влюбился в японский язык…

8 из 10