Рецензии

Дебютная лента Джастина Курзеля уже получила просто огромное количество со стороны кинокритиков и успехом прокатывалась на многочисленных кинофестивалях, отхватывая там различные призы. И вы знаете, успех картины в среде маститых киноумов и интеллектуалов различных мастей довольно предсказуем - лента является, можно сказать, таким монолитным представителем чисто фестивального как в плохом, так и хорошем смысле слова.

Откровенно говоря, те два часа моей жизни, которые я потратил на эту картину, были не самыми приятными в моей жизни. Более того, их можно было потратить на просмотр куда менее апатично снятых фильмов, потому что по мере продвижения действия здесь не раз и не два элементарно захочется закрыть глаза или попросту прокрутить вперед - только в такие моменты в картине заметна хоть какая-то динамика, а не монотонное прожевывание весьма интригующего сюжета, основанного, на минуточку, на реальных событиях. Кто бы сомневался, что именно этот факт является единственным доводом в защиту абсолютно артхаусного стиля съемок - с долгими планами лиц героев, обуреваемых сильными эмоциями негативного характера, смачно прописанным антуражем и реалистично прописанными диалогами австралийских провинциалов, которые все как на подбор - фрики. Интересно, что про косноязычие, ограниченность и консерватизм провинциалов можно встретить куда больше лент, нежели про прелести жизни в какой-нибудь глубинке. Конкретно здесь главная героиня обнаруживает, что её бойфренд совратил четверых её сыновей. Узнав об этом, она устраивает разборку, а позже находит нового мужчину - такого сильного, решительного, настоящего добытчика и защитника, который, однако, нанесет её детям не менее чувствительные удары по психике и не только, чем предыдущий, оказавшийся педофилом. На счету того самого серийного убийцы, чей герой стал прототипом для создания ведущего мужского образа здесь, около 11 трупов - не чета нашим 'героям', у которых счет жертв шел на десятки. Однако, это не повод мериться причиндалами, просто у режиссера была возможность снять эффектный, жесткий и социально направленный хоррор-триллер а-ля 'Райское озеро'. То, что получилось, требует от зрителя определенной выдержки, ибо поработать монтажными ножницами здесь надо было всерьез, чтобы сократить неподъемный хронометраж в два часа.

Что понравилось - красивые натурные съемки - все эти мрачные и как-будто задумчивые австралийские пейзажи хорошо нагоняют атмосферу, актеры играют превосоходно: Лукасу Питтавею удалось достоверно передать эволюцию своего персонажа - от забитого, замкнутого, с неизлечимой психологической травмой на душе до холодного, безжалостного, принявшего 'правила игры', зверя в конце фильма, а Дэниел Хэншелл невероятно харизматичен в роли властного и жестокого тирана-садиста-серийного убийцы, подминая под себя всех подряд вокруг себя.

Не понравилось - сценарий слишком 'растекается', позволяя засорять действие абсолютно излишними эпизодами, а манера съемок просто убивает - ну как так можно? Режиссер постоянно разбавляет действие натуралистичными и неприятными сценами насилия (в т.ч. сексуального!), однако, при всем при том, что они впечатляют своей жесткостью и непричесанностью, они вяло разбавляют общий ритм.

Итого: современный австралийский кинематограф радует практически постоянно, подбрасывая те или иные интригующие жанровые вещи. Однако, в случае с этой картиной - безусловно хорошо сыгранной и кое-где радующей глаз натурными съемками, все не так радужно, несмотря на её успех на различных кинофестивалях.

Возможно, изначально концепция ленты подразумевала именно такой подход, но я лично с таким не согласен.

7 из 10

Матери – одиночке никак не везло на временных мужиков. Внушительный здоровяк, отвернувшись от баб, стал подваливать к её мальчишкам, а призванный ему на смену бородач силой начал наводить порядок, безжалостно истребляя всяческую шелупонь.

Прислушиваясь к обидным словам, он мотал себе на ус, а потом наматывал на кулак чужие кишки, вышибая мозги и терзая тела, мешая лёгкой человеческой смерти. Странный дядя пустился в поход, зачищая город от сомнительных личностей, а заодно и от тех, кто мог бы ему помешать.

Кино идёт по следу громкой истории, глядя за тем, как строгие люди взялись творить расправу над теми, кто выпадал из общества, припадая к вредным привычкам, дурным наклонностям, увязая в порочности мыслей и дел, избавляясь от них, как от ненужного хлама, засоряющего домашний двор.

Без особых усилий сильный человек проламывает волю податливого парнишки, подавляя сопротивление страхом за братьев, показывая, насколько страшной будет участь ослушника, если правда вдруг вырвется и помешает ему чудить.

Много времени проходит в сидении у стола, за праздными разговорами, когда загораются взгляды и выбирается цель. Не меньше места занимают в пространстве фильма экзекуции над отверженными, выливающиеся в запредельно бесконтрольный садизм, заливающий кошмаром сознание очумевшего подростка, дрожащего от угрозы неизбежной беды.

Вялую документалистику пытаются подхлёстывать ударами пульсирующих звуков, подпирая серость обыденной жизни цветами природных картин, разбавляя кровавые разводы солнечными бликами закатных лучей, виновато заглядывая в лицо плачущему убийце: плачу и мочу, мочу и плачу – неразрывность круга ужаса, в котором заперт забитый герой.

Чем угодил этот фильм, заслужив внимание кинокритиков, отметивших его особым упоминанием призовых Канн? Неужто убедительностью философии австралийского «Джека-потрошителя», очищавшего замусоренный город от ненужных людей, утверждая, что общество не замечает потери лишнего, а, значит, дело начато верное, и надо его продолжать.

Увидев в разглагольствованиях психопата логику обличения безразличного общества, равнодушного к выпадающим из него асоциальным личностям разных мастей, киноведы решили придать вес страшной мысли, бросая упрёк бессильной власти, оставляющей слабых на произвол коварной судьбы. За рамками этого посыла, лента пребывает сухой хроникой изощрённых убийств, сдержанно наблюдая за страданиями обречённых на муки тела и блуждания разбитой души.