Рецензии

В таланте весьма своеобразной личности в сфере кинематографа — Ларса фон Триера — мне никогда не приходилось сомневаться. Однако после «Догвилля» (2003), идейность которого льется изо всех ягод его нарисованного крыжовника, режиссер не порадовал мой взгляд ни абсурдностью «Антихриста» (2009), доводящей до отвращения, ни трагедией вселенского масштаба, разворачивающейся медленной необратимой поступью в «Меланхолии»(2011).

Это кино вогнало мое восприятие в самое настоящее недоумение, поэтому, чтобы как-то выпутаться из сложившейся ситуации, я позволила себе довольно сухо и чопорно оценить «Меланхолию» с точки зрения трех главных позиций: идеи, цельности сюжета и и актерской игры.

1) Идея

Уловить ее и обычному любителю, и искушенному киноэстету не составит никакого труда, а описать ее можно попробовать так… Меланхолия, накинув на хрупкую Жюстин свое бренное серое шерстяное покрывало, превращает ее в бедствие, влекущее за собой катастрофу для всего живого, в виде пленительной и беспощадной, загадочной и губительной планеты «Меланхолии». Вот такая завораживающая аллегория получилась у фон Триера. Она правдива, по-своему реальна и, вероятно, знакома каждому из нас, и именно поэтому невозможно оторвать свой взор от этой кинематографической симфонии человеческой души.

2) Цельность сюжета

Я — зритель, я ошарашена красотами пейзажей, великолепной музыкальной вставкой в виде Прелюдии к «Тристану и Изольде» Вагнера, которая являет собой лейтмотив всей образной сферы «Меланхолии», но… Возникает вопрос: «А что стоит за всем этим? Неужели режиссер пытается обмануть меня?» Увы, на собственный вопрос мне пришлось ответить твердым и непреклонным «Да». Бесспорно, Ларс — искусный мастер в сфере того, как и какими средствами можно проникнуть в потемки души своего зрителя, но мой взгляд таков: это должно быть главенствующей, но НЕ ЕДИНСТВЕННОЙ целью. Сколько якобы значимых, но на самом деле пустейших диалогов и поступков героев, совершенно не призванных раскрывать основную идею фильма, чего стоит хотя бы свадьба Жюстин от ее первого и до последнего кадра. Вторая часть кинокартины — «Клэр» — вроде и пытается повествовать формально о второй сестре, но на самом деле лишь оттеняет ее приземленностью долгую увядающую песню о постепенно растворяющейся в пучине меланхолии Жюстин. Получилось потрясающе тоскливо, но и бесцельно одновременно, режиссер раскопал своему зрителю яму с пустыми вопросами и размышлениями.

3) Игра актеров

В ней действительно заключается одна из сильнейших сторон фильма. Несмотря на то, что предназначения многих героев в «Меланхолии» остались для меня загадкой, отдельного внимания несомненно достойна Кирстен Данст в роли Жюстин. Эта актриса задала настоящую, неподдельную атмосферу глубочайшего отчаяния, которое рушит не только ее саму, но и всех тех, кто вращается по ее орбите.

Итог

Впечатление после просмотра этого кино можно выразить фразеологизмом «поток сознания». Но все же проснувшийся трезвый взгляд на действительность, освободившийся из оков пленительной картины фон Триера, расставляет все точки над «i». Для себя из нее я смогла извлечь одно единственное зерно, которое сеет понимание бесцельности пребывания в унынии и праздности.

Если вы — фанат фильмов, предназначенных отображать показ одного состояния на протяжении всей ленты без намека на развитие, тогда, не сомневаясь, отправляйтесь в зыбучие пески планеты Ларса фон Триера — «Меланхолии»!

+ Шикарная картинка! Моему неизбалованному глазу было чрезвычайно занимательно наблюдать. Вот честно, никаких сожалений о просмотре.

- Но есть НО — мотивация и реакции героев. Особенно последние полчаса фильма. Поступки Джона и реакции Клэр так и остались загадкой. Вроде первая часть фильма показала их абсолютно другими и тут, хоп, характеры главных героев перекрутились на 360. Именно поэтому мне тяжело было воспринимать концовку серьезно с эмоциональной точки зрения. Веры героям, грубо говоря, не было, что помешало мне проникнуться, а жаль.

Итого: Моей душе это не зашло как история, которая могла бы затронуть мои чувства, скорее (лично для меня) вышла очень красивая инсталляция будущего для выставки в музее супер современного искусства, которую тем не менее было интересно посмотреть.

На первый взгляд, сама идея этого фильма кажется полным бредом. Мало того, что история про смерть из космоса играет здесь новыми красками, потому что теперь нам грозит не комета и не астероид, а целая громадная планета, которая летит в сторону Земли, и столкновение уничтожит всех и вся. Будто этого мало, фильм уделяет этому самому концу света лишь вторую половину, а в первой нам показывают свадьбу в высшем обществе, и фильм, таким образом, делится на две половины примерно по часу каждая. Мало того, есть коротенький пролог под классическую музыку, где, в самом начале фильма, показали его конец — огромная «Меланхолия» сталкивается с маленькой «Землёй». Из двух планет осталась лишь одна. Снято очень красиво и любопытно, но так погибла интрига. Ведь дальше по ходу фильма оказалось, что Меланхолия летает по ненормальной орбите, и есть вероятность, что она пролетит мимо. И вообще, речь о гибели всего человечества, но показывать нам будут лишь одно семейство в одном шикарном особняке, а как же остальные миллиарды? И ещё камера почти всегда дёргается — почти весь фильм, надо понимать, снимали с плеча. Да, в отдельных местах это помогает создать напряжение, но надо же и меру знать!

И может сложиться впечатление, что фильму или по глупости, или от безразличия, или по какому-то умыслу, ставили палки в колёса. Но он всё равно очень интересен, он затягивает и не отпускает, он восхищает красотой и пугает до ужаса. После него бывает страшно глядеть в ночное небо, и очень много мыслей начинают роиться в голове, если прокручиваешь в памяти отдельные вещи. А если поинтересоваться, то феномен планет, которые летают не вокруг своего солнца, как принято в рамках известной нам Вселенной, на самом деле не больная фантазия. И если нечто такое замаячит на горизонте, никто и нигде не укроется. Неотвратимая смерть и страх. И несмотря на то, что фильм про гибель всего человечества показывает непосредственно гибель только одной семьи, это настоящий тихий ужас. Шума нет, пожаров нет, массовой истерии нет, а паника сковывает в тишине. И сопровождается это ощущением чего-то непонятного, мистического и непостижимого.

Жених и невеста с огромным опозданием прибыли на свою свадьбу, где уже давно ждут гости. Но это мало волнует Жастин, которая смотрит на небо и спрашивает у мужа своей сестры, что это там за звезда. Дальше развиваются интересные события, замешанные на конфликте. Клэр и её муж потратили кучу денег на организацию этой свадьбы. А невеста явно чем-то недовольна. Статная и строгая мать, которая говорит при всех, что она свадьбы ненавидит. Чудаковатый отец, который провоцирует своими шуточками, и явно не блещет умом. Он расписывается крестиками. Но именно к нему Жастин тянется. Она хочет поговорить с отцом, и она не хочет видеть больше никого. Вся эта торжественная шумиха давит на неё. Она молода и привлекательна, а у неё уже солидная работа, и начальник тоже здесь. Только она ему интересна лишь как сотрудница, которая может выполнять свои задачи. И прямо сейчас он добивается, чтобы она решила ему одну проблему. Здесь многие обстоятельства давят на Жастин, и она начинает вытворять всякие фокусы, чем вызывает к себе ненависть окружающих. Они ей не интересны, ей хочется побыть на свежем воздухе, посмотреть на любимого жеребца в его стойле, и поглядеть в хороший телескоп. И вообще, что это там за звезда? Кирстен Данст в этой роли видеть надо, слова бесполезны. Почему она так смотрит на эту белую точку на небе? Такое выражение лица, будто она что-то знает, или предчувствует. Что здесь происходит?

И оказывается, что потратить час времени на рассказ, который кажется посторонним, было правильным решением. Там зарыта масса любопытных деталей, и это крепко привязывает внимание к героям фильма. Во второй половине, когда космическое тело на небе уже стало больше всех остальных, этих людей воспринимаешь близко. Режиссёр делит фильм на маленький пролог и две равные части, и катастрофа занимает вторую. Я бы разделил фильм на три части, и пусть он бы длился минут на 30 дольше. Муж, жена со своей сестрой и маленький сын. Первая половина отдана Жастин, а вторая Клэр. Сёстры разные, и в их противопоставлении свой смысл, а можно было ещё дальше пойти. Уделить больше внимания или сыну по имени Лео, и заострить внимание на чудовищном катаклизме глазами мальчика, которому бы жить да жить. Или под конец отдельно выделить Кифера Сазерленда. Да и сам финал можно было развернуть шире и разобрать щедрее, а так он слишком обрывистый. Хотя, итог в любом случае один — смерть. Есть вещи, от которых ничто не защитит. Ни наука, ни родные, ни деньги, ничто.

Ларс фон Триер смог поднять всемирно значимый вопрос в ограниченных условиях, и показать катастрофу без пышных спецэффектов, опираясь не на бюджет своего произведения, а на его содержание, форма же не так сильно его заботила.

7 из 10

В этом фильме я впервые разглядел у Ларса фон Триера какой-то скрытый концептуальный смысл. А может и не разглядел, а сам его придумал. Но неважно. Фильм в любом случае производит впечатление, даже если не вдаваться в детали. На уровне ощущений картины остаются в памяти, а дрожь, пробегающая по всему телу во время просмотра, вполне себе реальная, а не придуманная.

Очевидная мысль, что все мы боимся какой-нибудь глупости (например, конца света), которая совсем и не глупость. Еще более ясна мысль по поводу того, что в свете всего этого мы не в своем уме. Да и можно ли быть в своем, потому что все это не имеет значения. Фильм кажется приличным, но фирменное, режиссерское, проступает сквозь кадры. Например, невеста уходит на лужайку и при луне очень романтично смотрит на небо. Но, конечно, сидя, а журчание ручейка говорит о том, что перед нами Ларс фон Триер. Как же не пописать, глядя на небо. В общем, что-то нездоровое есть, но здесь оно приходится ко двору. Зато никто клиторов себе не режет и с конями не совокупляется.

Фильм оставляет какое-то сказочное и гнетущее послевкусие. Смотреть снова его бы не стал, но со времен «Идиотов» это первый фильм данного режиссера, который я посмотрел с удовольствием. Рекомендовать кому-то его можно лишь условно, потому что специфика налицо.

10 из 10

Возможно, это фильм про планету под названием «Меланхолия», которая вот-вот столкнётся с Землёй и уничтожит на ней всё живое. Возможно, это фильм про депрессию. И вот я склоняюсь больше ко второму. Это самая красивая и поэтичная метафора к депрессии на свете.

Фильм начинается со свадьбы Джастин, которая изо всех сил пытается изображать энтузиазм и радость, ведь именно это ждут от невесты в день её свадьбы. Но у Джастин очень плохо получается. Здоровый среднестатистический человек, глядя на героиню, испытает раздражение и непонимание. Ну вот чего ей не хватает? Красавец муж, чудесный замок, даже вот коняка есть, куча друзей, хорошая работа… Но у Джастин это не вызывает никаких эмоций. Она семимильными шагами идёт к клинической депрессии, в которой и приезжает к сестре Клэр во второй части фильма. А к земле движется «Меланхолия»…

Вот я смотрела этот фильм именно в том состоянии, в котором была Джастин в первой части фильма. Очень болезненно и знакомо всё во мне отзывалось. Отозвалось и то, как героиня плакала над мясным рулетом, потому что он на вкус как пыль. Я ни на секунду не сомневалась, что фильм не про апокалипсис. И не сомневаюсь и сейчас.

Всё очень красиво. Открывающие фильм сцены завораживают. Музыка завораживает. Каждая сцена имеет смысл. Игра Кирстен Данст безупречна. Конечно, Шарлотта Генсбур тоже на высоте, но героиня Кирстен отозвалась во мне куда сильнее. Накал, с которым мир движется к концу, передан почти осязаемо. И если смотреть этот фильм с верным настроем, можно словить самый настоящий катарсис.

Картина, которую каждый воспринял по своему. Об этом и хочется поговорить!

На счет мыслей Ларса Фон Триера я высказываться не буду, так как я его ярый фанат и без пристрастия о них поведать не смогу, однако есть одна изюминка в этой картине, за счет которой она, по-моему мнению, является трудным и соответственно хорошим фильмом.

Как уже стало понятно фильм мне очень понравился, а особенно его послевкусие, когда ты начинаешь складывать все символы в пазл, и он внезапно собирается. У тебя есть некое понимание того, что ты понял, что хотел сказать режиссер (ну или ты так думаешь Ы) в своем фильме, да еще и не таким банальным образом. Обещал не говорить об этом, но руки сами тянутся) А теперь к сути!

По сути фильм я разбил на 3 категории понимания. Соответственно все они между собой равны и никакая не является единственно верной.

-Конец человечества, как всего рода из-за своей слабости перед громадным космосом. т. е. Человек взял на себя роль высшего существа, но сам может погибнуть буквально из-за банальной случайности громадной вселенной. (Божественное начало, научная теория, эволюция, смысл существования и т. д.)

-Депрессия в роли планеты Меланхолия и человеческое Я в виде планеты Земля (Символы и их магия Ы).

-Социальные отношения между людьми с разными темпераментами. 2 Противоположности, жизненная ситуация и действующие герои (Анализ и сравнение).

Получается 1 фильм заставил людей по-разному воспринять концепцию всей картины и вынести свои выводы не схожие между собой. Разве это не прекрасно, когда фильм трех-смысленен и может быть предметом для споров и новых теорий.

На этом я и хотел заострить внимание! Фильмы, в которых у людей расходятся мнения имеют наибольшую ценность, ведь именно за счет этих расхождений и начинаются споры, размышления и последующие выводы. А истина зарождается в споре, как говорится.

10 из 10

Разговаривают четверо, но в «теме» только двое. Бывает? Еще как!

Один (одна) спросила про звезду на небе. Типа, кто такая и что она там делает? Два «статиста» тут же отозвались, но тут же и повисли вне контекста экзистенциального вопроса. И если бы мы, как-то вдруг, залезли в мысли одного и другого, этой звезды мы там не обнаружили бы совсем. Один греет, словно туз в рукаве, фоточку, как фьючерс на счастливую супружескую жизнь под сенью яблоневого сада, и уже мысленно в опочивальне невесты непременным участником первой брачной ночи. Второй (вторая) крайне раздражена и жаждет репутационной сатисфакции: виновата в скомканном мероприятии «беспечная» сестра, но жена кидается на мужа — эта «мишень» привычно ближе. Реальный же участник диалога — тот самый муж разъяренной сестры, который попытался было увернуться: «Какая звезда?», но когда ему эту звезду конкретизировали, обозвав ее «красной», очень забавно засиял, заискрился мимикой фальшивого полудетского восхищения: «Поразительно, что ее видно! Это Антарес! Главная звезда в созвездии Скорпиона..»

Психологически все очень тонко и очень точно. Бесконечно «раздражающая» «Догма» сияла во всем великолепии. Когда это было уместно камеру «лихорадило», когда происходило «нечто», оператор (видимо профессиональный снайпер в прошлой жизни) забывал двигаться и дышать. Так это было и в тот самый момент, когда Жюстин услышала ответ Джона. Вглядитесь. (Кстати, даже ракурс съемки абсолютно «правдивый» с боку под углом, с позиции случайного наблюдателя, а не тривиальным наездом на непременно объятые ужасом «два бездонных колодца»). Там все и так читается: обладая интуицией неведомой силы, девушка застыла мраморным изваянием. И, похоже, что она могла бы рассказать и про этот «Антарес», и про «то ли сон, то ли видение» (Пролог именно об этом. Именно об этом «кричит» не только лавина ярчайшего сюра, но и технический прием замедленной съемки и взгляд на «космический бильярд» как бы со стороны), но держится. Из последних сил. А в глазах, обращенных к ночному небу… Сартру так не тошнило! Но видно, что свой «вомит» (рвотную реакцию) «Офелия с ландышами», конечно, подавила. Обещала же сестре. На время. Ровно до «свадебного поздравления» мамы, которая своим странным «благословением» прописала дочери «командную строку» на самоуничтожение и нажала «enter». (И вновь камера «коротко замкнувшего» на несколько мгновений оператора застыла на лице Жюстин и на выражении ее лица: «Ну всё. Это конец..»).

И, кстати, удивительно точно и также правдиво отыграно, что Жюстин сначала восприняла жесткий пассаж, как приглашение мамы к откровению через публичное обесценивание происходящего. Пафосного и лицемерного. И принесла ей в дрожащих руках свой вселенский ужас. И сказала ей, что она уже «умирает» через тягучее ожидание неизбежного. Но мама-то, по ходу, дама крайне токсичная и живет со своей агонией и ненавистью ко всему миру уже слишком давно. Она просто подкинула к леденящему страху дочери еще «ведерко со льдом».

А Жюстин, тем временем, очень натурально умирала. (Да так, что дико хотелось узнать судьбу актрисы: она, вообще-то, выжила после съемок?) Поход в ванную комнату, будто приглашение окунуться в концентрат азотной кислоты. Мясной рулет с привкусом апокалиптического пепла. И последний спазм удушающего страха: « Земля — это зло…»

Ларс убийственным финалом дает понять, что не будет ответа человечеству на вопрос, где «будет расти Лео». Пока, видимо, не прозвучит ответ на другой вопрос: «А зачем?» И, похоже, аргументов у «приговоренного» Ларсом человечества особо нет. Мы были почти дикими и нечесаными и мы стерли с лица земли Карфаген. Но и мы же получили во спасение веру в святость распятого на Голгофе ближнего своего и вернулись из Альбигойского крестового похода по колено в крови миллионов истребленных катаров. Нам дали еще один шанс и мы проникли в тайну мироздания и крайне обогатились духовно, впитав дух гуманизма и человеколюбия и построили Третий рейх. И, похоже, останавливаться на достигнутом не намерены. А раз так, «парацетамол» нам всем один в виде гигантской космической пилюли с очень каким-то издевательски поэтическим и совсем даже не апокалиптическим названием. Хотя, конечно, можно еще предложить волшебные вигвамчики из сухостоя. По проекту тетушки Стилбрейкер. Но это для несмышленышей. А для смышлёнышей единственное предложение. Достойно умереть. «Войти в смерть». У Клэр получилось не очень. У Джона не получилось совсем. У Жюстин? У Жюстин получилось…

Это не «лучший фильм». Это самая лепная, самая изысканная кинематографическая ткань из образов, красок и тончайших аллюзий: Вагнер, «Тристан и Изольда», апокалипсис, Питер Брейгель-старший, «Охотники на снегу», Андрей Тарковский, «Солярис», жажда жизни…

Для меня это явление вне системы оценок.. Это Ларс! Который (и мы в этом, конечно, уверены) не любит людей!

А может быть все-таки любит?.. Ну… «странною любовью». Например.

«…Она старалась по ветвям развесить свои венки; коварный сук сломался, и травы и она сама упали в рыдающий поток. Её одежды, раскинувшись, несли её, как нимфу; она меж тем обрывки песен пела, как если бы не чуяла беды или была созданием, рождённым в стихии вод; так длиться не могло, и одеянья, тяжело упившись, несчастную от звуков увлекли в трясину смерти» (с)

Тяжело описывать отношение к этому шедевру. Начать пытался не однажды, и каждое слово, каждая фраза в рождающейся в муках рецензии, подобно тому злополучному слогану, призванному спасти карьеру «подающей надежду» юной бездарности… вспыхивают, перечеркиваются, «умирают»… С «благословения» Офелии я приступаю…

Безумный… кинематографический оксюморон… безупречный контраст… «рваной» «Догмы» и самой изысканной и технически безукоризненной съемки!

Аккомпанирующая смерти человеческой цивилизации, величественная музыка Вагнера (принятого когда-то наряду с Ницше предтечей германского нацизма) и жизнеутверждающие мотивы осыпающихся хлопьями пепла «Охотников на снегу» Питера Брейгеля…

Хаос и гармония красок, образов, мыслей.. Ярчайший сюрреалистический поток.. Апокалипсис!

Апокалипсис, который принуждает тебя «пережить» и пропустить через себя эту «реальность». И он совсем не тот, который обрушивается с экрана потоком метеоритов, небоскребов, фрагментов земной коры и зашкаливающего саунда. Такой апокалипсис, «отшумев», отпускает тебя, оставляет тебе приятное послевкусие той самой непричастности и проглоченного в состоянии легкого аффекта попкорна, а еще… (О, да! Конечно!)… адреналина, но с очень коротким «периодом полураспада»…

Апокалипсис от Ларса, как и апокалипсис от боготворимого им Тарковского — это борозда на твоей безмятежной, залитой солнцем и июльским дождем юдоли на всю оставшуюся жизнь. Феномен прост и в том, что не нужно перегружать это событие обязательными атрибутами конца света и личным присутствием всего человечества. Посмотрите..

«Экзистенциальный» апокалипсис по Тарковскому в «Жертвоприношении» получил визуализацию лишь через «случайную» связь с внешним миром через угасающий ТВ-сигнал и периодически разрывающий тихое оцепенение «восковых фигур» рев двигателей пролетающих низко истребителей.

Апокалипсис по Ларсу в этом смысле оказался еще лаконичнее: связал нас с этим «внешним миром» лишь через «гугол», отключенное электроснабжение и упоминание об исчезнувшем гувернере. И все! Не «информативно», но очень реалистично!

Вся сила вовлеченности и сопереживания в движениях, в лицах, в глазах…

И, конечно, Жюстин — Кирстен Данст, навсегда лишили меня убеждения в том, что в кино актеры всегда играют… Вживаются в роль и играют… Реалистично, божественно, но… Играют!

Кирстен Данст не играла!

Я не знаю, что должен был сделать Ларс, но актриса пережила самую правдоподобную затянувшуюся агонию!

Вспомните, Жюстин начинает «сидеть на унитазе» (фигурально, конечно) в «сладостном предвкушении» конца света уже на своей свадьбе. И произошло это, несмотря на все данные Клэр обещания «не делать этого». А «включила» режим самоуничтожения родная мать невесты, мгновенно и окончательно разрушив хрупкую, к тому моменту уже подпорченную опозданием виновников торжества, идиллию события, которое для многих часто становится смыслом их жизни или, как минимум, «вершиной счастья для любой девушки».

Жюстин заводится и происходит жесточайше правдивое переживание, предчувствие конца: «Мама мне страшно…» Жюстин «разрушается», и тщетно пытается Клэр затащить словно омертвевшее тело сестры в наполненную водой ванну, а потом вывести Жюстин из тяжелого состояния ее любимым мясным рулетом.

«Предапокалиптический» разговор двух сестер… «Знаешь, что я думаю про твой план, сестра?…» А думает она (хотя выражается гораздо жестче), что лишено смысла метаться, прокалывая черной молнией пульсирующего страха… звенящую тишину пустых комнат в поисках вина и фужеров: «Только бы успеть!» Но… не лишено смысла строить «волшебную пещеру». Это единственное, что было не лишено смысла в тот момент для «тетушки Стилбрейкер»: «Блаженно дитя! Блажен, кто верует!»

Исполненный в апогее Жюстин труднейший акт гуманизма по отношению к ребенку на пороге осязаемой собственной смерти, и с печатью это смерти на посеревшем лице, в то время, как мать этого ребенка, в спазмах отчаяния, хватается за голову, разрывая цепь из сплетенных рук… Только не отводите глаза!

«Апеллируя» к целому пулу отрицательных рецензий я могу лишь сказать, что не фильм Ларса фон Триера эстетствует. Это мы не «впускаем» его в ту нашу «юдоль». И не хотим видеть очевидное: жизнь людей обнаруживается в обстоятельствах их смерти. Не хотим и не понимаем, что… это фильм не о том, «что бы ты сделал, если бы знал, что завтра наступит конец?» Это фильм о том,… что думать об этом по-настоящему сейчас ты не можешь (и не будешь), а если (точнее — когда) это произойдет, то… какое-то время ты изо всех сил будешь думать, что это «Антарес в созвездии Скорпиона», а когда до этого «антареса» будет уже рукой подать, «думать» за тебя уже будет не истекающая кровью надежда, а только твой адреналин…

Конечно, если только ты не пережил до того момента, «по-Жюстиновски», тяжелое инфицирование меланхолией, лихорадку, ремиссию и акме… И «Меланхолия», кстати, тебе в помощь — Similia similibus curantur.

А может быть ты просто построил свой «мэджик кэйв»? Блажен, кто верует!

Это… показал… Ларс! Все!…

10 из 10

Мораль фильма проста: за все наши грехи нам придется поплатиться смертью.

Идея фильма крутая. Но будем честны — 3/4 фильма вообще ни о чем. В эпизодах со свадьбой нужно стараться увидеть смысл или самим придумывать этот смысл, что-то угадывать, какие-то факты подгонять. В общем есть более интересные способы показать недостатки людей, чем 1,5 часа демонстрировать видеозапись с чьей-то свадьбы. Никто не любит смотреть видео со свадеб!

Но характеры и недостатки людей показаны бесподобно. Люди таят злобу, гнев. Они прогневаны на всех окружающих, винят их в своих неудачах. Можно предположить, что Джастин от них отличается — она все понимает, все видит, но нет. Она такая же, как и все. Сорвалась на босса, переспала с другим на собственной свадьбе, ходит вся такая недовольная.

Потом, когда узнает о приближении планеты она вдруг все переосмысливает и становится амебной. Она поняла, что больше не нужно притворяться. То есть она не изначально была свободным человеком, а стала такой, после того, как осознала, что вскоре вся жизнь на планете исчезнет.

Откровенно говоря, Джастин — это не главный герой, а антигерой. Ее сестра Клэр больше вызывает уважения. Клэр как была честной, так и осталась такой же. Да, она боится смерти. Но больше она боится смерти сына, а не своей. Она не потеряла самообладание и инстинкты выживания. Она борется за жизнь. Она живой, настоящий человек.

Фильм красивый. Но мог быть еще красивее, если бы убрали сцены свадьбы. Лучше потратить 2 часа на просмотр сцен с разрушением планеты в режиме слоу-мо, чем на хаотичное передвижение камеры в попытке заснять свадьбу.

7 из 10

Общее впечатление: Фильмы Триера отличается метафоричностью, в этой ленте не просто нотки депрессии, а многотонные вагоны уныния, которые передает нам героиня Кирстен Данст, в ее игру невозможно не влюбиться. Одно выражение лица сменяется другим, а самое интересное происходит по сюжету, героиня меняется от одной главе к другой. Причем ее депрессия настолько усугубилась, что кажется возврата нет… очень ярко описал все действия режиссер, придираться совсем не хочется. Мне понравились эпизоды именно затяжной стадии, где сестра Жюстин Клэр в исполнении Шарлотты Генсбур пытается хоть как-то помочь родственнице. Но как бы она не пыталась, той ничего не хочется. Безусловно, без помощь психиатра не обойтись, да и к слову сам Триер страдал затяжной депрессией, поэтому лучше чем он, никто не изложит на экране драматичные моменты мрачного уныния.

Помимо меланхоличной героини Жюстин, в фильме происходит фантастическое событие, которое нам показывают изначально в первых кадрах. К нашей планете движется другая планете под названием «Меланхолия», которой раньше не было видно из-за солнца. Столкновение неизбежно и вселенская катастрофа сметет все на своем пути. Но разве у Триера все просто? Как бы не так! Иногда нам режиссер дает надежду, что вроде бы все хорошо и бояться не стоит, но… чем ближе к финалу…

Вообще, визуально фильм очень красив. От «Меланхолии» не хочется отрывать глаз, а в финале динамика дорастает до предела и сама неизбежность, тонущая в огромных от страха глазах Шарлотта Генсбур, вызывает оцепенение у зрителя… Помню момент, в котором Клэр поняла всю неминуемость, у меня дыхание сперло, я не смогла даже произнести слова, до того мне было жаль героев. Эмоций стало больше именно к концу и нарастающая динамика смогла поглотить меня полностью в ленту, из-за чего просмотр 2-х часового фильма пролетел незаметно.

Фоном замечаешь второстепенные роли, которым отведено мимолетное время в фильме. Но именно эти скажем так, фоновые роли, несут в себе неизбежность — это корысть, безразличие, пустомельство, самовлюбленность, хамство…. Да, кажется Триер прав, такую планету не жалко стереть… Но не забывайте, он показывает фильм с другой стороны, с депрессивной.

В купе с великолепной актерской игрой и тонкой психологией женской души, лента сопровождает музыка. Настолько великолепно подобрана, что фокусируется в картине на первый план, как и сама меланхоличная натура фильма, а уж что говорить о slow-mo, Браво!

Кино с философским подтекстом, который дает пищу для ума. Здесь столько смысла, что я могу расписывать очень долго.

9 из 10