Рецензии

В «Конформисте» Бертолуччи решает следующую художественную задачу: он пытается препарировать фашизм как «бегство от свободы» (в терминологии Фромма) прежде всего сексуальной. Герой Трентиньяна, подобно Людвигу из картины Висконти, бежит от своей гомосексуальности, в одной из сцен он закрывается в машине, как улитка в раковине, чтобы не видеть того, что происходит вокруг. Сотрудничество с фашизмом показано Бертолуччи как бегство от того, что признано обществом девиантным, как защита от самого себя, от своих желаний. Герой оказывается неспособен на любовь, готов все принести в жертву своей психической устойчивости, которую он лелеет и бережет.

Прекрасные героини Доминик Санда и Стефании Сандрелли не способны проявить в нем никакого сексуального отклика не только потому, что он – латентный гей (может он – бисексуал?), а потому, что его сексуальное поведение стиснуто рамками социальных ролей, в которых он пребывает и которые воспринимает как спасение от самого себя. В одной из сцен он спрашивает одного из героев (профессора) о Платоне и его мире идей (Бертолуччи и Сторраро снимают это так, что герой пребывает будто бы в полумраке, потом шторы одергиваются, и свет слепит его): этим режиссер намекает на то, что герой – в плену теней, социальных рамок, того самого конформизма, который не упрощает, как хотелось бы персонажу Трентиньяна, а усложняет его жизнь.

Жан-Луи Трентиньян играет здесь свою лучшую роль, это бесспорно: его сдержанная, застегнутая на все пуговицы эмоциональность, сухая манера игры идеально подходит для описания поведения фрустрированного человека, самого не реализующего свои желания и не дающего это делать другим. Таким образом, фашизм в интерпретации Бертолуччи – следствие сексуальной фрустрации, вытеснения человеком в частности и народами в целом своих подлинных желаний, что транслирует основные идеи книги Вильгельма Райха «Психология масс и фашизм», в которой даже свастика интерпретируется как соединенные в совокуплении человеческие ноги. Одним словом, уже в 1970-м Бертолуччи глубочайшим образом проанализировал фашизм с позиций фрейдомарксизма, доказал, как все перевернуто в мире: оперирующий к сексуальной норме нацизм основан на неудовлетворенности и вытеснении желаний, а то, что он преследует, – нормально с позиций адекватной сексологии.

Итак, фильм «Конформист» Бернардо Бертолуччи. Год выхода на экраны - 1970-й.

И это важно.

Первое, чем захватывает фильм, это эстетичность, стильная итальянская эстетичность. Сцена в сумасшедшем доме, листья от камеры, все эти геометричные проходки и переходы, сцены в фашистских стенах, лестница-бюст-крылья - вообще бесподобно. В первой трети фильма режиссер настолько щедро забрасывает нас визуальным восторгом, что за сюжетом трудно уследить. К середине проявляется сюжет, успокаивается показное эстетство. Проявляется и набирает силу тема сексуального насилия. Она как будто нужна здесь в этом мире соглашательства с фашизмом. Как будто она должна что-то объяснить.

А вот ещё важный момент - свет и тень. Сцена с бегущими бликами в квартире с невестой - кажется, что герой погрузились под воду. Сцена в кабинете профессора, наигранная, но завораживающая своими тенями, явными и исчезающими.

Развязка и финал предсказуемы. И отчего-то не трогают.

А теперь год выпуска 1970-й. А если смотреть на фильм глазами 1970-го? Те, кому 30-40 лет и кто был основной аудиторией фильма в Италии, родились как перед войной. Для каждого из них соглашательство с фашизмом могло быть болью. Процесс принятия героем решений мог отзываться в их сердцах. Но меня не зацепил ни один из персонажей. Как будто кто-то играет плоскими вырезками из старых журналов мод.

Вглядываясь в фильм, я прокручивала в голове придуманное понятие - обратное цитирование. В фильме Бертолуччи я вижу ряд сцен-первоисточников. Но я познакомилась с ними в шедеврах современных режиссеров и художников. И трудно избавиться от мысли, что для меня Бертолуччи вторичен. Но нельзя узнать всё искусство, расшифровать всё цитирование.

8 из 10

Все достойные этого роскошного фильма рецензии написаны давным-давно людьми поумнее меня. Тем более, сам фильм находится на недосягаемой для моего дилетантского анализа высоте, так что позволю себе прокомментировать только один эпизод, один из многих штришков в этой картине, связанный с такой же простой женщиной, как и я.

Когда жена Марчелло признаётся ему, что давно знает от Анны, что он служит в тайной полиции, сердце моё умягчается от этих бесхитростных, безыскусных слов: «Ну и что… Он мой муж… Значит, он так решил». Ох, не этому учили меня в моей любимой советской школе, но сама долгая жизнь научила, что держится она, жизнь, вот на таких вот мещанках и «курицах». Политические бури никогда не улягутся на этом свете. Люди всегда будут делить мир на своих и чужих, причём, покончив с чужими, тут же начнут искать их в среде своих. И мы давно бы переубивали друг друга, если бы эти мещаночки не вили свои гнёздышки, а там, глядишь, и деточки нарождаются, а это означает обновление жизни. А там и мужчины смягчаются, умиляясь своим деточкам и прозревая насчёт глупой жены, что она далеко не так проста. За этой женщиной нет идейной правды, она права самой своей природной сутью. А природа, она была до нас, будет и после нас, и ей наши идейные битвы до лампочки.

Не знаю, может, Бертолуччи и не такой смысл вкладывал в эту сцену. Может, это было обличение беспринципности и буржуазной пошлости, но мне увиделось то, что я написала и чем хотела бы поделиться.

8 из 10

Конформист это лента с которой к тогда ещё молодому Бернардо Бертолуччи пришла всемирная слава. На момент выхода лента была очень провокационной и откровенной, особенно если учесть что итальянская общество ещё помнило о фашистском этапе своей истории. Поэтому критики и зрители того времени, скорее всего, в первую очередь оценивали её смелость и мощный социальный подтекст и лишь потом вспоминали, что перед ними художественное произведение.

Как ни странно фильм выглядит весьма эстетичным и в наши дни, особенно поражает невероятная выверенность кадров. Визуальный ряд этой ленты даёт не меньше важной для понимание истории информации, чем диалоги. Благодаря множеству мелких деталей мы постоянно ощущаем разницу между гнетущим бытом находящейся под властью фашистов Италии, и безмятежным существованием ещё свободной Франции.

Сюжет изобилует флэшбеками, что для того времени было довольно свежим ходом. Благодаря этому приёму мы можем ощутить как главный герой оценивает совершённые им в прошлом поступки. Разбирать историю подробно довольно бессмысленно, эта лента проанализирована бессчётное число раз и для каждого поступка любого из персонажей были найдены глубинные мотивы.

Возможно предостережения фильма относительно природы фашизма и выглядят уже не актуальными но вот метания людей пытающихся стать своими в не принимающем их обществе сохраняться всегда.

7 из 10

Этот фильм — торжество операторской работы. Да, там клевый сценарий о борьбе внутри персонажа и потрясающие актеры, но меня иногда картинка отвлекала от сюжета — хотелось остановить каждый кадр и рассмотреть.

Оператор Витторио Стораро снял картину, которая была признана одной из вершин цветной кинематографии. Неожиданные отражения, искаженные ракурсы, съемки сквозь стекла, полумрак улиц, тонкая многоплановость, линии и формы… Всякий кадр — искусная фотография. Мастерское использование света подчеркивает характеры персонажей, передает атмосферу каждой сцены и погружает в то время. Интересно использовано движение для передачи настроения — летящие листья, ритм полей, движение поезда — это не сюжетно важные части, но сгущают воздух, указывая на намерения героев. Цвет ленты везде разный — все зависит от тона сцены. Есть чистые теплые, есть холодно-грязные, есть нейтральные палитры. И вишенкой встречается выделение цветом объектов или сознательная попытка их спрятать (продавщица фиалок с детьми сливается со стеной).

Скажу несколько слов о других сторонах фильма. Сюжетная линия строится на переживаниях главного героя, его внутренней борьбы и на его воспоминаниях, не связанных хронологией повествования, что заставляет следить за происходящим. Актеры убедительно раскрывают своих персонажей. Огромной похвалы заслуживает исполнитель главной роли Жан-Луи Трентиньян, образ Марчелло Клеричи — один из самых сложных в кинематографе. Декорации, подобранные места и костюмы не дают оторваться от этого времени — подчеркивают и дополняют ценности и нравы. Монументальность строений подчеркивается съемкой с дальних ракурсов, на фоне которых ничтожность человека не может быть не замеченной.

Мой вердикт: must see всем фотографам и операторам, а так же любителям нуара и старого арт-хауса.

В 1970 г. Итальянский режиссёр Бернардо Бертолуччи выпустил фильм «Конформист», созданный по одноименному роману Альберто Моравиа. Для многих режиссёров современности этот фильм открыл путь к созданию психологических драм, в их числе и Фрэнсис Форд Коппола («Крёстный отец», «Апокалипсис сегодня»).

На примере отдельно взятой личности, Бертолуччи исследует, глазами новатора, истоки фашизма и прослеживает крушение европейской цивилизации. Стоит сказать, что в современном кинематографе существует гораздо меньше примеров, которые так глубоко анализируют природу человеческих поступков, поэтому я бы рекомендовала к просмотру эту кинокартину выдающегося режиссёра, с не менее выдающимся Жан-Луи Трентиньяном в главной роли. Один из моих самых любимых кинофильмов на все времена.

В фильме притягательный визуальный язык. Образы дождливого полумрак городских улиц, разлетающихся осенних листьев под ногами передают внутренний мир главного героя. Резкий контраст света и тени отражает глубинную борьбу в его душе.

Марчелло Клеричи (Жан-Луи Трентиньян) — идеальный представитель разлагающейся итальянской аристократии. Его мать — морфинистка, со склонностью к нимфомании, отец запятнал себя пытками невинных людей, впоследствии оказался в психиатрической лечебнице. Помимо тяжёлой наследственности в Марчелло дремлет ужас унизительных обид из детства, когда он пал жертвой педофилии со стороны водителя Лино.

Отрицая свою непохожесть на других, герой решает раствориться в господствующем порядке фашистского режима. В 33 года (что символично) Клеричи, бездумно следуя общему мнению, вступает в партию большинства и женится на девушке по имени Джулия, типичной представительнице среднего класса.

Фашистская разведка поручает Марчелло задание убить профессора-антифашиста Квадри, который эмигрировал во Францию после прихода к власти Муссолини. Некогда профессор преподавал философию в университете, в котором учился Киричи, Квадри служил для него наставником и авторитетом, заменившим роль отца. В этом и состоит одна из проблематик фильма. Герой совершенно неспособен на то, чтобы противостоять злу, несмотря на то, что он отчетливо его осознает и, скорее всего, внутренне не принимает.

В ходе развития основного сюжета из глубин сознания Марчелло всплывают последствия детской психологической травмы.

Жесточайшая внутренняя драма подводит героя к заключительному выводу, что государственное насилие схоже с насилием сексуальным.

Можно интерпретировать основную идею фильма, как намек на общество, которое согласилось с положением вещей, приняло и приспособилось к диктатуре, общество, в котором личность подавляет собственную позицию и переносит ответственность с себя на внешнее окружение.

Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные.
(братья Стругацкие, «Трудно быть богом»)

Жил человек. Стал убийцей. Не потому что хотел, просто — согласился со всем и всеми. Оскопил себя духовно и нравственно. Уничтожил в себе все, что мешало… стать нормальным.

А ведь правду говорят. Не так страшны убийцы, как равнодушные. Это они стоят в стороне, когда другие режут и убивают, и думают — кого угодно, только не меня! Каждый готов стать тенью, исчезнуть при любом луче Солнца, раствориться в тумане, и, как туман, стлаться по земле, надежде остаться в стороне.

Бертолуччи не только оживил героев романа Альберто Моравиа, он удивительно точно попал в настроение, в многих героев Достоевского, Чехова, Горького, Лескова… Он снял фильм, невероятно близкий по духу России и русским, нашему недобуржуазному полукрестьянскому индивидуалистическому менталитету и вечной философии «все вместе мы за, каждый в отдельности против, а вообще — приспособимся».

Смотреть его трудно, иногда мучительно трудно. Это очень страшный фильм. Но не смотреть нельзя. Потому что мы с вами жили и живем в конформистском обществе, обществе соглашателей. Это с нашего молчаливого согласия воруют чиновники, сажаются невинные, творится ментовской беспредел, давится любое инакомыслие, возникают новые нацисты, льется с экранов ложь, снимается плохое кино, в конце концов. Это не только итальянская, но и наша нация приняла кучку вождей, век кивала, отмалчивалась, лгала всему миру и себе, горделиво притопывала в патриотическом экстазе — «мы, мол, великие», мы — избранные. И продолжаем притопывать, прихлопывать, надеясь, авось пронесет. Авось решат без нас. Решали же всегда. А я? Я человек маленький.

Забывая, что маленькие недовольные идиоты вознесли на престол Гитлера, пытаются оправдать Сталина, вытащили из какой-то ямы Пола Пота и, понадеявшись, что «сегодня, слава богу, на нас» спустили и начало Второй мировой и геноцид в Руанде, и Хиросиму, и Афганистан и еще сотни, тысячи, миллионы мерзостей. Кинг писал, что мы убиваем друг друга любовью. Может быть. Но еще больше мы убиваем ежечасным равнодушием. Это не доктор Клеричи смотрит из окошка машины на предсмертную агонию любимой женщины, замерев в надежде проскочить, остаться в тени, избежать ответственности. Это каждый итальянец смотрит на корчащуюся в судорогах фашизма Италию, это каждый человек в мире смотрит из своего маленького окошка на творимое вокруг него зло, молчит, надвигает шляпу на глаза, поглубже засовывает руки в карманы и оправдывает себя тем, что это ведь не он держит пистолет, не он режет, не он убивает.

Мучительно жестоко Бертолуччи раскрывает глубинную суть фашизма не как идеологии, но как конформистской философии, живущей в каждом из нас и дающей взрасти такой гадости как фашизм, сексизм, нацизм, расизм и еще куче разных «измов».

Именно «Конформист» стал важной вехой кинематографа, благодаря которому появились такие ленты как «Апокалипсис сегодня», «Взвод», «Американская история Х», «Перекресток Миллера» и др. Именно он заставил каждого спросить себя — а не я ли причина творимой вокруг дряни? «Конформист» встряхивает и выворачивает наизнанку. Он показывает нам наш же мир, где лишь толпа слепцов может быть искренними с самим собой и миром, потому что слепы и не способны увидеть картину полностью. Остальные же — конформисты, и — суть предатели. Нужно очень много сил и решительности, чтобы принять на себя ответственность — за что угодно — за ребенка, сделанную работу, высказывание, а тем более — за общество, образ мыслей, идеологию. Большинство не обладает и не хочет обладать такой решительностью. Мы все надеемся проскочить. Но можно ли уйти конформисту от суда истории? Да, таких как Клеричи, не вспомнят. Помнить будут тех, кто прикрываясь их согласием, творил ад на Земле. Но что будет с ними? Слепцов унесет толпа, как в финале фильма, они будут искренне верить в то, в чем их убедят. А конформисты, все понимающие, видящие, внутренне не согласные, но остающиеся в стороне — останутся в одиночестве, ненавидимые и презираемые. За них будут стыдиться, как стыдятся нынешние немцы поколения своих дедов. Как сам Клеричи в конце открещивается от всех своих отцов — родного и двух «приемных» — слепого друга, приведшего его в фашистскую партию и насильника-шофера, сильно повлиявшего на его жизнь. Он ненавидит всех, с кем соглашался. И прежде всего себя. Это ли не есть ад, отблески огня которого, кажется, вспыхивают на лице в последнем кадре у разрушенного до основания, как родная Италия, полусвихнувшегося, как и его отец-чернорубашечник, когда-то пытавший и убивавший невинных, Марчелло Клеричи. Он так ни разу и не поднял пистолет, но скольких он убил…

Уже в первых фильмах Бертолуччи предстал, как режиссер-гуманист, пришедший в искусство для того, чтобы спрашивать, обличать, судить, дарить надежду и разочаровывать. Но главное — не быть равнодушным. Можно как угодно воспринимать этот фильм, можно ненавидеть его или оправдывать, можно любить или ругать, но вряд ли можно просто пропустить его мимо души и мыслей, как фастфудовский блокбастер. Бертолуччи разочарован и жесток в этом фильме, хотя не устает ловить камерой «ускользающую красоту» — будь это «прикрывающие убийство» осенние листья, округлость женских плеч или безжизненную отполированную пустоту фашистских учреждений. В этом мучительно красивом мире живут мучительно красивые люди, изъеденные червем изнутри.

Великолепно сыграл Трентиньян. В нем виден разлад. Этот разлад играют не только глаза, но и тело, он весь какой-то не такой. Какой то разложенный, разбитый, разрушенный. Его движения — то излишне суетливые, то наоборот, существующие как бы вне времени, помогают понять этого страшного человека и не прощать его. Идеальная Стефания Сандрелли не обманывает ожидания в роли «нормальной» жены героя — не любимой, красивой, глупой, «согласившейся» со всем в своей жизни. Великолепна и Доминик Санда — старавшаяся бороться, меняться, что-то делать, но в итоге — тоже смирившаяся со своей участью и со своими чувствами. И Энцо Тарашо хорош в роли профессора-антифашиста, который лишь якобы борец, а на деле — тот же обыватель, сбежавший от ответственности из Италии и предпочитающий красивую «борьбу» в комфорте и гулянках из заграницы. В этом фильме обречены все. «Я не хочу чтобы кто-либо спасся — и не спасаю никого», — говорил режиссёр.

Режиссер превращает зрителя в пассивного соучастника творимого зверства. Он создал прекрасную и страшную картину, шедевр, который рано или поздно должен посмотреть каждый. И все, что случилось с миром, случилось потому, что «Человек состоит из всех людей. Он равен им всем, и все они равны ему». И главный вопрос, который задает Бертолуччи — а ты бы опустил окно?

10 из 10

Он Марчелло Клеричи — фашистский агент, которому поручено следить за профессором-антифашистом, с которым он знаком еще с учебы в университете, в котором преподавал профессор. Он пытается стать нормальным, пытается построить самую обычную итальянскую семью женившись на симпатичной девушке из среднего класса. Он вынужден скрывать свой внутренний мир ради нормальной жизни и ради существования в обществе. Ему приходится придерживаться такой чуждой ему в глубине фашистской идеологии и выполнять задание по убийству своего же, в прошлом, профессора из университета. Он — конформист.

Главный герой вырос в не самой благополучной семье. Его отец лежит в психиатрической больнице, а мать зависимая от морфия. Он пережил психологическую травму сексуального характера в 13 лет и все это наложило большой отпечаток на всю его оставшуюся жизнь. Его постоянно сопровождают всплывающие образы, так или иначе возвращающие его в детство или являющимися последствиями той самой травмы. По ходу выполнения задания он сам понимает, что не хочет продолжать свое дело и что он противен себе сам, но ничего не может с этим сделать. Его единственный положительный эмоциональный всплеск связанный с появлением желанной им женщины Анны заканчивается полной безысходность, когда он смотрит на нее сквозь запотевшее стекло машины в лесу и ничего не может сделать. Когда режим Муссолини пал, главный герой наконец смог добиться, как ему казалось, нормальной жизни и сбросить со своих плеч вынужденное звание фашиста. Но, увиденный образ Лино — того самого источника детской травмы, в мужчине-проституте на улице заставляет его выплеснуть все свои эмоции накопленные годами ранее. Марчелло осознает свою истинную природу, все то, что он так ненавидел и с чем боролся.

Режиссеру Бернардо Бертолуччи удалось создать абсолютно новаторский фильм, где повествование, стиль и операторская работа замечательного Витторио Стораро создали неповторимую историю. Фильм можно буквально разложить на кадры и их будет огромное множество, ведь почти каждая сцена заслуживает внимания. И нельзя оставить без внимания актерский состав, вновь и вновь поражаясь убедительной безысходности в глазах Жан-Луи Трентиньяна.

10 из 10

Потрясающий фильм. Особенно люблю и ценю данную кинокартину. Режиссер и сценарист Бернардо Бертолуччи снял шикарную, психологическую драму на все времена. Кино было тепло принято всеми кинокритиками мира и получило престижные награды и номинации. Оно вдохновило других режиссеров на снятие последующих культовых фильмов, таких как например «Крестный отец». Фильм «Конформист» — фундамент своего жанра, который положил началу таких сложных и тяжелых фильмов. Для меня это кино шедевр, и со временем его можно пересматривать и пересматривать.

Перед нами история Марчелло Клериччи. Он живет в своей стране, в которой правит фашизм и чистое зло. Марчелло получает задание, в котором он должен поехать во Францию и убить одного влиятельного итальянского профессора-антифашиста. Мы видим жесткую цену конформизма и историю того, как гнилое правление фашизма распространяло свои сети на людей, живущих в стране, где правило зло…

Картина снята тонко и с глубокомыслием. Режиссер все продумал, и получилась холодная и потрясающая, психологическая драма. Главный герой далеко непростая личность, и мы видим его жизнь, его тайны и многочисленную гамму отношений с другими героями. Этого персонажа восхитительно сыграл французский актер Жан-Луи Трентиньян. В то время для Трентиньяна это бала значимая роль, и благодаря ей он уже на сто процентов утвердился, как настоящий актер высокого уровня. Играет Жан-Луи всегда чисто, прочувствовав каждый миг истории. Наблюдать, как он играет, одно сплошное удовольствие.

Помимо отменной и дальновидной режиссуры, мне хотелось обратить внимание на операторскую работу — она прекрасна. Все было так продуманно, снято восхитительно и очень атмосферно. Фильм смотрелся заворожено и очень интересно, и это благодаря в первую очередь режиссеру и оператору. Сама кинокартина получила кучу наград и номинаций, как лучший фильм и адаптированный сценарий, что подчеркивает значимость и ценность самого фильма.

«Конформист» — европейская, психологическая драма 1970 года итальянского режиссера Бернардо Бертолуччи. Фильм шикарный во всем, и каждый истинный киноман большого кино обязательно должен его увидеть. Картина посей день имеет кинематографическую ценность, и я оцениваю ее положительно. Спасибо!

10 из 10

На протяжении всего фильма, который я смотрела с субтитрами на итальянском, не могла оторваться от экрана. Сложно сказать, что именно так зацепило, — манера повествования, звуковой ряд, визуальный ли, сюжет. Не знаю.

Из минусов, явно бросающихся в глаза, по крайней мере, мне, — итальянские женщины, видимо, не умеют играть. В этом фильме — точно; не верила ни жене, ни Анне. Красиво, чувственно, задорно и даже на какое-то мгновение, как в сцене с рестораном, им веришь, но вот уже следующий кадр — и всё развеялось.

Пустые пространства лечебницы и пункта «вербовки», — видимо, таков был замысел, но мне он не по душе пришёлся, уж больно проассоциировалось с «Зелёным сойлентом».

Сам герой, — мягко говоря, подлец. Я старалась понимать его мотивы на протяжении всей картины, наблюдая за поступками и стараясь заинтересоваться в идеях фашизма, которые никогда не интересовали, — нацисты как движения интересовало больше. Да и в школе, благодаря тому, что на день снятия Блокады всегда заставляли делать газеты об ужасах войны, знаю о них намного больше, чем о том, что творилось в Италии (стыд и позор, знаю).

Потому, видимо, это и смотрелось на одном дыхании, — отображение времени и «брожения умов» выглядит достоверно, а о мотивах вступления в их ряды.. Это было достойно.

Герой — приспособленец и трус, тирада его «шофёра» в лесу даже неприязни не вызывает, скорее даже наоборот. Покалеченный в детстве, с гомосексуальными наклонностями, желающий быть «как все».. И при этом мучающий ту же самую жену, которая любит его (хотя это ещё вопрос, учитывая её поведение в Париже), — всё это понятно и очевидно, но.. Но. Он слишком слушает толпу, теряется в ней, как в море, — что очень явственно показывают в сцене бала (дискотеки?) и в самом конце, когда степень моего отвращения, казалось, не может превысить того, что было ранее. Отдать фанатичной толпе не «такого как все» друга, поддерживающего и верного, — мне кажется, тем самым было разрушено последнее, что делало из Марчелло хоть слабую, но личность. Последняя сцена, — тому подтверждение, прикрываясь тем, что «это мой долг», он сам себя загнал в клетку.

Мысли сумбурные и множественные, однозначно ставлю оценку этому фильму и постараюсь в ближайшее время ознакомиться с другими работами Бертолуччи.

10 из 10