Рецензии

Соглашаясь с недовольными зрителями, я тоже скажу, что и мне не понравилась вся эта клюква про русскую мафию. Уж я-то я знаю, как на самом деле выглядит русская мафия, я смотрел специальный фильм про неё. Там главарь постоянно переодевается в разных исторических деятелей (то в Сталина, то в Ленина, то в Брежнева и так далее) и у него есть помощник Кравчук с ручной гранатой, а также Кац с лицом Джигарханяна. Вот так должен был снимать Кроненберг, вот так на самом деле действует русская мафия, а фильм далёк от реальности!

Но на самом деле, кино как-то тонко балансирует между стереотипами и стремлением к объективному реализму. Стереотипы здесь выражены в борще, «очах чёрных», двуглавых орлах на стенках, частое упоминание КГБ и мотоцикле «Урал». А, ну и пьют часто, куда ж без этого. Но при этом, хоть список получился немаленький, всё равно как-то нет ощущения, что палку перегнули. Как-то сумели так. Вроде глаза с ушами были настроены на волну «ну чего там, какую очередную клюкву про русских наснимали», но в то же время было вполне комфортно смотреть и слушать.

Судить же про то, насколько реально показана эта самая русская мафия, воры в законе, процесс коронации и прочее обыватель вообще не вправе. Ибо кто ж его знает, как у них там. Процесс коронации вора, на мой взгляд, кому попало не разглашается и на всю страну телевидением не транслируется. Тут можно вставить шутку, что те, чью инаугурацию транслируют на всю страну, сами воры похлеще киношных. В любом случае, много чего интересного показано. Как пацан шёл к успеху в стиле сюжетов GTA. Как стойкий и мужественный человек может изменить много судеб ни в чём не повинных людей, уберечь их от беды. Как можно без дублёров драться в бане, причём настолько хорошо, что эта сцена многим запомнится, как одна из лучших в фильме.

Да, кино не без недочётов и сомнительных сюжетных лазеек. Мне непонятно, по каким соображениям матёрый вор в законе будет связываться с несовершеннолетней проституткой, да ещё и не позаботившись об элементарных средствах контрацепции. Или на каких основаниях можно прийти к человеку и взять у него кровь на анализ. У обычного Курицына-Невского кровь не смогли взять, а тут авторитетный вор безропотно позволяет тыкать в себе шприцем, даже не удосужившись как-то повозмущаться для приличия.

Но в общем, достойный криминальный фильм, в котором для российского зрителя удачно всё сбалансировано.

7 из 10

От этого фильма я не ждал многого и смотрел его только ради Мортенсена. Ожидал много развесистой клюквы и злую russian mafia в образе главных антагонистов. Но фильм эти мои ожидания к счастью не оправдал.

В фильме почти нет никакой клюквы, во всяком случае ее не настолько много, чтобы это резало глаз и мешало получать удовольствие от просмотра. Видно, что авторы много работали над фильмом, пытались разобраться в устройстве российских криминальных структур. и глядя на Мортенсена я вполне готов поверить в то, что он несколько месяцев путешествовал по России с целью лучше понять своего персонажа. Его герой тут выглядит более чем убедительно.

И хотя сюжет совершенно неправдоподобен, но смотреть все равно стоит. Хотя бы ради блестящей актерской игры главных героев и нескольких довольно сильных и запоминающихся сцен.

За Мортенсена-вора в законе и сцену в бане

8 из 10

Останусь с нейтральным мнением после просмотра кинокартины. Прошу будущих зрителей не ждать ярких экшн-сцен, однако, фильм приятно удивит людей, ищущих сюжет с большим смыслом, способный дать ноту морали по его окончанию и подогретый качественной подготовкой актёров.

Сюжет заключается в переплетении судеб русских людей, вокруг одного младенца, поневоле ставшим участником драматических событий. Поневоле я и сам задумался во время просмотра о существовании судьбы и ее влияния на нашу жизнь. Ведь в фильме именно это и показано, когда по воле одного случая в лице неравнодушной акушерки, через череду испытаний, все приходит к концу в стиле» Добро побеждает зло «

Картина понравится и любителям криминальной тематики, ведь она показана на основе быта воров в законе и их структуре. Стоит отметить, что одна из сцен коронации стала культовым примером, приводимым в разных сферах о том, как сильна и непоколебима воровская иерархия:' На колени перед законом не встану. «

В фильме весьма качественно показана игра актёров в лице Вигго Мортенсена, своим фанатам он предстанет в полной красе, в прямом смысле, а так же покажет хороший уровень подготовки по пропитыванию русским духом. И конечно же — Венсан Касселя, колоритно отыгравшего роль избалованного сына по своему образу и подобию.

7 из 10.

На этот раз «фильм-сюрприз» приготовил для зрителя канадский гранд Дэвид Кроненберг. Не могу избежать сравнения с его прошлыми работами, потому как «Порок на экспорт» слишком сильно выбивается из калия. Режиссер снял картину о подпольной русской мафии. Согласитесь, не так часто иностранцы снимают фильмы про нашу страну, пускай и немного косвенно. Кроненберг первый режиссер, которому удалось хотя бы приблизительно точно изобразить русскую преступность.

Действие разворачивается в Лондоне, главное действующее лицо — девушка, которая волей случая стала свидетелем смерти при родах русской девочки. Она начинает копаться в ее дневнике и узнает много ужасных вещей, касающихся нелегкой жизни молодой особы. Она еще не подозревает, что в этом деле замешана русская мафия, которая пойдет на все ради сохранения страшной тайны.

При просмотре я не раз для себя отмечал некоторые сходства с предыдущей работой Кроненберга «Оправданной жестокостью». Подача истории и стиль съемки очень похожи. Все-таки канадский режиссер сильно изменил свой стиль по сравнению с его работами 90-х годов, это чувствуется в полной мере практически сразу же, как садишься за просмотр. Надо отдать должное Кроненбергу, он шагает в ногу со временем и его новые фильмы смотрятся гораздо свежее и респектабельнее нежели старые проекты.

Что мне понравилось конкретно в этом фильме — это сама история, разворачивающаяся на фоне русской мафии. Нам показан жестокий, неизведанный мир преступности и показан он до мелочей точно. Сюжет может и не самый интригующий, но все равно держит до конца и не дает права отвлечься от экрана. Качественная постановка — это плюс режиссера, но надо отметить отличную работу оператора, благодаря которому фильм превратился в нео-нуар.

Вигго Мортенсен — это одна из причин, почему стоит смотреть эту картину. Он демонстрирует свои актерские навыки, раскрываясь перед зрителем в совершенно отличной от его ранних работ ипостаси. Роль русского киллера в его исполнении заслуживает, как минимум похвалы. Отдельное спасибо актеру за сцену в бане. Наоми Уоттс тоже большая молодец, хоть она и уходит на второй план, ее героиня располагает к себе и заставляет с большим интересом следить за ее опасным путешествием.

«Порок на экспорт» — достойная работа талантливого режиссера. Не знаю как вам, а мне фильм понравился, пускай в нем и есть пару недочетов. Смотреть легко и интересно, плюс ко всему отлично играют актеры, ну а главная причина по которой я советую посмотреть фильм — это русская мафия в представлении иностранцев, хорошо, что и про русских фильм сняли, ну и ладно, что про мафию.

8 из 10

Сразу скажу — я убеждён, что российскому зрителю эта картина вряд ли придётся по вкусу, разве что в качестве фильма над которым можно постебаться.

И авторы предоставляют для этого огромный простор.

Главная проблема в том, что режиссёр и сценарист решили приоткрыть для своего зрителя мир российского криминала, но за деревьями не увидели леса и в итоге сконцентрировались на татуировках, ворах в законе (причём не поняв, что это вообще такое) и какой-то суровой смеси жестокости с «непознанностью русской души».

Учитывая, что современный российский зритель весьма насмотрен различными российскими продуктами о бандитах и, условно говоря, понимают этот мир значительно лучше, чем Кроненберг и Найт, зрелище получилось забавным — полным допущениями, не понимаем авторами сути и условностями.

В целом, если отрешиться от того, что фильм о «русских» и про «наших бандитов», как их себе представляют авторы, он в сущности не плох, местами даже слегка напоминает Крёстного Отца, что явно было целью Кроненберга — снять своего Крёстного Отца с блэк… простите… с водкой и борщом.

О Фильме.

Жизнеписание простой акушерки Анны Ивановны получилось по сути без начала и конца, кто она и чем живёт зрителю не сообщается, есть только пара зацепок в духе «Мой отец был русским», или того, что у неё был выкидыш. Всё строго в рамках повествования и исключительно в качестве нити, чтобы его связать.

Тоже самое можно сказать и обо всех других героях этого фильма. Кто они и почему они делают то, что делают — всё это остаётся за кадром.

Главный злодей — крёстный отец Семён в исполнении Армина Мюллер-Шталя местами слегка походит на Брандо, но о его герое ничего непонятно. Он вроде как весьма обходителен и благопристоен, но при этом где-то за кадром осталось то, что он в бешенстве изнасиловал четырнадцатилетнюю девочку в назидание своему сыну.

Сын вообще производит впечатление абсолютно одноклеточного отморозка, властолюбца и алкаша, который жесток и беспощаден к проституткам, но трепетен с детьми. В сущности единственная сцена, где режиссёр позволил хоть как-то проявиться Венсану Касселю, это финал. И это кстати большой минус фильма, так как француз мог бы дать жару если бы ему позволили.

Пожалуй единственный персонаж, который действительно смотрится аутентично, что придаёт ему дополнительную харизму, это Николай в исполнении Вигго Мортенсена. По сути, разве что только ради его работы и стоило бы посмотреть этот фильм.

Сюжет не сказать, что оригинален или интересен. В нём нет ни внятной завязки, ни адекватных побудительных мотивов. Это просто описание жизни утрированно условного русского бандитского клана. О реалистичности всего этого не может быть и речи, что печально. Создалось стойкое ощущение, что режиссёр даже не пытался вникать в особенности российского менталитета или тех самых бандитских правил, о которых он собственно вроде как и пытался снимать, что и сыграло с ним злую шутку.

В общем, поклонникам Вигго Мортенсена однозначно смотреть, поклонник жанра «Криминал» однозначно не смотреть. Всем остальным — по желанию.

6 из 10

Честно говоря, ожидал большего. Если Дэвид Кроненберг и решил создать добротную криминальную драму, то необходимость соблюдения определённых канонов и пропорций никто не отменял. На деле мы скудно выжимаем из ленты блатной жаргон и незабываемую, действительно незабываемую драку в бане голого героя Мортенсена с двумя чеченцами. Понятно замысел режиссёра: Кроненберг хотел уместить в полтора часа экранного времени историю хорошего плохого индивидуума на фоне Лондонской жизни русской мафии. Но то ли Кроненберг решил изменить первоначальный замысел по ходу съемок (с ним такое бывает), то ли сам запутался, что хотел показать, но «Порок на экспорт» единственно, чем и может похвастаться, так это актёрской игрой. Она здесь действительно на высоте. Причём отметить хотелось бы не устоявшиеся образы Мортенсена и Уоттс, а бесподобное перевоплощение Венсана Касселя, в очередной раз исполнившего роль плохого мальчика. Плохого русского мальчика.

Кассель невероятно гармоничен в роли Кирилла — слабовольного, наркозависимого вора в законе с садистскими наклонностями, которые он с радостью, граничащей с ликованием, вымещает на проститутках. Это не самый сильный образ Венсана, но достаточно заметный, чтобы ещё раз убедиться в отличной игре актёра.

А что касается «гомоэротического подтекста», якобы присутствующего в ленте и не слабо, по замыслу режиссёра, намекающего на отношения между героями Мортенсена и Касселя, то сделаем вид, что я его не заметил.

5,5 из 10

Лондонский дождь запах Рождеством — настало время удивительных историй. Именно в такую историю попадает обычная английская медсестра Анна Ивановна, которой достается от мёртвой четырнадцатилетней проститутки наследство в виде младенца и дневника с девическими откровениями. Младенец-то вполне безопасен, а вот в дневнике русским по белому написано, что покойная опрометчиво променяла родимые Дальние Говяды на кисельные берега зарубежья, обещанные ей велеречивым шлюхоторговцем, а также дан подробный психологический портрет пары крупных русских бандюков, что орудуют в британской столице. И, надо же такому случиться, именно с этими урками сводит Аннушку судьба. И быть бы тут двадцатиминутной короткометражке с предсказуемым финалом, когда б на тех же ребят не шестерил флегматичный водитель Николай Лужин, который в течение почти полутора часов доказывает зрителям, что своё имя получил от сценариста не случайно.

Заметно опопсевший к нулевым годам Кроненберг после заслужившей немало похвал «Оправданной жестокости» решил не мудрствовать лукаво и взял того же каст-хедлайнера и ту же криминально-синдикатную тематику, но на этот раз приправил всё изрядной порцией этнической экзотики. И если итальянские mafioso и японские yakuza на экране давно примелькались, то господа vory v zakone из солнечного СНГ — предмет для западного синематографа малоизученный, можно даже сказать, мистический. Железный занавес, конечно, рухнул (причем, как выясняется в свете последних событий, некоторым прямо на голову), однако образ классического [пост]советского гражданина в представлении опытных капиталистов не слишком сильно эволюционировал со времен приснопамятного шварцевского капитана Данко. Посему русскоязычные герои здесь предстают эдакими приторможенными гомофоборасистами, хлещущими водяру под «Очи черные» и не способными изъясняться по-английски без корявого до лингвистических судорог акцента. Что, наверное, не лишено некоторых оснований, но за державу все равно обидно.

Вторым слоем псевдоаутентичности ложится стереотипный взгляд создателей на нравы и обычаи славянской оргпреступности, обосновавшейся под боком у престарелой королевы. Радостно педалируя тему наколок как curriculum vitae разномастных зеков, Кроненберг на пару со сценаристом так увлекается рисованием варварского образа Russkogo Vora, что тот у него преспокойно становится насильником, предателем и попросту беспредельщиком, несмотря на статус чуть ли не основного пахана в городе. Что идет слегка вразрез как с логикой самосохранения, так и с понятиями воровской морали, которая, как ни странно, существует. И внезапно отечественный вариант названия картины, на первый взгляд кажущийся очередным прибабахом локализаторов (а быть может, таковым и являющийся), становится крайне меткой её характеристикой. Россия как непредсказуемая угроза и средоточие пороков близка многим представителям развитых государств, поэтому именно такой лик её преступников вызывает у тамошнего пипла если не разумное согласие, то как минимум доверие на уровне эмоций — и он, соответственно, хавает.

Безусловно, у ленты есть и некоторые явные достоинства, главным из которых оказывается почти бенефисная игра Мортенсена в духе гослинговского Драйвера. Вигго старательно исполняет приблатнённого Арагорна, оставляя где-то на периферии карикатурно гнущего пальцы Касселя и абсолютно невнятную Уоттс: деловито стрижет трупам ногти вместе с пальцами, тушит бычки об собственный язык, в одних труселях выдаёт проникновенные тирады на не очень чистом русском, устраивает в прямом смысле кровавую баню с кинжалистыми чеченами, будучи вооруженным лишь своим достоинством вора в законе… А фоном пиликает гений Говарда Шора, придающий экранным событиям некий возвышенный эстетизм. И все же никак не получается избавиться от ощущения нарочитости, которая ярче всего проявляется в деталях. Нарочито двусмысленно кипит кроваво-красный борщ, нарочито реакционны воззрения пожилых эмигрантов, нарочито жестоки расправы над третьестепенными персонажами… Само собой, Анна Ивановна гоняет по Лондону на мотоцикле «Урал», грустная путана поёт песню про соловья и то и дело кто-то заводит беседу о КГБ. Глядя на фильмографию постановщика, поневоле задаешься вопросом: «Дэвид, ты серьезно?!»

И вот тут весьма полезно оказывается совершить небольшой герменевтический круг и подумать над тем, насколько реальной старается сделать эту историю знаменитый киноканадец. Естественно, ниже определенного уровня эксплицитность формулы «секс & вайоленс» он не опустит. Но неужели случайно вся драма разворачивается на фоне главного христианского праздника, главарь бандитов и его сын несколько раз именуются королем и принцем, а финальный поцелуй столь нелогично картинен? Да еще этот саундтрек, подходящий скорее не для сурового криминального повествования, а для какого-нибудь фэнтезийного действа… Уж не пытается ли хитрый седовласец рассказать нам страшную рождественскую сказку про то, как некая милая девушка полюбила грубого зверя и расколдовала его обратно в прекраснейшей души человека? Не отсюда ли пресловутые нарочитость, карикатурность и стереотипность? Пожалуй, не возьмусь ответить на этот вопрос с явной уверенностью. Быть может, классический сказочный обряд инициации в странной сцене с пробой борща мне только мерещится, а король и принц — абсолютно случайные метафоры. Быть может, я просто не хочу признавать, что некогда самобытнейший кинобунтарь снял столь незамысловатый эксплуатационный ширпотреб.

Лондон, вечер, в больницу в тяжелом состоянии поступает беременная русская девочка четырнадцати лет, однако спасти удается только ребенка. Сердобольная акушерка по имени Анна находит в кармане у несчастной дневник полный кириллических каракулей и записку с неизвестным адресом. Неизвестный адрес приводит к дорогому ресторану, там гостеприимный владелец со светлыми глазами и неблагозвучным для иностранного уха именем Семен чересчур настойчиво требует принести ему злополучный дневник, обещая взамен накормить досыта НАСТОЯЩИМ борщом. Анна в недоумении, кругом же творятся мрачные дела: в парикмахерской изрезали бритвой неизвестного чеченца, по Темзе плавают трупы. Увы, Лондон больше не определяется чудесной формулой fish, chips, cup of tea, Mary fucking Poppins. Теперь мы имеем дело с водкой, КГБ/ФСБ, зажигательным мотивом «Очи черные» и прелюбопытной организацией под названием «Русская мафия».

Стартуя довольно добротным триллером, «Порок на экспорт» постепенно сбавляет обороты и сбавляет до такой степени, что энергии не хватает даже на внятную концовку. В первой половине Кроненберг дает этакий около-нео-нуар, где все друг друга хотят утопить, где даже для Лондона чересчур пасмурно, где вместо запутавшегося детектива акушерка на мотоцикле (Наоми Уоттс с широко раскрытыми глазами, что символизирует загадочную русскую душу), а вместо роковой женщины грустный «гробовщик» замужем за мафией — Вигго Мортенсен в безвкусном пиджачке и галстуке цвета весенней грязи. Всюду царит атмосфера тотального бессилия, мир кажется больше и непонятнее, чем есть на самом деле, а криминал непрерывно использует God-mode — иными словами, щемит в душе тоска и далее по тексту. Город поначалу предстает исключительно отражениями в лужах, камера прежде, чем показать какого-нибудь злодея, фокусируется на его тяжелой, почти дартвейдерской, походке, а главным героям, словно по хичкоковским конспектам, волею сценария сообщается меньше информации, чем зрителю — так, практически дедовскими способами, добавив фирменного натурализма в виде густых потоков крови, автор доводит напряжение до нужной амплитуды. Впрочем, выстроив вступление исключительно на классе, Кроненберг плюет на бесполезные формальности и приступает к тому, ради чего все затевалось — препарированию новой для него криминальной эстетики.

Открывая взрывоопасную тему «образ русских в зарубежном кино», все же довольно трудно не признать, что в фильме дела обстоят несколько лучше, чем в реальности. И то сказать, куда приятнее следить за довольно достоверными (насколько это вообще возможно для француза) трогательно-хулиганскими кривляньями Венсана Касселя, чем наблюдать за всамделишными ворами в законе на федеральном телеканале НТВ или, например, в родном подъезде. Более того, несмотря на присутствие бутылок водки в каждом втором эпизоде, несмотря на поистине катастрофические недочеты вроде неаккуратно нарезанных овощей для борща или недостаточно четкой артикуляции шипящих перед согласными, видно, что Кроненберг по-михалковски видит в русских людях некоторую особого вида Духовность: перед каждой репликой ключевые персонажи пару мгновений неопределенно смотрят вверх, а все русскоговорящие здесь перманентно ощущают культурную общность, что выражается обязательным распеванием народных песен. Даже уникальное малиново-пиджачное, золото-цепочное мировоззрение девяностых тут отчасти проглядывает: Мортенсен и Кассель действительно выглядят преисполненными гордости варварами, что недавно разрушили очередной Рим, и тут же прониклись этой сиюминутной элитарностью — непередаваемый пафос мужичков в условных трениках, попавших в оцепление забугорных интеллигентов.

Конечно, автор потом заявит, будто помимо прочего хотел снять гомоэротический триллер про напряжение между двумя бандитскими мордами, но кто ж ему поверит. Проблема знакомая: Кроненберг настолько увлекся поисками новой эстетики там, где ее, вообще-то говоря, и нет вовсе, что совершенно случайно забыл про сам фильм. Ему куда интереснее вникать в тонкости мафиозной иерархии, скрупулезно анализировать тюремные наколки, вслушиваться в диковинную славянскую речь. Под конец здесь нет уже ни триллера, ни нуара, ни социальных разоблачений (ну, а кому какое дело до траффика несовершеннолетних проституток, если тут у Мортенсена купола на спине и кличка «Пень»!). Потенциальная история любви вскрылась робким поцелуем, а тыква заленилась превращаться в карету — сценарий откусывает себе хвост. На выходе получается «Владимирский централ», зачем-то исполненный богатым оперным голосом. Понятно, что Тарантино с Риччи выработали жанровый участок, а козаностры да якудзы всем давно надоели, и тянет испробовать новое, неизведанное. Понятно, что Кроненберг снова подобрался к своей любимой теме «мутаций», расширив смысловой контекст. Однако же, горькая правда такова: человек, медленно превращающийся в муху — это действительно более-менее интересно; человек, медленно превращающийся в обыкновенного русского уголовника, пусть даже и в Лондоне — да бросьте, не на что там смотреть.

К своему большому сожалению я смог отметить все огрехи, которых режиссёр старался избежать. Но о сожалениях — позже. Здесь почему-то вовсю обсуждают, реалистичен ли был Кроненберг в изображении русской мафии. Но дело-то не в этом. Какое дело мировой общественности до того, что убывающие и деградирующие 140 миллионов думают об адекватности своего отражения в масс-медиа? Дело в атмосфере фильма — просто адской. Здесь нет закона — есть «понятия». Нет Бога — есть типографическая якобы-иконка, закатанная в пластик и прилагающаяся к пачке бабок. Нет человека — есть только выкресты и отщепенцы, бессмысленно распределяющиеся по марионеточным местам в чудовищной социально-паразитической пирамиде. Нет женщин — есть либо шлюхи, либо западнизированные, оторвавшиеся от корней феминистствующие мужеженщины. Нет мужиков — есть только геи, ланентные и карьерные. И все только двух вещей хотят друг от друга — либо поиметь, либо кровушку пустить (а лучше всё вместе).

Страшно, что для них это — пугало, а для нас — так сказать, реальность. Состоящая из двух векторов: (1) имперская Ктулхуания, безжалостно пожирающая своих детей, и (2) романтизированная бандотва, со времён Сталина позиционировавшая себя как контркультура, контрсистема. И обе эти линии ужасны, ни с кем неохота дышать одним воздухом — ни с кровавоманжетными силовиками, ни с гопующими пацанами.

Но сегодня произошло самое страшное — слияние этих двух векторов российскости. И вообще никуда не скрыться.

Вот именно такую «русскую атмосферу» и умудрился соткать Кроненберг — принципиально беспринципную, прирождённо двуликую, непрестанно воровато зыркающую по сторонам, где бы чего стащить (украл «у государства» — не украл!), некрофилически аморальную.

При соприкосновении с западным образом жизни (единственно показанным режиссёром не в мрачных тонах) эта «новорусскость» либо маргинализируется в агрессивную субкультуру, либо обращается в полную бытийственную пустоту, не привязанную ни к каким законам, ценностям, принципам (кроме «понятий», конечно). А мы тут ещё и жить пытаемся, неустанно злобно вызнавая у «тлетворного Запада», что это и как это — «жить».

8 из 10

8 из 10

Криминальный мир Лондона, контролируемый русским авторитетом, — в общем-то, интересная тема.

Завязка неплоха: ребенок в роддоме от русской девушки, умершей при родах и дневник, представляющий ценность в нужных руках. Постепенно нам раскрывается подноготная криминального бизнеса, организованного выходцами из России. Все это мы видим, следя за передвижениями женщины — акушерки из роддома, затеявшей найти виновных в смерти девушки.

По ходу действия на сцену выходят три основных героя из русской диаспоры. Босс — влиятельный делец Семен в исполнении Армина Мюллера-Шталля — мощного по игре актера, ранее превосходно сыгравшего деспотичного отца в фильме «Блеск». Это хладнокровный, расчетливый руководитель, выстроивший империю зла в сырой английской столице, взяв ее русским напором и бесстрашием злобного лидера.

Бизнес его грязен. Поэтому, не замараться невозможно. Сильно погрязает в этом мире его сын Кирилл. Этого жестокого и низкого во всех отношениях преступника сыграл француз Венсан Кассель, который может и умеет перевоплотиться в отрицательного героя. Режиссер Дэвид Кроненберг оценил игру француза по достоинству, пригласив в свой следующий фильм «Опасный метод».

Третьим и главным героем выступает Николай — приближенный к Семену человек. В некой степени он опекает Кирилла, всеми силами старающегося попасть в неприятности. Поначалу мы видим в нем молчаливого водителя, терпящего все выходки сына босса. Но вскоре нам раскрывается сильная личность с твердым взглядом и сильной рукой. Его исполняет Вигго Мортенсен — «любимчик» Кроненберга: вместе они уже сделали три фильма. Среди них кроме вышеназванного «Порока на экспорт» еще «Опасный метод» и «Оправданная жестокость» — самая сильная работа тандема.

Мортенсен, надо признать, перевоплотился на все сто. Помимо уже известного факта, что он приезжал в глубинку России, изучая обычаи и нравы криминального мира, актер прочел массу книг о «русской мафии» и посмотрел несколько русских фильмов. Окончательным штрихом к портрету стали татуировки, ежедневно наносимые на тело актера. Это «жизнеописание» его возвышения по иерархической лестнице смотрится и впрямь устрашающе, что подчеркнуто в драке, происходящей в бане.

Об этой драке хочется рассказать подробней. Реалистично снятый поединок жесток по своей сути, но без излишнего смакования насилия. Это рукопашная в чистом виде, но между мужчинами, привыкшими смотреть в лицо смерти, знающими, что в живых останется только один. Пар, обволакивающий помещение, и кровь на плитке производят эффект разорвавшейся бомбы: автор знает, что делает.

В целом фильм хорош. Конечно, присутствует некая доля «клюквы» (ну как без этого в фильмах о России?). Но она не выходят за рамки погрешностей, как в фильмах 80-х годов.

7 из 10

Крепкая криминальная драма