Рецензии

С сегодняшнего дня в прокате стартует драма о семейной паре Альдо и Ванда, чьи отношения изжили себя, и супруг нашёл другую на стороне. Однако семья и дети тянут его обратно.

После просмотра фильма у меня был целый рой мыслей, которые я не могла собрать воедино из-за впечатления от картины и этой истории.

Простая история супружества и неверности, развода и попыток существовать дальше порознь, изредка соприкасаясь ради общего - детей. Но насколько же она глубокая, пронзительная и душещипательная.

Любовь прошла, хэппи-энд здесь случится только если двое разойдутся, но один отчаянно тянет второго обратно, а второй возвращается из раза в раз потому, что так надо, по его мнению, обрекая друг друга на страдания.

Беда здесь ещё и в том, что страдают не только действующие лица этого любовного треугольника, но и дети, на чьих глазах разворачивается эта драма. На примере психоза матери и неверности отца они учатся любить и ненавидеть как они, что приводит нас к закономерной сцене в финале.

На мой взгляд, фильм пытается донести до нас, что разбитую чашу не склеишь, нужно уходить и не возвращаться, раз любовь прошла, иначе установка «должен» станет для семьи трагедией.

Единственный минус картины, это не линейное повествование и постоянно скачущие временные линии.

С творчеством Альбы Рорвахер я уже знакома по ленте «Голодные сердце» и она настолько неземная, благодаря своей внешности и игре, что становится понятно, кто здесь главное украшение фильма.

Фильм сравнивали с «Брачной историей» и они действительно схожи по своей тематике. Я бы даже сказала, что, если бы персонажи «Брачной истории» не разошлись как в море корабли, их ждала бы та же учесть, что и героев «Порочной связи». Разница лишь в подаче - «Брачная…» не экспериментирует с временными отрезками, а бьет на прямую. Но в тот же момент, «Порочная связь» захватывает сердца зрителей не меньше. Это сильная, выбивающая из колеи разговорная драма о поломанных судьбах.

В прошлом году картина «Порочная связь» открывала Венецианский кинофестиваль, а с сегодняшнего дня фильм можно посмотреть в российских кинотеатрах. Лента основана на романе итальянского писателя Доменико Старноне «Фамильный узел». Интересно, что в оригинале фильм носит название “Lacci”, что в переводе означает «шнурки», а по итогу просмотра фильма мы видим не только прямую отсылку к оригинальному названию, но и переносную.

«Порочная связь» представляет собой душещипательную и даже изматывающую семейную драму, где каждый из героев сталкивается с непониманием, недоверием, злостью и обидой. Узел негативных эмоций завязывается ещё туже (как те самые шнурки), когда боль и страдания приносят самые близкие люди - члены одной семьи. Отец семейства страдает от утраченной страсти и заводит на стороне любовницу, но уйти от жены и бросить детей тоже не может. Пока родители не могут разобраться в своих отношениях, дети страдают, причём годами.

Семейная драма разворачивается на фоне прекрасной Италии 80х годов прошлого века. Только жаль, что герои настолько поглощены семейными дрязгами, что не ценят и замечают красоты вокруг и внутри себя.

Итальянский режиссер Даниэле Лукетти безупречно переложил на большой экран роман “Фамильный узел”, написанный в 2014 году Доменико Старноне. Более того, этот фильм открывал последний кинофестиваль в Венеции, что автоматически делало его в моих глазах достойным к просмотру. И я не ошибся - потрясающие пейзажи Неаполя и Рима, а также костюмы, бывшие актуальными в восьмидесятых годах наполняют его ностальгией и тонко переносят по всему временному отрезку, вплоть до наших дней.

В центре сюжета вполне успешный диктор на радио Альдо, его молодая жена Ванда, а также их двое детей - Анна и Сандро. “Порочная связь” с самого начала обрушивает на нас их семейную трагедию - Альдо, устав от бытовых забот находит связь на стороне и вынужден покинуть семью. Но в горячих итальянских отношениях не бывает ничего простого. Долгое время Ванда не может найти себе утешения от потери мужа, то и дело терзая его воспоминаниями и невыполненными обещаниями.

“Lacci” - оригинальное название картины с итальянского можно перевести по-разному. Но более подходящие по смыслу - “Тенета”, “Паутина”. “Узел”, в конце концов. Это именно те определения, что красной нитью тянутся сквозь весь фильм. Сеть, в которую Ванда заплетает своего мужа и детей в конечном итоге грозит всем им расплатой в продолжающихся жизнях. Душевные травмы, полученные от переживаний и ударов судьбы затягивают героев в паутину лжи и непонимания.

В жизни все решают детали, и буквально один-единственный момент может повернуть ее в ту сторону, из которой ты уже никогда не сможешь выбраться. Но это действует лишь с теми, кто не проявляет волю и становится слабохарактерным, с каждым днем все больше превращаясь в трусливое подобие себя прежнего. “Порочная связь” наталкивает на размышления о принятии себя, о чувствах, которые со временем угасают. Хаотичные мысли о событиях из реальной жизни то и дело начинают всплывать в запутанной голове, неохотно, но в то же время составляя виртуальную картину лучшей доли. А что, если бы здесь я был более настойчив, а здесь наоборот, уступил? Однозначно - шедевр от Лукетти, который запомнится не только превосходным монтажом сцен, но и такой неизбежной развязкой.

Одна из основных задач кино, как и любого произведения литературы, — помогать нам разбираться в себе. Произведение искусства помещает возможного человека в возможную ситуацию и дает нам возможность пережить этот возможный опыт. Произведение искусства — альтернативная реальность нашего бытия-в-мире.

Не особенно известному в России итальянскому режиссеру Даниэле Лукетти удалось в полной мере создать фильм, который в состоянии помочь нам как минимум начать разбираться в себе — картина «Порочная связь», снятая по одноименному роману Доменико Старноне (2014), и бывшая фильмом открытия 77-го Венецианского международного кинофестиваля (2020), безусловно заслуживает внимания тех, кто любит серьезное кино: для впечатления, для размышления, для ассоциаций, для отождествлений. Правда испытать катарсис вряд ли получится. Зато в картина построена на массе вытеснений и травм, конституирующих современного субъекта с точки зрения психоаналитиков.

Фильм рассказывает о заурядной повседневности современной итальянской семьи (слоган: «Брак по-итальянски. XXI век»), где главный герой (Алдо) изменяет своей супруге (Ванде), потому что… Собственно говоря, почему он изменяет?

Фильм пропитан сильной либидиозной экономикой: мы видим постоянно ускользающее желание каждого участника драмы: Алдо, Ванды, их детей. Никто из них не может разобраться в себе. Никто из них по-настоящему не знает ни себя, ни другого. Никто по-настоящему не близок друг другу. За внешне миролюбивой и почти идиллистической картиной межчеловеческий отношений скрывается нечеловеческое напряжение. «Ад — это другие люди», — писал Сартр. «Ад — это другие люди, расколотые неизвестным желанием», — так могли бы мы сформулировать главную мысль картины. Люди, стремящиеся жить для другого, беречь другого, но ранящие другого в силу непонимания ни его, ни себя.

Отношения непонимания разворачиваются на фоне политкорректного отсутствия гнева. Наша культура постепенно лишается настоящего. Настоящих эмоциональных переживаний. В Средние века Фульк III Нерра сжег за измену свою жену, вел войну против собственного сына (которого победил и подчинил), а потом раскаялся, совершил паломничество в Святую землю и собственными зубами откусил кусок камня от Гроба Господня. Это было время страстей и ярких личностей. Средневековье и мыслило себя ярко: достаточно посмотреть «Роскошный часослов герцога Беррийского», чтобы это представить и ощутить. Средневековье пылало страстью. Люди буквально сгорали. Впрочем, этим славилось и новое время. Наши дни отражают картины Эдварда Хоппера. Здесь кофе без кофеина, шоколад без сахара, сигареты без табака, драма без эмоций и крика. Нельзя кричать, чтобы не травмировать детей. Нельзя кричать, чтобы не привлекать внимания и не беспокоить соседей. Нельзя взорваться, чтобы не попасть в полицию. Рафинированное время, где люди никогда не могут разозлиться, где они лишены энергии жить. Где им остается только монотонно и терпеливо изводить друг друга. Или изводить себя, терзаясь загадкой собственного желания и желания другого, строя свои желания и свою жизнь в качестве ответа на предполагаемое желание другого. «Прочная связь» погружает нас в мир человеческих уравнений.

Отдельно хотелось бы остановиться на переводе названия. Оригинальное название фильма — «Шнурки». Точно также называется роман. Шнурки действительно играют свою роль в романе. Они отсылают нас к point de caption (точке пристежки) Ж. Лакана. Именно вокруг шнурков выстраивается фабула фильма и отношения героев. Шнурки — удачная метафора киноленты и имеет к ней более прямое отношение, чем порочная связь. Вы не увидите в фильме порочной связи. Абсолютно. Вы увидите порочную слабость, неразбериху внутреннего мира, отсутствие воли, желание сделать больно, нежелание терять привычное, обыденность семейного быта — драму человеческой комедии. Но вы не увидите порочной связи. «Порочная связь» без порока. Потому что это простой фильм о людях, какие они есть: запутавшиеся, травмированные, брошенные, непонятые, непонимающие, грешные, связанные шнурками взаимной боли. Фильм о травмированных людях, где даже подавляемый бунт против фигуры Отца заканчивается всего лишь разрушением его библиотеки и небольшой подлостью отсроченного действия.

10 из 10

В прессе почти каждый рецензент сравнивал последнюю работу Даниэле Лукетти («Моя гениальная подруга», «Наша жизнь») с фестивальным хитом Ноа Баумбаха «Брачная история» и даже с «Браком по-итальянски», правда, с оговоркой, что эти сравнения отнюдь не идут в плюс «Порочной связи». Что ж, с ними нельзя не согласиться, поскольку вместо глубокой и катарсической драмы отношений зритель получает невнятное, фрагментированное, истеричное и, если честно, местами едва выносимое зрелище.

Основывая свое кино на романе Доменико Старноне, авторы экранизации одинаково посредственно проявили себя и как семейные психологи, и как компетентные кинематографисты. Если говорить о внешней стороне вопроса, то фильм выглядит исключительно несобранным, прыгающие туда и обратно флэшбеки, тасующие прошлое и настоящее героев, включая постаревших Альдо и Ванду и их повзрослевших детей, дабы объяснить один сюжетный фрагмент в середине фильма и типа придать истории глубины, кажутся не модной артхаусной фишкой, а банальной мешаниной. Но самым серьезным недостатком все же оказываются именно те аспекты, которые в жанре психологической драмы должны быть безупречны – сценарий и режиссура.

Понять, что же хотел сказать Лукетти своим видением конфликта персонажей, весьма трудно, поскольку картина не предполагает важных нюансированных деталей, сумбурно высказывается по проблеме измены и практически никак не обрисовывает сложности характеров, сводя все действо к нелепой максиме «эти люди вместе, только потому что в браке». Если Лукетти пытался в образе Ванды изобразить отчаяние, свалившееся на женщину после осознания предательства, то здесь режиссер провалился по полной – дело в том, что героиня Альбы Рорвахер выводится на экране откровенной психопаткой, совершающей один неадекватный поступок за другим и задалбывающей своего тихоню-мужа настолько, что весь фильм начинает восприниматься, как оправдание его похода налево, поскольку неясно, что вообще могло удерживать Альдо все эти годы рядом с супругой, взгляд и поведение которой частенько напоминали повадки маньяка-убийцы. Вслед за этим проваливается и потенциально интересная линия с реакцией детей на происходящее, повзрослевшие образы которых сумели бы дополнить отсутствующие в кадре детали характеров их родителей, но эти моменты постановщик не развивает, зато наполняет диалоги жуткой патетикой и фальшью, доводит экзальтацию до абсурда, но при этом не достигает катарсиса.

Спасти положение еще как-то пытаются хорошие актеры, но их держат в заложниках оковы плохо прописанных образов и скверных реплик, а прием с заменой постаревших Альдо и Ванды на других исполнителей в лице Лауры Моранте и Сильвио Орландо вообще оказывается будто отдельно развивающейся линией совсем с иными героями – настолько их образы, манера игры и энергетика не похожи на портреты, изображенные Альбой Рорвахер и Луиджи Ло Кашио. Но, видимо, их честная и уверенная работа даже в рамках предложенного оказывается тем единственным волшебным эликсиром, что спасает «Порочную связь» от звания полного художественного провала.