Рецензии

«Маленькое красное платье» британского режиссера Питера Стриклэнда можно назвать своего рода спин-оффом «Реквиема по мечте» Даррена Аронофски. Если помните, в «Реквиеме» было красное платье, которое так мечтала надеть блистательная Эллен Бёрстин, игравшая роль мамы героя Джареда Лето. Она пила таблетки для похудения (оказавшиеся обычной наркотой), чтобы влезть в свое старое платье, и постепенно сошла с ума. Примерно то же самое происходит и в «Маленьком красном платье», где этот желанный кусок красной ткани будто вырвался на свободу, и теперь, так или иначе убивает всех тех, кто его надевает.

Весь этот сюр, что творится на экране, стилизован под типичный джалло – итальянские фильмы ужасов 60 – 70-х годов, отличающиеся яркой цветовой палитрой, эротизмом и детективной составляющей. Ко всему прочему Стриклэнд пытается вставить в фильм и сатиру на современное британское общество, что с одной стороны добавляет картине немного юмора (и хоть какое-то лекарство ото сна для зрителя, мало-помалу начинающего засыпать после первого часа), с другой – лишает ее целостности. Неоднозначным выглядит и решение режиссера рассказать в фильме не одну историю о платье, а целых две. В итоге такая подача производит впечатление не цельной картины, а словно склеенных в один фильм двух серий некоего сериала.

Подобная игра с формой и прочие попытки заложить абстрактный смысл в изначально лишенные смысла или имеющие совершенно любую трактовку события, обстоятельства и декорации, почему-то заставляет визжать критиков и напрочь сбивает с толку обычного зрителя. Трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Так же и с «Маленьким красным платьем». Не стоит забивать себе голову вопросами, что же хотел сказать автор и о чем эта картина. По мне так, это пустое, хотя и довольно стильное (с другой стороны, а что сейчас кроме стиля нам предлагает большинство режиссеров?!), нагромождение всего и вся, что уже где-то когда-то мы с вами видели. Назвать это переосмыслением прошлого или новой вехой, увы, я не могу.

Кстати, фанатов «Игры престолов» также ждет разочарование, ведь Гвендолин Кристи, (Бриенна Тарт) играет в «Маленьком красном платье» далеко не главную роль.

Сложно снять что-то настолько своеобразное, что с трудом верится в 2018-й год производства. «Маленькое красное платье» похоже на оду слэшерам 70-х (особенно «Суспирии» Ардженто) и вообще этой аутентичной атмосфере 70-х. Довольно странная история — платье, которое приносит беды, — однако же, не всё так просто: режиссёр успел пройтись по ряду клише, гипорболизируя каждое из них, да ещё и посмеялся над классикой офисной работы, которая перемалывает людей просто потому что. Да и вообще, опасное красное платье — это какой-то гротеск на тему убийственной моды.

Сюжет

Но начнем сначала. Разведенная, но ещё не стареющая сотрудница банка по имени Шейла ищет кавалера через газетные объявления и назначает несколько встреч. Ради свидания она отправляется в магазин, который упорно рекламировал старт рождественской распродажи по телевизору (отдельная тема — эта грохочущая психоделическая реклама, которая будто гипнотизирует людей идти — и тратить, тратить). Конечно же, Шейла отправляется в магазин: она хочет выглядеть на свидании великолепно.

Сам магазин — то ещё произведение искусства: все консультанты — стройные красивые девушки в готических нарядах, которые, готически изъясняясь, помогают подобрать самый лучший наряд среди бесконечных вешалок. Одна из них — совсем уж эксцентричная, — заманивает бедняжку вглубь магазина, предлагая примерить манящее красное платье, которое призвано впечатлить ухажёра на свидании. Как ни странно, платье на пару-тройку размеров меньше того, что обычно носит Шейла, оказывается ей впору — и вуа-ля: покупка совершена. Далее следует странная история о том, как платье поменяло жизнь добропорядочной служащей банка в разводе.

О чем фильм

Фильм поделен на две части: во второй появляются новые персонажи и новый виток в судьбе платья. И та, и другая часть повествуют о том, как люди цепляются за конкретную вещь, как они подвержены влиянию продавцов-консультантов, как слово «распродажа» меняет сознание покупателей и как «вещизм» портит жизнь в целом. Нельзя вверять свою судьбу в руки пары красивых и дорогих шмоток — однако так делали раньше и продолжают делать до сих пор. И это даже, пожалуй, не основная мысль в данном фильме, однако и её Стриклэнд доносит так доходчиво, что от конкретного красного платья, как и от платьев в целом начинает тошнить.

Вот Шейла — типичный маленький человек, она на предпоследние деньги покупает платье, чтобы понравиться незнакомому человеку. Она одинока, а вот её муж уже с разводом справился. Её сын встречается с девицей, чьё поведение категорически расходится с ценностями Шейлы, и даже в своем собственном доме женщина начинает чувствовать себя некомфортно. В банке директор может из-за какой-то мелочи поставить её профессионализм под сомнение — и эта мелочь катастрофически абсурдна, настолько, что начинает казаться будто директор тупо стебётся над работницей. Представьте эту вот историю с бесконечно странными выдержками из корпоративной этики, которая активно сжирала сотни рекомендаций и карьер как раз во второй половине XX века. Единственная надежда Шейлы почувствовать себя человеком — и красивой женщиной, — это платье. Красное платье с распродажи, благодаря которому свидание обречено на успех. Тяжело не впасть в зависимость от вещей в таком случае, не правда ли? Это как примерить маску, роль, наложить грим: попытаться быть не собой — вдруг так счастливее стану? Предположительно, именно это руководит главной героиней. А когда она попадает в лапы хищника продавца, конечно же, она не может сопротивляться убедительному тону и бесконечным доводам. К тому же, витиеватая до смерти, жутко путаная и странная, гиперлитературная речь консультанта запутает кого угодно. А вот если не относиться к этому серьёзно, то вся ситуация выглядит пугающе комично. Режиссёр вворачивает издевательские шутки в самых неожиданных местах, запутывая зрителя, который уже настроился на саспенс-волну.

Что интересно, другие персонажи могут иным образом попасть под чары платья, однако история маленьких людей по-прежнему остаётся на месте. Да, зависимость от красивых вещей и от вещей вообще — это целый бич. Люди зачастую вверяют своим диванам, тарелкам, шмоткам и тачкам свою судьбу, попадая в нешуточное рабство. Да, всё плохо, но зато у меня есть красивое платье. Что бы ни случилось, а вопрос с диваном уже решён. (Помните Тайлера, опровергающего постулат о ценности материального мира?) Но ещё хуже, что бизнес-машина, где нет незаменимых, а твоя оторванность от коллектива может говорить только о том, что ты наркоман или псих, работает одинаково с самыми разными людьми — и незаметно выкидывает за борт сотни нормальных обычных простых адекватных людей. И вот тут вопрос: лучше стать жертвой потребительской философии или же капиталистического чудовища?

В итоге на фоне странной истории о том, как платье влияет на Шейлу и окружающих, мы получаем чуть более масштабную тему — менее заметную, но более пугающую. Забавно, что мистические вещи в данном случае лишь забавляют, а вот реальные заставляют всерьез напрячься.

Должна предупредить: если вам не заходят фильмы в стилистике «Суспирии» Дарио Ардженто и хоррор-фильмы 70-х в целом, атмосфера «Маленького красного платья» может оказаться слишком непривычной, чтобы досидеть до конца. Однако если же вы — любопытствующий киноман, то самое время пополнить список самых странных фильмов года.

Посмотрев новую «Суспирию» многие отметили, что фильм хорош, изобретателен и красив, но полностью утратил дьявольскую гипнотическую магию оригинала. «Маленькое красное платье» (в оригинале «In Fabric» - «В ткани») британского режиссера Питера Стрикленда воплощает в себе все то, чем была оригинальная «Суспирия» - тягучая тревожная атмосфера джалло, мистические ритуалы, страшные смерти, завораживающая музыка.

Как и положено хорошему джалло, действие фильма происходит в прошлом, где-то на рубеже 70-80х годов. Героиня фильма в безупречном исполнении Марианн Жан-Батист обращает внимание на рекламу платья в телемагазине и отправляется в супермаркет, где продавщицы буквально гипнотизируют их странными речитативами о розничной торговле, а потом вершат в подсобках дьявольские ритуалы. Не ждите логических объяснений – кто эти «розничные» ведьмы, чего они хотят, и кто таков их уродливый спутник, изливающий свое семя, пока они ласкают кровоточащие манекены – как и положено хорошему джалло, зло здесь инфернально, непознаваемо и настойчиво. Поневоле проникаешься сочувствием к героине, которая собирается с силами противостоять всем – неверному мужу, сыну-оболтусу, его хищной подружке, идиотам-начальникам, эгоистичным ухажерам. Но коварство «маленького красного платья» слишком велико даже для нее.

К большому удивлению зрителей, где-то в середине фильма история женщины заканчивается и начинается новая – об аутичном продавце стиральных машин, которого подвыпившие друзья на мальчишнике одевают в то самое злополучное платье, и его доминирующей жене. Сшиты эти две истории не очень хорошо – не то, чтобы сюжет был шит белыми нитками, но обе истории настолько полноценны, что тянут на отдельное кино. Возможно, Стрикленду стоило бы добавить третью историю и получить уже привычный для зрителя формат хоррор-альманаха. Но рамки и лекала киноформатов тесны режиссеру – он легко лавирует между жанрами, превращая демоническую историю в социальную сатиру, и наоборот. Смотреть на это завораживающе и тревожно – во время показа на Московском Кинофестивале некоторые особо впечатлительные зрители даже выходили из зала. Фильм остается в памяти даже не самими историями, а созданными ощущениями – вплоть до фантомно-осязательных. Вещизм, фетишизм, мода, смерть. Черная комедия и абсурдизм. Монологи о стиральных машинах и розничной торговле как инфернальные заклинания. Вот она, настоящая 'Суспирия' сегодняшнего дня!

9 из 10

Любой может найти для себя суеверие. Как одни верят в помощь талисманов, так другие видят проклятие в воображаемых свойствах обычных вещей: встал не с той ноги, вошёл не в ту дверь или снова надел костюм, в котором раньше имел одни неприятности - так что идея этого фильма лежала на поверхности, и, ухватившись за неё, режиссёр решил, что ему для дела этого хватит.

Суеверный страх поднимается от ложной связи, которую Стрикленд создаёт умышленно совмещая внезапные напасти покупательницы с появившейся в доме обновкой, - таким образом назначая платье виновницей всех бед неудачницы Шейлы, перед тем рассказав о невезучести его хозяйки, у которой и с личным разорвалось, и и на работе не крепко связалось.

Используя удобный момент, режиссёр искусственно нагнетает давление, используя затянутый кадр, паузу или выбирая для акцента напряжённый музыкальный момент, откровенно манипулируя жанровыми инструментами, сжимая кольцо ожидания, либо прибегая к внезапности, которая перестаёт быть неожиданностью, поскольку, не отойдя далеко от начала, выясняется, что кино не имеет сюжета и даже в нём не нуждается.

Стрикленд на полпути бесцеремонно меняет половину своих героев, живо переключаясь на новых жертв невезения, над которыми по-прежнему витает кровавое полотнище вездесущего платья, взятого в бутике и возвращающегося в него снова, чтобы режиссёр смог поглумиться над коварством продавцов и ничтожностью покупателей, задействовав арсенал собственноручно изготовленных символов, представляя людей манекенами, а манекенов - дошедшими до точки людьми, покрывая абсурд красками словоблудия, кромсая ножницами диалогов безнравственность деловых позиций, жонглируя техникой, без заботы о единстве идеи и целостности истории.

В порыве сатирической активности режиссёр теряет чувство меры, превращаясь из творца в деятеля, которому приспичило высказаться на тему, и, захлёбываясь, он перескакивает с одного на другое, увлечённый созданием визуальных абстракций белой ниткой сшивая фрагментированную ткань своей картины, моделируя ужасы социальных связей, производственных отношений и личной жизни, соединяющиеся в фантасмагорию профессионального эксперимента, который Стрикленд ставит над своими зрителями, предлагая им вытерпеть кошмар своего произведения, потому что оно кошмарно, а не оттого, что оно сеет некий кошмар.

Вы спросите меня, а зачем вообще я пишу рецензию на артхаусный фильм? Понятно ведь, что «не для всех». Не понравилось — сам виноват, смотри что-нибудь «попроще», «Чёрную пантеру» какую-нибудь. Да я и не знал, что это артхаус! Написано ведь так вкусно: «ужасы, фэнтези, стильная чёрная комедия», ещё «Байки из склепа» приплели. Как не посмотреть. Ну, и… В общем, пишу красную рецензию исключительно для того, чтобы хоть немного окрасить чересчур зелёную статистику рецензий тут на Кинопоиске. Ведь чем больше будет красных рецензий, тем внимательнее люди будут подходить к выбору этого фильма для просмотра. Может, самим наличием этой негативной рецензии мне удастся спасти чей-то киновечер…

Если коротко, то к фильму у меня две претензии. «Сюжет» и «персонажи».

Итак — сюжет. А точнее, наплевательское к нему отношение. Ещё точнее — у меня сложилось такое ощущение, что режиссёру важен был не столько сюжет и история, сколько демонстрация всяких «странностей и несуразностей», которые приходили ему в голову. «Хм, а почему бы им не перетаскивать манекены, держа их за промежности? Хм, а давайте она на самом деле будет лысой, а эти волосы — парик?» Ведь как обычно, по крайней мере, в моём представлении, происходит в фильмах или книгах. У автора может быть какая-то интересная идея, которую он хочет донести до других, и вокруг этого создаётся история, сюжет. А может, никакой «глубокой» идеи и нет никакой, и просто сразу разворачивается повествование. В любом случае сюжет — это то, с чем взаимодействует зритель. Хороший сюжет — как ракета, в которую можно сесть, и улететь, не думая о возвращении… В общем, история — это важно. В Платье же — нет. В Платье во главе стоит «навязчивая странность». История — вторична. Она как лоток для кошек — нужна, без неё никуда (иначе куда «сыпать»), но она лишь «подстилка» для главного — наполнителя (авторских «причуд»).

По поводу «необычности» ещё вот что хочу добавить. Не то чтобы я совсем такое не люблю, нет. Например, третий сезон Твин Пикса считаю шедевром. Но там «странность» смотрелась как-то… органично, что ли. Она вписывалась в авторский мир, была его частью. В Платье же — необычность ради необычности, её словно кидают в тебя, бездумно… Если Твин Пикс — это эротика, то Платье — это порно (или даже какая-нибудь его «разновидность»).

Вторая моя «претензия» к фильму — «персонажи». В первой половине были сплошные ни-гилисты. Нет, ладно, пусть. Просто зачем тогда было на постере изображать привлекательную белую девушку, да ещё в красном платье?! Ожидаешь, что именно она будет главным героем, но вместо неё полфильма смотришь на… Нет, к главной героине (Марианн Жан-Батист) претензий на самом деле нет. Ей даже, скорее, симпатизируешь. Просто я ожидал «другого». Ещё немного непонятно её стремление обязательно «найти парня» (как будто она в передаче «Давай поженимся» — как писал один человек в рецензии на фильм «Хэллоуин заканчивается»). Хотя это тоже можно принять, имея в виду характер и положение героини: муж ушёл, сын не подарок. Нет, ну а к этому сыну просто по фильму сложно нормально относиться. Его ведь показывают как эгоистичного и нагловатого извращенца, который про мать всего пару раз за фильм что-то хорошее сказал. Да и то сказал он это на французском, общаясь со своей девушкой (Гвендолин Кристи), чтобы мать не могла услышать «лишнего». А эта его девушка… Просто белая крыса, максимально стервозная и отталкивающая. Нет, если это была задумка режиссёра, собрать вместе компанию персонажей, ни один из которых небе не нравится, то всё получилось.

Вообще, да, интересный вопрос. Фильм отталкивающий и неприятный. После просмотра у меня было такое чувство, словно я съел кусок го... фрированного картона. Но, может, общая неприятность фильма — это просто часть задумки? Может, именно на такой эффект и был расчёт? Знаете, я тоже в своём роде не против иногда съесть какой-нибудь «сюрстрёмминг». Например, читал как-то книгу «Стужа» Томаса Бернхарда (не спрашивайте, как она вообще попала мне в руки — сам удивляюсь, уже и не помню). И тоже шло очень тяжело, читал через силу, холодно, отталкивающе, местами мерзко, часто был соблазн остановиться, не читать до конца, и выбрать вместо этого что-нибудь «нормальное», фэнтези какое-нибудь. Но я каким-то чудом дочитал. И… я не пожалел. Как ни странно это может прозвучать, но, хоть читать было тяжело и неинтересно, но книжка хорошая. Вспоминаю я о ней с тёплыми чувствами (нет, насчёт «тёплых» я переборщил, лучше «вспоминаю с благодарностью» — как какое-нибудь горькое, но полезное лекарство). Так вот, после же просмотра Платья — никакой признательности за «ощущения» я не испытал. Было лишь жаль потраченного времени. Да, жаль настолько, что, вот, решил ещё потратить время на отрицательную рецензию.

Нет, приятные моменты в фильме тоже есть. Мне понравилась сатира на «корпоративные отношения» (спасибо персонажам Джулиана Бэррэтта и Стива Орама). Да, вот это была настоящая «чёрная комедия». Улыбки, внимание, «small talk» вопросы ('купили что-то на распродажах? пойдёте на боулинг?»), похвала ('у вас много хороших отзывов»). Но это — прелюдия. За которой следует «основная часть», «разговор о делах» — например, пояснение, что в вашем поведении или работе «не так» и что надо сделать, чтобы стало «так». Ещё мне понравился актёр, играющий ремонтника стиральных машин, во второй части фильма (Лео Билл). Тоже хорошо «вписался». Идеальное попадание в «маленького человека».

Но, как вы уже поняли, фильм в целом мне не понравился. Я ожидал кровавый бифштекс. Я был готов получить и бифштекс средней прожарки (не так сочно, как хотелось бы, но всё равно «крепко», сойдёт). Я бы даже согласился на «какое-нибудь» каре ягненка с гранатовым соусом (что-то «вычурно-необычное», но выглядит аппетитно, почему бы и нет). А вместо этого я получил «неощипанную» сырую крысу-альбиноса с гарниром из поганок. Необычно? Да! вполне. Съедобно? Не очень.

3 из 10

Можем считать, что это по одному баллу за менеджеров банка и за ремонтника стиральных машин.