Рецензии

С моей точки зрения фильм не является антирелигиозным высказыванием. Его вынужденная антирелигиозность не самоцель и не главная мысль. Религия в целом, и православие, в частности выступают скорее в роли той самой маски, помогающей скрыть отсутствие важных качеств: сострадания, любви, понимания, способности оказать поддержку и прийти на помощь возможно самому близкому в жизни человеку. Так шаман дикого африканского племени оказывается человечнее экзальтированной православной бабушки с мобильником.

В мире тотальной нелюбви, религия действительно может быть хорошим способом, чтобы забыть, не видеть, не слышать, под благовидным предлогом уйти от пугающей действительности, перестать отвечать за собственные поступки. Кстати, похожего эффекта помогает достичь алкоголь, разница разве что в благовидности, но и это зависит от восприятия окружения. Но не стоит пугать причину со следствием, а лекарство с плацебо. В мире, не способном сопереживать, смерть - избавление. Вопрос только в том, действительно ли мы живем в таком мире? Если нет, то попытка увидеть и понять того, кто рядом, будет куда более действенной мерой, чем самое искреннее покаяние, крещение и соблюдение всех предписанных ритуалов.

Бытовуха, насущные проблемы, нехватка денег, экзистенциальный кризис. И вдруг чудо, свет в конце туннеля. Что это, если не Божий дар?

Сын-неудачник и по совместительству безработный отец семейства страдает от несостоявшейся музыкальный карьеры. Мать, вытягивающая всю семью, - задушенная вечной погоней за 'лучшей жизнью', потерявшая связь с уже взрослой дочерью, от бессилия превращается в агрессора. И вроде бы обычный сценарий русской жизни, но тут появляется спасительница-свекровь, она же религиозная фанатка.

Дальше все развивается довольно стремительно - сынуля получает хорошо оплачиваемую работу на складе одного священника с помощью своей матери, для его жены-риэлтора тоже находится интересное предложение. Всем спасибо, все довольны. Только теперь свекровь хочет вводить свои правила игры.

Наконец-то всплывают неудобные вопросы: что грузят на этом складе? Свечки и иконы? Вряд ли.

Религия в нашей культуре стала запретной темой, ее не принято обсуждать или осуждать, есть только один вариант - уверовать. Или..?

Очень аккуратно режиссер вводит иронию, сюжет развивается довольно стремительно, борьба с представителем агрессивного православия оканчивается победой здравого смысла.

Спасибо за альтернативный взгляд на эту тему, этого кино мне очень не хватало в период взросления.

P S любимый момент - откровение соседа-пьяницы:

'Я выпил, я смог, и меня не пригвоздило. А потом я сказал одно слово, одно единственное слово. Слово бл**ь. Ты понимаешь. Я пил, матерился, плакал, и я почувствовал себя живым! А когда не пил и не ругался я чувствовал себя мертвым. Так что же это за вера за такая, если нельзя выпить и сказать то, о чем думаешь! Где тогда счастье тогда, понимаешь ты или нет?'

Его внешняя форма – антицерковный пасквиль, творение заблудших в неверии людей (режиссера, сценариста(?), актеров, а главное – продюсеров и спонсоров, его финансирующих). О том, что в сегодняшней, странной для всех, жизни христианство ничем помочь не может, а только усугубляет людские тяготы.

А куда их еще усугублять, если в показе беспросветных трудностей, неустройств и даже мерзостей режиссер совершенно типичный либерал? Поэтому изображенная жизнь – как и сам фильм – серая и тяжелая, люди здесь – сплошь издерганные психопаты, а все, относящееся к Церкви - неприкрытая и типичная богоборческая карикатура на нее. Вплоть до, на первый взгляд, нормального священника (что для героев фильма редкость), который делает полезные дела, на самом деле являясь тайным владельцем склада для перевалки непонятно чего (и от этой непонятности еще более зловещего), позволяющего платить честному, но потерянному атеисту, по доброте принятому им на работу, аж по 100 тыщ!

Но особенно отвратительна - в ключевой для фильма роли верующей бабушки – немолодая, с иссушенным лицом актриса Татьяна Владимирова, сыгравшая роль обесчеловеченной и маловменяемой фанатички, в последнем приступе наступающего маразма. Под благообразностью бабушки с первых кадров ощущается тяга к насилию, ханжество и фальш, и для нее жизнь – лишь место страданий и переход к смерти. В которых упрекают и которую дружно разоблачают остальные герои. Особенно в кульминационных сценах фильма - почти удавшейся попытке самоубийства внучки. То есть полный набор прогрессистских штампов, характерных и для зарубежного, и для советского, а теперь и для нынешнего «освобожденного» левого кинематографа.

Однако есть в фильме возможность и другого взгляда. На котором, как на индульгенции, могут настаивать упомянутые выше деятели. И в этом вполне себе постмодернистские (много зла и немного добра для вкуса). Мол, есть еще те мотивы. И каждому свое. (Да вот только считать ее могут только глубоко думающие и сильные в православной вере люди – а таких по-любому очень немного).

И такая возможная трактовка фильма - это приговор для живущих практическим язычеством людей. Материализмом, атеизмом, либерализмом, верой в партию и коммунистическое будущее. Какими бы красивыми словами герои фильма подобное мировоззрение и следующую из него жизнь ни называли и с чем бы ни связывали – с культурой, философией и даже с пародией на веру (характерны проходящие сквозь фильм и для разных героев тот же Ницше или шаманские африканские учения). Но они все – разных возрастов и условий - приходят к полному жизненному краху.

И даже явное обращение к ним в такой экзистенциальной ситуации Создателя в форме чуда (спародированного и потому «перечеркнутого» в их сознании безумной бабушкой) не способно вытащить их из плена бессмысленного безверия и безверного безмыслия.

А робкая попытка завершающего вполне себе либерального хеппи-энда больше похожа на дурную бесконечность. С конвульсиями продолжающегося несмотря ни на что жизненного пути (уход из семьи, защита диссертации, воссоединение матери и дочери и т.п.), игрой на дудочке над больной, ухмыляющейся африканской маской и хорошо слышимым матом по отношению ко всему – к себе, к другим, к самой жизни.

Тех людей, которые за небом, красотой и любовью не способны увидеть Бога. И придти к нему.

Язычники, однако.

С самых первых кадров видим людей на льду. Одни сознательно (но безопасно) погружаются в темную пучину, представляя себе чудесное перерождение, другие ступают на хрупкую поверхность спасаясь от безысходности, может и не столь всеобъемлющей, а скорее довлеющей в силу внутреннего максимализма, но в глубине себя также надеющиеся нащупать узкую тропинку сквозь опасные полыньи, которая выведет и спасет. Но лед, как известно, вещь ненадежная, а в общественном месте и при свидетелях - вдвойне. И возможно впервые испробовав такой способ заявить о себе самом и поквитаться с этим жестким миром, ощутив в этом стремлении выражение своей собственной воли, силы и отчаянья, кто-то пробует совершить этот проход (или найти выход) снова, только уже более радикальным способом...

Создатели фильма, возможно и не ставя себе это целью, но открыто маршируют известный марш определенной категории лиц, и заходя, как бы это сказать, с другого конца указывают на пока ещё доступную свободу собственного духовного выбора каждого конкретного человека. Пусть религия и чувства к ней и защищены теперь законом, но показать ту сторону и религиозного института и религиозного сознания, которая частенько 'сияет' совсем по-другому, это Слава Богу пока ещё очень сильная возможность действовать и защищаться!

'И вот семья, обычная семья, Мама, папа, я. Живёт семья, приличная семья, Лошадь, крыса и свинья.' Тут конечно, как и везде, возможны и другие животные, но очевидно что из этого языческого зоопарка отчетливее всего проглядывает мертвая ворона. Образ мертвого животного конечно наверное может заставить зафиксироваться на себе сознание юной девицы, но как-то странно что он был захвачен и сохранен аж в трех-летнем возрасте... Когда появляется бабушка, то их гадский мир начинает сопротивляться, но некоторые - только до момента когда становится видна материальная выгода такого неожиданного визита... Когда смотришь фильм, то кроме девочки, переживать не хочется ровно ни за кого! Каждый оказался там и делает то, что более всего хочет, получая за это либо желанные упреки, либо укрепление в чувстве собственной инаковости и избранности.

Когда я досмотрел фильм до середины (до момента когда начали свершаться первые позитивные 'чудеса'), я подумал, что всё - теперь до конца будут идти только нескончаемые прелести. Но продолжение оказалось совершенно противоположным...

10 из 10

Любимое российское кино за долгое время.

Что внутри?

Полубезумная бабка-гипнотизер-религиозный фанатик, которая, к слову, творит чудеса одной ногой в могиле. Омерзительная парочка родителей: бескосный труповидный папа + ядовитая мамаша риелтор. Еще у них дома считай что поселился какой-то алкаш с противными усищами, который уже полгода кладет им убогую плитку в не менее убогой комнате.

И, конечно, дочь — главный антагонист этого замогильного зла — хрупкая душою, страдающая от иллюзий ранней влюбленности. Которая время от времени впадает в поэтический транс и выносит мощнейшими панчами и умопомрачительными монологами под биты всю эту осточертевшую круговерть из бездарных родителей, мракобесной бабули, зассаных подъездов, и общей убогости российского быта.

Многогранная кино-пьеса на острые темы (религиозный фанатизм, трагическое безразличие) которая ловко играет настроениями зрителя. Ты ненавидишь сначала одного, потом другого, потом всех сразу, потом начинаешь сочувствовать, потом смеяться, потом что-то ещё. Это круто.

И что очень важно — без агитаций и пропаганды собственных позиций. Все очень тонко и с юмором, каждый поймет по-своему, в силу своего культурно-идеологического фильтра.

10 из 10

Современная Москва. Узнаваемая несчастная семья без будущего, без надежды. К главному герою приезжает мама, которую он не видел пятнадцать лет. Мама, сильно в теме христианской религии, и уверена, что это есть универсальная таблетка от всех проблем, хоть бесы в человеке, хоть денег нет, хоть понос. Все это великолепие происходит где-то в пасхальную неделю, в течение знаковых праздников для христиан.

Я не очень уловил ту сторону, на которой находятся авторы картины, против ли они христианства вообще, или против лишь той формы потребительской веры, которая была в фильме показана. Этот вопрос меня больше всего занимал при просмотре. А можно спросить по-другому:является ли христианство одним из видов язычества, пусть более сложным и изящно организованным, но все же язычеством. Я со своим невежеством, разницы принципиальной не вижу, смысл верования, а точнее правила игры одинаковы: чтобы что-то попросить, надо соблюдать некие порядки. Под порядками я понимаю не только выполнение религиозных ритуалов и законов, но и новое внутреннее самоопределение личности в мире, иное мировоззрение.

Если хочешь узнать про человечество, самое первое разобраться в том, как и во что оно верит.

Суть любой религии, обуздать тот страх, который сидит внутри сапиенсов, обладающих разумом, но не имеющих сил уйти от тяжести своего эго, найти свое место во вселенной, принять жизнь и биологическую смерть, такой, какая она есть. Кроме того религия отличный властный инструмент, для упорядочивания мыслей и жизней человеческих особей, которым естественно пользовались и пользуются все кому не лень. Люди сами навыдумывали себе богов, а потом пытались установить некие правила общения с ними, с теми, кого никогда не видели. Т. е. безосновательно хотели создать условную справедливость и порядок, в непредсказуемой жизни на земле. Выглядит это конечно забавно, если не углубляться в историю, а история такова, что вера и догматизм принесли человечеству больше горя, чем счастья. По крайней мере, если говорить про христианство в частности. Хотя в какие-то исторические периоды именно религия (церковь) являлась двигателем прогресса, развитием науки, образования, городов, законов. Но не специально конечно, простим ей это.

Чем старше я становлюсь, тем сильнее меня трогает, как раз тема этой вселенской справедливости. Существует ли этот глобальный порядок, если играть по правилам которого, можно рассчитывать, если не на рай после смерти, то хотя бы на адекватную счастливую жизнь тут. Христианство уверенно говорит, да. Я тысячекратно отвечаю, нет, и все равно с интересом рассматриваю подобные фильмы. Миллиарды несчастных людей, тысячи лет все продолжают и продолжают искать эту справедливость, и в надежде, готовы просить ее хоть у бога, хоть у сына его, хоть у деревянной маски, а также всевозможных идолов и даже мертвого попугая… по большому счету не важно, у кого просить. Ведь, кажется, так просто: я не грешил, я даже постился, потом помолился, теперь высший разум мне внял и все мне предоставит, а кто мне это дал, бог, черт, случай или деревянная маска уже без разницы.

Если ближе к картине, то это получившийся, живой, талантливый, важный, и отчасти знаковый фильм, который глубоко копнул тему верования. Веры применительно к современной жизни в России. Фильм, скорее всего, пролетит мимо зрителя, как минимум, потому что будет лишен поддержки представителей традиционной церкви.

Не понравился монолог дочери в полиции. Не верю я, что в три года ребенок осознает свое будущее абсолютное несчастье. Дети на то и дети, что радуются жизни, хоть в голодном Зимбабве, хоть в серой Москве. Тут перегиб принципиально ненужный. Эффектно, но совсем мимо.

Бабушка, конечно, узнаваема, такой точный персонаж с церковных площадей:с кротостью в движениях и добрым взглядом. Вообще все главные роли удались.

Фильм получился в телеформате, много напряженных разговоров в помещениях, буквально две или три сцены на улице, и чисто киношные операторские возможности в фильме не использовались. Думаю, что картине не повредила бы дополнительная атмосфера, созданная именно оператором, как это, например, происходит у Звягинцева.

Я последнее время подсел прямо на российское кино, оно мне кажется интереснее западного. У нас тут какая-то невероятная движуха происходит, жизнь кипит, в отличие кризиса в голливуде, где годами обсасывается единственная тема про толерантность к больным, придуркам, амфибиям, нац и секс меньшинствам и. т. п сильно угнетаемым элементам. А в России появляются люди, которые видят тоньше, которым есть что сказать про нашу жизнь, и которые умеют это делать талантливо. Фильм Язычники, как раз этому подтверждение.

Нельзя не сказать, что с учетом трагической гибели автора пьесы Анны Яблонской, по которой был снят этот фильм, вся история с верой принимает демонический вид.

В тёмном прямоугольнике – «Автор Анна Яблонская». И я вспомнила январь 2011 года, теракт в Домодедово, в списке погибших Анна Яблонская, краткие сведения о ней, о том, что пьесе «Язычники» присуждена премия «Искусство кино», вручение которой пришлось на день гибели Анны. Я нашла пьесу, попыталась прочитать, но после первой страницы закрыла книгу – слишком много мата.

Сегодня посмотрела фильм «Язычники».

Небольшое отступление. Фильм «Начало» с Инной Чуриковой, там сцена в общежитии, когда герои фильма Паша и Аркадий поют. Сколько бы раз мы с мужем не смотрели этот фильм, когда шла эта сцена, муж опускал глаза, не смотрел на экран: «Не могу на это смотреть – как будто подсматриваешь в замочную скважину».

Вот и я сегодня заглянула в чужое окно, в случайно оставленную открытую дверь, в замочную скважину. Подсмотрела и пошла дальше: «Зачем останавливаться? Этой семье, другу-соседу помощь не нужна, сами справляются». И осталась ещё у меня в душе … прозрачность, тот воздух о котором говорил Олег. А кончается-то фильм не «счастливым концом», а вопросом, но вопрос получился не отчаянный «Что же делать!?», а спокойный, позитивный: «Надо решить? Решим!»

Совершенно потрясла сцена в милиции (1:35). Рассказ, нет не рассказ, а речитатив, крик Кристины.

{…} Мне было три года, стояла такая зима, когда даже душа леднеет — вся земля покрылась коркой… сивой, скользкой, все сцепилось, затвердело, время отключилось, и отопление тоже… мама кипятила на кухне воду в выварках… из кастрюль шел пар, поднимался к потолку и тут же таял, потому что вокруг была зима, такая страшная зима, что даже пятьсот тысяч кипящих кастрюль не смогли растопить этот лед… мама укутывала меня в четыре одеяла, а у папы… губы примерзали к мундштуку на середине мелодии… {…}

И ещё вспомнила долгие беседы-споры с моим одноклассником, золотым медалистом, будущим учёным, который ушёл в священнослужители. На вопрос «Почему?», отвечал: «Пора подумать о душе». Но однажды, он согласился со мной: «Я торгую сигаретами, а ты верой».

Кажется, по пальцам одной руки можно пересчитать фильмы, сделанные на основе пьес т.н. «новой драмы» – движения, которое в нулевых годах привело в русскую драматургию не менее десятка крутых авторов (среди которых Сигарев, Курочкин, Клавдиев, Дурненковы и другие). И остаётся лишь горько сожалеть, что созданный тогда вполне внушительный корпус замечательных текстов остаётся за рамками интереса кинопродюсеров, хотя истории там есть очень кинематографичные.

Недоброжелатели скажут, что «новая драма» – это чернуха, кровь-кишки и мат. Да, не без этого. Но далеко не вся. И не это там главное. А главное, что что её авторы создавали новый язык, плавя сленг подворотен и торопливо-невнятный говор кухонь с русским литературным, не боялись поднимать самые острые темы, а темы вечные преломляли через день сегодняшний, через нас, сегодня живущих.

Анна Яблонская тоже относилась к новодрамовским авторам. Её «Язычники» – одна из тех пьес, которым, можно не сомневаться, суждена долгая жизнь. Написанная в 2010 году, она словно подвела символическую черту нулевым годам и всему, что болело и жгло тогда. Но поднятая в этой пьесе и тема будет актуальна всегда: можно ли отсутствие любви в сердце заменить симулякром, подпорками? И неважно, будет то религия, или некое отрицающее Бога философское учение. Если нет у тебя воздуха-любви, если не чувствуешь ты неба вокруг – то как жить? Тогда вся земля – пустыня, по которой ты влачишься, потеряв счёт дням, и в ответ на мольбу о хлебе можешь протянуть ты страждущему только камень.

Можно рассуждать об удачах-неудачах кастинга, операторской работы и прочем, но Сурковой однозначно удалось ухватить и прочувствовать атмосферу замечательного текста, перенести это на экран. И очень радостно, что теперь этот текст будет жить в форме хорошего фильма.

За сценарий «Язычников» Анна Яблонская в 2010 году получила главную премию сценарного конкурса журнала «Искусство кино». 24 января 2011 года она прилетела из Одессы в Москву на вручение награды. Через 25 минут после приземления самолёта в «Домодедово» прогремел взрыв. Осколок бомбы террориста попал Ане прямо в сердце. Ей было 29 лет.

Автор, в данном произведении, кричит криком пытаясь достучаться до каждого из нас. Кричит о том что важнее семьи нет ничего. О том как легко завладеть религиозному фанатику мыслями людей, которые оказались в жизненном тупике.

Занимаясь улучшением материального состояния мы совершенно забываем о вере, о вере в родных людей. В этой семье каждый зациклен на своем и каждый гибнет в одиночку боясь поделиться болью с родными не видя в друг друге близких людей. Но эталоном эгоизма оказалась бабка — которая никогда не появлялась и не участвовала в жизни этих людей, бесконечно молясь о своей душе пытаясь загладить свою вину перед вселенским разумом. Но меж тем, неожиданно появившись, пыталась основательно взять на себя роль лидера. Ибо это человек - проживший всю жизнь только ради себя любимой. Она не пытаясь вникнуть в суть проблем и сразу же развешивает всем ярлыки руководствуясь лишь крохами знаний да и те взяты из мифической книжки.

Здесь показана вся жестокая правда современного «маркобесия». На примере одной семьи мы видим, в происходящем на экране, все общество в целом. Как из-за тщетных попыток ужиться вместе родителей, не уважающих друг друга, дети вырастают одинокими.

Боцман, который редко появляясь в кадре, показывает себя довольно ярко — это и есть тот огонек надежды, который есть в нас, есть в нашем народе.

В общем, данная картина для любителей настоящего кино с иронией и настоящим смыслом.

P.S. Неожиданная развязка, признаться честно, я именно такую и хотел.

10 из 10

Тяжело, ой тяжело поднимать тему религии в русском искусстве в последние годы. Если речь идёт о чем-то простом и несанкционированном патриархией, то проект рискует нарваться на гнев верующих активистов, как было, например, с «Матильдой» по какой-то причине. Если творец представляет публике что-то заумное, но, опять же, без одобрения церковной общественности, то повторится ситуация с «Учеником», когда Кирилла Серебренникова обзывали безумцем, а проект – «чернухой». А если в доступ выходит что-то слишком хитрое, порой не очень понятное случайному зрителю, то фильм рискует остаться незамеченным как для пресыщенной интеллектуальной публики, так и для ярых противников темы религии на киноэкране. С «Язычниками» как раз такая ситуация. Сценарий картины поднимает интересную и актуальную тему религиозного лицемерия, но общая дешевизна проекта и отдельные огрехи, как по сюжетной части, так и по кинематографическим элементам, нивелируют восхищенное впечатление от просмотра.

Трогательная кинокартина повествует о семье, которая, казалось, потеряла почти все. У матери – бесперспективная работа, отец семейства же сидит вообще без работы, а дочка не ценит родителей и умудряется вылететь из института. Бог семью покинул, зато внезапно наносит визит излишне религиозная бабушка. Семья открывает душу для идей христианства и тут-то все наладилось. На первый взгляд.

То, что могло оказаться сладким сиропом, фильмом-образчиком религиозной пропаганды и конъюнктурным проектом, оборачивается в жесткую сатиру. Приняв христианство все обитатели московского спального района так и остались на своем низменном интеллектуальном уровне. Строго говоря, вера, поклонение Богу и совершение обрядов – разные вещи, и «Язычники» это показывает хорошо. Отец семейства остался рохлей, сосед – алкоголиком, несмотря на то, что первый постится, а второй научился креститься. Только дочь в семействе отказывается принимать новый образ жизни, что неумолимо влечет к трагедии.

Однако с сюжетной стороны тоже не всё так гладко. Вопросы, кажется, толком и не поднимаются. Имею в виду, это сложно назвать тяжелым психологическим или философским фильмом. «Язычники» скорее похожи на серию скетчей о семействе, которое встало на путь истинный, да вот только и на нем семья вновь облажалась. В той или иной степени, это не позволяет воспринимать картину всерьез, хотя, как мне кажется, у идей здесь потенциал побольше, чем в том же «Ученике»: религиозное «безразличие» более распространенно, чем фанатизм.

Во-вторых, «Язычники» зачастую перегружены ненужными подробностями сюжета, выяснением взаимоотношений и так далее. При желании очень многое можно было бы вырезать или оставить в форме констатации: раскрытию персонажей это бы не повредило, зато сам фильм смотрелся бы поживее.

Эмоциональный фильм, открытый для множества интерпретаций, может быть и придется по душе поклонникам «русской тоски». Однако, как мне кажется, особого смысла в «Язычниках» нет: это своего рода визуализированная притча из библиотеки известного атеиста Александра Невзорова, где современные российские христиане сравниваются с примитивными шаманами. А раз так, то и особой внутренней ценности, и рассуждений в «Язычниках» попросту нет – одной актуальностью для России конца «нулевых» годов сыт не будешь. Как говорится, на Бога надейся, а сам не плошай.

5 из 10