Рецензии

Рассказ о мальчике-звезде начинается в глубинах космоса, где на чёрном бархате вакуума блестят стразы чужих солнц. В какие-то моменты незримые губы шепчут «Пора» и в вспышке пламени на земле появляется он — Мальчик-звезда, который принесёт иной свет для глупого, заблудшего человечества.

Эпоха детей цветов даже самими хиппи всегда воспринималась как ступенька прокуренной и захламлённой лестницы в небо, ведущей к блаженному и единому раю для всех. Каждые двадцать лет меняются поколения, а это значит, что на земле есть две волны традиций, часы столетий делают короткую остановку на нуле, чтобы каждые десять лет дети одного поколения передавали пальмовую ветвь первенства детям другого. Родители подростков шестидесятых были людьми, пережившими гниющую, разглающуюся и разлагающую войну, потому призыв к общему вечному миру так громогласно стал девизом их детей, стремившихся не потратить свою юность на чужие прошлые ошибки. Молодёжь семидесятых годов — отпрыски свингующих пятидесятых. Их символом веры стала музыка. Торжественно наплевав на хипповские сантименты, которые не слишком остро обозначали объекты своей «свободной любви», ценностью начала семидесятых молодые назначили сексуальную свободу и откровенную бисексуальность.

Иконой эпохи глэм-рока стал Дэвид Боуи, чьи разноцветные экстравагантные наряды, альбомы со сквозным сюжетом от песни к песне и вызывающее поведение, отвечали духу времени. Не столько новое направление, сколько бесконечный эксперимент. Он напоминал ребёнка, который вертит в руках игрушку и с удовольствием показывает миру, сколько возможностей в ней таится.

Мальчик-звезда никогда не был похож на своих сверстников. Он привлекал их своей яркостью, но и отталкивал заносчивостью и необычностью. Однако он рос и поклонников у него становилось всё больше, потому что, пообщавшись с ним, в час прихода теней люди стали распахивать окна и осознавать, как много радостей ночи, которое скрывает звёздное сиянье, они раньше не знали.



От какофонии радиоволн в космосе до последних аккордов глэм-певца, раздающихся из старенького приёмника в каком-то забытом пабе, Velvet Goldmine под бодрый перестук ботинок на высоких каблуках, движется на волне ритмов известных мелодий. Дэвиду Боуи, песня которого и дала название фильму, нашлось место в образе элегантного певца Брайана Слейда: барочно-порочная романтика, извращённая утончённость и утончённая извращённость, горы пудры, перьев и стразов. Его экранный любовник Курт Уайльд как пёстрый костюм — состоит из аллюзий на целую кучу реальных лиц. Прежде всего, в создании маски-образа виден падшеангелоподобный Курт Кобейн, у которого позаимствовано не только имя, но и внешность, затем дворовогаражный Игги Поп, чьи песни перепевает экранный Курт, — друг и объект почитания Боуи, так как холодного интеллектуала Дэвида вечно завораживает боговдохновенность и страстная энергия других, ну и, разумеется, неистовый искуситель Мик Джаггер.

Любовь между Дэвидом и Миком — притча во языцех в рок-тусовке на многие десятилетия. Эта пара не скрывала ни своих чувств, ни характера отношений. В тот период модной бисексуальности связь этих двух звёзд стала штандартом для молодых гомосексуалов, которые наконец смогли выбраться из подполья грязных подвалов под яркий свет блёсток, зеркал и свечей, что и показано в образе подростка Артура Стюарта, только начавшего осознавать границы собственной сексуальности. Глядя на засаленные от прикосновений фотографии жёлтой прессы, смакующей скандальное поведение двух звёзд, он ассоциирует себя с бунтарём Брайаном, постепенно и сам освобождаясь от гнёта мещанских традиций.

«Нет, это, конечно, всё замечательно», говорили люди, «но если бы он чуть больше походил на нас. Тогда, разумеется, мы прислушивались бы к нему гораздо охотней». Мальчик-звезда пытался измениться, он старался больше походить на человека, но при этом не замечал, как всё больше гаснет его звёздный свет.

Мы часто видим падающие звёзды, но совсем иное — увидеть, как звезда карабкается на небосвод. Эта история о звёздных мальчиках, стремящихся перекроить устои, и Джеке Фэйри — ещё одном глэм-рокере, который нашёл осколок упавшей звезды, и составляют фон фильма, то слегка обнажающийся под пристальным взглядом, то снова уходящий на глубину и скрытый под валом символов: губами, раскрашенными собственной кровью, двумя куклами в посвёркивающих нарядах, признающимися друг другу в любви, и цитатами из Оскара Уайльда.

Пламенные шестидесятники переродились в работников корпораций. Семидесятники породили яркую, но пустую по смысловому наполнению культуру девяностых. Боуи и Джаггер — сейчас примерные семьянины, развлекающие публику, но более не жаждущие изменить человечество. Руки тех, кто пытался перевернуть мир, оказались слишком слабы. Боль по упущенной возможности сочится из ран фильма. Это тоска по молодости, по времени, которое никогда не повторится, а если повторится, то уже не для нас. Глэм-рок умер. Но… Но да здравствует глэм-рок! Ни одна жертва не оказалась напрасной. Они пошатнули статику. Медленно, набирая обороты, мир крутится, изменяясь, в кружении сбрасывая годы и становясь вновь молодым. Перья, блёстки, меха и экстравагантный макияж — мир может блестеть и когда-то снова заблестит так, как нам казалось, он блестит много лет назад.

Серый мир поглотил мальчика-звезду. «Значит, ещё не время», — сказали люди. «Нет», ответили им сверху незримые губы, «самое время». Никто не заметил момента, в какой возродился мальчик-звезда. Он летел над запрокинувшими вверх головы детьми, которые были озаряемы его светом. Одиночки. Которые когда-то найдут друг друга. «И тогда весь этот вонючий, паршивый мир будет принадлежать им».

Мне грустно, автор. Я люблю это время (безнадежно люблю), я хочу быть там — внутри, в кадре или за кадром, неважно, хочу погладить меховое пальто, абрикосово-пурпурно раскрасить личико, ну и спеть тоже, вторя Зигги Стардасту перед экстатической толпой. Пока мы в гримерной, подай вот эти ботфорты на платформе, и боа обязательно, и напудренный парик. Голый субъективизм будет, да, другого не жди.

Часть I. Артур Стюарт

В распахнутые двери восприятия ранние 70-е врываются гомоном улиц, сексуальными свободами и, конечно, ничего не понимающими предками! Долой стереотипы и скучные шмотки, снова на несбывшееся свидание с собственным гендером. Девочки смотрят презрительно, да ведь можно обойтись без них: либидо диктуется модой, манит к усыпанной блестками (голубоватой) сцене. Нелепейший — значит, с ролью справляется, — накрашенный Кристиан Бэйл беззаветно пополняет армию фанатов начинающих рок-звезд, а главная-то из них возьми и умри. Через десять лет он журналист в престижной газете, остепенился, ведет расследование той мнимой смерти. Квазидетективная фабула просто предлог: там, в Прошлом, подростковые восторги, но там и попытки обрести себя истинного, вырваться из цепких лап пресного, морально устойчивого Сегодня. Камера работает крупными планами, будто поддразнивает: вот «До», а вот «После». Найди десять отличий. Сценарий соткан наспех, узлами наружу, флэшбэками да флэшфорвардами. Так что лавина воспоминаний быстро порвет нитку жемчуга на груди инфернального андрогина, и покатятся бусины, покатятся, только собирай… Автор! Ты здесь? Давай собирать вместе. Мне — направо, тебе — в позавчера…

Часть II. Брайан Слэйд

Когда в твоих глазах загораются сердечки, можешь не сомневаться насчет своего продюсера: у него там загорятся доллары. Все подсчитано: каждый грамм кокаина в постель, каждый килограмм перьев для сцены. Жизнь и смерть глэм-рока параллельна истории певчего бисексуала, что любил невзначай обменять не нужных уже людей на более удобных и покутить в свое звезднопыльное удовольствие. Эх, старина Боуи! И ты когда-то был искренним. Если надо, спал. Если надо, обесцвечивал. Каждый альбом аккуратно подпирал свежим скандалом, труженик вельветового андеграунда. Не то теперь: респектабельный джентльмен, ты плюешь на перевранный байопик, даже песенки свои не пожертвуешь режиссеру-либертину. А ведь тот все помнит (он, может, и голубым стал из-за тебя!) и соблазняет на рандеву с ностальгическим винилом, иронично завернутым в меха венер. Звукоряд великолепен, да и снимать клипы он умеет, да и…

…Джонатан Риз-Майерс как старается, посмотри. Сам перепевает шлягеры (мило), ловко шаркает ножкой (ловко). Вот вам идол поколения, который потерял самого себя. Камера работает дальними планами, причем здесь лицо, надо показать шею, торс, ноги. Отличный женский халат, Брай, тоже такой хочу! Чем ярче звезда, тем шикарнее апартаменты. Стиль все больше сбивается в ультрамодную эклектику, котирует рокайль, порочно-барочное почти-что-порно, пижонские смокинги леопардовой расцветки — очевидно, что без пестрящего визуала икону не нарисовать. Где-то в глубине полуночных оргий мелькает испуганное лицо начинающей костюмерши — такие обычно важнее музыкантов и звукооператоров, ангелы-хранители (имиджа) в суровом мире шоубиза… Примерно с середины фильма многозначительные диалоги начинают тиражировать утонченные истины а-ля Оскар Уайльд: красота ради самой красоты.

Часть III. Курт Уайльд

Что есть свобода? Ох, автор, мы тут еще и философией балуемся? После косячка самое оно. Здесь не до костюмов: нагое тело — храм искусства (камера, переставай работать). Тьфу! Прости мне морализаторство, но этот МакГрегор как нырнул в «Транспоттинге» в унитаз, он так для меня и не отмылся. Слепленный из рок-звезд разной величины, как и комбинаторный Зигги, его персонаж подозрительно смахивает на… Впрочем, для Кобейна слишком много (по времени еще открытая рана — 1998), для Оскара — слишком мало (но Бози-Боуи рядом). Не важно, кто он — бунтарь-одиночка с детскими незалеченными травмами. Хотел свободы — получил. Творил, пел, безумствовал — все на экстремумах, все ради людей. Искусство чистое, как героин? Да ладно, ничего чистого тут не предвидится. Итого: брошен, как плюшевый мишка. Но, даже прощая бесстыжей бестии Браю иссушающую жажду славы, подумаешь невольно: ведь была любовь, пускай не отличимая от похоти и самолюбованья. Где-то глубоко внутри трепыхалась же пернатая, просилась из золоченой клетки, а ее сразу бархатной тряпицей сверху: не шуми! Нету никакой свободы, не знаю, чего вы там собирались менять. Тоже мне революция. Рок-н-ролл, а поверх слой губной помады. Слушайтесь режиссера: все показал, объяснил, как вы такие уродились, расплодились да и кончились, эпитафией припечатал. Вот пройдут годы, и жить вы будете (существовать!) только воспоминаниями: эта ваша goldmine душой звалась, да вся вышла…

--

Как тихо. В гардеробной психодела идет снег. Или глиттер? Медленно смываю грим, переодеваюсь, массирую усталые пальчики на ногах. Прощаю тебе сумбурность и чудовищное многословие, автор: было красиво. Пластинку я заберу с собой, если позволишь. Ведь все ради музыки затевалось, да?

В этом фильме есть стремление к изяществу. Определенное пижонство есть в том, чтобы провести прямую параллель между рождением Оскара Уайльда и глэм-роком. Наверное, для кого-то такой ход, когда фильм прерывается интерлюдией, вмещающей в себя отсылку на Оскара покажется неординарным. Неординарной может показаться и навязчивая параллель между героем Эвана МакГрегора и покойным Куртом Кобейном. Но ведь, наверное нужно быть слишком вовлеченным поклонником этого музыкального направления, чтобы в полной мере оценить. Да и режиссер на протяжении всего фильма расписывается в своих симпатиях к тем годам, фиксируя вычурные зарисовки. Все происходящее получается китчевой клиповой подборкой. Молодые ребята пытаются показать изысканность и гламур, однако сквозь дискотечные сумерки так и прорисовывается отсутствие смысла.

Возможно все так и планировалось, чтобы и слащавый Джонатан Рис-Мейерс, и претендующий в те годы на звездность Эван МакГрегор, и Кристиан Бэйл — все выглядели неуверенными. Яркими, цветастыми, но совсем неуверенными. С каким-то надрывом, скелетом в шкафу или психиатрической лечебницей в детстве, злыми родителями. Единственным островком разумности и осознания собственной опустошенности здесь оставалась Тони Коллетт. Стальные печальные глаза. Понятные разговоры. Но вот я думаю, что одного появления Боуи хватило бы, чтобы всех их нивелировать.

Конечно же, тот яркий глэм-рок заслуживал особого внимания, цветастого мюзикла и Тодд Хейнс формально сделал посвящение теме. Но по своей сути, фильм как-то прошел совершенно мимо, лишь заигрывая с темой (точно также, кстати, пустым получился и «Доорз» Оливера Стоуна). Не случайно ведь, Дэвиду Боуи еще на стадии сценария картина не пришлась по душе. В конце концов, там где Хейнс выделяет вопросы выбора сексуальной ориентации, другие мастера смотрели гораздо глубже. Кто? Да, вспомните, к примеру фильм «Привилегия» Питера Уоткинса. Картину, куда более эффектную и менее стремящуюся к слащавости.

4 из 10

Фильм представляет собой двойную ретроспекцию и начинается как журналистское расследование. В середине 1980-х бывший фанат рок-идола Брайана Слейда пытается восстановить творческий путь своего кумира, который в начале 1970-х выступал в ночных клубах британской столицы, но вдруг внезапно оборвал карьеру во время одного из выступлений. Из семидесятых годов берут старт уже две параллельно развивающиеся истории. Выясняется, что у меланхоличного Слейда в своё время был собственный кумир…

Им был экспансивный и раскованный рок-певец Курт Уайлд, вдохновлявший его неистовостью сексуальной энергии, щедро выплескиваемой со сцены. Сделав благодаря предприимчивому импресарио удачную карьеру в Америке, Слейд пытается разыскать Уайлда, чтобы помочь ему раскрутиться. Но в момент их новой встречи его глазам предстает законченный наркоман, вместе с дарованием утративший элементарный профессионализм. Теперь сближению музыкантов мешает необходимость блюсти звёздный имидж, без которого успех в шоу-бизнесе невозможен…

После холодноватой отчужденности экологической антиутопии «Безопасность» (1995) Тодд Хейнс — один из самых самобытных режиссёров из среды американских независимых — обратил свой взор на «серебряный век» рок-музыки. Тот переходный момент, когда она начала попсоветь, становясь неотъемлемой частью массовой культуры, а детей цветов сменили дети порока. Именно они, бисексуалы и трансвеститы музыкальной тусовки, являются главными героями «Бархатного прииска» — феерической смеси глэм-рока и поп-музыки.

Похоже, не очень обеспокоенный внятностью сюжетного изложения, Хейнс основное внимание уделяет воссозданию клубной атмосферы 1970—80-х и клиповой эстетике, предвосхитившей появление MTV. Пожалуй, лучшими в фильме становятся кадры, пародирующие музыкальные ролики той поры и по стилю напоминающие «Томми» (1975) Кена Рассела. Совершив путешествие в прошлое в поисках исчезнувшего Слейда, журналист осознаёт простую, но горькую истину. Поиск Брайана не имеет смысла, поскольку невозможно совершить путешествие на манящий мишурой, но давно опустошённый «бархатный прииск». Там уже нет никого, кроме фантомов былой любви.

Этот фильм и актеры в нем-настоящий разгул сумасшествия среди нормального. Его нужно смотреть несколько раз (можно даже в несколько этапов) чтобы понять, и, буквально впитать его в себя.

Это не только музыкальная драма, это настоящая сказка. Падающие звезды, волшебная брошь, как маяк, и общая атмосфера сияющих огней и связанных меж собой судеб.

Все эмоции от просмотра смешаны-радость, томительная и светлая грусть, какая-то бешеная эйфория (спасибо Курту Уайлду!), желание продолжения и чувство чего-то знакомого до боли… Вроде бы фильм взрослый и достаточно спорный, но он напоминает о чем-то из детства, особенно самое начало, первые несколько минут с космическим кораблем и Оскаром Уайлдом.

Этих героев любишь, нежно любишь всех и каждого. Так странно видеть их такими. Все актеры в жизни главы больших семей, не имеющие к бисексуальности и музыке никакого отношения.

Юэн МакГрегор-настоящий Курт Уайлд, необузданный и бешеный, но с каким-то нежным характером мальчишки-хулигана.

Джонатан Рис-Майерс, опасный, утонченный, мрачноватый Брайан Слейд, окруженный блестками собственной жизни.

Тони Коллетт, милая и родная Мэнди, такая забавная и веселая, жаль только, что она не пела в фильме. Интересно, почему?

Кристиан Бейл в роли Артура Стюарта. Забытый всеми, робкий и неуверенный, нескольки лишний среди всех других.

Эдди Изард, блестящий продюсер в полосатом костюме.

Майкл Фист, мужчина с странным именем Сесиль. Неудачливый продюсер и хороший человек.

Эмили Вуф, Шеннен. Скромная девочка, случайно попавшая в центр глэм-рока.

Мико Вестмоленд, жутковатый Джек Фейри, не произнесший за фильм ни одного слова. Он как призрак, появляется то тут, то там, загадочно улыбается и исчезает. В конце фильма прекрасно исполняет песню «2HB», жаль, эту версию не найти.

Группа «Placebo» в роли забавных фриков, Брайан Молко, роняющий боа.

Еще хотелось бы выделить из массовки Девушку в красном. Красные волосы, красные бусы, красное платье, красные ногти и красные чулки. Поднимала настроение, когда появлялась.

В фильме присутствует волшебная музыка-Sebastian, Bitter-sweet, 2HB, Cosmic dancer, Diamond meadows, Virginia Plain, Needle in the camel`s eyes, Tumbling Down, The fat lady of Lumborg, Dead finks dont talk,The Whole Shebang и прекрасная, нежная и грустная мелодия в начале и в конце фильма- Velvet Spacetime.

Большинство песен исполняет Джонатан Рис-Майерс, и Эван МакГрегор. На долю второго пришли Gimme danger, My unclean, TV eye.

Я люблю этот волшебный фильм, прекрасную музыку, талантливого режиссера, эффектных актеров и яркую массовку. Обожаю общую атмосферу любви между героями. Есть даже не вполне стандартный любовный треугольник.

Стоит мне лишь оглянуться… И я вижу как движется твоя тень, на стене.

Позвольте себе этот фильм.

Он это называл свободой. Свободой, которую ты можешь себе позволить. Или нет?

10 из 10

Фильм поразил меня в самое сердце! Резкий, дерзкий, яркий-всё это о нём! Если вы ярый противник крайностей-фильм не для вас. Здесь и бисексуальность, и наркотики, и нестандартный внешний вид, море рока и куча секса. Но этот фильм как раз по мне!)

Я давно искала фильм о своём родном и любимом глэм-роке, который был бы столь же атмосферным, сколь атмосферен сам музыкальный стиль. Я давно уже отошла больше от глэм-рока 60—70-х в сторону глэм-металла 80—2000-х. Но! Атмосфера этого космического стиля не может не пленять.

Что касается актёров… Джонатана Риза Майерса я узнала как раз по этому фильму. Необычайно талантливый и харизматичный актёр! Передал персонажа от и до! Верю ему на 200%. Теперь о Макгрегоре. Смотря такие картины, как Звёздные войны и Мулен Руж, я и подумать не могла, что он способен на подобное!) Такой дикий и не обузданный, как того и требует фамилия по фильму, он не может оставить равнодушным. Я просто влюбилась в этого персонажа! А его вокальное исполнение — выше всяких похвал! Вообще, весь саундтрек фильма заслуживает бурных оваций. Огромный респект составителю плейлиста!

Отдельное спасибо засветившейся и исполнившей подлинный глэм-хит группе Placebo! Они в образе истинных глэмстеров смотрелись несказанно правдоподобно.

Подытоживая: если вам не чужды фривольности, классический глэм-рок и обилие блесток — вам наверняка необходимо посмотреть этот фильм!(минус лишь в том, что он есть только с одноголосным русским переводом и в не очень хорошем качестве)

10 из 10

О чём фильм, после которого я полюбила глэм-рок? О накрашенных и любящих друг друга мужчинах, творящих невероятную музыку! Это не секс&наркотики&рок-н-ролл, это нечто более изящное, яркое и вопящее. Помните сцену, когда Артур Стюарт, герой Кристиана Бэйла, встречает впервые Курта Уайлда (Юэн МакГрегор)? Тогда второй обратил внимание первого на падающую звезду. Она вспыхула и, оставив след, упала. Так и эпоха глэм-рока: неожиданно засветилась на небосклоне западного шоу-бизнеса и ушла, но ушла достойно, оставив после себя историю: костюмы, фотографии, преданных поклонников, музыку и людей, которых не забудут никогда.

К краткому содержанию фильма можно добавить лишь то, что это не обычный детектив, а своеобразная автобиография эпохи, выраженная в нескольких лицах.

Стоит сказать несколько слов об актёрском составе. В сотый раз повторюсь, что Юэн МакГрегор — одно большое шотландское талантище. От его игры аж мурашки по коже. В какой-то момент, когда он пел на сцене, я на несколько секунд поверила, что это сам Игги Поп!!! Хотя, что бы там ни говорил режиссёр Тодд Хейнс, что-то Кобейновское в Курте Уайлде присутствует. Может причёска, а может проходка…

Другого музыканта, Брайана Слэйда, сыграл Джонатан Риз Майерс, известный мне по фильму «Матч Поинт». Честно скажу, не нравится мне он, Хотя стойте, не нравиЛся! Веди после просмотра этой картины я сказала себе: «Может он и внешне слишком смазливый, может ещё что-то в нём не так, но, чёрт возьми, играет же великолепно! И вообще, респект ему за синие волосы!

Ещё я поняла одну вещь: Кристиану Бейлу больше идёт играть супер героя (трилогия про Бэтмена) или ковбоя-патриота («Поезд на Юму»). Хоть и люблю этого актёра, здесь он меня разочаровал, А может я просто не поняла его героя? Может сам Артур мне не понравился? Какой-то размытый6 неуверенный в себе и слишком наивный тип. К тому же, в отличие от других вышеперечисленных актёров, Бейлу не идут женские костюмы, яркий макияж и серьги в ушах.

Ах да, саундтреки в фильме неземные! Отдельное спасибо. Особенно эти две композиции:

The Venus in Furs — Ladytron
Shudder to Think — Hot One

9 из 10

P.S. Старик Боуи скорее всего был возмущён тем, что некоторые занавески были слишком сильно приоткрыты. Хотя ему можно простить всё.:)

Фильм Тодда Хейнса «Бархатная золотая жила» полностью соответствует своему названию: яркий, слишком яркий, со множеством эротических сцен, смешанных с электронной музыкой, мужским голосом. Всё это — элементы возникшего в 1970-е годы в Британии глэм-рока.

От палитры красок, сменяющихся со сверхскоростью, начинаешь уставать уже на 20-й минуте фильма. Ребёнок, найденный у порога дома Оскар Уайльда, бирюзовая брошь, приколотая к его пелёнкам, — чистое, непорочное начало фильма смешивается с эпатажностью, вызывающими действиями музыкантов, их новой музыкой. Найденный когда-то ребёнок и сам активно принимает во всеобщем балагане участие, «заводит» публику и появляется изредка в сюжетной ленте.

Образ главного героя — Брайана Слэйда — собирающий. Если вспомнить о Майкле Джексоне, Элвисе Пресли и Девиде Боуи. В этом образе и эпатаж, и бисексуализм, и наркотики, и очаровательный в то же время голос.

Однако яркость и блеск маски не скрывают душевного дисбаланса: герою всё время чего-то не хватает, жизнь превращается в хаос, в котором смешивается и явь, и сон.

Здесь будто три сюжетные линии: линия расследования журналиста, жизнь эстрадной звезды, жизнь журналиста под влиянием глэм-рока и его короля — Слэйда. Режиссёр основательно поработал над «скрещиванием» этих линий: так, что к финалу начинается лёгкое головокружение.

Музыкальное сопровождение подобрано со вкусом: Брайан Ино, английская глэм-рок группа «T-Rex», британская рок-группа «Slade». После просмотра картины хочется отдельно прослушать записи этих исполнителей.

Актёрский состав просто замечательный. Джонатан Рис-Майерс в роли Слэйда запоминается надолго: к блондину с модельной внешностью возникают смешанные чувства, — и симпатия, и некое отторжение. Но, во всяком случае, сомнения в подлинности изображаемого им персонажа нет: актёр движется так, как это делали в своё время популярные эстрадные певцы.

Кристиан Бэйл поражает также своими перевоплощениями в журналиста и ярого фаната одновременно. Его персонаж и сам становится участником музыкального направления, и в то же время — наблюдателем за событиями эстрадной и закулисной жизни.

Фильм — как ознакомление с таким течением в музыке, как глэм-рок. Он будто автобиографичен в общем смысле, и порождён фантазией одновременно.

Рок, гламур, андрогинность, любовный треугольник, история успеха рок-исполнителя, — это всё составляет очень интересный сюжет.

А какие актеры!!!

Джонатан Рис Майерс просто волшебен в этом фильме! Он меня очаровал и покорил своей неземной внешностью, загадочным образом (не понятно, о чем думает человек-легенда Брайан Слейд). Как ему идут макияж и яркие одежды! Он просто потрясающий, нереально красивый парень с сумасшедшей энергетикой!

А прекрасный Эван МакГрегор в роли рокера-бунтаря! А Кристиан Бейл, как было неожиданно его увидеть таким после ролей суровых ролей клерика и Бэтмена.

Тем не менее как трогательна история их бурного и короткого романа.

Классная музыка! Порадовало появление Брайана Молко и исполнение песни «20th century boy». Вообще, в этом фильме очень много интересной музыки. Влюбилась в красивейшую «Hot one», и, конечно, в песни в исполнении Джонатана. Жаль только, что не все песни он спел сам. Его голос такой необычный, но он так выразителен и сексуален.

Это волшебный, яркий, красивейший фильм, который выхватывает из рутины повседневности и переносит в другой мир. Смотрела его 3 раза и буду смотреть ещё!

10 из 10

Бархатная золотая жила…довольно странное название, согласитесь. Странное, пока не узнаешь, что, оказывается, (дети 90-х, что с нас взять) была такая песня Дэвида Боуи; её двусмысленность, что возможна связь Боуи с неким мужчиной (о нет, как так, ведь глэм-рок не пропагандирует свободу, а в частности бисексуальность). И вот, неравнодушные люди решили: фильм!фильм!фильм! Снимаем фильм. И что же из этого вышло?

А вышло довольно своеобразное кино, «не для всех», так сказать.

Как ни крути, а все сводится к сексу. Секса здесь много и не только в буквальном понимании; он витает в воздухе. Сама эпоха им пропитана, призыв к природному, звериному инстинкту. Каждому времени свои кумиры. «Курты Уайльды» и «Брайаны Слэйды» были образцами, повторюсь, кумирами многих молодых ребят, которые, дабы стать ближе к своим любимцам, пытались копировать их стиль жизни, образ их мысли, жизненную позицию. Ведь в подростковом возрасте иметь кумира — это нормально, и более того, естественно.

Честно говоря немного завидую тем, кто вырос в это время, время свободы, протеста, коротких маечек и штанов, натянутых до ушей. Смотришь фильм и проникаешься, правда чувствуешь, переосмысливаешь, погружаешься с головой в эту атмосферу.

Но, как и во все времена, у каждого течения, существует две стороны медали: с одной стороны — истинное, то, что есть в тебе самом, с другой стороны — фальшивое, то, что ты «дорисовываешь» себе. Мода — это хорошо, но понять, кто ты на самом деле, отбросив стадное чувство — это все-таки важнее. Но не тогда, когда ты молод, а в венах бурлит горячая кровь, жаждущая бунта.

В центре всей этой истории два человека, две легенды, двое мужчин. По отдельности они, безусловно, были самостоятельными единицами в музыкальной среде. Жили себе обычной жизнью обычных таких звезд шоу-бизнеса: снимали клипы, выступали на концертах, оттягивались на шумных тусовках, вели беспорядочную половую жизнь. И в один прекрасный (или ужасный) деньэто случилось: они решили объединиться…Вот тут-то все и завертелось.

Хотелось бы больше всего выделить Юэна МакГрегора. Вот здесь я снимаю шляпу. Образ великолепен! Настолько вжиться в роль — просто нет слов. Он не играл Курта Уайльда, он был им. Потрясающе; так эмоционально, экспрессивно поведение данного героя, что невозможно остаться равнодушным. Он сама сплошная большая эмоция. Его боль и переживания воспринимаешь острее всего. Такое ощущение, что тот разряд тока, которым его лечили в детстве, воспламеняет не только электрические приборы, но и человеческие сердца. Образ прочно впечатывается в сознание, что, даже если ты плохо знаком с творчеством данного актера, кажется, что какие бы ни были у него роли, эту роль вряд ли можно переиграть.

Неплохо справился с ролью Джонатан Риз-Майерс. Дерзкий, яркий, словом экстраординарный. Это слово, по-видимому, пользовалось популярностью в то время. Все в нем заявляет:«Я не такой как все. Следуйте за мной и вы будете такими же свободными и независимыми». Он создает новую тенденцию, новые принципы, новую жизнь.

Вот, что меня больше всего удивило, так это то, что в этом фильме играет Кристиан Бэйл. Образ парня, красящего глаза, одевающего такие наряды, ну абсолютно не ассоциируется с этим актером! С тем самым актером, который, что греха таить, стал всемирно известным и популярным благодаря своей роли Бэтмена, этого мужественного, смелого блюстителя порядка в преступном Готэм-сити… Не знаю, может это потому что Бэтмена я посмотрела одним из первых его фильмов, создается такое ощущение. И если так посудить, то, наверное, почти каждый уважающий себя актер, хотя бы раз сыграл гея. В общем возникает двойственное чувство. Однако же, Бэйл — актер хороший и довольно таки прилично сыграл в этом фильме. Здесь он играет немного растерянного, беззащитного, совсем еще зеленого паренька, который, как и все в этом возрасте, ищет себя, пробуя все то новое, что преподносит ему жизнь.

И отдельно хочу выделить то, какими показаны выступления на сцене в данном фильме. Как по мне, так они очень хороши, Юэн и вовсе на сцене настолько гармоничен, что его ничем не отличить от настоящего рок исполнителя. Так что, по-видимому, он не врал, когда в интервью говорил, что всегда мечтал стать рок-звездой.

В конце хочу добавить: тем, кому нравятся провокационное кино, кто любит фильмы с историей, кто готов откинуть все предрассудки и насладиться той «блестящей» эпохой — приятного просмотра.