Рецензии

Истории героев закручиваются вокруг дома, архитектурно выполненного в форме спирали DNA. И судьба этой спирали не определена, впрочем, как и всегда — люди.

Здесь сразу же дует ветер со снегом и кожей чувствуешь — надо догадываться. Такой мир, где одиночные выстрелы добивают очередями отбойных молотков, сложный. Чутьём его брать надо, боковым зрением. Герман создал настоящее лакомство для тех, кто ест глазами. Цитата за цитатой на фоне совершенно космических декораций, будто не люди, а восставшие титаны русской земли общаются между собой. Герои полумертвыми подняты из давно забытых национальных недр, перешиты на новый манер и всё же играют, сукины дети!

Отличный кастинг, чего стоит одна реинкарнация Сергея Бодрова. Когда видишь его снова, то понимаешь причины его популярности: очень родной и близкий русскому обаянию парень. Умер же человек, а актерская DNA живет, цветет типажом. Чудо же, ребята.

Это всё — вечный русский транзит, сериал про жизнь. Это всё, что останется после меня — ДНК и дома из железобетона. Поиск национальной идеи снова в деле, пусть и скованный местами, хромоногий и кривой, но загудел наш кинематограф, греется. В нём есть теперь место для надежды.

Транзит — перевоз товаров или пассажиров из одной страны в другую через лежащую на пути третью.

8 из 10

Надо сделать так: посмотреть подряд «Письма мёртвого человека»(К. Лопушанский, 1886), а потом «Под электрическими облаками»(А. Герман-мл., 2014). Да, я знаю, что это разные режиссёры, контексты и эпохи. Зато интеллигенция та же.

Это и есть типичный постмодернизм? Фильм нашпигован цитатами. «Последний поезд» в первой же новелле, с бессловесным гастарбайтером вместо доктора Баха, и «Бумажный солдат», и «Гадкие лебеди», и «Сталкер», и « Жертвоприношение», и «Я тоже хочу» и «Живой», и, действительно, весь отряд лишних людей советского послевоенного кинематографа. Сколько мы смотрели-читали умного-тонкого, слякотно-туманного.

А можно и не смотреть. Всё, земляне стоят на черте, ЭТО уже началось. Душа устала бояться. Только не надо Шпенглера, Фукуямы… Потому что рядом задумывается и снимается кино, которое по-прежнему потрясает. Не агитки, не эстетство. Пользуется тем же арсеналом: притча, гипербола, образ. Например? Хотя бы «За Маркса». Правда, от которой перехватывает дыхание, остро нужная правда. А изысканно-туманные страшилки не трогают, и всё. Предупреждение, что доболтаемся? Но оно прозвучало у К. Лопушанского исчерпывающе-реалистично и было забыто. Признание, что мы забыли, чего хотели в 91-м, а сегодня хочется просто исчезнуть, разборки с собой, молекула я или титан… Опять — я, я, я. Моё самосознание, моя рефлексия, мой выбор. Это порядочно и благородно, поддержать в высшем смысле интеллигентную даму, директора уничтожаемого по сути музея, эта усмешка Олега Янковского из 80-х… Но не зря тусит неподалёку молодёжь с деревянными мечами. ВСЯ история стала бутафорией, и СССР такая же фэнтези, как Толкиеновское Средиземье и Германа-старшего Арканар.

Ткань фильма, вроде бы, перенасыщена смыслами, вехами, знаками времён, просто деталями-привязками. Вот не довелось услышать или запомнить, как Горбачёв в 91-м объявлял об отставке, а здесь — пожалуйста. И в этом были трагизм и благородство — той же природы, шестидесятнической, интеллигентской, и того же масштаба, как пренебречь получением гранта. Но ничего не кристаллизуется из этой слабосолёной прибалтийской водички. И не найден выход, и сама его возможность не доказана, и, раз уж дело безнадёжно, не вынесен приговор. Хотя намёк есть, но тем, кому он внятен, это лишнее, они знают и так. Брошенный обманутый народ, который всегда отдельно, как за стеклом, бессловесный, которого учат не тем словам. Эта тема в фильме сквозная — несовместимых языковых сред, нежелания слушать, тщетности перевода. Так имитируют коммуникацию брат и сестра, экскурсовод, инвесторы, наркоманы. Самый человеческий — отрывочный и вроде бы ни о чём диалог подростков 90-х, они-то считывают подтексты, понимают друг друга с полуслова.

И семья мальчишки, «убитая на Украине одним снарядом», не потрясает, а тонет в потоке фирменных германовских отрывочных фраз. И вот это — не простится. Там ещё только нарастает, и никакой надежды на скорый конец преступного кошмара, а тут уже отрефлексировали и встроили как детальку в художественную ткань. Может, и толкала авторов больная совесть и большая человеческая ответственность, но сработала самим же фильмом диагностированная проблема языка: это высказывание о своих и для своих. А погибать будут все.

Такое кино было бы событием в неспешные, роскошные 80-е, когда остановилась история. «Полочная» совершенно стилистика, но ходили бы в ГлавАПУ или ДомЖур на полузакрытые показы… А когда сорвалась лавина, и машина времени несётся задним ходом, набирая скорость, прямо в фашизм, — поздно, бессмысленно, да и противно что-то лепетать опять о себе. Стыдно должно быть, а если просто страшно и жалко — опять себя как страту — зачем тогда нужны имеющие свободное время, чтобы оглядываться вокруг и понимать ход истории, обладающие множеством языков, чтобы сказать?

Россия 2017-го: снег, туман, заброшенное строительство, откуда-то сбегают люди, где-то вдалеке виднеется недостроенный дом, объединивший группу людей обстоятельствами постройки: кто-то придумал, чья-то земля, чьи-то родственники, чья-то память, чьи-то попытки выжить. Все это — под небом, вечно напоминающем о собственной электричности огоньками в дыму: на самолетные полосы не очень похоже, приземлиться негде. Все эти соединения судеб, мест и времени, кажется, сводятся к простому, но в геометрической прогрессии возрастающему движению.

Соединенные недостроем истории делятся на главы, и люди ходят, ходят на улице, почти никогда — где-то внутри, и встречают то совсем недвижимое (скульптуры), то не останавливающееся такое же, как они сами. По мере продвижения по главам, то обращаясь в Советский Союз и сны, то в будущее будущего, которое становится прошлым для людей из прошлых глав, люди потихоньку толпятся и собираются, чтобы все вместе, в апофеозе слиться в береговых шатаниях. Здесь между ними мигает видимое облачное пространство, спасительный туман, рассредоточивая их не только по земле, но и по времени, потому прошлый век легко сходит в кадр настоящего — тут неизбежно вспоминаешь Германа старшего, в чьих долгостроях, напротив, все скученно, темно, отнимается весь воздух и никогда не разлипнет грязь, сопли и стоны.

Последовательность из «Гаспартума» и «Бумажного солдата» привела, конечно, к самой масштабной туманно-грязной обсерватории из тел (серебряный медведь за выдающиеся художественные достижения в Берлине 2015) — если раньше был закадровый голос, раздельные истории-главы, неприкаянные и теряющиеся, то здесь еще больше, еще наваристее: герои невыносимо разговаривают, как будто каждый сам с собой, не эволюционируют, просто пребывают на экране, как прибившиеся к стеклу камеры — в их числе и Чулпан Хаматова в роли молчаливого мальчика, и ангелоподобные блондинки, наполняющие половину сюжетов, и лошади (сами по себе — смерть). Герман в качестве пророка истории, где война и раньше и теперь, где постоянно кто-то умирает — и раньше, и теперь, кто-то теряет кошельки (кто-то людей из виду), кто-то поджигает себя, кто-то смеется.

Темы языка, памяти, истории, отцовства, предназначения и смысла вообще максимально прозрачны в переходах из темного в светящийся серый, так что слепит глаза: именно этого и добивался Герман, судя по самому первому титру с цитированием Сезанна. Хотя в этом постоянном обращении к цитатам, то к Малевичу, то Бродскому, то своим предыдущим фильмам, есть какое-то дуракаваляние: глава кончается стоянием на голове и на голове памятника, или же проходом по веревке, или игрой в лошадку. Фильм оживляет прошлое (сидя в автобусе можно услышать как разваливается страна), тут же собирает настоящее в попытке сопротивления, раздавливает героев смертями, забивает под пленку, заваливает снегом, все детали слишком крупные, узнать места невозможно, так проходят странные, пугающие, болотные два с половиной часа. Все это достаточно условно — будущее все равно где-то там и одновременно здесь: сквозь туман, кровь на снегу, пустынные земли, заполненные разрушенными памятниками — все едино под электрическими облаками. Впрочем, облаков тоже нет — только туман.

В России 2017 года, спустя 100 лет после революции, кажется, будто исторический цикл вновь вышел на ту же самую стартовую позицию. Все живут в ожидании конца. Не истории, но мироустройства. Быт вяло протекает, но кажется, что само небо наэлектризовано. Правда, складывается впечатление, что все ждут того, что никогда не случится. Хотя разглядеть будущее сквозь туманную завесу нелегко.

Нельзя сказать, что новый фильм Германа-младшего, однозначно, удался. Впервые обратившись в будущее, пусть и с намёком на современность, режиссёр иногда начинает терять суть времени, так ловко ухватываемого в предыдущих картинах. Особенно, «удивляет» начальная новелла «Чужая речь», которая могла быть снята кем угодно, но только не автором «Последнего поезда» и «Бумажного солдата». Неожиданная искусственная надуманность и выхолощенность, вкупе с неестественными диалогами, настраивает на отрицательный лад. Но кино растёт само над собой от главы к главе, пока в шестой главе неожиданно не прорывается жизнь, пусть и архитектора-хипстера, а в финальной, седьмой главе «Хозяйка» не следует пронзительный финал, который даёт редкое чувство очищения кинематографом.

Интересно, что четвёртая полнометражная картина Алексея Германа-мл. «Под электрическими облаками» организует нечто вроде трилогии вместе с двумя предыдущими картинами «Garpastum» и «Бумажный солдат». Если попытаться сформулировать вербально, то это трилогия фильмов о Мечте: её поиске, попытке достигнуть и потере. А чем могут мечтать люди? Конечно, о светлом будущем, покрытым туманом. Герои «Garpastum» — молодые футболофилы, пытаются просто купить собственное футбольное поле, как бы ни замечая стремительного изменения мира вокруг. Хотя если подумать, они сами творцы нового мира. Вчерашние «хозяева жизни» вынуждены копить деньги, играя с рабочими, студентами, крестьянами, по сути, оказываясь на одном уровне с теми, кто ещё недавно казался им низшим классом. Вольно или невольно, плывя по течению жизненной реки, они сами того не ведая, порождают Мечту. Ну а та в свою очередь приводит к революции.

В то время как «Бумажный солдат» посвящен попытке её реализации. Герои пытаются дотянуться до звёзд. Вырваться из бренной реальности. Но пока одни цепляются за мещанский быт и «умные» разговоры без действия, другие жертвуют собой. Но время идеалистов уходит и Мечта о светлом будущем, которое ещё недавно казалось так же близко, как и первый полёт человека в космос, становится призрачным.

Но уже «Под электрическими облаками» посвящён миру, у которого Мечту отняли, растоптали и уничтожили. За 25 лет до событий фильма был разрушен мир агонизирующий, но ещё имевший какие-то идеалы. Когда идеалов не стало, и родились герои 2017 года. В закадровом тексте их называют «лишними людьми». Для многих зрителей это стало поводом назвать их интеллигенцией. Правда, всё же это явное упрощение и ограниченность смотрящего. Ведь ни иммигранта из Средней Азии, ни подростков-наркоманов, ни наследников нувориша, сделавшего себе состояние криминальным путем во времена «шоковых» перемен, но мгновенно низвергнутого после смерти, никак не назовёшь интеллигентами. При этом всё равно люди лишние.

Вопрос выпадения из русла подан куда шире, чем банальные думы о будущем. Ведь ещё в «Бумажном солдате» бездеятельные любители поболтать, так и оставались теми, кто есть, никак не меняя окружающий фон. Но те, кто стремился, как врач в исполнении Мераба Нинидзе, пытавшегося вырваться из тени собственного отца, он отдаёт себя всего на алтарь будущего. К сожалению, он так и остаётся одиноким человеком действия в мире, где никто не хочет действовать. Но в «Под электрическими облаками» бездействие становится чуть ли не единственным смыслом жизни для целого поколения. Разговоры, разговоры, разговоры. Искусственные, живые, о жизненных проблемах, об искусстве, о чем угодно. Но действие? Нет. Складывается впечатление, что весь мир остановился.

А все поражены вирусом инфантилизма. Гастарбайтер не знающий языка. Новоявленные сироты, вернувшиеся из заграницы, но их единственным желанием является тут же сбежать от проблем. Куда угодно. Хоть в каморку, лишь бы не здесь. И не сейчас. Юрист, у которого вечность длится кошмар о дне, когда случился Апокалипсис. Модный архитектор, ненавидящий пост-модернизм, но строящий аляповатый небоскрёб, который сам по себе символ пост-модернизма. Музейный работник, пишущий диссертацию, но застрявший в собственной зацикленности на повторении исторических циклов. Парень, потерявших всех родных на войне и ушедший в наркотическое забытье.

И все живут в ожидании того, что завтра, как минимум, война. Но будущее в тумане. А «война», кажется всего лишь воспоминанием о пропущенном конце света, случившемся ровно 25 лет назад. Подобно, постановочной битве между эльфами и орками, которой самозабвенно упиваются люди поколения без Идеи. Но прожив четверть века, пришла пора взрослеть. Через столетия ничего не останется, кроме памятников, свидетельствующих о том, что когда-то тут жили люди. Но чтобы они остались, пора начать их строить. Солнце рано или поздно взойдет и принесёт с собой долгожданную весну, рассеяв туман.

Человека, которому не наплевать на страну, в которой он живет, всегда будет заботить судьба его Родины. Мы привыкли к той мысли, что государстве власть диктуют только верхи, однако не задумываемся, что сами порой и чиним бардак. Важно помнить, что только человеческие поступки, а точнее, их совокупность может привести к разным последствиям. И важно не забывать, что порой обычные люди, которых мы часто отодвигаем на второй план, как раз и творят историю. Думаю, именно такая идея была заложена в основу драмы-повести Алексея Германа-мл. «Под электрическими облаками».

Синопсис 2017 год. Несколько человек, так называемые ненужные люди, чьи судьбы ненароком пересекаются друг с другом, оказываются связаны между собой посредством строительства таинственного дома. Каждый из героев пытается наладить свою жизнь, построить будущее, но алчность, зависть и непонимание людей «нужных» только разрушают их надежды.

Игра актёров Признаюсь честно, фильм производит специфическое впечатление по всем параметрам, включая игру актёров. С одной стороны, хотелось бы сказать, что актеры сыграли натурально, и их персонажи буквально живут на экране. Но, к сожалению, стоит отметить, что среди всего состава мне удалось узнать только Чулпан Хаматову и Анастасию Мельникову, поскольку остальных актеров я видел впервые в жизни, поэтому мне сложно судить о том, насколько убедительно они сыграли. Поразил тот факт, что Чулпан Хаматова в этом фильме вообще сыграла безмолвную мужскую роль персонажа, который в результате своей неудавшейся попытки спасти человека погибает. Если уж я кого бы выделил, то актрису, исполнившую роль дочери миллионера, которая вернулась в Россию, чтобы разобраться с наследством и с высокого поднятой головой принять то, что наворотил ее отец.

Режиссура В плане режиссуры у меня никаких нареканий к Алексею Герману-мл. нет. Кино было снято в его классическом стиле, т. е. в фильме много разговоров, долгих дублей, герои порой говорят о высоких темах. Однако, пожалуй, самой отличительной особенностью фильма является то, что действие практически целиком происходит где-нибудь загородом, в холодной, окутанной туманом глуши, на фоне старых, обветшалых строений. Чем-то такой подход напоминает «Левиафан», но при этом режиссер не показывает героев бедными и несчастными. Как мне кажется, он, таким образом, хотел показать разные поколения на фоне современной России, одни из которых готовы отстраивать страну, а другие только ждут, когда все приготовят.

Сценарий К сожалению, с сюжетом у фильма есть проблемы. Вообще по структуре сюжет фильма состоит из семи глав, каждая из которых освещает судьбы героев, которые вынуждены бороться по-своему за выживание или устанавливать порядок. Нам известно, что основной лейтмотив — это странный недостроенный многоэтажный дом. Не достроить его не могут, потому что то денег не хватает, то из-за того, что не могут придти к согласию, какой он должен приобрести внешний вид. Понятно, что этот дом — это метафора нашей страны, которая была построена на руинах другой страны и отстраивается до сих пор, но смена поколений с разными интересами, постоянно подрывает эту стройку. Главные герои — это есть представители этих разных поколений, одни из которых в своих ценностях опираются на героев знаменитых русских романов, а другие на приложения из Вконтакте и «яблочную» продукцию. Сценаристы намекают, что обязательно найдутся те, кто построит достойное будущее. Главное — не отчаиваться. На первый взгляд могло бы показаться, что все понятно. Но лично я пришел к этим выводам спустя долгое время, потому что «Под электрическими облаками» — это такой фильм, который вы будете переваривать еще несколько дней, чтобы понять, что вы только что увидели на экране. И в итоге у вас может сложиться вполне приглядная картинка, но есть подводные камни, которых из головы вряд ли можно выбить. Во-первых, иногда в своих диалогах или монологах герои несли такой бред, что тебя это просто сбивает с восприятия происходящего. Во-вторых, на мой взгляд, некоторые сюжетные линии не стоило вставлять в принципе. Я, например, не понял, зачем в сценарий была введена история с наркоманами, среди которых Чулпан Хаматова в мужском образе. Что авторы хотели этим донести? Какая идея лежала в основе такого хода? Глупо и противно. Наконец, слишком растянутое кино. На мой взгляд, стоило сократить сценарий, а не лепить лишние события, которые на экране смотрелись, как ни к месту.

Итог Могу с уверенностью сказать, что «Под электрическими облаками» — это кино не для рядового зрителя. Тем, кто вообще не понимает арт-хаусы, даже не стоит пробовать посмотреть и, главное, понять картину, потому что вы будете переваривать увиденное очень долго. Однако, я хочу сказать, что фильм в принципе неплохой, в нем есть своя мудрость. Но чрезмерная затянутость, холодная и серая атмосфера, актеры, которые порой, как зомби — могут испортить впечатление. Поэтому я считая, что данная картина исключительно на любителя.

6 из 10

Есть какой-то привкус «девяностых» у картины. Смотрели фильмы Балабанова? Вот оттуда эта параллельная вселенная бесконечная пространством, с нарочито театральными диалогами и резко очерченными характерами, словно тебе жабры за ухом острым и тонким лезвием нарезают; а потом ты и не замечаешь: в параллельном мире нет надобности в воздухе, в лёгких. Отступил сын от отца. Или нет? А ещё не знаю от чего зависит величие человека: материальное, моральное, общественное. Знаю лишь, для себя, что не надо корить, стесняться быть маленьким человеком, который помещается на ладошке. Будучи молекулой можно творить великие поступки.

Как верно оценивать прошедшие почти 25 лет? Наверное, большие люди неправы — говоря, о первом десятилетии как о хаосе, воле и свободе, а а следующем — как об упущенном шансе построить что-то такое, как за горами, с помощью нефти и газа.

А сейчас снова беда. Рецидив страшной-страшной болезни. И какое-то бессилие ощущается в этом потустороннем волшебном мире художника. Вконец запутались и потерялись люди, опустили руки, слепо бредут обманутые и оболваненные с выбитыми душами и погасшими глазами.

Но об этом нельзя рассказывать с экрана — почтенные мэтры, давшие денежку, не поймут.

Мир фильма «Под электрическими облаками» режиссера Алексея Германа (младшего) настолько туманен, что в поиске ориентиров в пространстве фильма я обратил внимание на имена цитируемых и обсуждаемых. Сезанн, Бродский, Малевич, Паскаль. Берег Финского залива узнаваем, но предполагает ли сеттинг сценария узнаваемость Санкт-Петербурга?

Может быть это просто город N., существующий в электронном облачном пространстве?

Воспользуюсь советом Мераба Нинидзе, вернее словами его «гусара», и проникну в призрачный мир фильма посредством «Черного квадрата» Малевича. Ровно сто лет назад было написано полотно. В тоннеле, скрытом за холстом, сгрудились тонны цитат. Развалины трех революций и двух мировых войн мешают идти дальше. Я спотыкаюсь об их осколки и вдруг вижу впереди, в узком пространстве тоннеля, мерцание электронных слов.

Это что, будущее? Я слушаю реплики персонажей. Персонажи произносят диалоги с такой интонацией, будто кто-то, сидя за экраном компьютера, торопливо читает сценарий, персонажи вторят читающему. Взгляд читающего то и дело отвлекается на всплывающие оповещения. Снег то идет, то исчезает.

И вот, вслушиваясь в бубнящий голос давно умерших героев будущего, я медленно иду вдоль замерзшего залива и натыкаюсь на каркас строения. Остов возвышается над призрачным пространством и чуть не протыкает вечные облака. Будь я в реальном мире, сразу бы вспомнил строящееся здание Газпрома в СПб. Но здесь время растекается в разные стороны при каждом неосторожном шаге.

Здание ли это? Каждая из семи частей фильма населена персонажами, воплощенными реальными исполнителями. Призраки соседствуют с людьми так, что сразу и не отличишь реального героя и его призрачное сопровождение. Но воплощение миллиардера отсутствует. Может быть этот каркас и есть его воплощение? Или символ его жизни? Или недостроенный памятник недожитой жизни. Зачем его дочь мучилась вопросом, как увенчать недострой — куполом или шпилем, при этом катая по песку залива воплощение погибшей лошади?

Свое путешествие, путешествие дилетанта, в несуществующий, но воплощенный мир фильма Германа заканчиваю с большим количеством вопросов без ответа. Артхаусные фильмы я по-дилетантски различаю на вкус. И «Под электрическими облаками» напоминает мне горькую пилюлю. И горький вкус не потому, что за сто лет, прошедших с момента революции мы так и не научились жить в мире с самими собой. А потому, что так и не научились по-настоящему ценить свое прошлое.

7 из 10

Трейлер фильма «Под электрическими облаками», состоящий из несколько сюрреалистичных и гламурных кадров недалекого будущего и многозначительных реплик, не только стильно исполнен, но и полностью решает задачу, которой служат все промо-материалы – заинтересовать зрителя, пообещав ему интересную историю, нечто новое и неизведанное. Однако, на деле оказывается, что видеоролик обманчив и не имеет к происходящему непосредственно в картине никакого отношения. Трейлеры блокбастеров критикуют за то, что в них зачастую содержатся самые зрелищные моменты, но монтажер ролика данной картины поступил еще более смело, собрав наиболее поэтичные фразы и самые красивые кадры, тем самым превратив гнетущую, алогичную историю маргиналов в возвышенную драму.

Начинается фильм режиссера Алексея Германа-младшего с закадровой речи, из которой зритель узнает о том, что действие разворачивается в России 2017-го года, когда обстановка в мире, очевидно, близка к кризисной. Объектом рассмотрения автор декларирует тех, кого он сам называет «лишними людьми». Не переходя к критике, можно сказать, что такая прямолинейность превосходит даже злоупотребление закадровым текстом и означает топорность исполнения и непонимание того, что кинематограф это область искусства (как, впрочем, и любая другая), в которой главными инструментами служат метафоры и многосложность. Герман же действует, не прибегая к усилиям, не рождая смыслов, не ведя диалога со зрителем – он просто проговаривает о чем, о ком и каковы цели фильма, будто зачитывая реферативную работу.

Заявив, что в центре сюжета будут находиться «лишние люди», под которыми принято понимать аристократов по крови (или же в более современном варианте – духу), не имеющих возможности для продуктивной/прогрессивной/свободной деятельности в качестве самореализации и на благо общества, из-за удушающих рамок сложившегося социально-политического строя (особенно иронично это выглядит в свете того, что финансирование лента получила в том числе и со стороны государственных органов РФ). Но то ли режиссер поверхностно знаком с литературой, хотя будут в картине звучать имена Печорина и Чацкого, то ли полагает, что зритель совершенно неграмотен, так как из семи глав, на которые поделен фильм, под определение лишнего человека можно подвести лишь героев «Места под застройку» и «Архитектора», а остальные представляются либо деклассированными элементами, либо рядовыми членами общества, не имеющими отношения к катализаторам социального развития.

Претендуя на всеохватность, как это делали классики русской литературы, не разделяя зачастую собственно литературу и философию, Герман, тем не менее, не только не приближается к эталонным образцам, но показывает полный провал в раскрытии заявленной темы. Речь героев представляет несвязными обрывками, не просто неподдающимися осмыслению из-за каких-либо скрытых смыслов и аллюзий (как это бывает в художественных произведениях, из-за чего возникает многовариантность трактовки), а из-за банального игнорирования автором сценария аристотелевской логики. «Давай поиграем в карты? А где у нас постельное белье?» - без пауз и переходов, говорят все герои и одновременно никто. Очевидно, это авторская претензия на оригинальность взгляда, рассмотрение социума во всеохватности. Но Герман воспринимает художественные приемы буквально, что вызывает смех от шизофренического бреда, коим выглядит диалоговый массив и, одновременно, ужас от того, что подобное получило экранное время и главное – зритель потратил на просмотр «Под электрическими облаками» время и деньги, ожидая прекрасного, а получив нечто, лежащее вне критериев оценки.

При профессионально выполненной, заслуживающей похвал работе оператора и цветокоррекции, превратившей мир героев фильма в вечное межсезонье со свинцовым небом, происходящее на экране наполнено физиологией в том виде, как ее воспринимают и транслирует постановщики, мнящие себя невероятными эстетами, способными в мерзости видеть красоту. Терзания плоти могут быть манящими и волнующими, выливаясь в нечто почти сексуальное, к примеру, в «Забавных играх». Или же, становясь объектом эстетизации, как в «Ганнибале» Брайана Фуллера или «Тите Андронике». А физиология во всей ее неприглядной бренности в конечном итоге становится прекрасной, если взглянуть под правильным углом, как сделал Джеймс Франко в «Интерьер: Садо-мазо гей бар». Но «Под электрическими облаками» демонстрирует лишь грязь и мерзость, настаивая на том, что это и есть реализм. Носовые кровотечения, слизь, грязные волосы, героиновые инъекции, мусор и неопрятная одежда (не говоря уже о том, что внешность большинства героев оставляет желать лучшего), жестокие убийства и мертвые животные – Герману нравится этот человеческий гной, он упивается им (странно, что не была показана рвота, дополнившая бы картину), моментом оргазма надо полагать можно считать зарисовку, в которой человека перемалывает строительная машина.

Актеры фильма, как было уже сказано выше, выглядят крайне непривлекательно и демонстрируют отвратительную игру, бросая разрозненные безликие реплики, зачастую обладая при этом ужасной дикцией. На этом фоне выделяются лишь Мераб Нинидзе, Анастасия Мельникова и Луи Франк (последний, надо полагать из происходящей в фильме претенциозной чуши, был выбран режиссером исключительно из-за особенностей лицевой пигментации). Во-первых, они профессиональны и благородно красивы. А во-вторых, лишь новеллы с их участием заслуживают внимания. Нинидзе и Мельникова предстают в истории о разрушающемся музее, что скоро будет снесен либо застроен, и сама история в образе экскурсовода в костюме гусара покидает это место, оставляя его на усмотрение ничтожных людей, живущих днем сегодняшним. Рассказ с Франком хорош его персонажем – архитектором, которого все хвалят, но никто не слышит; человеком мыслящим, ищущим и не находящим. Также есть в «Под электрическими облаками» неплохой момент, где походя осмысливается роль и значение метафизики. «Я ведь никому не снюсь кроме тебя», - скажет миловидный черноокий мальчик, но этот пассаж занимает считанные секунды, а фильм меж тем идет два с половиной часа.

Строительный мусор, речь Горбачева, бесконечный дождь, рефрены в сторону расовой нетерпимости и актриса Чулпан Хаматова зачем-то играющая мужскую роль, но не решающая этим никаких актерских задач (возможно, это особенности сексотипа и соответствующих предпочтений режиссера, кои он хотел показать в широком формате) – хаос, все и ничего. Цитируя в эпиграфе Поля Сезанна, Герман претендует на возвышенность и осмысленность, одновременно с этим бесстыдно настаивая на свой гениальности, позволяя себе совсем не задумываться о форме, так как содержание умещается в словосочетании «о великом». Сказать кому может быть интересна данная картина кроме режиссера и его знакомых трудно, ведь «Под электрически облаками» это не просто вторичность, но вторичность дешевая и примитивная, что не несет ни смысла, ни красоты. Гении, люди, опередившие свое время, зачастую гонимы и непоняты, но «Под электрически облаками» говорит не о гениях, а о маргиналах, живущих на помойке. Отрицая вековую историю искусства и культуры, режиссер Герман пытается повторить сказанное уже до него, притворяясь новатором, но и это у постановщика, культивирующего зрительский шок как основной метод своей работы, не получается, выходит лишь скудоумный рассказ об уродах, влачащих свое нелепое, грязное существование.

В новой картине Алексея Германа мл. действия разворачиваются в недалеком будущем (2017 год), пропитанном декадансом и ожиданием большой войны. Основная история поделена на семь глав, связанных, так или иначе, с одним недостроенным домом, который прямо, или косвенно повлиял на судьбы героев, оказавшихся на обочине жизни…

С одной стороны Германа мл. можно назвать абсолютным эгоистом, который вроде снял фильм о жизни, о людях и их судьбах, но в целом вложил что-то свое, личные переживания, мысли, взгляды и смыслы, понятные в основном ему одному, не заботясь при этом о зрителях и о том что они подумают. Он словно говорит — «я, мол, высказался, а остальное неважно. Понимайте меня как хотите». С другой стороны это можно воспринять как самодостаточность режиссера, снимающего так, как ему нравится и которому не надо что-то доказывать. Подойдя к этому вопросу с третьей стороны, мы увидим, что режиссер не навязывает свое мнение, которое похоже на крик души о наболевшем, хотя точнее было бы это назвать монотонным разговором, а дает зрителю полную свободу для понимания, интерпретирования и вложения собственных смыслов.

«Под электрическими облаками» — это кино ни о чем и обо всем сразу: о цикличности времени, т. е. меняется фантик, а начинка остается прежней, разности поколений, у каждого из которых свои ценности и переживания, о России, людях, туманном будущем, всеобщем упадке и жизни в целом. Основной посыл здесь, также как, например и в «Левиафане», заключается в том, что все плохо и жизнь тяжела. Конечно в творении Германа мл. нет такой чернухи, но при этом пессимизма гораздо больше и выражен он более изобразительно. Не смотря на это, картина Звягинцева все же лучше воспринимается и гораздо понятней.

Смотреть картину тяжело и утомительно из-за серости красок, удрученной атмосферы и тягучей, вялотекущей бессюжетности. Вообще, сразу после просмотра складывается ощущение, что действительно все очень плохо и жизнь не имеет никакого смысла. Так что фильм противопоказан людям склонным к суициду. Вскоре, «переболев» этим состоянием, начинаешь размышлять по поводу увиденного, анализировать, находить смыслы, что-то свое — личное и близкое. В этом заключается парадокс картины. Ее не столько интересно смотреть, сколько размышлять о ней уже после и приходить к пониманию увиденного. Таким образом, «Под электрическими облаками» можно назвать бомбой замедленного действия.

В фильме есть довольно любопытные мысли, связанные например с тем, что мир превратился в глобальную стройку, а природное и духовное уступило место техническому настолько, что уже даже рекламу проецируют в небе. В таком мире царит несправедливость, люди одиноки и никому не нужны, причем это может касаться как обычного ничем не примечательного человека, так и кандидата наук работающего гидом. Тронула также мысль о том, что можно прожить жизнь, а в итоге после смерти о тебе даже и не вспомнят, будто тебя и не было. Единственное вариант полностью не кануть в лету, это надеяться, что ты приснишься другу детства.

Что касается актеров, то по словам режиссера, он искал их долго, так как хотел найти интересные, необычные лица и объективно говоря, ему это удалось. Благодаря актерам, персонажи получились живыми и рефлексирующими, но в тоже время преисполненные вселенской печалью, тоской и безнадегой, как того требовал контекст. Очень жаль, что Чулпан Хаматовой отвели совсем немного экранного времени, хотя ей и этого хватило сполна, чтобы полностью раскрыть свою героиню, причем даже без единого слова. Она предстала в образе странной, молчаливой пацанки, решающей совершить благое дело, которое заведомо обречено.

В итоге можно сказать, что фильм довольно специфический, оригинальный, неоднозначным, со смыслом в контексте и визуальном ряде. В принципе такого еще не было, но поставлено это не лучшим образом, в плане восприятия. Просмотр превращается в испытание, так как картина в основном разговорная, тягучая, монотонная и угнетающая. Как уже было сказано выше, над ней интересней размышлять, чем смотреть. Стоит конечно понимать, что «Под электрическими облаками» — это фестивальное, артхаусное кино в стиле ретро, что говорит о его элитарности.

P.S. В конце, Алексей Герман мл. все же дает надежду на лучшее, но при условии, если люди станут более отзывчивыми и будут помогать друг другу.

«Под электрическими облаками» — ретро-футуристическая драма режиссёра Алексея Германа младшего. Лента представляет собой киноальманах, состоящий из семи новелл, действие которых разворачивается вокруг одного недостроенного дома.

И хотя вначале фильма есть чёткое указание на то, что события происходят в России 2017 года, всё же остаётся ощущение ретро, переносящее в эпоху распада СССР, в 90-е года 20 века. Страна разрушена (недостроенный дом, как один из героев фильма — символ упадка, гибели. К нему как к добыче слетаются стервятники, каждый из которых хочет отхватить свой кусок), моральные устои пошатнулись, на улицах царит криминал, люди уезжают за границу, в воздухе витает дух приближающейся войны.

Затянутое облаками небо и постоянно присутствующий в кадре туман будто наэлектризованы всепоглощающей тревогой, грядущей неизвестностью, апатией и безысходностью. А мелькающие в расфокусе на заднем плане огоньки — то ли отблески догорающих руин развалившейся страны, то ли слабые искорки надежды, еле пробивающейся сквозь стену уныния и отчаяния. Хотя, пожалуй, первый вариант.

В фильме много отсылок ко времени распада Советского Союза (сны одного из героев, полуразвалившиеся скульптуры известных советских деятелей и др.), но присутствуют и определённо принадлежащие будущему персонажи (робот в доме олигарха, проецируемая прямо на небе реклама). Возможно, ретро-футуристический характер ленты выбран намеренно, чтобы подчеркнуть цикличность происходящих событий (один из героев в своём монологе говорит о том, что люди рождаются, учатся, потом идут работать, заводят семьи, рожают детей и те повторяют жизнь родителей в той же последовательности).

Однако помимо проблемы декаданса современной цивилизации в целом, фильм рассказывает истории отдельных героев — умершего олигарха, не говорящего по-русски бездомного гастарбайтера, молодых и богатых наследников, подростков-наркоманов и др. Все они — лишние люди, которые оказались никому не нужны в эпоху глобализации. Они слоняются по улицам как неприкаянные, ищут смысл жизни и задаются вопросами о морали, чести и истинных ценностях. Это кино об интеллигенции и для интеллигенции.

«Под электрическими облаками» — фильм-ощущение, наполненный образами, мыслями и эмоциями, выполненный в стиле постимпрессионизма. Недаром в первых кадрах появляется цитата одного из ярчайших представителей этого направления — Поля Сезанна.

8 из 10