Рецензии

Да, данный лозунг, в своё время декларированный представителями декаданса в искусстве, как нельзя кстати подходит к данной работе.

То, что мы имеем в данном случае - это классический пример такого рода искусства. Сказать, что оно будет интересно широкому зрителю? Маловероятно, уж очень рискует он заскучать.

Обладает ли данная работа художественной ценностью?... А вот это самый что ни на есть глупый вопрос, который можно себе задать. Несомненно!

Если погрузиться в историю вопроса, то увидим, что каждый, каждый кадр отрисован вручную, грифелем, углем и акварелью. Каждый кадр данной работы уже представляет собой законченное произведение, собирая воедино мириады маленьких шедевров в одно единое полотно.

Еще одно неоспоримое достоинство данной работы - это максимально достоверная передача строй и очень известной сказки из японского фольклора. Действительно, сложно себе представить более яркую и подробную иллюстрацию.

А вот обыватель, не будучи погружен ни в мир изобразительного искусства, ни будучи знакомым с японским эпосом рискует уйти с сеанса разочарованным, ведь тут не будет ни боевых роботов, ни любовных линий, ни ярких противостояний, с которыми у обывателя ассоциируется (и небезосновательно) японская анимация.

Вот кому это надо смотреть, так это всем без исключения творческим людям, студентам художественных вузов и людям искусства. Это их продукт.

9 из 10

Однажды собиратель бамбука Мияцуко нашёл в зарослях девочку. Она была крошечная, с палец величиной, и появилась в самой середине бамбукового ростка. Подивившись чуду, старик взял её с собой, чтобы воспитать как родную дочь. Малышка росла не по дням, а по часам, но даже за это короткое время своего детства успела почувствовать, что значит быть счастливой. Когда ты ребёнок, это так просто: голубое небо над головой и свежая весенняя трава под босыми ногами, спутанные ветви деревьев-великанов, по которым так весело лазать, прохладная вода в ручье, и, конечно, новые приключения за каждым поворотом узкой лесной тропинки. Но в зарослях бамбука Мияцуко вновь ждало чудо: самый настоящий клад, целая груда золотых монет и нескончаемые волны лёгкого шёлка для кимоно. Для старика это был знак: его маленькая дочка достойна большего, чем жить обычной деревенской жизнью. Он увёз её в столицу, поселил во дворце, нанял придворную даму, которая смогла бы обучить девочку манерам, игре на кото и каллиграфии. Одним словом, сделал всё, чтобы Бамбучонок стала настоящей принцессой, нашла хорошего мужа и была действительно счастлива.

Сказки и легенды как литературный жанр отличаются изрядной долей условности, поэтому для того, чтобы рассказывать их на языке кино, нужно суметь с одной стороны, дать волю своей фантазии, которая поможет дорисовать недостающие детали, а с другой, помнить о чувстве меры, чтобы оригинальная история не потеряла своё лицо. «Повесть о старике Такэтори» не исключение, однако режиссёру и сценаристу хватило деликатности, чтобы перенести сюжет самой старой японской сказки на экран так, что древняя легенда, сохранив атмосферность своего времени, обрела новый голос, ни одна интонация которого не кажется фальшивой или ненужной. Это чем-то роднит Исао Такахата с его далёкой исландской коллегой Ничкой Кин, превратившей полузабытое «Можжевеловое дерево» братьев Гримм в самостоятельное произведение, далёкое от гладкости и выхолощенности диснеевских пересказов и хранящее в себе нечто большее, чем наивная, рассчитанная на понимание маленьких детей, мораль.

Европейскому зрителю фильм может напомнить «Дюймовочку», но если события в жизни андерсеновской героини представляли собой череду случайностей, которые, в итоге, привели её к хэппи-энду, то в судьбе Бамбучонка всё не так просто. Малышке, родившейся из ячменного зёрнышка, достаточно было смиренно переносить все тяготы и оставаться доброй, нежной, и красивой, а там уж всё произойдёт как-нибудь само (как это часто случается в сказках, рассчитанных в первую очередь на детскую аудиторию). У японской принцессы с этого начинаются все невзгоды. Она с радостью принимает свой переезд в большой город, новое жильё и удивительные наряды, но только до тех пор, пока не понимает, что отец ждёт от неё другого. Безуспешно попытавшись отстоять своё право на собственное счастье, которое заключается, конечно, не в общении с благородными господами, она вскоре покорно склоняет голову перед волей отца, и делает всё, чтобы осуществить его мечту. Но послушание приводит лишь к тому, что её красота и доброта становятся разменной монетой. При этом, пытаясь продать свою дочь подороже, Мияцуко искренне желает ей самого лучшего, однако его родительское тщеславие разрушает жизни.

Тема поиска счастья, и именно в детстве, занимала Исао Такахату больше двадцати лет, с тех пор, когда, в 1991 году, вышел его мультфильм «На заре». Но если Таеко по крупицам собирала свою прошлую жизнь из обрывков воспоминаний, чтобы понять, что же делало когда-то море таким синим, а ветер – таким свежим, и, в конце концов, очищалась от взрослых обид и огорчений, то в «Сказании о принцессе Кагуя» режиссёр не даёт своей героине шанса. Как будто разочаровавшись в собственных изысканиях, а может быть, тоскуя по чему-то родному, заветному, но не сбывшемуся, он так тщательно выписывает все мельчайшие подробности жизни Бамбучонка, чтобы в итоге прийти к единственному закономерному выводу. Осознание, что беззаботное ощущение свободы и вечное предчувствие счастья ушло навсегда, а вместо него остались лишь душное непонимание, несправедливость и ложь, настигает принцессу внезапно, и волна горечи и ощущение картонности и фальшивости окружающего мира накрывают её с головой. Мимолётный побег в прошлое окажется лишь наивной попыткой повернуть время вспять, но в результате останется ещё одним саднящим шрамом на сердце, и единственный путь спастись от этой боли – забвение.

«Сказание о принцессе Кагуя» стал последним фильмом режиссёра, и в этом есть какая-то истинно восточная красота и символизм. В конце «Повести о старике Такэтори» микадо читает письмо Кагуя-химэ и отдаёт оставленный ею напиток бессмертия слуге, чтобы тот зажёг его на вершине самой высокой горы. Финал анимационной картины Такахаты проще и изящнее, и прощальный взгляд принцессы, уже отрёкшейся навсегда от своего возможного земного счастья, становится и прощанием самого режиссёра, разочарованного, но где-то в глубине души всё ещё верящего в возможное чудо. А рассказанная им история поднимется вечным дымом к далёким облакам, к царству светлой луны, но останется напоминанием о том, что никакие копья и стрелы, никакие увещевания и покаяния, никакие слова о любви не могут помочь, когда становится слишком поздно.

Почитала рецензии и купившись на положительные отзывы и отсутствие отрицательных, а так же на высокий рейтинг, посмотрела мультфильм. Пусть забросают меня гнилыми помидорами уважаемые поклонники и ценители прекрасного, но мульт унылый. Редкостная нудятина.

Ну да - картинка красивая, но эта бледность в течение 2 часов добавляет еще больше тоскливости. Сюжет растянут, скучен. После того как героиня вырастает она все тоскует, мечется, летает, рефлексирует.

Мы с мужем смотрели сказку 3 вечера, потому что уж очень в сон клонило. По окончанию мульта муж грустным сонным голосом сообщил, что сказка хорошая. Я просила: 'А В чем смысл?'. Он неопределенно ответил, что, мол, оставляет доброе послевкусие, и внезапно громко захрапел.

Простите, ценители этого высокохудожественного шедевра, я простая русская женщина, что вижу, о том говорю.

Нефритово-изумрудный лес, пахнущий немыслимым можжевеловым дурманом, цветущими травами, сладкой росой только что прошедшего дождя. Желтое солнце, хитро выглядывающее сквозь густую листву и сплетения множества бамбуковых рук, жарким топленым маслом разливается по земле и согревает всех и все вокруг. Ночь отступает без капитуляции, утро приходит в свои чертоги. Нежное журчание листвы, так похожее на разговор двух влюбленных - и каждая фраза как признание в вечном, как клятва на века. Тихий шепот воды, струящейся горным хрусталем из ручья и неторопливый шаг старика Такэтори, отправившемся вглубь зеленой бездны, ибо лес для него - древний и неизбывный - есть всем смыслом жизни и источником существования. Обычный собиратель бамбука, обделенный очень многим, но при этом довольствующийся малым. Впрочем, не знал он, что в это утро - одно из многих, на первых взгляд, и совсем неотличимых от иных - его жизнь изменится, когда он найдет, совершенно неслучайно, заключенную в тонкий ствол бамбукового деревца крохотную девчушку. И это было лишь начало в удивительной истории, что развернулась как среди уюта маленьких японских поселений, так и среди суетности большого мира.

Нежные, чувственные, добрые и в то же время пронзительно мудрые черты юной Кагуи, смешливый изменчивый лик старика Такэтори, суровые, выточенные ветрами и снегами лица крестьян, изысканные черты вельмож, будто покрытые бесстрастностью и безэмоциональностью масок...Природа, которая кажется истинным воплощением вечности. Здесь жизнь есть такой каковой она должна быть: без притворства, без лукавства, без предубеждений и подавлений. Здесь каждый есть неотьемлемой частью чего-то значительно большего. Искрящееся щебетанье птиц, шум деревьев под порывами ветров, разливающийся розовыми бутонами цвет, чей аромат проникает буквально в мозг, чаруя и гипнотизируя. Гармония всеобщего сосуществования на равных.

'Сказание о принцессе Кагуя' знаменитого японского мультипликатора Исао Такахата, ближайшего и самого способного ученика великого Миядзаки, на первый взгляд поражает неброской простотой своей рисовки, так кардинально непохожей на всю существующую современную японскую анимацию с их резкими штрихами, гротесковыми чертами и яркостью красок, подчас чрезвычайно слепящих. Впрочем, условия для реализации продиктовал и сам выбранный Такахатой материал, лежащий в основе сюжета, а именно древняя, датированная еще Х веком сказка 'Повесть о старике Такэтори', которую можно смело назвать прародительницей всех фантастических историй. Причем аниматоры к сказке об инопланетной девчушке Кагуе, оказавшейся принцессой, обращаются далеко не в первый раз; работа Такахаты уже пятая по счету, но, пожалуй, и объективно, и субъективно самая лучшая, не сравнимая ни с отстраненным творением Кона Итикавы 1987 года 'Принцесса с луны', ни с ускользающей пустотой 'Клэр' Милфорда Томаса. Избрав исключительно чистую форму рисовки, уходящую корнями к классической японской живописи, нежными штрихами акварели и карандаша оживающей, воскресающей и возвращающей к истокам, Такахата выхватывает как отдельные, наиболее важные для повестования детали, так и создает полновесную художественную панораму, смешивая реализм рисовки с притчевой тональностью самой истории принцессы Кагуи, пришедшей буквально из ниоткуда, чтобы перевернуть мир старика Такэтори, который уже и не мечтал, что жизнь его вновь приобретет новый смысл. Примечательно и то, как в ленте сама палитра красок играет важную роль для постижения сюжета. Теплые тона сменяются густыми, значит грядут непростые времена и тяжкие решения; иногда цвета тускнеют, тают, становятся бесплотными. Грусть, тоска, страдание. Потом - игра красок, всплески ярких цветов. Эмоциональный подъем, неподдельные эмоции.

Для работы Такахаты характерна ускользающая красота, поиск того, самого главного момента, нравственного камертона из множества, ибо едва ли 'Сказание о принцессе Кагуе' это лишь история о старике и его названной дочке, о его слепой любви к ребенку, во имя которого Такэтори предал свои идеалы, предал в конце концов самого себя, подменив искренние чувства материальным, которое так или иначе, но есть губительным, опасным, деструктивным. Не этого желала для себя Кагуя, выросшая столь же быстро, как новорожденная луна, как сакура, напитанная божественным светом! Лишив ее свободы, сызнова заточив в клетку из золота и яшмы, назвав этот безжизненный каменный гроб, этот дворец ее домом, старик-отец горько ошибался на счет своей дочери, не желающей принадлежать никому и никогда, кроме себя самой. Почитать своего спасителя, уважать его и любить как самое родное, что у нее есть на Земле, любить так, как лишь она способна, но не бояться. Или это преступление - желать свободы?

Однако не только об этом повествует Такахата в своем сказании, полном до краев нюансов, штрихов, дополнений, каждый из который дает свой, правильный ключ для постижения заключенной в нарратив Истины. Наблюдая за быстротечным ростом принцессы, аниматор следит и за тем, как меняется время, эпоха вокруг нее. Она становится ровесницей цивилизации, будучи ее самым добрым и самым верным дитя, присланном на Землю, чтобы изменить нас самих, изменившись при этом самой. Познав всю сладость и горечь, без которых нет в человеческих чувствах именно всего человеческого, всю радость и боль, что испытывает сердце, стучащее по воле божьей, узнав высокую цену тяжко добытой любви и дешевизну легко приобретенного богатства, принцесса с Луны увидит как на смену одной власти придет другая, как желание возвыситься над остальными приведет лишь к упадку, но это лишь самая видимая и самая ничтожная расплата за жажду прорваться вверх, любой ценой, немыслимой без утрат духовности. Впрочем, такова и вся история человечества, и человек вот уже в который раз сбрасывает с себя цепи условностей, и идет в никуда, считая, что там, в белесой неизвестности, будет лучше. Увы, это не так. Кагуя не осуждает, а лишь призывает быть людей людьми, оставаться такими, невзирая ни на что. И в этом она созвучна гуманистическим идеям самого Такахаты, для которого жизнь - прекрасна, а человек - не так уж плох, стоит лишь приглядеться пристальнее и внимательнее.

Я не раз упоминал Миядзаки, его студию Гибли и их мультфильмы. Этот тоже не исключение — бесподобный мультик, просто жемчужина. Вот только в студии Гибли так умеют, только они сейчас делают настоящие сказки, которые интересно смотреть и детям и взрослым. Все их мультфильмы делаются «дедовским способом» в маленькой тесной студии. К каждому они подходят с особой тщательностью, изучением материала, вниманием к деталям. Потому производство каждого из них занимает порой годы. Но оно того стоит.

Во многих мультфильмах этой студии за редким исключением, вроде совсем уж известных мультиков, поразительно то, что тут вы не найдете крутого экшена, лихих сюжетных поворотов, красивых спецэффектов и многих современных вещей. Мало того, действие порой в этих мультфильмах движется очень неспешно, если не сказать медитативно. Герои ходят туда-сюда, болтают, едят, занимаются повседневными делами, минуту могут показывать просто пейзаж знойного лета. И если проматывать мультик, то можно рискнуть отказаться от просмотра ввиду непретензионности материала. Но как раз в этом и талант маэстро: за простыми вещами, сюжетом, рисовкой показать глубокие вещи, поднять нужные темы, суметь заинтересовать, порадовать глаз и зацепить душу. Так и здесь. Рисовка — карандаш и акварель. Порой тут совсем уж размытые контуры, но уже с первого взгляда я любовался рощей, деревней, анимацией персонажей. Очень четко прорисованы все движения. К примеру, отлично показано то, как ребенок впервые вставал на ноги, нарисовано четко, и это было смотреть забавно и умилительно. При том, что я суровый 34-летний мужик. Также мне всегда был интересен восточный быт и культура. Тут с этим тоже традиционно хорошо. Он пронизывает каждую минуту мультфильма, показан тщательно, детально и бережно. Созерцать казалось бы обычные вещи тут очень интересно. Ну, как и полагается в этой студии, мультфильм несет правильную мораль и идеи.

Причем это не совсем аниме в привычном понимании слова, а нарисован он ближе к традиционным мультфильмам — тут нет больших круглых глаз, розовых волос и прочих атрибутов, так что мультик могут смотреть даже принципиальные антогонисты аниме.

Резимирую: добрая, красивая, душевная, правильная, смешная сказка. Таких сейчас не делают. Смотреть обязательно.

10 из 10

Мне кажется, это вершина творчества студии Гибли. Ничего лучше они не делали, и, вероятно, не сделают.

Конечно, фильм не затрагивает так, как фантастические картины Миядзаки, потому что фантастического в нём очень немного и потому что потворства вкусам массовой аудитории тут намного меньше, если не сказать, нет вообще. Этот фильм абсолютно некоммерческий и не современный. Но гениальность Такахато тут проявилась в самой высшей мере, что касается и рисовки, и сценария. Я не видел более красивого полнометражного анимационного фильма; «Сказание о принцесса Кагуя» изобразительно достигает едва ли не живописного уровня, на мой взгляд. И мы видим тут самую настоящую традиционную Японию, без всякого модернизма, без каких-либо проявлений европеизации, и это прекрасно. Гениальность «Сказания» не захватывает эмоционально, но ощущается душой.

И ещё здесь есть многими не замеченная и многим действительно недоступная смысловая глубина.

10 из 10

Вы когда-нибудь видели бледную японскую анимацию «Сказание о принцессе Кагуе»? Вспоминаются те долгие дни, которые пытаешься посмотреть сие творение, день за днем, вечер за вечером первые пять минут грустная и светлая история проникает в твое сознание. И вот удивляющийся старик и старуха, которые нашли и воспитывают девочку в бамбуковом дереве, в свою очередь, которая непрерывно растет, осознают, что она необычный ребенок…

Не смотря на то, что творение Исао Такахата — 2013г., т. е. относительно недавнее, ему удается вселить в зрителя ощущение того, что это не современное «произведение». В основе лежит японская народная сказка «Повесть о старике Такэтори». Кажется, десяток веков не изменил того, что происходит и в нынешнее время: любовь к природе, истинные чувства, настоящая жизнь — все это взято за основу повествования. Номинация на премию оскар в 2015г., как лучший анимационный фильм — весьма весомый повод посмотреть это анимэ.

Это действительно добрая и немного грустная история для тех, кто не может разобраться в себе. Особенно для девочек, которые мечтают о замке и принце, и не осознают всей прелести простой жизни в деревне. Так же и наша принцесса, которая быстро начала увядать в неволе, не смотря на богатую и обеспеченную жизнь. Тут довольно много символизма и суеверия, японского менталитета, погружает в атмосферу некой отчужденности, даже внеземной философии. Проявляются хорошо человеческие характеры и роли, и девочка, которая должна выйти замуж, ее томление и грусть, перед тем, кто наслышан о ее красоте, готовый бросить все к ее ногам, тем не менее не вызывают никаких чувств и эмоций, как таковых. С другой стороны родители, которые готовы возвести вокруг нее хоть стены, хоть сад, облачить в дорогие одежды, дать самое лучшее воспитание — воспринимаются, как стражники свободолюбивой Кагуи.

Сама картинка, откровенно говоря, тоже погружает в расслабленное внеземное ощущение, которое очень и радует глаз. Бледные цвета, не четко и до конца прорисованные линии, совсем растянутый и размазанный сюжет, игра на народном инструменте, как фоновая озвучивание, только добавляет уныния во время просмотра. А может это внеземная грусть? Самое лучшее, что можно почерпнуть за эти два часа это смысл, который заключается в том, что не надо цепляться за все земное, которое настолько переменчиво, как погода, людские настроения и времена года. Здесь затронуто много религиозного и мистического, что так свойственно восточным странам. Будь то темы: реинкарнация, божественное вмешательство и провидения, цикличность бытия и человеческое бессознательное поведение.

Неудивительно, что после просмотра появляется некая отчужденность, от всего происходящего, применимая на свою жизнь и близких людей. Та бесконечная мудрость принцессы Кагуи, которая спустилась с небес на землю, а уже подсознательно понимаешь смысл ее поступка, всем своим существом зацепила каждое живое существо, не оставив их равнодушными. Иногда поражаешься, как хрупок и зыбок этот мир, и каждое человеческое существо, и что даже в красивом создании небес может быть столько скорби, истинной мудрости и покорности своей судьбе. Как действительно все идет своим чередом, и ты толком ничего не можешь исправить. Но, благодаря таким сказкам ты можешь стать чуточку добрее и мудрее.

Исао Такахата многие десятилетия снимает очаровательные мультипликационные шедевры. Его аниме мною особенно любимы. Такахата вместе с легендарным Хаяо Миядзаки сняли кучу потрясающих мультфильмов на все времена, которые со временем можно пересматривать и пересматривать. Что касается Такахаты, то его мультфильмы «Еще вчера» и «Могила светлячков» я особенно люблю. Для меня — это маленькие шедевры с огромной проделанной работой.

Когда в 2013 году вышел очередной, громкий мультфильм Исао Такпхаты, то я очень им заинтересовался. Мультфильм называется «Сказание о принцессе Кагуя». А почему он громкий? Потому что аниме снято по известной, японской сказке, которая в свою очередь у себя на родине очень и очень популярна.

Мы видим историю юной, мистической принцессы Кагуя. Однажды один старик, который занимается сборкой бамбука, находит в лесу в одном бамбуке крошечную девочку. Он приносит ее к своей жене, и супруги решают оставить крошку. Девочка быстро растет и скоро становится настоящей красавицей. В их руках оказалась юная принцесса Кагуя, судьба которой будет очень интересна…

История этого мультфильма прекрасная и милая. Все смотрелось с большим удовольствием. Студия под руководством Исао Такахаты снимает в его непревзойденном стиле мультфильмы, и их всегда можно отличить от других своей структурой нарисовки, стилем и атмосферой. Смотря мультфильм творца Такахаты, погружаешься в нечто волшебное и таинственное, полное чудес и невероятных тайн. В чем успех мультфильмов этого режиссера? Думаю в том, что все сделано с любовью и детально продуманно, поэтому и мультфильм такой отменный.

Очередной подарок от японского творца получился восхитительным, и его признали ни только у себя в Японии, но и во всем мире. Запад оценил данное аниме и наградил номинацией на премию Оскар, но не думаю, что для создателей этого аниме — это главная награда. Мне почему-то кажется, что для создателей этого мульта, это событие не самое важное. Данный мультфильм можно сравнить с чем-то очаровательным и милым, идеально раскрытым чудесную сказку. Хочется сказать спасибо.

«Сказание о принцессе Кагуя» — чудесное аниме 2013 года. Лично мне было очень приятно его оценить. Всегда здорово окунуться в изысканный и тонкий мультфильм, абсолютно любой, Исао Такахаты. Он мастер своего дело. Спасибо за внимание и приятного просмотра! Всем хорошего настроения и отличных фильмов и мультфильмов!

9 из 10

Среди множества японских анимационных лент, выполненных в схожей технике и измучивших зрителя навязчивым инфантилизмом содержания, «Сказание о принцессе Кагуя» выгодно выделяется последовательностью в раскрытии механизмов восточного мировоззрения, давая богатую пищу для размышлений, как религиоведам, так и всем, кто интересуется проблемой несовместимости христианской и ориенталистской онтологий.

Прежде всего, данная картина хорошо демонстрирует цикличность понимания времени, свойственную восточным религиям, ту атмосферу отчаяния, которая окутывает человека, который его разделяет. Ведь если все повторяется, то единичность и уникальность каждого момента жизни совершено обесценивается, представление о неповторимости личности теряется в цепочке бесконечных реинкарнаций, человек уравнивается в правах с другими живыми существами, теряя свой богоподобный статус и мечтая лишь об умерщвлении всех желаний, мыслей и чувств.

Главная героиня фильма мечется в мире людей как в тюрьме, приходя к неутешительному выводу, что она — всего лишь фальшивка, что-то ненастоящее, лишенное своих собственных уникальных характеристик. Ее одновременно и влечет мир людей, и тянет в небытие, ведь восточные религиозные системы — это настоящая апология ничто, жизнь воспринимается в них как бессмысленное страдание, которому нет конца, и которому не полагает предела даже смерть.

Если в христианстве каждый момент неповторим и любая личность уникальна, свободно выполняя или сопротивляясь своей таинственной роли в глобальном деле Божественного спасения людей, а материя, телесность и желания, ей свойственные, обладают хоть и второстепенными по значению, но, безусловно, положительными характеристиками, то на Востоке личности как таковой нет, как нет и свободы, есть лишь ярмо желаний, от которых надо избавиться несмотря ни на что.

Христианство побуждает нас не угашать желания, но преображать их, очищая от искажений, вылечивая и возвращая в нормальное состояние (также, кстати говоря, и печаль о своем несовершенстве — вполне адекватное для христианина переживание, часто извращается им, превращаясь в «мировую скорбь», в тоску, умерщвляющую деятельные силы души, к чему как раз и стремится буддизм). Ориенталистское мировоззрение противно человеческой природе, жизнелюбивой в самой своей сути, и фильм хорошо это показывает. Мы любим жизнь и ненавидим смерть, и это нормально, но как же несчастен тот человек, который родился в извращенной культурной среде, которая побуждает его к прямо противоположному?!

Принцесса Кагуя ищет любовь, подсознательно мечтая вырваться не из мира, а из удушливого мировосприятия, которое побуждает ее к жизнеотрицанию, но отвергнуть дела тьмы и облечься в оружия света (Римлян. 13:12), как призывает святой апостол Павел, может не каждый, для этого нужна вера во Христа, ведь даже христианин знает, сколь велико сопротивление страсти уныния на пути самоотвержения и движения к Богу, без Его помощи побороть ее невозможно.

«Сказание о принцессе Кагуя», как и финал картины Бертолуччи «Маленький Будда», буквально вопиет о противоестественности ориенталистских религиозных систем, о тех мучениях, которые претерпевает духовно голодный человек, изнемогающий в их тисках. Ведь все мы, независимо от мировоззрения, пусть подспудно, но все равно жаждем вечной жизни, а ее можно обрести лишь во Христе.

Для Кирилла

Нефритово-изумрудный лес, пахнущий немыслимым можжевеловым дурманом, цветущими травами, сладкой росой только что прошедшего дождя. Желтое солнце, хитро выглядывающее сквозь густую листву и сплетения множества бамбуковых рук, жарким топленым маслом разливается по земле и согревает всех и все вокруг. Ночь отступает без капитуляции, утро приходит в свои чертоги. Нежное журчание листвы, так похожее на разговор двух влюбленных — и каждая фраза как признание в вечном, как клятва на века. Тихий шепот воды, струящейся горным хрусталем из ручья и неторопливый шаг старика Такэтори, отправившемся вглубь зеленой бездны, ибо лес для него — древний и неизбывный — есть всем смыслом жизни и источником существования. Обычный собиратель бамбука, обделенный очень многим, но при этом довольствующийся малым. Впрочем, не знал он, что в это утро — одно из многих, на первых взгляд, и совсем неотличимых от иных — его жизнь изменится, когда он найдет, совершенно неслучайно, заключенную в тонкий ствол бамбукового деревца крохотную девчушку. И это было лишь начало в удивительной истории, что развернулась как среди уюта маленьких японских поселений, так и среди суетности большого мира.

Нежные, чувственные, добрые и в то же время пронзительно мудрые черты юной Кагуи, смешливый изменчивый лик старика Такэтори, суровые, выточенные ветрами и снегами лица крестьян, изысканные черты вельмож, будто покрытые бесстрастностью и безэмоциональностью масок… Природа, которая кажется истинным воплощением вечности. Здесь жизнь есть такой каковой она должна быть: без притворства, без лукавства, без предубеждений и подавлений. Здесь каждый есть неотьемлемой частью чего-то значительно большего. Искрящееся щебетанье птиц, шум деревьев под порывами ветров, разливающийся розовыми бутонами цвет, чей аромат проникает буквально в мозг, чаруя и гипнотизируя. Гармония всеобщего сосуществования на равных.

«Сказание о принцессе Кагуя» знаменитого японского мультипликатора Исао Такахата, ближайшего и самого способного ученика великого Миядзаки, на первый взгляд поражает неброской простотой своей рисовки, так кардинально непохожей на всю существующую современную японскую анимацию с их резкими штрихами, гротесковыми чертами и яркостью красок, подчас чрезвычайно слепящих. Впрочем, условия для реализации продиктовал и сам выбранный Такахатой материал, лежащий в основе сюжета, а именно древняя, датированная еще Х веком сказка «Повесть о старике Такэтори», которую можно смело назвать прародительницей всех фантастических историй. Причем аниматоры к сказке об инопланетной девчушке Кагуе, оказавшейся принцессой, обращаются далеко не в первый раз; работа Такахаты уже пятая по счету, но, пожалуй, и объективно, и субъективно самая лучшая, не сравнимая ни с отстраненным творением Кона Итикавы 1987 года «Принцесса с луны», ни с ускользающей пустотой «Клэр» Милфорда Томаса. Избрав исключительно чистую форму рисовки, уходящую корнями к классической японской живописи, нежными штрихами акварели и карандаша оживающей, воскресающей и возвращающей к истокам, Такахата выхватывает как отдельные, наиболее важные для повестования детали, так и создает полновесную художественную панораму, смешивая реализм рисовки с притчевой тональностью самой истории принцессы Кагуи, пришедшей буквально из ниоткуда, чтобы перевернуть мир старика Такэтори, который уже и не мечтал, что жизнь его вновь приобретет новый смысл. Примечательно и то, как в ленте сама палитра красок играет важную роль для постижения сюжета. Теплые тона сменяются густыми, значит грядут непростые времена и тяжкие решения; иногда цвета тускнеют, тают, становятся бесплотными. Грусть, тоска, страдание. Потом — игра красок, всплески ярких цветов. Эмоциональный подъем, неподдельные эмоции.

Для работы Такахаты характерна ускользающая красота, поиск того, самого главного момента, нравственного камертона из множества, ибо едва ли «Сказание о принцессе Кагуе» это лишь история о старике и его названной дочке, о его слепой любви к ребенку, во имя которого Такэтори предал свои идеалы, предал в конце концов самого себя, подменив искренние чувства материальным, которое так или иначе, но есть губительным, опасным, деструктивным. Не этого желала для себя Кагуя, выросшая столь же быстро, как новорожденная луна, как сакура, напитанная божественным светом! Лишив ее свободы, сызнова заточив в клетку из золота и яшмы, назвав этот безжизненный каменный гроб, этот дворец ее домом, старик-отец горько ошибался на счет своей дочери, не желающей принадлежать никому и никогда, кроме себя самой. Почитать своего спасителя, уважать его и любить как самое родное, что у нее есть на Земле, любить так, как лишь она способна, но не бояться. Или это преступление — желать свободы?

Однако не только об этом повествует Такахата в своем сказании, полном до краев нюансов, штрихов, дополнений, каждый из который дает свой, правильный ключ для постижения заключенной в нарратив Истины. Наблюдая за быстротечным ростом принцессы, аниматор следит и за тем, как меняется время, эпоха вокруг нее. Она становится ровесницей цивилизации, будучи ее самым добрым и самым верным дитя, присланном на Землю, чтобы изменить нас самих, изменившись при этом самой. Познав всю сладость и горечь, без которых нет в человеческих чувствах именно всего человеческого, всю радость и боль, что испытывает сердце, стучащее по воле божьей, узнав высокую цену тяжко добытой любви и дешевизну легко приобретенного богатства, принцесса с Луны увидит как на смену одной власти придет другая, как желание возвыситься над остальными приведет лишь к упадку, но это лишь самая видимая и самая ничтожная расплата за жажду прорваться вверх, любой ценой, немыслимой без утрат духовности. Впрочем, такова и вся история человечества, и человек вот уже в который раз сбрасывает с себя цепи условностей, и идет в никуда, считая, что там, в белесой неизвестности, будет лучше. Увы, это не так. Кагуя не осуждает, а лишь призывает быть людей людьми, оставаться такими, невзирая ни на что. И в этом она созвучна гуманистическим идеям самого Такахаты, для которого жизнь — прекрасна, а человек — не так уж плох, стоит лишь приглядеться пристальнее и внимательнее.