Рецензии

Об актуальности этой картины напомнили пришедшие вчера новости о кризисной ситуации на юго-западе США, где задержаны около пятидесяти двух тысяч несовершеннолетних латиноамериканцев, покинувших свои постылые дома, чтобы пойти на север, пробираясь в манящий счастьем Лос-Анджелес, как поступили и герои этой картины, державшие путь из Гватемалы, через Мексику к колючей границе, отделявшей их от звёздно-полосатой мечты.

Их должно было быть четверо, но один не решился переступить через порог неизвестности и путешественников оказалось трое: сговорившиеся заранее девушка Сара и её приятель Хуан, с прибившимся к ним по дороге бродягой – индейцем, такого же, как и они юного возраста, в силу языкового отчуждения долго не понимающего цели своих новых товарищей, удерживаемый интересом к подруге попутчика, которая, избегая риска, старалась не выказывать свой женский пол.

Взбудораженные красивыми открытками, подростки думали спастись от своей нищеты, тогда как краснокожий Чаук, казалось, был только увлечён первою любовью, неотступно сопровождая пару в полном опасной неизвестности путешествии на попутных товарняках вместе сотнями таких же, как и они нелегальных пассажиров, оставивших унылые края, рассчитывая заполучить счастье в богатом глянцевом закордонье.

Святая простота пополам с детской наивностью, ребята с опозданием понимают, что искатели удачи, вроде них самих, являются статьёй чужого дохода, а их жизни пускаются в оборот с денежной выручкой и мешками контрабандной дури, имея крайне низкий обменный курс, падающий до ничтожного, когда на большой дороге их встречает вооружённая до зубов бандитская чернь, лишая молодёжь невинной юности, преподав не первый и, как окажется не последний жестокий урок.

Общее для всех прозрение компаньонов даёт импульс переоценке их личных взглядов и отношений между собой, меняя конфронтацию на братскую близость, ещё не ведая, что им отмерено наперёд. Однако в лирическом пространстве картины успевает раскрыться романтика треугольных отношений, вместе с болью выявляющее мужественность, определяя вес чести и значение совести, когда природное благородство индейского мальчика становится примером для его непутёвого товарища, долго путающегося, не различая истинных цветов людей и их намерений, оставаясь проклятием для остальных попутчиков, расплачивающихся за ошибки своего вожака.

Исключая политические декларации, режиссёр подмешивает в историю социальный контекст, состоящий из разящей нищеты и отчаяния, движущих обездоленными беглецами и преступниками, где граница – цель и средство их существования, рубеж жизни и смерти, камерным переходом на наших глазах превращающийся в пропасть между цивилизациями, на дне которой покоятся останки многих и многих надежд.

В ленте «Золотая клетка» трое подростков из Гватемалы решаются отправиться в Америку, чтобы воплотить в реальность свою мечту о лучшей жизни. Их путь пролегает через Мексику, которая наполнена всевозможными опасностями: миграционная служба, бандиты, джунгли, болезни. По дороге они встречают своего ровесника, индейца Чаука, который не говорит по-испански. Несмотря на протест одного из подростков, Чаук все равно их не покидает, следуя везде за ними. Все они свято верят, что Америка исполнит их самые заветные желания.

Лента «Золотая клетка» участвовала в 2013 году в программе «Особый взгляд» Каннского кинофестиваля, где получила премию за лучший актерский состав. В работе мексиканского режиссера Диего Кемада-Диес угадываются мотивы «Сталкера» Андрея Тарковского, а также киноленты Вернера Херцога «Агирре, гнев Божий», в ней прочитывается роман колумбийского писателя Габриэля Гарсиа Маркеса «Сто лет одиночества». Это — сильное, метафоричное кино, имеющее много символических пластов. Диего Кемада-Диес разворачивает перед зрителем метафору жизни как вечного стремления к свету, к любви, к мечте, к правде, где трагедия заключается в том, что что бы ни сверкало на гаризонте, какой бы красоты оно не было, путь жизни всегда оканчивается смертью. Эту трагедию, которую сложно осмыслить рационально, режиссер попытался выразить в фильме, показав то, как невинные мечты о «рае» приводят детей в неразрешимый тупик. Картина наполнена невыносимой антиутопической атмосферой, мистикой и чувством абсурдности — будто мир погружен в постапокалиптическое небытие. И только земля обетованная, манящая за высоким забором, заставляет этих людей жить и стремиться во что бы то ни стало. Только — к чему?